Мадс подошёл к грузовику и осмотрел кузов.
— Такой же кривой, как у нашего, — сказал он. — Не понимаю, неужели могут быть на свете два таких похожих грузовика?
— Постой, Мадс, — вдруг закричала Мона, — смотри, ты весь вымазался в красной краске! Что теперь скажет мама!
— В краске? — удивился Мадс, и, хотите верьте, хотите нет, он был доволен. — Значит, грузовик выкрашен совсем недавно!
Мадс обошёл грузовик со всех сторон.
— И лицо у него совсем как у нашего. Как ты думаешь, стоит заглянуть в кабину?
— Давай, только быстро! Я покараулю.
Не прошло и минуты, как Мадс вылез из кабины.
— Это наш грузовик, Мона! — закричал он.
К ним подошёл полицейский.
— Что вы здесь делаете? — строго спросил он.
— Это наш грузовик. Его у нас украли, — затараторили Мадс и Мона разом. — А мы его нашли. Понимаете, это наш грузовик! Нам никак нельзя без него, ведь он нас всех кормит, всех-всех: и папу, и маму, и восемь детей.
— Какой был грузовик у вашего отца? — спросил полицейский.
— Зелёный, — ответила Мона.
— А этот красный. — Полицейский прислонился к кузову. — Я понимаю, что вы хотели помочь своему отцу, но на этот раз вы ошиблись.
— Ой, господин полицейский, не прислоняйтесь! — закричал Мадс. — Смотрите, вы испачкались в красной краске. Я тоже весь в краске.
— Ага! Значит, грузовик только что выкрашен. Подозрительно! — сказал полицейский.
— Хотите, я сразу докажу, что это наш грузовик? — спросил Мадс.
В это время из магазина вышел мужчина, который приехал на грузовике.
— Это ваш грузовик? — спросил полицейский.
— Конечно, — ответил мужчина.
— Тогда спросите у него, что в кабине под сиденьем, — сказал Мадс.
Мужчина немного смутился, но ответил:
— Не помню точно, кажется, замша для протирки стёкол.
— А я знаю точно! — гордо заявил Мадс.
— Ну что? — спросил полицейский.
— На обратной стороне сиденья папа приклеил фотографии мамы, Марен, Мартина, Марты, Моны, Милли, Мины, Малышки Мортена и мою, — сказал Мадс.
— Сейчас увидим, — сказал полицейский. — Тащи сюда сиденье.
Мадс залез в кабину, вытащил сиденье, и там действительно были приклеены все девять фотографий.
Мужчина, приехавший на грузовике, стал очень серьёзным. Вдруг он улыбнулся.
— Да это же моя жена и мои дети, — сказал он.
— Неправда, — возразила Мона. — Мы не твои дети, а это наши фотографии.
— Как — не мои? Конечно, мои! — Он повернулся к полицейскому. — Просто они очень непослушные, я не могу с ними справиться.
— Тогда скажи, как меня зовут! — потребовал Мадс.
— М-М-М-Монс! — испуганно сказал мужчина.
— Ничего подобного. Меня зовут Мадс!
— Ну хватит, — сказал полицейский. — Мне всё ясно!
— Это верно, я украл грузовик, — произнёс мужчина. Теперь вид у него был жалкий-прежалкий. — Мне всегда очень хотелось править грузовиком. Однажды мне даже нагадали, что я буду шофёром. Этот грузовик выглядел таким одиноким, когда я нашёл его, что я решил взять его хоть на недельку.
— Ладно, ладно, пойдёшь со мной в участок и там объяснишь, как всё случилось, — сказал полицейский. — До свиданья, ребята! Сейчас я пришлю к вам дежурного, он отвезёт вас домой на вашем грузовике. Ключ, я вижу, на месте.
— До-до свиданья!.. — растерянно произнёс мужчина.
Он смотрел на пакет, который держал в руке.
— Собственно, я купил это для грузовика, — сказал он. — Здесь стаканчик для цветов. Будет очень красиво, если вы прикрепите его к окну кабины.
Мадс взял пакет и вежливо поклонился мужчине. Тот пошёл вместе с полицейским, вид у него был такой несчастный, что Моне и Мадсу стало его жалко.
— Приходи к нам в гости! — крикнул Мадс ему вслед.
— Папа даст тебе покататься на грузовике. Мы живём там, где ты его нашёл.
Мужчина очень серьёзно кивнул Мадсу и пошёл дальше.
А счастливые Мадс и Мона влезли в кузов. Наконец пришёл другой полицейский, завёл мотор, и грузовик тронулся.
Проехав немного, они увидели Марен, Мартина и Марту, которые медленно брели по улице и пристально рассматривали все зелёные грузовики.
Мадс постучал в окошечко кабины и попросил полицейского остановиться.
— Эй! — крикнул он Марен, Мартину и Марте. — Идите сюда, садитесь!
Они забрались в кузов, но лица у них были расстроенные.
— Вообще-то у нас нет времени разъезжать на машине, но уж очень ноги устали, — сказала Марен.
— Куда же это вы так спешите? — спросил Мадс.
— Мы ищем папин грузовик, — торжественно ответил Мартин.
— Тогда взгляните получше, на чём вы едете, — сказал Мадс.
Вот была радость, когда они вернулись домой вместе с грузовиком!
Но больше всех радовался сам грузовик! Ведь он уже давно привык к этой семье и не мог даже представить себе, как это можно служить кому-нибудь другому. Ну а то, что он из зелёного стал красным, ему даже нравилось.
В город приезжает бабушка
Представляете; как трудно одеть такую большую семью? Счастье ещё, что они могли друг за другом донашивать одежду: Марта после Марен, Мона после Марты, Милли после Моны, Мина после Милли, Мадс после Мартина, а Малышка Мортен носил всё после всех, но тогда все вещи были уже такие изношенные, что маме приходилось вырезать из них куски поцелее и из этих кусочков шить ему штаны.
Мортену очень нравилось, что у него штаны получались разноцветные. Когда ему становилось скучно, он мог без конца разглядывать разноцветные лоскутки материи, из которых была сшита его одежда.
Зато у каждого из детей был свой собственный тазик для умывания. И эти тазики не переходили по наследству от одного к другому.
Каждый вечер дети по двое шли на кухню и умывались.
Первыми шли Малышка Мортен и Мина. Мама помогала им умываться, потом наливала в их тазики чистую воду, сыпала туда немного стирального порошка и спрашивала:
— Есть у вас сегодня что-нибудь грязное?
«Что-нибудь грязное» находилось почти всегда. Мортен и Мина опускали своё бельё каждый в свой тазик.
Точно так же поступали все остальные. Ночью в кухне на столе стояло подряд десять тазиков, и в каждом мокло грязное бельё. Рано утром мама наливала в них горячую воду, и каждый самостоятельно, как умел, принимался за стирку. Мама помогала всем понемножку, наливала воду для полоскания, и вскоре она уже вешала чистое бельё на верёвку, которая была протянута от кухонного окна через весь двор к другому дому.
И каждый день верёвка была полна.
Однажды, когда все были заняты стиркой, через щёлку в двери в почтовый ящик вдруг упало письмо.
Все быстро побросали мокрое бельё и кинулись к ящику.
— Не трогайте письмо мокрыми руками! — закричала мама, бегая по кухне в поисках полотенца.
Папа вытер руки о штаны, Мортен последовал его примеру. Мона, Милли и Мина вытерли руки о мамин передник, а Марен, Мартин и Мадс схватили какую-то тряпку. Все старательно вытирали руки.
Да, из-за письма случился целый переполох.
Конечно, вы скажете, что в получении писем нет ничего удивительного, что вы тоже получали письма, и не один раз. Но это письмо было от старенькой бабушки, которая жила в деревне и очень не любила писать писем.
Давно-давно они уже ничего от неё не получали. Конечно, бабушке было трудно написать это письмо, ведь с тех пор, как она училась в школе, прошло уже шестьдесят лет, а за это время легко и позабыть, как выглядят буквы.
— Можно, я разрежу конверт? — спросил папа, вооружившись большим кухонным ножом. Но мама перепугалась.
— Этим ножом ты разрежешь на кусочки всё письмо, — сказала она. — Лучше уж я сама его вскрою.
Она вытащила из волос шпильку и разрезала ею конверт так ловко, будто всю жизнь только и делала, что открывала шпилькой конверты. Затем она сунула шпильку в рот и стала читать:
— «Ои-о-о-ие!»
— Что ты читаешь? — перебил её папа. — Мы ничего не понимаем. Нельзя же одновременно жевать шпильку и читать.
— И то правда, — согласилась мама, воткнула шпильку в волосы и прочла: — «Мои дорогие! Я уже десять лет копила копилку».
— Какую копилку? — спросил папа.
— Обыкновенную, — ответила мама. — Слушай дальше: «И теперь у меня так много денег, что я могу поехать и навестить вас всех. Очень будет весело увидеть всех ваших детей. Сколько их теперь штук? Надеюсь, я вас не стесню. Ночью я могу сидеть на стуле или вы можете подвесить меня к потолку, потому что я сплю крепко и где угодно. Я выеду во вторник и думаю, что вы меня встретите на вокзале, потому что я раньше никогда не бывала в таком большом городе. Целую. Бабушка».
— Боже мой! — воскликнул папа. — Неужели нам придётся подвешивать её к потолку?
— Не знаю, — ответила мама. — Во всяком случае, мы должны навести порядок к бабушкиному приезду. Сегодня понедельник, и, если не ошибаюсь, она приедет завтра утром.
— Я поеду, попробую достать матрас, он всё равно пригодится, будем мы подвешивать его к потолку или нет, — сказал папа и уехал на красном грузовике.
Мама и младшие дети сразу же принялись печь печенье. А старшим пришлось идти в школу, но, вернувшись из школы, они схватили свои матрасы, вынесли во двор и стали их выколачивать с таким жаром, что поднялось целое облако пыли. Потом они мыли, скребли и чистили квартиру, чтобы всюду было чисто и красиво.
Папа приехал домой с тюфяком и целым рулоном красной бумаги для украшения.
К вечеру все ужасно устали, и дети моментально уснули. Папа и мама тоже клевали носом, но у них было ещё много дел.
Прежде всего предстояло сделать восемь плакатов. На каждом плакате было написано имя. Ведь бабушка даже не знала, сколько у неё внуков. Ясно, что она и понятия не имела, как их всех зовут.
На другой день вся семья отправилась на вокзал на грузовике. Они вышли на перрон, выстроились в шеренгу и стали ждать. У каждого на шее висел плакат.
Вдруг загрохотало вокзальное радио.
— Что оно сказало? — спросили дети.