Глава 14. Семя
Редер ари Налн не сразу понял, что его разбудило.
Рассвет еле сочился в окно, все было тихо в комнате, даже мыши не скреблись у стен, равномерно посапывала девица, призванная согреть этой ночью постель канцлеру Золотой империи.
Догадка заставила вздрогнуть – стих неумолчный шорох дождя, что за последний месяц стал привычным!
Не удержавшись, ари Налн поднялся и подошел к окну. Небо над Безарионом было по-прежнему затянуто тучами, но они рассеивались, истаивали на глазах, расползались жалкими обрывками. С востока накатывало палево-желтое сияние рассвета, а в зените висела полная луна.
«Невозможно! Немыслимо! – подумал он. – До полнолуния еще шесть дней!».
И тут же одернул себя: слово «невозможно» потеряло свое значение в Алионе. Разве можно представить, чтобы йотуны атаковали Великий лес, возродилась династия Безария Основателя, а неведомые летучие чудовища, направляемые тринадцатым богом, попытались уничтожить заложенный два тысячелетия назад город?
И все это, тем не менее, случилось.
Так что дальше можно ждать чего угодно – второй луны на небе, Нисхождения, новой Драконьей Ярости, вторжения неведомо кого из другого мира или воскрешения Восставшего Мага…
В тот момент, когда ари Налн решил вернуться в постель, чтобы еще немного поспать, в дверь постучали, негромко, но настойчиво.
– Что там? – спросил он.
– Мессен, благородный ари Рогхарн прибыл в замок, – ответили из-за двери, – и требует немедленной встречи.
– Я иду, – он не колебался ни мгновения.
Войско во главе с императором выступило из столицы девять дней назад. И если один из главных полководцев вернулся, это могло значить только одно – битва с армией Господина состоялась.
Канцлер поспешно оделся, натянул сапоги, застегнул пояс, на котором закачались ножны с мечом. Любой таристер скорее выйдет на люди босым, чем без острого клинка, да еще и не одного. Но кинжал ари Налн брать не стал – в пределах Золотого замка ему некого бояться.
В коридоре ждали трое вчерашних городских стражников, волею судьбы ставших гвардейцами императора.
– Проводи благородного ари Рогхарна в покой для совещаний, – приказал канцлер одному из них, десятнику.
– Да, мессен, – кивнул тот, и умчался, топая коваными сапогами.
Золотой замок еще спал, и по пути к совещательному покою ари Налн не встретил никого. В самой комнате после вчерашнего собрания Регентского совета прибрали, но ощущался запах горячего воска – пока препирались и решали, свечей сгорело немало.
Едва успел занять место во главе стола, дверь распахнулась, и вошел ари Рогхарн в дорожном плаще, заляпанном грязью. Заклацали по полу длинные шпоры.
– Мессен канцлер, – поклонился полководец.
– Садись и рассказывай, – велел ари Налн. – Может быть, вина? Или поесть? Печи еще не топили, но что-нибудь должно найтись.
– Не откажусь, – проворчал ари Рогхарн, опускаясь на стул.
Пока канцлер звал слуг и отдавал распоряжения, полководец успел скинуть плащ. Под ним обнаружился изрядно помятый ремиз с гербом ари Рогхарнов на груди – белой розой на красном поле.
Принесли кувшин вина, чашку, и ломти холодного мяса на деревянном блюде.
– Ешь, – сказал ари Налн, – и рассказывай. Что с императором? Чем закончилась битва? Где войско?
– Сейчас ты все узнаешь… – ари Рогхарн ел жадно, глотал, почти не жуя, точно не благородный, а обычный селянин из дикого угла графства Файн. – Я со вчерашнего рассвета не слезал с седла… ух, хорошо…
Он допил вино, сыто рыгнул и после этого продолжил:
– Остатки войска числом в две тысячи ари Валн ведет к Безариону. Они будут здесь дней через пять. В сражении при Хаммельне вторгшееся с севера войско уничтожено. Никто не выжил.
– А император? Что с ним? Он ранен? Погиб? – канцлер ощутил нарастающую тревогу: неужели они снова остались без правителя?
– Хм… – ари Рогхарн потупился, потер свою знаменитую челюсть. – Его императорское величество оставил нас.
– Что? То есть как? – ари Налн не выдержал, вскочил.
– Он, э… ушел с теми роданами, что прибыли в Безарион вместе с ним, и еще с владыкой белых гномов, – полководец, привыкший к простым и четким командам, с трудом подбирал слова. – Сами гномы идут к Безариону, собираются вернуться в собственные земли, а он…
Канцлер слушал молча, но внутри у него все кипело: как можно бросить империю в такой момент? Когда завоеванные территории не присоединены до конца, коронные земли разорены войной и непогодой, а многие таристеры еще не знают о том, что Харугот пал, и на троне – новый владыка!
– Отправился ликвидировать опасность для всего Алиона? – спросил ари Налн, когда ари Рогхарн замолк. – И что ты думаешь по этому поводу?
Полководец засопел:
– Приказы нужно исполнять. Он ведь спас Безарион, и на поле боя, там, у Хаммельна, без него мы не имели бы никаких шансов. Вдруг и с миром получится?
– Если не получится, то наша с тобой служба в любом случае теряет смысл, – проговорил канцлер. – Как он сказал? «Слушать распоряжения Регентского совета как меня самого. И ждать моего возвращения. Я обязательно вернусь». Что ж, придется в самом деле ждать и защищать трон. Наверняка найдутся желающие его занять, а у нас с тобой сил – раз-два, и обчелся.
Ари Рогхарн ухмыльнулся, а затем сделал красноречивый жест, показывая, что и с этими силами он свернет шею кому угодно.
– Тогда поступим так… – ари Налн задумчиво побарабанил пальцами по столу. – Я созову Регентский совет, причем немедленно, и ты расскажешь нам о битве, подробно, со всеми деталями.
– Как будет угодно.
– А потом мы вместе постараемся сделать так, чтобы Безарион смог дождаться законного императора.
Ари Рогхарн кивнул, а канцлер вызвал из коридора десятника и принялся отдавать приказы: разбудить гонцов и отправить к членам Регентского совета, поднять на ноги всю стражу и так далее, и так далее…
Десятник едва успел покинуть комнату, как за окном необычайно ярко сверкнуло.
– Что такое? Опять гроза? – вскинулся ари Налн.
– Не похоже, грома-то нет, – отозвался полководец, и они, не сговариваясь, бросились к двери.
Много ли времени надо, чтобы добраться до площадки на верху главной башни?
Небо над Безарионом было необычайно чистым, без малейшего облачка, луна с него исчезла, как и солнце. Зато на востоке, далеко-далеко, полыхал исполинский белый факел.
– Что это такое, клянусь милостью Великой Бездны? – ари Налн даже не пытался скрыть страх.
– Не знаю, но готов поставить что угодно – без нашего императора там не обошлось, – и ари Рогхарн задумчиво покачал головой.
Олен смотрел на бессмертных спокойно, без страха или гнева, и ощущал только раздражение. Сражаться не хотелось, но он понимал, что миром им пройти не дадут, и живыми не выпустят.
Вот только где Азевр? Кого, как ни его, пускать в схватку первым?
– Явились, – прошипел Ан-чи, и расплылся в радостной улыбке. – Всей толпой, как тогда?
– Молчи, преступник! – изрек Анхил, в этот момент напоминавший эльфа: заостренные уши, темные волосы, зеленые глаза. – Один раз мы помиловали тебя, но сейчас пощады не будет!
– Уйдите сами, – попросил Харальд. – Мы убили вашу сестру, но сделали это, защищаясь. Незачем множить жертвы. Я уверен, что вы еще пригодитесь этому миру, без вас он станет куда хуже.
– И это говоришь ты, прыгающий из-под одних небес под другие, словно блоха? – голос Селиты грохотал, подобно грому. – Ты, на чьих руках кровь десятков, обладавших силой?
– Да, говорю. Я ненавижу вас, бессмертных, но не собираюсь превращаться в орудие вашего истребления… – узкое лицо помрачнело, голубые глаза заблестели кристалликами льда.
Анхил поднял посох, и тот обзавелся копейным наконечником, Сифорна тряхнула сетью.
– Постойте! Так нельзя, да… – поспешно заговорил Бенеш. – Мы стремимся лишь к тому, чтобы спасти Алион. Ведь ему угрожает смертельная опасность, – как всегда, в нужный момент бывший ученик Лерака Гюнхенского заговорил четко и ясно. – Вы же не будете с этим спорить?
– Мы вообще не будем с вами разговаривать, – в руке Акрата возник пылающий лиловым огнем меч, лезвием которому служили десятки переплетенных молний. – Просто убьем, и все.
– Но даже если это вам удастся, Алион погибнет! Нижняя Сторона поглотит его, и не заметит вашего сопротивления, да! – Бенеш ткнул в небо, покрытое паутиной шрамов. – Неужели вы верите, что сможете их остановить? Вас поставили в этот мир хранить его, и не просто его, а семя, которое уронил в Опорные горы Творец! И сейчас вы мешаете ему прорасти, и тем самым спасти десятки миров!
– О чем это ты, смертный? – неприятным, резким голосом осведомилась Слатеба. – Какое семя?
– Это он о Безымянном, – пояснил Анхил. – Да только с чего ты взял, что это именно семя, и что оно может сохранить Алион?
– Оно позвало меня, дало знания и силу.
– Позвало?! – рявкнул Акрат. – Хватит тратить время на разговоры, брат! Все в этом мире должно происходить лишь с нашего соизволения! В нем нет места разным семенам и тем, кто осмеливается вставать у нас на пути!
Слатеба превратилась в огромного паука, со жвал ее потекла черная слизь. В лапе Аркуда появилась усеянная шипами палица, достаточно большая, чтобы ей можно было крушить мосты.
Бенеш в отчаянии замахал руками, словно надеялся этим удержать рвущихся в бой богов.
– Остановитесь, – сказал Рендалл, вытаскивая из ножен ледяной клинок. – Если мы сойдемся, то Алион разлетится вдребезги, точно кувшин после удара дубиной. Это вас не пугает?
– А вот насчет этого не беспокойся, смертный, – проговорил Анхил, и копье в его руках описало длинную дугу, оставляя за собой след из полупрозрачного пламени. – Об этом побеспокоились…
Огонь развернулся в полотнище, что затянуло небо, вгрызлось в землю. Олен почувствовал сильный толчок, будто гора, на которой они стояли, двинулась в сторону. Самым краем уха уловил треск – в неимоверной дали ломалось нечто крепкое.