Лиза всю дорогу молчала: нужно быть начеку, и болтать некогда — так она заявила сразу, как только они оказались по ту сторону ворот. Правда, на самом деле говорить она не хотела потому, что опасалась, как бы Тео снова не завёл речи про чувства. Да, что-то у них было, да, тогда ей это тоже понравилось — момент близости, которого у неё не случалось раньше ни с кем. Но ей сейчас всё это не нужно. Лиза сдвинула шляпу, направила лошадь по тропинке в объезд грязевого месива, сняла перчатки — жарко — и засунула их в карман. Да, не нужно, потому что сейчас ей бы хотелось сосредоточиться на проблемах поважней. И на занятиях. Ей было уже семнадцать. Да, выглядела она на пару лет младше, но это не меняло дела. Как говорила Гесса, сейчас наступает переломный возраст, и чего удастся достичь в раскрытии своих способностей, с тем и придётся жить до следующего цикла. А он, как утверждала наставница, начнётся только в тридцать два — тридцать пять лет. Потому что сила, по словам Гессы, набирается по принципу витков спирали. Всё, чего она, Лиза, достигнет сейчас, будет с ней до тридцати двух, а там и старость скоро. Хотя, может, и нет. Гесса вот вовсе не выглядит старой, хотя ей уже сто семь.
В зелёных зарослях мелькнули тени, и оттуда выскочила пара оленей. Надо же, как близко. Если бы это была просто прогулка, а не задание, то удалось бы принести пользу сообществу и обеспечить его свежей олениной. Но — нет ни времени, ни подходящего оружия. Было бы неплохо раздобыть и освоить лук, с которым так ловко управляется новая девчонка.
Словно прочитав её мысли (вообще он мог, если бы захотел, но она бы сразу это почувствовала; и она могла, поэтому между ними был договор такого не делать, разве только оба они не захотят), Тео прервал долгое молчание:
— Дара научила меня стрелять из лука, думаю и себе найти подобный.
— Да, — согласилась Лиза, совершенно не злясь из-за того, что друг упомянул новенькую, — я бы тоже хотела научиться. Она очень ловко с ним управляется.
— Айвис говорит, что это самое древнее оружие человечества.
— Не-а, самое древнее — то, что можно просто подобрать на земле и чем получится хорошенько огреть. Например, вон та палка.
Тео улыбнулся.
— Если к ней прикрутить наконечник, то уже сойдёт за копьё.
Диалог иссяк. Лиза, предоставив Тео соблюдать бдительность, рассеянно всматривалась в лес. Ей нравилось, как скользили тени, как солнце просачивалось сквозь листву, нравились тенистые поляны. Но всё же она была не из тех, кто готов раздеться догола, обернуться мхом и бегать так целый день. Ей больше была по душе вода. Клайм, озеро на востоке Венерсберга, притягивало её. Девочке так нравилось смотреть на воду, которая уходила за горизонт, а ещё больше — гадать, что прячется там, в глубине. Но это не пугало её, не заставляло быстрей вынырнуть во время купания, скорее, приглашало погрузиться ещё глубже. Никогда она не видела моря, только слышала о нем и разглядывала фотографии и проекции. А однажды она нашла в Венерсберге картину, на которой был изображён скалистый утёс, нависающий над морем. Теперь эта картина висела у неё в комнате.
Старые башни, вот они. Силуэт их виден сразу, как только выходишь из леса. Кому-то они казались зловещими, но не Лизе. Хотя она никогда не нарушала запрета и не подходила к ним близко, а тем более не спускалась туда. Не из-за страха или опасения, хотя, наверное, стоило бы опасаться. Скорее, просто было незачем. Она всегда чувствовала энергию, которая от них исходила. То была энергия иного мира, совершенно чуждая этому. Потому она могла менять биологию необратимо.
— Нам стоит обойти с той стороны, там главные ворота, — сказал Тео и повернул своего бурого коня по кличке Виски.
— Подожди! — крикнула Лиза. — Все зашли бы с главного входа. Я знаю ещё один путь. Нам туда!
Они двинулись вдоль высокой ограды, которую очень сложно было перелезть даже при наличии соответствующих навыков. Всё вокруг густо поросло кустарниками. Среди них обильнее всего разросся терновник, сейчас весь покрытый белыми цветами, под которыми прятались острые шипы. И от этого подступиться к стене было ещё труднее.
— Вон там. — Лиза показала на небольшой участок, где растительность выглядела более редкой.
Вскоре они остановились перед похожим на тоннель проходом сквозь кустарник. Его явно сделали искусственно, прорубая себе путь. Случилось это, судя по всему, некоторое время назад, и тоннель уже успел порядком зарасти, но всё же была возможность пробраться сквозь него, не исцарапав лицо и не изодрав одежду.
Лиза спешилась и привязала лошадь к небольшому деревцу.
— Там дыра в стене.
— Откуда знаешь? — спросил Тео, привязывая Виски рядом.
— Видела однажды. Дошла до забора, но внутрь не стала идти — незачем было.
— Как думаешь, кто-то из наших сделал?
— Не знаю. Некто, не желавший входить через главные ворота. Там ведь можно пройти, так ведь? А некто по какой-то причине предпочёл потратить время и проделать дыру тут. Понимаешь? Может, нам стоит пойти по его стопам?
Тео, осознав резонность такого хода, кивнул.
Лиза натянула перчатки и двинулась вперёд, на всякий случай прикрывая лицо руками.
В стене и правда был проделан лаз диаметром примерно метр, что позволяло свободно проникнуть внутрь. Лиза, пригнувшись, засунула туда голову и, не колеблясь, двинулась дальше.
— Эй, стой! — бросил ей вслед Тео, но она, опустившись на колени, что позволяло ей двигаться быстрее и безопаснее — растительность по ту сторону стены оказалась гуще, — поползла вперёд. Тео последовал за спутницей, видя, как мелькает её силуэт среди веток и молодой листвы.
— Иди сюда, — позвала Лиза, и он выбрался вслед за ней на открытое пространство, после чего оба они раскрыли глаза от удивления.
Этот научный городок в Кайро представляли себе совсем не так. Он должен был быть мрачным зловещим местом с покосившимися зданиями, оплетёнными плющом и покрытыми плесенью, а вокруг них должны были торчать из земли кривые стволы умирающих деревьев. То, что увидели Лиза и Тео, сильно расходилось с этим мрачным образом. Перед ними поблескивал на солнце заросший ряской пруд, посреди которого высились две огромные статуи. Одна из них изображала совершенно обнажённую женщину, другая — мужчину, который вместо ног имел красиво изгибающийся змеиный хвост. Они протягивали руки и смотрели друг на друга так, как будто думали, что нет никого более прекрасного в этом мире. Возможно, раньше это был фонтан, подобный тем, которые они видели в городе. Когда-то вокруг пруда был разбит сад, сейчас потерявший свой ухоженный вид, но обильно цветущие деревья создавали атмосферу благоухающего рая. Слышалось пение птиц, и кое-где виднелись потемневшие, но нисколько не испорченные каменные скамьи, словно бы приглашавшие присесть и насладиться видом. Чуть поодаль высились здания из красного кирпича — редкость для Венерсберга.
Переглянувшись, охотники за сокровищами двинулись вдоль пруда. Тео достал карту Келера.
— Там отмечен этот пруд? — спросила Лиза.
— Да. Главный вход на западе, значит, наш корпус должен быть где-то в той стороне.
Они шли молча, замечая особенности планировки и архитектуры. Пахло сыростью и спорящей с ней весенней свежестью, и солнце, которое до этого ласково грело, начало припекать. Лиза остановилась перед входом в большое здание с номером двадцать, чтобы снять куртку. Каменные ступени поднимались и заканчивались портиком, который держали несколько узорчатых колонн. Массивные двери были плотно закрыты.
— Туда, — показал Тео, и они двинулись дальше, стараясь обойти лужи. Пока всё шло хорошо, и беспокойство Тео сменилось интересом. Удивительно, дети Кайро даже не знали, что каждый раз во время обхода они минуют такую красоту, которая прячется за недружелюбными стенами. Пройдя ещё несколько зданий, в основном трёхэтажных, не считая, вероятно, подвальных этажей, они увидели нужный корпус. Прямо перед ним располагалась полуразрушенная беседка, которая наверняка была очень удобной в прежние времена. Лиза, зайдя внутрь, крикнула:
— Смотри!
На сводчатый потолок была нанесена роспись, изображающая удивительных мифических созданий, о происхождении которых оба могли только догадываться, а уж узнать — и вовсе единичных. Это были крылатые феи и козлоногие сатиры, дриады и нимфы, кентавры и прекрасные плеяды. Всё было выполнено в бежевых и золотистых тонах, теперь сильно поблёкших от времени и влажности.
— Чудно, правда? Видел такие?
Тео покачал головой, потому что стиль рисования был слишком не похож на встреченное им в Венерсберге.
Вопреки предположению Келера, номер на углу корпуса сохранился, а над входом красовалась объёмная надпись, выделанная заковыристым, но все же читаемым шрифтом на привычном им среднем наречии: Ираклион.
— Нам точно сюда, — кивнула Лиза и направилась вверх по потрескавшимся каменным ступеням. Подойдя вплотную к дверям, прикинула, что делать дальше. Только сейчас она поняла, что магик не дал ей никаких инструкций относительно того, как правильно воспользоваться кодом. Девочка походила у дверей, подёргала их — заперто. Заглянула в высокое окно первого этажа, до которого возможно было дотянуться, но рассмотреть, что находится внутри, не удавалось из-за солнечных бликов, проскальзывающих сквозь ветки растущего рядом огромного дерева. Пошарила рукой вокруг двери — ничего, только небольшая металлическая панель без опознавательных знаков, похожая на те, что были в Кайро, правда, без дополнительных секций, и ручки из позеленевшей меди. Постучав по панели, но не услышав никаких исходящих сигналов, она сказала:
— Отойди, Тео.
— Чего?
— Отойди на некоторое расстояние.
— Но…
— Пожалуйста.
Тео спустился по ступеням, чувствуя вдруг подступающее раздражение.
— Если мы делаем что-то вместе, нужно объяснять.
— Позже.
Дождавшись, когда друг отойдёт подальше, Лиза негромко проговорила числовую комбинацию:
— Три восемь восемь шесть два четыре четырнадцать.