— Что ты ему ответила?
— Я ответила, что не хочу.
— Отказалась?
— Да.
— Мысль была правильная, только теперь ты пойдёшь к нему и скажешь, что согласна.
— Зачем? Я правда не хочу.
— Ты должна. — Лиза взяла её за руку.
— Это ещё почему? — Дара вырвала руку и отскочила. — Чтобы стать их подопытной крысой? И вы! — Она по очереди посмотрела на каждого. — Вы думаете, это легко? Я чуть не умерла! Я отправила туда живого человека! И вы хотите, чтобы я снова в это ввязалась? Ну уж нет! Спрвляйтесь сами! Без меня.
Все молчали. Наконец Тео подошёл к девочке, обхватил её лицо своими ладонями и проговорил:
— Так надо. Ведь тебе вовсе не обязательно делать как они скажут. Мы поступим по-своему. Закроем воронки.
— Как закроем?
— А вот так! — Лиза все больше распалялась. — Они не хотят, чтобы воронки были закрыты. Я не знаю, не понимаю до конца почему. Только наплевать. Ты закроешь их — хватит смертей.
— Ты можешь тренироваться и научиться у него управлять силой — он же магик, подумай. Пусть они полагают, что контролируют тебя — вовсе не обязательно, чтобы это и в самом деле было так, — добавил Алис.
— Но как я смогу закрыть их?
— Это будет понятно в процессе.
— Мы попробуем достать оттуда Риена и остальных! Вдруг они где-то там, в том мире! Или в другом — скитаются и ищут путь назад.
— Он наплёл мне какую-то историю про белую птицу из старой сказки, которая должна прийти и спасти всех в Кайро.
— А вот здесь, — заметил Тео, — может, он не так уж и неправ.
Тео помолчал немного, и, видя, что Лиза собирается уйти, удержал её за руку:
— Есть кое-что ещё.
Девочка села и строго посмотрела на него.
— И?
— Мы не знаем, как ты к этому отнесёшься… — осторожно начал Алис. — Но, пойми, мы молчали не потому, что хотели скрыть, а потому, что слишком много всего произошло.
— Да говорите уже, — почти что прорычала Лиза.
Тео выдохнул.
— Мы ходили в заброшенные лаборатории. Я и Алис, — уточнил он, — мы зашли в комнату пятнадцать и, кажется, нашли то, за чем Келер посылал тебя туда.
К его удивлению, гневных криков не последовало. Лиза внимательно посмотрела на друзей, как будто прикидывая, не наврали ли ей, потом зависла на несколько секунд, обдумывая только что полученную информацию. А когда заговорила, в её голосе не было ни тени злости:
— Так. Кто ещё об этом знает?
Алис пожал плечами:
— Гарпии меня дери, никто.
Сны снились тяжёлые, тёмные, пустые. Она прошла на ту сторону воронки, но там ничего не было, только тяжесть и пустота. Что-то давило на грудь так сильно, что она начинала задыхаться. А назад ворота не открывались, как она ни старалась. И в тот момент, когда, казалось, наступило удушье, девочка резко проснулась и сделала жадный вдох. Открыла глаза, почувствовала на губах солёный привкус. Прикоснулась пальцем к носу — кровь. Это бывает. Она приподнялась, села на кровати. Светает, значит, пора вставать.
Посмотрела в зеркало и снова не узнала себя. Вроде лицо то же, но какое-то другое. Она потрогала ладонями костную структуру — будто бы и она изменилась. Глянула на руки — пальцы те же, царапины, ссадина так и не зажила. Руки всё те же, а лицо другое. Глаза потемнели, горят на бледном худом лице, как два синих фонаря. Да, так любого испугаешь. Что ж, это хорошо. Пусть боятся. Так Лиза любит говорить.
Оделась, обмотала ладони полосками кожи — до сих пор не привыкла к принятым в Кайро лаксам, натянула высокие кракены. Пересыпала из кармана в тонкий прочный мешочек ломтики вяленого мяса, которые здесь почему-то называли чипсами. Стащила вчера на кухне. В коридорах было пусто, хотя, может, ещё слишком рано. Свет не горел почти нигде. Наверное, с генераторами снова непорядок. Бледные, тусклые лучи пробивались из редких окон. Невесёлое утро для первого раза.
Айвис уже ждал её в Рае. Наскоро хлебнув подогретого пунша, они отправились в лаборатории, откуда Дара забрала Матильду — пусть побегает, развеется. Медея не сказала ей ни слова. Ну и, гарпии её дери, пусть. Пусть.
Айвис тоже молчал и продолжал это делать всю первую часть пути. Только махнул постовым у ворот. Он ехал чуть впереди, прямо, даже слишком прямо держась на лошади. А девочка — позади него. Она смотрела, как неспешно движется магик, как чернеет его силуэт на фоне расцветающего, алеющего неба, смотрела на его гибкие движения. Что-то всё-таки в нём было. Несколько дней назад, когда она сказала Айвису, что передумала, он только кивнул и назначил первое занятие. И больше ничего, ни слова.
Вскоре поднимающееся солнце красным шаром повисло над тонувшим в утреннем мареве городом. Розоватые здания проступали из сумерек. Дара знала этот путь. Вот она, заросшая аллея, вот улица с двухэтажными домами, а следующей будет небольшая площадь с разрушенным фонтаном, где всё густо заросло. Чуть дальше — парк с прудом. В парке несколько округлых зданий с куполом. Как говорили, там проходили выступления актёров, певцов и музыкантов. И вообще всякие зрелища. Сложно себе представить что-то подобное в этой пустоте, ведь сюда стекались тысячи и тысячи людей. Сейчас кругом валялись доски, осколки стекла, покорёженные ветром или мародёрами рамы. Чуть дальше были набросаны баллоны, может, из-под краски. Запустение.
Через какое-то время они, перемещаясь по одной из главных улиц, добрались до западной части города. Дара решила прервать молчание:
— Как вы думаете, миру пришёл конец?
Айвис посмотрел на неё и задумался.
— Сотню лет назад все так и считали. Но, как видишь, мир ещё дышит.
— Да, но выглядит всё так, будто он на последнем издыхании.
— Наверное, это так и есть.
— Что ещё осталось в мире? Всё, что я видела, это люди, убивающие друг друга за еду в попытках хоть немного продлить свои жалкие жизни. А когда я жила в деревне — я больше ничего не знала о мире. Есть ли в нём хоть что-то, ради чего его ещё стоит сохранить? Зачем нам жить, если мир медленно умирает?
— Может, его ещё удастся спасти. — Айвис пожал плечами. — Ведь когда-то он был совсем другим. Точнее, я помню его другим.
— Каким?
— Без войны. Без смерти. Без голода. Он был полон новых открытий, полон магии. Полон всего того, что ждало нас в будущем.
— Но будущее стало не тем.
— В какой-то момент всё погрузилось в хаос. А теперь мы просто пытаемся из него выйти.
— А если не выйдем? Для чего тогда жить? Если нигде и никогда тебе не будет места?
— Может, для того, чтобы создать свой собственный мир? Реальность, где будет место всем, кто захочет. Как ты считаешь, стоило бы жить для этого?
Дара промолчала.
— Не согласна со мной?
— Не знаю. Только… только вы уже создали тут что-то своё. Да, это, наверное, лучше, чем жить где-то там или, того хуже, скитаться по дорогам. По крайней мере, так больше шансов на выживание. Но… по сути всё осталось тем же. Все просто выживают, как могут. Вы учите нас искать в себе что-то феноменальное, то, что сделает нас ценными. Только кому нас ценить? Почему бы не сказать им всем правду? Что они просто самые обычные несчастные дети, сироты без роду, племени и семей, которых хотят уничтожить, как выродков, как жалкое отребье. И которым некуда больше пойти, потому что там их рано или поздно убьют серые маски, а там — охотники. Вот это надо им говорить, а не учить разыскивать в себе феноменальность, которой нет и не было никогда. Что ещё создавать, если в любом случае всё останется вот так?
Какое-то время Айвис ехал молча, чуть раскачиваясь во время движения. А потом тихо сказал:
— Но ты ведь согласилась упражняться. Почему?
Дара промолчала. Подумала: «Знал бы он…» — но тут же прервала себя и закрыла свои мысли, зная, что они могут быть прочитаны. А магик продолжил, всё так же не глядя на спутницу:
— Да. Знаешь, со стороны всегда виднее. Только не уверен, было бы им всем лучше где-то ещё. Но ты права. Хотя тогда, когда мы лишь думали о Кайро, то хотели, чтобы всё было иначе. — Он посмотрел на молчавшие дома и свернул на боковую улицу. — Мы почти на месте.
Мостовую заливала вода.
— Нам туда, — показал он рукой в сторону большого здания с парадным входом.
Воды на улице было по колено. Поднявшись по небольшой лесенке, Айвис с трудом распахнул дверь. Дара зашла вслед за ним. И вдруг подумала, что она ему поверила. Почти. Но всё равно нужно быть осторожней. Лиза предупреждала, как легко он может залезть в её голову и выудить оттуда то, что ему нужно.
Они попали в большой холл, который оказался затоплен.
— Идём! — сказал Айвис и двинулся вперёд, по пояс погрузившись в воду.
Дара огляделась. Это был огромный зал со светлыми стенами, украшенными перемежающимся, постоянно меняющимся узором. Откуда-то сверху лился свет. Поднятая водой старая мебель, ещё не успевшая сгнить от сырости, неспешно проплывала мимо. Со стен то здесь, то там свисала проросшая зелень, а в правой стороне зала раскинулось большое, уже начавшее желтеть дерево, листья которого покрывали поверхность воды. Кое-где все ещё остались висеть картины. Дара присмотрелась — в основном они изображали городские улицы. Может, стоит взять одну для своей комнаты?
Они прошли мимо длинной стойки, заваленной мусором и хламом, среди которого всё ещё торчал небольшой металлический звонок. Динь-динь! Звук показался резким и неожиданным.
— Раньше здесь был конференц-зал. Этажами выше — отель, а чуть дальше — ресторан. Туда мы и направляемся.
Они поднялись по лестнице и вскоре оказались на незатопленном этаже.
— Вода появилась недавно, — пояснил Айвис. — Наверное, испорчен один из городских водосборников.
Они прошли через заклинившую дверь, и Дара прикрыла глаза от солнечного света. Сделав несколько шагов, остановилась: помещение напоминало Рай, только заброшенный. Столики тянулись в несколько длинных рядов, заканчиваясь где-то в сумерках второй половины зала. Кое-где на столах ещё виднелась посуда, накрытая для чьего-то несостоявшегося обеда. Как это простояло здесь столько лет, не тронутое временем? Хотя нет, всё-таки время забирало своё — пробивающиеся то тут, то там деревья добавляли обстановке живости. Дара медленно двинулась вслед за Айвисом, рассматривая посуду и фотографии на стенах. На них, в отличие от холла,