— Дай посмотреть, — я перехватил у него трость и покрутил в руках. — Она обшита металлом, и набойка тоже стальная. Возможно, удастся пронести, — охрана обычно пропускает людей с ограниченными возможностями. Попробуем, чем черт не шутит. Будет хоть какое-то оружие.
— Для достоверности провезем Мико-чан до дверей в инвалидном кресле.
— А вот на это она точно не пойдет.
— Ей придется, — огласил Дате стальным голосом. — Либо гордыня, либо месть. Уверен, что она сделает выбор, который всех устроит. Икари, умеешь таким обращаться?
— Не пробовал, но думаю, что ничего сложного.
— Тогда давайте разбирать остальное. Что скажешь, аники?
— Ну, когда я готовил инструменты для нашей защиты, я не думал, что их придется проносить через детектор, — развел я руками. — Поэтому наш арсенал будет крайне ограничен. Есть два самопала с пластиковым стволом, их можно зарядить стеклом и пронести в рукаве. Дайчи хорошо с ними знаком, да, дружок?
Парень насупился, но ничего не сказал.
— Ещё есть дымовые бомбочки из картонных труб с порошком внутри. Предлагаю пересыпать в них запал из тех гранат, что в железных банках. Хотя бы бахнет громко. Ещё перелить бутылки с зажигательной смесью в малую тару.
— Но, как же ими пользоваться? — не понял Сэра.
— Там не просто бензин, я смешал его с пенопластом и ацетоном. Эта смесь хорошо липнет и отменно горит, но может растворить пластик, поэтому будьте осторожны, долго носить в кармане не рекомендую. Если что-то пойдет не по плану, выливайте или бросайте, и поджигайте к чертям дорожку. Дате, мы все будем присутствовать на суде?
— По очереди, — покачал он головой. — Толпиться в кабинете председателя никому не позволят.
— Тогда коктейль нужно держать тем, кто будет на выходе, чтобы отрезать Каина и предотвратить его побег.
— Не оставим ему шанса! — потряс кулаком Принц.
— Хай, — кивнул я. — Один из самопалов оставьте Асуре, она стреляет лучше нас. Он маленький, залезет в сумочку.
— Я все-таки надеюсь, что Каин сдастся, — протянул Дайчи. — И это все закончится.
— А я, что он просто не придет на суд, — поддержал его Сэра.
— Это наиболее вероятно, — согласился Дате. — Я бы уже бежал из страны на его месте. Что скажешь, Рио? У тебя же есть это твоё чутьё.
— Чутьё? — переспросил я.
— Ну да, как тогда в Габутай, когда ты заявил, что нужно готовиться, — воскликнул Принц. — Если бы ты тогда не начал паниковать, всех бы нас в том бараке положили.
— Что говорит твой внутренний голос? — усмехнулся Ягами.
(Тыртыртрата-та, тыр тыр тырырыты, бам, бам).
— Он сейчас молчит, — развел я руками. — Извините, яцу, в этот раз моё чутье не работает.
— Тогда, будем надеяться, что все пройдет гладко, — утвердил Ягами, глядя на часы. — А теперь за работу, пересыпаем и переливаем. Готовимся к худшему. Через пятнадцать минут общий сбор во дворе, выезжаем.
Я вздохнул и вернул очки на переносицу.
Неужели это конец? Других вариантов я не видел. Каин и правда зажат в угол, и шансов для его победы в суде нет. Не после того, что я видел на острове.
И я даже надеюсь, что он что-нибудь этакое выкинет, ведь тогда я смогу добраться до него и завершить все своими руками.
Пора Каину умереть.
Презумпция Каина, часть 1
Минивэн занял свое место на огромной парковке у ворот. Их тут было не счесть, таких минивэнов. Все одинаковые, тонированные, вылизанные, одной марки. Показатель статуса и силы Клана. Были и другие, дорогие автомобили элиты. Однако они тоже следовали единому стилю, — только черный цвет, тонировка, серый номерной знак.
Сначала мы выгрузили инвалидное кресло, посадили в него Асуру, и, окружив её, будто конвой, направились к массивным кованым воротам. На руках у нас были белые повязки с иероглифами, что контрастировали с черной тканью пиджака. Повязками отмечали участников собрания, — тех, кто непосредственно будет содействовать в процессе.
Мы прибыли к часу дня, вся верхушка клана уже должна была собраться за общим столом. Меня волновал лишь один вопрос, — появился ли Каин на собственном суде? Ему ведь обозначили причину собрания, и он не мог не сложить один к одному. Если он не прибудет, — он труп. Хотя, если и появится тоже.
Я бы вот точно не стал бы светиться, а лучше рванул прочь из страны.
Я не смог сдержаться и подул на пальцы. Теперь почесал ладонь. Опять подул. Да тьфу ты, опять чешется.
— Ты чего там ерзаешь? — обратила на меня внимание Асура.
— Да так, ничего.
— Переживаешь что ли? Вот не думала, что увижу, как наш Они` нервничает.
— А ты как? — перевел я тему.
Она взглядом показала на окружающих и скривила рот, намекая, что ей некомфортно говорить при остальных. Я немного притормозил кресло и наклонился к ней, чтобы слышать.
— Хреново, вот как, — сказала она шепотом. — Я будто в страшном сне, Рио.
— Я понимаю.
— Нет, не понимаешь. Всю жизнь я боялась, что окажусь на собрании якудза, а они будут смотреть на меня, как на очередную блудную девку из задворок. Что будут ухмыляться и отворачиваться, пялиться с презрением и издевкой. И вот мой самый страшный кошмар передо мной. Меня везут на чертовом кресле-каталке в офис клана, и все будут таращиться на неудачницу, которую обесчестил Каин.
— Но ведь это не так.
— Какая разница? Представь, что они говорят за спиной, и какие слухи распускают? Я боялась этого момента и поэтому убедила тебя убить Кенджи, отомстила за унижение. И все равно оказалась здесь.
Мы прошли через калитку справа от ворот, оказавшись в огромном дворе, что по бокам был окружен японским садом. Уложенная плиткой площадка вела к ступеням дома, и помимо лавочек и фонарей, украшений на территории не было. Ни фонтанчиков, ни палисадника с цветами, ничего. Как ни странно, несмотря на внешнюю пустоту, двор не казался серым и неприметным. Идеальная чистота, гармония плиты и зелени оказывали такое же чувство, что любой офис борёкудан. Только у якудза богатство подчеркивалось пустыми стенами и минимализмом.
По бокам стояли члены клана, кучковались небольшими толпами, курили, обсуждали что-то, и все как один вытаращились на нас.
— Глядя на них, я не вижу их лиц, — сказала Асура тихо. — Лишь лицо смеющегося Кенджи. Он все-таки победил.
Люди в костюмах замолкали, когда мы проходили мимо, оборачивались и начинали переговариваться только когда мы отдалялись на достаточное расстояние. «Габутай» — шептали их губы. «Габутай» — повторяли они, словно мантру. Кто-то произносил его с почтением, а кто-то, наоборот, брезгливо сплевывал слово на землю. Некоторые глаза следили за нами с неподдельным интересом, а некоторые смотрели угрюмо, через тонкие щелки сморщенных век. «Габутай» стало словом дня в мире якудза. Хотели они или нет, мы ворвались в их простой и понятный мир, и пошатнули столпы баланса.
Мы пришли уничтожить фундаментальную фигуру всего бандитского сообщества и изменить расстановку сил. Одни ждали с нетерпением, другие боялись перемен.
Я положил ладонь ей на плечо и слегка надавил.
— Мико, — прошептал я, — ты уже якудза. Тебе больше не нужно терзаться мыслями о том, как на тебя смотрят другие семьи. Плевать на них. Ничто не сотрет ирэдзуми с твоей спины, никто не заберет честь и достоинство. Пусть они чешут языками сколько угодно, Ягами-кай, сильнейшая группировка в Токио, стоит за тебя стеной. Не забывай, большинство собравшихся здесь и не мечтают о том, что есть у тебя сейчас. Огромный офис, прибыльная территория, имя последней из Габутай. И остался всего шаг, чтобы получить новое — убийца Каина. Та, на ком он споткнулся и пал.
— Поэтому я здесь, в этой чертовой коляске, — ответила она, глядя вперед и не моргая. — Я не отмою свой позор его кровью, но смогу насладиться зрелищем. Все, что у меня осталось, это месть.
Глупая девчонка, ты не понимаешь, о чем говоришь… Лучше бы послушала того, кто уже умирал.
— Нет, у тебя есть гораздо больше. Со временем ты поймешь, — произнес я вместо спора.
А вот и дом Одэ. Такой же массивный и простой, как и его двор. Брутальное здание с плоской крышей в стиле модерн, будто собранное из больших бетонных блоков. Второй этаж сверкал панорамными окнами, третий же оформлен в виде одного длинного балкона с квадратными широкими колоннами.
Я ожидал увидеть нечто иное, — дань традициям, черепицу на крыше, разукрашенный вход, статуи драконов и самураев, вот это все. А получил здание бизнес-центра, что просто кичилось своими прямыми углами и официальностью.
Мы закатили коляску по пандусу и прошли через открытые двери в главный зал. Все тот же строгий стиль, — плитка на полу, темные ковры без узоров, лестница из черного мрамора, серые стены без орнамента, на которых висели портреты неизвестных мне людей.
В холле было столпотворение, нас пропустили без очереди, как участников суда. У металлодетектора Мико подала мне руку.
— Дальше я сама, — сказала она, чтобы все слышали.
С трудом встала на ноги и прошла через рамки, держась за мою руку. Охрана и ухом не повела, когда Акира протянул через пищащий детектор трость. Хитрость сработала.
Остальные прошли без проблем, мы заранее подготовились и не брали ничего, что вынудили бы охрану нас обыскать.
— Главный зал наверху, — вел нас Ягами, время от времени поглядывая в телефон. — Нас пока не приглашали.
— Какие новости от оябуна? — спросил я, проталкиваясь к нему.
— Ото-сан пишет, что выступил перед советом. Рина Удзуки дала свои показания. Мы следующие.
— А Каин?
— Он не явился, — тряхнул головой Ягами.
— Значит, все решено, он сбежал⁈ — с придыханием прошептал Принц, что шел рядом.
— Ещё нет. Приговор не выносили, да и время ещё есть, председатель и совет пока выслушивают одну сторону — нашу. Если его некому будет представлять, то да, Каина признают виновным во всех нарушениях без дальнейших разбирательств.
— Это сэкономило бы нам кучу времени, — сказал Дайчи, вид которого выдавал его нежелание находиться здесь.