— Мне так жаль. Все ведь из-за меня произошло, — вновь вернулась она к запретной теме. В глазах печаль и раскаяние.
— Алина, хватит, — перебил ее я. — Все уже закончилось, а ребра быстро срастутся.
Девушка села на скамейку рядом, взяла меня за руку, и ее пальцы обхватили мои.
Только и осталось, что позавидовать ее ловкости. Моя реакция оказалась намного хуже.
— Сделай то, что ты тогда не успел, — пресекая мои попытки освободиться от захвата, заявила она.
— Чего сделать? — не понял я.
Вместо слов она приблизила ко мне лицо.
— Э-э… — Я разгадал нехитрый ребус и сдал назад. — Мы как-то здесь не одни. — Я кивнул на заполненное людьми помещение. Те, к слову, косились на нас не без интереса.
— Да ну их, — легкомысленно отмахнулась она от свидетелей.
— Слушай, я так не могу, — уперся я.
Митрошину донесут, и мне хана.
— Ты у меня такой скромный, — произнесла девушка, ничуть не обидевшись, а в ее взгляде мелькнула хитринка.
«У меня?!» — вычленил я самое опасное.
— Слушай, Алина, а отец знает, что ты сюда приехала? — попробовал я зайти с другой стороны.
— Мама знает, — улыбнулась она.
— То есть вы это втайне от отца провернули? — добивался я ответа.
Девушка закатила глаза, словно ей приходится выслушивать глупость за глупостью.
— При чем здесь отец? — фыркнула она.
— В смысле при чем? Он как-никак заместитель прокурора и осуществляет надзор за следствием, — не бросал я попыток достучаться до ее разума. — И он после того, что случилось, наверняка против наших с тобой встреч. Ведь так? — надавил я на нее взглядом.
— Да ну его. — Мои слова не произвели на нее впечатления. Хотя нет, лицо девушки посуровело. — Ты что, его боишься? — прищурившись, спросила Алина.
— Очень, — признался я и застыл в ожидании реакции. Ну давай уже фыркай, кидай мне «трус!» и гордо уходи.
— Глупенький, — был мне ответ. — Папа ничего тебе не сделает. Я не позволю.
Она одарила меня самодовольной улыбкой. Моя в ответ вышла кривоватой.
— О, герой, привет! — отвлекли нас от препирательств возникшие словно ниоткуда коллеги.
В центре стоял Денис, который беззастенчиво разглядывал держащую меня за руку красивую девушку.
— А мы думали, ты тут в гипсе под капельницей лежишь, — заявила Ксения вместо приветствия, тоже заметив сплетение наших с Алиной пальцев.
Более сдержанная Журбина просто поздоровалась.
— Альберт, — сбоку шикнула на меня Алина, — кто это?
Девушка расправила плечи и, приподняв подбородок, требовательно на меня смотрела.
— Ксения и Денис — мои коллеги, Людмила Андреевна — моя начальница, — представил я ей явившихся ко мне посетителей.
— А я Алина, его девушка, — перехватила она инициативу.
— Очень приятно, — произнесли коллеги, оценивающе рассматривая «мою девушку».
— А ты, Альберт, не говорил, что у тебя есть девушка, — укорила меня Ксения.
«Да я сам только что узнал», — хотел сказать я, но благоразумно промолчал.
— Он у меня скромный, — ответила за меня Алина, крепче сжав мою ладонь.
Коллеги, услышав такое, переглянулись недоуменно, но тоже благоразумно промолчали.
— Когда тебя выписывают? — поинтересовалась Журбина, уведя разговор в сторону.
— Скорее всего, в понедельник, затем еще неделя на амбулаторном лечении, — отчитался я перед начальством.
— Без тебя скучно, — огорошила меня Ксения.
— Это точно, — согласилась Журбина, заметно вложив в свои слова совершенно иной смысл.
— То есть со мной вам невесело? — изобразил обиду Денис.
— Так ты же сам предпочитаешь общество Ирочки. — Ксюша показала ему язык.
— Меня на всех хватит, — самоуверенно заявил Войченко.
Ответом ему был пренебрежительный женский смех.
— Слушай, а сколько всего грабителей было? — отмахнувшись от девушек, переключился на меня Денис. — А то чего только не говорят.
— А чего говорят? — насторожился я и почувствовал, как Алинины ноготки впиваются мне в ладонь.
— Да по-разному. — Войченко хитро ухмыльнулся. — Кто-то говорит, что на тебя напало не менее десятка урок, другие — что их было два десятка. — Он не выдержал и заржал.
— Да, так все и было, — покивал я.
— Что было? — хором спросили мои посетители.
— Их было два десятка, и все с ножами, кастетами и цепями. Но я бился как лев. Раскидал этих уродов, а потом еще всех арестовал. И всё в одиночку. — Я гордо выпятил грудь.
Мое заявление вызвало дружный хохот. Смеялись все, кто находился рядом и слышал мое бахвальство.
— Да ты герой! Во дает! — послышались реплики из зала.
Оставалось лишь раскланяться.
— Не, ну серьезно, сколько их было? — докапывался до правды настойчивый Денис.
— Четверо, — пришлось признаться.
Смех прекратился, и на меня со всех сторон посыпались одобрительные возгласы.
— Надо было убегать, — не поддержал остальных один из пациентов, помятый жизнью мужчина, что занимал скамейку напротив нас вместе с женой и детьми.
— Неожиданно напали сзади, — соврал я. Понятное дело, если бы не Алина, я бы предпочел свалить, а не биться один против четверых.
Между пациентами, а это были сотрудники правоохранительных органов, сразу же завязался спор на тему, как надо было действовать и что бы они сами сделали в подобной ситуации. О нас на время забыли.
Участвовать в обсуждении мне не хотелось, так что я спросил о главном:
— А вы мне ничего вкусного не принесли?
— Принесли. — Людмила вытащила из портфеля два бумажных пакета. — Печенье с конфетами, — пояснила она.
— Круто, — отозвался я, предвкушая, как устрою сегодня пир.
— Ага, — сглотнув, поддержал меня Денис, голодным взглядом провожая перекочевавшие из сумки на мою скамью пакеты со сладостями.
Пришлось один раскрыть и поделиться со страждущим конфетой. Коллеги посмотрели на Войченко с осуждением. А он, вместо того чтобы устыдиться, выпросил у меня еще две и тут же их сожрал.
От возмущения я тоже отправил себе в род одну шоколадную.
Алина заботливо вытерла мне краешек губ пальчиком, я прифигел и печально посмотрел на Дениса, а этот гад вместо сочувствия показал мне большой палец.
Людмила с Ксенией растеклись в умильной улыбке.
— Ну, мы тогда пошли, — тактично начала отступать в сторону выхода Журбина.
Денис был явно против (и девушка красивая, и конфеты недоедены), но, подмигнув мне, послушно поплелся следом.
— Так я тоже уже ухожу, — слишком прытко для больного поднялся я со скамейки.
Не хотел я оставаться наедине с «моей девушкой», которую даже толпившийся здесь народ не смущает. Чтобы не оправдываться и не объясняться, я поморщился словно от боли.
— Да, да, конечно, — встрепенулась Алина. — Я к тебе завтра приеду, — напоследок обрадовала меня она.
— Ну зачем тебе ехать в такую даль? — принялся я ее отговаривать. — Меня же скоро выпишут, тогда и увидимся.
— Нет, я все же приеду. — Алина была непреклонна, завоевав тем самым симпатии моих коллег. Денис на этот раз показал мне два больших пальца.
— Альберт, не спорь, — одернула меня Журбина.
— Ладно, все, я пошел. До встречи. — Поняв, что спорить бесполезно, я забрал свои гостинцы и потопал в сторону лестницы.
В палате было все как обычно. Сосед стонал во сне, в окно опять барабанил дождь.
Кипу журналов я переложил на соседнюю пустую тумбу, а на свою сгрузил добычу. Достал ложку и уселся с банкой на кровать дегустировать принесенный мне плов.
Затем пришла очередь чая. Разжившись в коридоре кипятком, я высыпал сладости на тумбу и только уселся с полным стаканом на кровать, как в палату явилась медсестра капать соседу новое лекарство. В руках она держала небольшой поднос со всем необходимым.
— Смотрю, тебя посетительницы гостинцами задарили, — сказала она, развернувшись ко мне грудью.
До этого женщина демонстрировала мне задние полушария, проводя манипуляции с капельницей. А я тем временем уминал печенье с конфетами и смотрел очередное устроенное ею для меня представление.
— Хочешь конфетку? — спросил я, слизнув языком со своих губ шоколад.
— Хочу, — она ответно облизнулась.
Поставив уже почти пустой стакан на тумбу, я подхватил одну из конфет и сорвал с нее фантик.
— Иди сюда, покормлю, — поманил я медсестру сладким.
— А ты справишься? — с сомнением протянула она, сделав шаг в мою сторону и качнув бедрами.
— Сегодня ты будешь главной, — пообещал ей я.
Заинтересованно ухмыляясь, она сделала еще шаг.
Головачев вылез из служебной машины. Прикинув, что провести в управлении придется не меньше часа, он отпустил водителя на обед. Сам же, чтобы не промокнуть, поспешил скрыться в здании.
Приехал он строго к назначенному времени, но отчего-то так вышло, что в кабинет начальника следственного управления подполковник зашел последним.
— Илья Юрьевич, наконец-то, — поприветствовал его грузный мужчина с хмурым выражением лица, сидевший во главе стола. — Товарищи, можно начинать, — обратился он ко всем остальным и зашуршал лежавшими перед ним бумагами.
Головачев занял свое место за столом и оглядел присутствующих. Начальник областного следственного управления Исаев Михаил Константинович в этом году отпраздновал пятидесятилетний юбилей, а годом ранее получил звание полковника и почетное звание заслуженного юриста. По правую руку от него сидел один из его замов Тишков Семен Варленович, почти месяц назад он приезжал к ним в отдел и стращал всех карами за повторное применение следователями залога. Место по левую руку от Исаева занял начальник городского следственного управления Назаров Петр Павлович, человек жесткий и прямой. Было непонятно, как он с такими чертами характера смог подняться так высоко. Дальше сидели коллеги — начальники следственных отделов города и области. С некоторыми из них, в основном с областными, Головачев прекрасно ладил, а вот с городскими конкурировал. Мерился с ними показателями, воевал за бюджет и кадры.