— Отпуск отменят.
— У меня по состоянию здоровья он запланирован, — усмехнулся Корсаков.
Криминалист задумчиво хмыкнул. Тем временем, капитану вспомнилась еще одна история: на этот раз пострадал начальник управления, который после резонансного дела ушел на вполне заслуженную пенсию. Всего на семь лет раньше запланированного, но кого это волнует.
«От дел с аристократами надо держаться подальше», — окончательно сформировал свое отношение капитан к такого рода расследованиям.
— Что скажешь? — прервал его размышления Петрович.
— Звать всех свободных людей в случае убийства аристократа давно устаревшая практика, — честно ответил капитан. — Мне тут вообще делать нечего. Или я должен соседей опрашивать, а потом улики искать?
— Надо будет — опросишь, — произнес кто-то за его спиной.
Леонид медленно обернулся. Пусть он и не слышал, как сзади подошли, но вздрагивать и пугливо подпрыгивать было не в его стиле. Владелец голоса был высок и уверен в себе. Костюм…
— С кем имею честь? — вежливо уточнил капитан.
— Начальник службы безопасности графа Оболенского, Судаков Виктор Сергеевич.
Костюм Виктора Сергеевича выглядел дорого, и сидел на нем идеально. Работа портного, и хорошего. Тот факт, что он сначала назвал должность, а только потом свое имя многое говорило о приоритетах этого человека.
— И сказал ангел: да придет лис! — не унимался сумасшедший.
Начальник службы безопасности пристально посмотрел на капитана.
— Корсак это же степной лис, верно, капитан Корсаков?
— Верно. Только песец это тоже лис, и я думаю, что наш убийца просто выругался, — капитану было смешно, но он старался этого не показывать. Безродные слуги аристократов бывают очень обидчивыми. Лицом следователь действительно был немного похож на степную лисицу, которой и был обязан своей фамилией, но только самый далекий от расследований человек мог предположить его связь с этим преступлением на основе слов неизвестного наркомана.
— Разберемся, — весомо сказал начальник службы безопасности.
«Да хоть образбирайтесь, главное без меня», — пожелал ему капитан мысленно. Вслух он благоразумно ничего говорить не стал.
— Надо провести экспертизу. Оружие, патроны, все найденные следы… — продолжал размышлять вслух начальник службы безопасности.
— Так раз вы все знаете и умеете, то я пойду? — с невинным видом произнес Корсаков. — Не буду вас отвлекать от своей работы.
«Все-таки не сдержался», — укорил он себя.
— Ёрничаете… — усмехнулся мужчина.
— Вам нужно своим хозяевам продемонстрировать рвение, или показать результат? — решил уточнить Корсаков.
Виктор Сергеевич стал серьезнее.
— Позвольте пройтись со мной, — предложил он следователю.
Место для прогулки было не самым удачным, но и они не влюбленная пара.
— Князь в ярости, — после недолгого молчания сказал Виктор Сергеевич. — И дело не в смерти сына.
«Да уж, он не отличается любовью к своему многочисленному потомству, и конкретно этот был не лучшим представителем рода», — мелькнула мысль у следователя.
Корсаков молчал, позволяя развить свою мысль начальнику службы безопасности.
— Оболенский младший иногда посещал сомнительные места… и любил… — Виктор Сергеевич отчаянно пытался подобрать нужные слова.
— Я знаю про его увлечения наркотиками, — не стал мучить своего собеседника следователь. — И про все его мелкие и не очень правонарушения тоже. Если аристократа не обвинили, это вовсе не значит, что всё забыто.
— Да, именно так. В ближайшее время князь собирался объявить о женитьбе своего сына. Выгодный брак для семьи. И именно в этот момент произошло убийство.
— Я понял, — кивнул головой Корсаков. — Убийцу надо найти, узнать мотивы, связано ли это со сделкой… ммм… браком.
— А сына похоронят со всеми почестями, — сказал начальник службы безопасности. Всё уже было сказано, и продолжать разговор смысла не было.
— Тогда постарайтесь не вмешиваться в работу. Все данные вам будут передавать, как только они появятся. Все домыслы и версии также будут у вас на столе в первую очередь.
— Рад это слышать. Не буду отвлекать вас от работы.
Начальник службы безопасности графа Оболенского оставил контакты для связи, собрал свою свиту и отбыл.
— Еще и перед ними отчитываться? — уточнил Петрович, когда они остались наедине.
— Как обычно, — меланхолично заметил Корсаков.
— Значит висяк, — сделал вывод криминалист. — Найдешь убийцу, но до суда довести дело не дойдет. Умрет он в подвалах Оболенских.
— Ты такие вещи вслух не говори, — одернул его следователь.
— А то что? — усмехнулся Петрович. — Сдашь меня? Поверь, я старая больная обезьяна, повидал много, еще при прошлом императоре, и уж при ком что говорить знаю побольше тебя. Так что, дело, говоришь, твое будет?
— Я еще не согласился.
— Как будто тебя спрашивать будут, — усмехнулся криминалист, и хлопнул его по плечу. — Ехал бы ты домой, поспать не помешает.
— На кой черт всех вызывали? — хотел было плюнуть капитан на землю, но передумал. Тут еще его же сослуживцам рыть и рыть.
— Присмотреться, следователя выбрать. Поверь моему опыту, тебя и назначат. Езжай спи, пока можешь.
Леонид Корсаков думал недолго. Ну кто он такой чтобы спорить с опытом Андрея Петровича? Да и спать хотелось. Дверь «рысака» обиженно проскрипела, и под взглядами тех, кому работать до утра, он поехал домой.
На удивление, ему даже удалось выспаться. Телефон зазвонил во время второй чашки кофе. Мужчина посмотрел на экран телефона, и нехотя ответил.
— Капитан Корсаков… да… но отпуск… так точно!
Леонид Викторович сбросил звонок, и улыбнулся. От назначения на дело, когда речь идет о аристократах, отвертеться нельзя. Можно сделать себе условия получше. Отпуск ему пообещали удвоить, и он считал это победой.
— И полечу я куда-нибудь, где связи нет, — мечтательно решил он для себя. — Или телефон забуду.
Явиться на работу требовалось «уже вчера». Для таких умников, если это было не непосредственное начальство, у него был готов ответ «вчера и звонить надо было». Конкретно в этом случае он торопливо залил в себя кофе и принялся одеваться. Позавтракать можно и по пути.
— Мне значит… так… горшочек боярский средний… щи средние… и кофе черный большой, — определился Леонид Викторович с выбором. — Кофе без молока и без сахара.
— Горшочек с курицей?
— Со свининой, и мяса двойную порцию, а гречки поменьше. Все с собой.
— Девятнадцать рублей ровно.
Следователь расплатился картой, дождался своего заказа, и продолжил свой путь в управление. Лучше поесть в кабинете, чем задержаться.
— А кофе можно открыть уже сейчас.
Леонид Викторович включил радио, сделал большой глоток кофе, и принялся выезжать со стоянки. Настроение у него было замечательное. Он выспался, что бывало не так часто в последнее время, в ближайшей перспективе маячили дополнительные две недели отпуска, а с ними премия за дело и отпускные. Расследование? Проснувшийся мозг принялся анализировать всю доступную информацию.
— Что скажешь? — Семен Матвеевич посмотрел на своего молодого подчиненного. — Не третьему ли отделению отдать надо?
Третье отделение Cобственной Его Императорского Величества канцелярии занималось политическими делами.
— К сожалению, — развел руками Корсаков.
— Тогда по делу. Ты сюда не поесть приезжаешь, — неодобрительно посмотрел на него начальник.
С документами Корсаков ознакомился сразу по приезду. Затем позавтракал и перечитал их. Дело было странным.
— Дело странное, — начал он.
— У нас все дела странные, не бытовуху расследуем. Если очень хочется, можешь городовым в Омск отправиться. Но! Только после расследования.
— А почему Омск? — не понял Корсаков.
— Это единственное, что вызывает вопросы? Назначение городовым не пугает?
— Пугает, — признался следователь. — Вот каждый раз, когда угрожаете, каждый раз и пугает до печёнок. Только раньше Омск не фигурировал.
— Что странное? — вернул его в деловое русло начальник.
— Выстрел хороший, я бы даже сказал отличный. В голову профессионалы стрелять не очень любят, слишком много факторов. Наш стрелок попал в печень, а пуля такого калибра… от печени там не осталось ничего, его бы и маги-целители не спасли, окажись они там.
— Повезло?
— Могло, — не стал он спорить. — В квартире следов не нашли. Пока что. Отходил он через крышу на недострой по доске, а там попытался затеряться в новом квартале, который строится.
— По доске? — уточнил Семен Матвеевич.
— Это и странно. Иногда прослеживается работа профессионала, а иногда выглядит как работа любителя. Затем наш герой добрался до одной из новостроек, где на третьем этаже в бочке сжег верхнюю одежду. Смесь еще изучают детально, но температура горения была выше пламени обычного костра. От одежды не осталось ничего. Вот предварительные выводы, — он протянул лист бумаги начальнику.
— В строительном мог купить и смешать… если бы знал что смешивать.
— Дальше больше. Подняли всех информаторов, накрыли всех торговцев оружием. Винтовка Мосина не слишком частый гость у таких людей. Они больше по ружьям, пистолетам, да современным автоматам. За последние пару лет «мосинками» торговал только Угрюмый. И если верить его людям, ушло их три штуки.
— Его людям? — поднял бровь Семен Матвеевич.
— Людям, — кивнул головой Корсаков. — Угрюмый две недели назад в какой-то забегаловке получил ножом в живот. Умер в больнице на следующий день.
— Везучий у нас стрелок попался, — подкрутил ус начальник управления. — Или очень продуманный.
— Я и говорю: дело странное. У нас или везучий новичок, или матерый спец, который прикидывается дураком. И все бы ничего, но Оболенского убили накануне крупной сделки. Женить его выгодно хотели. Для начала в эту сторону копнём.
— Сам что думаешь?
— Ничего не думаю, — признался Корсаков. — Жду отчеты криминалистов, жду, пока опера своим информаторам хвосты накрутят. Не буду строить версии раньше времени. Со свидетелем работают, но он до сих пор под веществами. Непонятно даже, он действительно что-то видел, или пришел к уже горящей бочке погреться, и галлюцинации появились. Прокапывают, но дело долгое. Дальше следов нет. Из района стройки выходов море. По камерам я указания дал…