правдивая повесть об Олеге, Оле и добром чародее Степане Кудесникове
Часть перваязнакомит с Олегом, который говорит «да», и Олей, которая говорит «нет»
Все братья и сестры очень похожи друг на друга. Возможно, похожи они потому, что живут вместе, едят одну и ту же кашу и хлебают один и тот же суп. Возможно, и почему-то по-другому все это происходит. Кто знает!
Мальчик и девочка, с которыми я хочу вас познакомить, носят одну и ту же фамилию: он — Олег Булкин, она — Оля Булкина. Вы, наверное, уже догадались, что они брат и сестра. А раз так, то между ними много схожего.
Если, допустим, взять глаза и нос у Олега и переставить их на место глаз и носа Оли, то, убежден, никто из живущих на земле людей, даже родные мама с папой, не заметят никакой перемены на их лицах. У всех Булкиных глаза большие и одного цвета — карие, с желтизной в глубине. Носы у Булкиных курносые, так что их можно сколько угодно перемещать с одного лица на другое — ничего не изменится.
Но меня назвали бы бессовестным обманщиком, если бы я сказал, что у Олега с Олей сходится буквально все. Я этого и не скажу.
Во-первых, у них не сходятся года — ему пять лет, а ей только четыре. Большая разница! Во-вторых, волосы у них, хотя и одинакового цвета — русые, но у Олега торчат ежиком, а у Оли — длинные и мягкие, как бархатные ниточки, и перевязаны они розовой лентой. Если бы у Олега и выросли такие длинные волосы, он все равно ни за какие коврижки не стал бы вплетать в них девчачьи ленты — вот еще!
И говорят они совершенно по-разному. Если Олег скажет «да», то Оля обязательно скажет «нет».
— Дети, налить вам суп с лапшой? — спрашивает за обедом мама.
— Да, — отвечает Олег.
— Нет, — качает головой Оля. — Хочу суп без лапши.
— Без лапши будет завтра.
— Нет, хочу без лапши сегодня! А завтра хочу с лапшой.
— Чай с чем будете пить — с сахаром?
— Да, с сахаром, — отвечает Олег.
— Нет, с конфеткой. Она слаще, — возражает Оля.
И так с утра до вечера.
Живут они в квартире под номером 31, на третьем этаже, и спят в одной комнате: Олег — в кровати у левой стенки, Оля — у правой. Спать ложатся они ровно в девять, встают в восемь.
Если кто-то проснется раньше, то прищуривает глаза и поджидает, когда проснется другой. С кроватей вскакивают вместе и бегут умываться.
Умываться им тоже почему-то хочется в одно и то же время. Но это очень трудно — в ванной всего один умывальник. До конца умыться не удается ни тому, ни другому. Если, скажем, Олег сумеет поработать зубной щеткой, то Оля успевает смочить под краном лишь кончик носа да щеки, на зубы времени не остается. Так и ходят весь день — Олег с белоснежными зубами, а Оля — с чистыми щеками.
Но в то утро все случилось как раз наоборот: Оля зубы почистила, а Олег вымыл щеки. Он шмыгал носом, куда каким-то непонятным образом попала вода.
Было воскресенье, и инженер Михаил Васильевич Булкин не пошел на службу, потому что в выходной день все люди отдыхают. Он взял детей за руки и повел гулять.
Когда они подошли к реке, папа вдруг вспомнил, что оставил дома зонтик.
Надо сказать, что папа всегда чего-нибудь забывал. В позапрошлое воскресенье он забыл в тумбочке очки, и пришлось возвращаться. В прошлый выходной вышел гулять без шляпы, и его, как сказал папа, «могло испечь солнышко». Чтобы солнышко не испекло, как картошку, папину голову, они втроем побрели к своему дому за шляпой. Пока ее искали в шкафу, солнышко скрылось. Шляпа так и не пригодилась.
Вот и теперь, остановившись с детьми на берегу, папа сказал:
— Зонтик нам крайне необходим. Видите — в небе гуляет темная туча. Пойдет дождь, и мы вымокнем до нитки, как мыши.
— Мыши не вымокнут, — сказала Оля, прижимая к груди игрушечного тигренка. — Они убегут. А еще — они маленькие. Маленьких быстро не вымочишь.
— Много ты понимаешь! — Олег шмыгнул носом. — Это взрослых не вымочишь — они большие. А маленьких одной каплей вымочишь. Сухого места не останется. Пошли домой за зонтиком.
— Правильно, — согласился папа.
— Нет. Не пойду домой, — заупрямилась Оля.
— Пойдешь! — грозно насупил брови Олег. — Одну не оставим. Тебя волки съедят.
— Правильно, — снова согласился папа. — Одну оставлять опасно. Ты еще ребенок. Мало ли что может случиться!
— Со мной тигр. Волки испугаются.
— Глупый ты ребенок, — сказал папа. — Твоим тигренком даже мышь не испугаешь. Пошли!
— Не пойду!
— Ну и не ходи! — сказал Олег. — Мы пойдем с папой одни. А тебя волки загрызут. Останутся одни косточки и бантик на песке.
— Ну и пусть загрызут!
— Вот упрямая! — всплеснул руками папа. — Придется тебе, Олег, с ней остаться. Покарауль, пока я из дому вернусь. Ты же как-никак у нас старший. К воде, смотри, не подпускай близко.
— Ладно, не подпущу. Возвращайся скорее. А то она убежит на все четыре стороны.
Оставшись наедине с Олей, Олег положил палку, поднятую с земли, на плечо, как боец винтовку.
— Не смей шевелиться, — предупредил он, по-солдатски вышагивая вокруг сестренки, — не то плохо будет.
— Палка не стреляет! — показала язык Оля. — Вот возьму и убегу!
— От караульного не скроешься…
— Нет скроюсь!
И Оля со всех ног припустилась к реке. Брат едва догнал ее.
Туча надвигалась все ближе и ближе.
— Будет дождь, — сказал Олег. — К воде не подходи!
— Нет пойду, нет пойду! — вырывалась Оля.
— Заладила: нет да нет… Все знают, что ты не́калка.
— А ты — да́калка.
— Лучше быть дакалкой, чем некалкой.
Брат с сестрой, пожалуй, разругались бы на всю жизнь, если бы в разгар их спора из черной тучки, которая мрачно распласталась на небе, не упали им на головы холодные дождинки.
Первой вздрогнула Оля. Затем вздрогнул Олег. Потом они оба, ежась, посмотрели на небо и разом смолкли: тут не до спора!
Часть вторая,в которой появляется добрый волшебник Степан Кудесников и одним взмахом руки прогоняет тучку с неба
— Эй, люди! Где вы там? — донесся откуда-то сверху громкий голос.
— Слышишь? Нас спрашивают, — сказал Олег, смахивая с носа прозрачную капельку.
Они огляделись по сторонам и увидели, что к берегу спускается высокий человек. Одной рукой он опирался на ручку черного зонта, а другой придерживал перекинутую через плечо брезентовую куртку. Дяденька кого-то искал глазами, то и дело поворачивая свою огромную взлохмаченную голову вправо и влево. Дети, прячась от дождя, забрались под зеленую скамейку на берегу, примолкли.
— Куда же вы запропастились? — снова крикнул человек. — А ну подайте голос!
— Будем подавать голос или не будем? — шепотом спросил Олег.
— Нет, не будем. Дяденька в милицию отведет. Скажет — заблудились…
— Не скажет. Мало ли чего нам здесь надо? Может, мы просто отдыхаем под скамейкой?
— Как же отдыхаем, если у нас нет папы?
— Откуда он знает нашего папу? Он ничего не знает. — Олег вылез из-под скамейки и встал в полный рост. — Вы нас зовете?
Человек с зонтом обрадовался и проворно спрыгнул с крутояра на песок:
— Конечно, вас, кого же еще! За версту чую — здесь прячутся люди, которым нужна моя помощь.
Он подошел ближе, раскрыл зонт и подал его Олегу:
— Держи крепче!
Оля встала под черный купол зонта рядом с братишкой. Теперь дождик не страшен.
Олег спросил незнакомца:
— А как вы нас разыскали?
— Для меня это пара пустяков! Найду кого угодно. А еще могу сделать то, чего другие не могут.
— Сделайте, чего другие не могут, — попросил Олег.
— Пожалуйста…
Дяденька взглянул на реку. Волга, покрытая мелкой студеной рябью, выглядела неприветливо. По реке навстречу друг другу плыли два больших парохода.
— Хотите — сейчас буду говорить с пароходами? — Незнакомец сложил ладони рупором и во весь голос крикнул: — Пароход-пароходище, скажи, как зовут эту курносую девочку?
Белый пароход замедлил ход, выпустил из трубы густые черные клубы дыма и басовито пропел:
— О-о-ой-я-я…
Эхо протяжного гудка пробежало по берегу и смолкло где-то далеко-далеко, за лесом.
— Интересно, а какое имя у твоего братца? А ну-ка спрошу у встречного судна…
И второй пароход, поравнявшись с тем, который шел ему навстречу, неожиданно ответил двумя вздохами, гулкими и глубокими:
— О-о-лг… О-о-лг-г…
— Ну вот, мои юные друзья, таким образом мы с вами и познакомились — Олег и Оля, брат и сестра… И оба — Булкины. Не так ли? А меня, между прочим, зовут дядей Степаном — Степаном Кудесниковым. Прошу любить и жаловать!
— Откуда вы знаете, что мы Булкины? — удивилась Оля. — Пароход подсказал?
— Чайка помогла. Слышали, как она, блеснув крыльями над моей головой, что-то выкрикнула? Это она вашу фамилию назвала.
— Вы волшебник? — спросила Оля.
— Разве не видишь? — вмешался Олег. — Запросто с пароходами разговаривает. Ты бы так смогла? И фамилию угадать никто бы не смог. Только волшебники. Так ведь, дядя Степан?
— Раз ты так считаешь, то, должно быть, так оно и есть. Сам-то я над этим, признаться, не задумывался. Живу — в ус не дую. Но чувствую: все у меня как-то по-чудному получается. Сам удивляюсь.
— Ничего удивительного, — сказал Олег. — В вас волшебная сила сидит. А вы и не знаете…
Рассуждая так, Олег с завистью посматривал на волшебника Степана Кудесникова. Повезло же человеку! Живет и не знает, что ему волшебная сила помогает.
С таинственной силой не пропадешь, в любой момент выручит: ни в воде не утонешь, ни в огне не сгоришь, в лесу не заблудишься и под дождем не вымокнешь.
Хорошо бы подружиться с дядей Степаном! Вот бы жизнь была! Одно чудо сменялось бы другим. Допустим, захотел Олег в солнце превратиться. Раз — и превратился. Сияло бы над землей сразу два солнца — мальчишки вдвое быстрее загорать бы стали, ходили бы черные, как негры. И ночи бы тогда вовсе не было — пока настоящее солнце за горизонтом дремало бы, он, Олег, все собой освещал. Вот радости людям! Или еще — задумал бы Олю в лягушку превратить. Раз — и превратил! Прыгала бы эта лягушка по траве и квакала, но квакала не те слова, которые ей хочется: «Не-ет, не-е-т», а те, которые Олег прикажет: «Да, да, да!» Скажи волшебнику, чего хочешь, — и он все сделает! А ты лежи в постели и смотри в потолок. Смотришь так себе, вроде бы и безразлично, а в этот миг по твоему хотению-велению разные чудеса происходят…
Оля тоже думает о незнакомом дяденьке. Кто он такой? Разговаривает с пароходами и птицами, как с людьми, и — вот что удивительно! — они отвечают ему, как люди.
Вполне возможно, что дядя Степан — волшебник. Только какой-то странный, непохожий волшебник. Таких в книжках не рисуют. Нет ни бороды, ни усов, ни длинного золотого платья, ни чалмы на голове, ни волшебной палочки в руках.
Оля вспомнила папину сказку про злого волшебника, который в любую минуту мог притвориться ласковым и добрым. Люди не знали хитрости волшебника и шли за ним. А он уводил их в подземелье, держал, как собак, на цепи и заставлял прислуживать одноглазому страшилищу. Страшная сказка. А что, если и дядя Степан такой? Кто знает! Жаль, нет папы рядом. Он сразу бы угадал, какой это волшебник — злой или добрый.
Оля шепнула Олегу на ухо:
— Он обманщик… Злой волшебник…
— Хы, — ухмыльнулся Олег, — меня не проведешь! Злые веселыми не бывают.
— Нет, бывают!
— Много ты понимаешь…
— Что папа рассказывал? Забыл?
— То сказка! А тут настоящий волшебник. Взаправдашний! Не пугай…
— Я ему не верю. Вот скоро придет папа…
Дядя Степан стоял в сторонке и, конечно, не слышал их шепота. Но на то он и волшебник, чтобы все знать. Он сказал Оле:
— Ваш папа не придет. Он меня к вам прислал. Подумай, мог ли отец к своим детям прислать злого волшебника?
— Папа сам обещал вернуться, — ответила Оля.
— У него нашлось какое-то срочное дело. И он попросил меня погулять с вами. Не возражаете?
— С волшебниками гулять интересно, — сразу согласился Олег.
Оля по-прежнему смотрела на дяденьку подозрительно:
— Нет, вас не папа прислал. Вы обманщик…
— Не знаю, как и убедить тебя, — пожал плечами Степан Кудесников и, подумав немного, сказал: — Этот зонт тебе знаком? Узнаешь?
Оля подняла глаза кверху, увидела малюсенькую дырку на зонте и обрадовалась:
— Папин! А дырка на зонтике — моя. Ножницами проткнула…
— Вот видишь! Разве мог папа незнакомому человеку такой зонт доверить?
— Нет, не мог, — согласилась Оля. — Он пошел за зонтом для нас.
— А я принес его вам. Теперь веришь?
— Верю, — ответила Оля и, хитровато сощурив глаза, зябко поежилась. — В дырку капает. Дядя Степан, если вы волшебник, прикажите дождю не капать.
— Чего ж раньше об этом не сказала? — удивился Степан Кудесников. — Я-то думал, что вы здесь дождиком наслаждаетесь. Есть люди, которым дождик даже очень нравится, они песни ему поют: «Иди, дождик, пуще, будет в поле гуще…» Слышали? Но если вам такая песня не по душе, так и дождя не будет…
Он из-под ладони глянул вверх.
— Потерпите, мои юные друзья, несколько минут, и я заставлю солнце сиять.
Дядя Степан вскинул руки высоко над головой и проговорил какое-то заклинание.
И — странное дело! — дождевая тучка постепенно сползла с солнца, и оно вдруг засияло ярко, ослепительно.
С неба на лицо Оли не упало больше ни одной капельки.
Часть третья,которую советуем прочесть каждому, кто любит тигров и сливочное мороженое и не любит комаров и манную кашу
Дядя Степан умел угадывать. Он мог раскрыть тайну любого человека. Мог угадать даже то, чего сам человек о себе не знал.
— По глазам вижу — вы, Булкины, народ разный, — сказал он, посмотрев в глаза Оли и Олега. — Ты — некалка, а он — дакалка. Оля любит тигров и сливочное мороженое. А ты, Олег, не любишь комаров и манную кашу. Не так ли?
— Так, — изумился Олег. — А еще чего в глазах видно?
— В твоих глазах, как в зеркале, многое видно. В них отражается голубая Волга, в которой тебе очень хочется искупаться, отражается лучистое солнце, которому ты рад и мечтаешь, чтобы оно светило не только днем, но и ночью. А еще в глазах видна дорога в мир чудес, дорога длиной в целый день. Дорога, по которой мы сейчас зашагаем все вместе, взявшись за руки. Ну как — зашагаем?
— Зашагаем! — радостно подхватил Олег.
— Взявшись за руки! — вскочила с места Оля.
— Итак, согласие получено. Перед дальней дорогой рекомендую принять свежий волжский душ. Река, смирись и потеплей! Сейчас в тебя шагнет веселый народ.
Дядя Степан положил на песок зонт и куртку, стянул с плеч полосатую рубашку, остался в трусах, выпрямился, широко расставил ноги и руки:
— Хватайтесь, юные друзья! Каждому — по руке.
Олег с Олей, в трусиках, подбежали к дяде Степану и вцепились в правую руку, на которой выше локтя был нарисован красивый морской якорь.
— Чур, моя! — сказал Олег.
— Нет, моя! — сказала Оля.
— Вот чудаки! — засмеялся дядя Степан. — Руки — что та, что другая, — у меня совершенно одинаковые.
— Там якорь, — показал Олег. — Она волшебнее левой руки.
— Не может правая быть волшебнее левой. Я работаю обеими руками. Честно скажу, мне за правую руку бывает стыдно перед народом. В детстве выколол себе якорь. Тушью. А вот теперь никакой волшебной силой стереть не могу. Так и хожу по пляжу, как книжка с картинками. Все оборачиваются, смотрят и смеются.
— А я на одном дяденьке видела чернильную змею, — вспомнила Оля. — Дяденька шел купаться и махал рукой. Змея шевелилась. Как в зверинце.
— Чего же хорошего — чувствовать себя, как в зверинце? — грустно вздохнул дядя Степан. — Так что, юные друзья, бросайте свой спор из-за якоря. Левая рука ничуть не хуже.
Теперь Олег и Оля потянулись к левой руке.
— Чур, моя! — сказал Олег.
— Нет, моя! — сказала Оля.
Пришлось Степану Кудесникову самому взять детей за руки и повести их к реке.
Они бултыхались возле самого берега, где мелко. Ни Оля, ни Олег плавать не умели и поэтому ползали на животах по песчаному дну и болтали ногами, как лягушата. Степан Кудесников, набрав полный рот воды, дунул вверх изо всех сил, и вода, раскрошившись на множество мельчайших капелек, облаком повисла над рекой.
Оля заметила, что облако это не совсем обычное. В нем вспыхивало и гасло разноцветное сияние.
— Что это такое?
— Угадай сама. — Дядя Степан снова выдохнул из себя сияющее облако, в котором переливчато мерцали радужные струйки.
— Да это же солнышко отражается! — первым догадался Олег.
— Нет, это маленькая радуга! — захлопала в ладоши Оля. — Дядя Степан, подарите мне чудо-радугу!
— Хватай на лету! — крикнул он смеясь.
В воздухе зажглась новая маленькая радуга. Она, проплыв над водой, растаяла в детских ладонях.
— Ой как интересно! — восторженно пищала Оля.
— Я сам могу сделать радугу, — сказал Олег.
Но как он ни надувал щеки, пуская выше головы фонтанчики воды, радужного облака не получилось.
Оля махнула на Олега рукой, выбежала на берег и взяла бархатного тигренка. Ему тоже, наверное, хочется купаться. Оля обмакнула тигренка в реку раз, другой и помыла ему уши. С полосатых боков и с хвоста струилась вода.
Из грозного зверя тигренок сразу превратился в мокрое, жалкое существо. Даже плавать разучился. Сначала он еще кое-как держался на воде. А потом, отяжелев, камнем пошел ко дну. Вот безобразник! Оля учила его плавать и на боку и на спинке — не слушается. Тогда она ухватила тигренка за лапу и стала учить нырять.
Тигренок нырнул и… не вынырнул.
Тигренка забрала река и утащила в самую глубь, туда, где плавают хищные щуки.
— Утонул, — захныкала Оля. — Как же я буду жить без тигренка?
— Не плачь, Оленька. Я не таких тигров спасал. Вытащу и этого! — И Степан Кудесников бросился в реку, скрылся под водой.
Оля, всхлипывая, ждала, когда покажется из воды голова волшебника.
Голова не появлялась.
Человек не может так долго находиться под водой. Что-то случилось.
Может быть, спасая тигренка, дядя Степан утонул сам?
Оля разревелась пуще прежнего.
— Утри слезы, — покосился на нее Олег. — Волшебники в воде не тонут. Вытащит он твоего тигренка.
Из реки, словно поплавок, вынырнула голова Степана Кудесникова.
Голова смеялась. Голова отфыркивалась. Голова весело подмигивала Оле:
— Все в порядке! Тигренок спасен!
Степан Кудесников вышел на берег, прижимая к груди тигренка.
Он вручил утопленника Оле.
— Ну вот — зверь снова с тобой. Можешь продолжать его любить и купать, как куклу, в речке. Не простудится.
— Нет, купать не буду. Он тонет. Пойдемте по бережку гулять. Там не утонешь.
И они втроем побрели вдоль реки в сторону леса.
Попискивали комары. Один комар сел на Олин нос, другой запутался в тигровых усах, а третий, самый большой, больно укусил Олега. Олег стукнул по лбу. От комара осталось мокрое место. Тут слетелись новые комары и стали мстить Олегу. Он размахивал руками, топал ногами, бодался головой — ничего не помогало. Комары жалили со всех сторон.
— Неужели волшебники не могут испугать этих кусак? — устав бороться с комарами, спросил Олег.
— Волшебники все могут! Одну минуточку!
Степан Кудесников подобрал на дороге березовую кору, свернул ее трубочкой и чиркнул спичкой. Когда кора задымилась, он произнес волшебные слова:
— Комары-комарищи, расступитесь! Сгиньте с глаз, не кусайте нас!
Мошкара пожужжала-пожужжала и разлетелась в разные стороны от горящей палочки.
Олег и Оля теперь могли быть спокойны за свои носы и уши — комары больше к ним не приставали.
Степан Кудесников, довольный своим волшебством, улыбнулся и, оставив Олега с Олей на дороге, запрыгал, как маленький, на одной ноге к домику, что стоял на краю пляжа и был похож на терем-теремок.
— Спрячу там свою березовую палочку. А вы здесь ждите от меня нового чуда.
Дядя Степан вернулся с двумя кульками в руках:
— Кто в правый кулек заглянет, тот любимое достанет, кто в левый забредет — ничего не найдет!
Конечно, Олег и Оля сразу же сунули руки в правый.
Каждая рука вынула оттуда по холодной плитке сливочного мороженого. Такого сладкого чуда даже от волшебника не всегда дождешься!
— В левый кулек заглядывала манная каша, — сообщил добрый волшебник. — Но она вспомнила, что Олег Булкин ее не любит, и сразу же сбежала к другим детям.
Часть четвертаяприведет в необычный мир, где все люди поют песни, умываются и чистят зубы по утрам, где нет лежебок и капризуль, проказников и нерях, а все остальное есть
Они вошли в лес.
Ноги до колен окунулись в мягкую росную траву. Шагать по такой траве — благодать!
А бежать еще приятнее — брызги во все стороны! Если поскользнешься и упадешь в траву, лицо и руки, трусы и майка — все станет мокрым. Умываться не надо!
Все птицы и все звери купаются в травяной росе. И потом летают и бегают целый день по лесу, чистенькие и бодрые, веселые и довольные. Соловьи и кукушки, синички и ласточки, воробьи и зяблики пьют чистую росу своими маленькими клювами. Клюнут раз-другой и поднимут голову к солнышку, чтобы серебристая росинка в горло проскочила. От этого голоса́ у птиц делаются звонче, радостнее. Могут с утра до вечера без устали петь и щебетать — заслушаешься!
Сколько разных голосов у леса! Он поет по-соловьиному, каркает по-вороньи, о чем-то шепчется над головой и потрескивает под ногами, стонет и вздыхает, когда ветер клонит деревья.
Лес всегда живой, всегда разговорчивый.
— Минуточку внимания, мои юные друзья! — Степан Кудесников поднял зонт. — Сейчас я заставлю лес заговорить по-детски. Раз, два, три — лес, заговори!
В кустах что-то пискнуло, засмеялось, застучало и запело множеством тонких-тонких ребячьих голосов:
Мы встаем, мы встаем,
Песню солнышку поем!
Нет у нас лентяев,
Нет у нас засонь:
Песенку затянем
И прогоним сон!
Мы поем, мы поем —
Рядом с солнышком живем!
— Песенку эту сочинили маленькие хозяева леса, — сказал Степан Кудесников. — Она волшебная. С ней каждое дело — чудо.
— Я вчера пел «В лесу родилась елочка…». Целый день пел, с утра до вечера, — сообщил Олег. — Охрип, а ничего волшебного не получилось.
— Вот чудак! Твоей песней можно вызвать волшебного Деда Мороза лишь на Новый год. Какой же Дед Мороз принесет тебе чудо в разгар лета?! У маленьких хозяев леса разные песни. Одной песней они приветствуют утро, чтобы оно развеяло ночь и принесло радость, другой — зовут к себе птиц и отпугивают волков, третьей — веселят самих себя. Скучно им никогда не бывает. Потому-то и нет у них лежебок и капризуль, проказников и нерях, а все остальное есть.
Дядя Степан раздвинул густые ветви боярышника, и дети увидели солнечную поляну. В центре поляны стоял двухэтажный каменный дом с балкончиками и террасой.
Дом был пуст. Зато под навесом, где висели медные умывальники, все пело и смеялось. Мальчики и девочки. Стриженые и с косичками. И все — голые по пояс, в одних трусиках. Одни чистили зубы и умывались, подставив шоколадные от загара плечи под соски умывальников, другие, поджидая, напевали забавную песенку.
— Поучись, как надо умываться, — сказала Оля брату.
— Это ты поучись. Всегда суешь свой нос под кран раньше меня.
— Нет, это ты суешь свой нос…
— Да с тобой сунешь! Такой рев поднимешь — кран захлебывается и голова трещит.
Степану Кудесникову не понравился их разговор. Он поморщился и сказал:
— Как нехорошо! Попали к волшебным людям, а ведете себя как последние капризули. Вот они услышат, и вам больше не видать маленьких чародеев — не любят они злых братьев и сестер, не любят крикливых спорщиков и драчунов. Так что лучше помолчите.
Маленькие хозяева леса, умывшись и натянув на себя белые майки, разбежались по солнечной поляне.
Каждая группа делала свое дело и пела свою песенку.
Малыши, стоявшие возле куста, за которым прятались Олег и Оля, взялись за руки, сдвинулись в кружок, затеяли хоровод:
Песнями и смехом
Белку просим в гости.
Угостим орехом,
Каждый даст по горсти.
С высокой ели прямо в круг ребят спрыгнула белка — шустроглазая, рыжая, с пушистым хвостом и торчащими ушами. Точь-в-точь как в книжке с картинками. Только живая, настоящая.
У Оли загорелись глаза: ей очень захотелось в этот необычный хоровод. Олег в изумлении раскрыл рот: таких послушных белок он еще не встречал. Белка подходила то к одному малышу, то к другому. Кланялась, принюхивалась и принимала подарки. Орехи она разгрызала бойко и умело и, похрустывая, отбрасывала скорлупку в сторону. Набралась целая горка ореховых костяшек.
Но самые удивительные дела творились на другом краю поляны. Там гремел барабан и играли дудки. Там из зеленых леек в цветники струилась светлая вода и проворные грабли отгоняли от дома мусор. Там суетились малые цыплята и важно ходили по траве большие индюки. Там пели птицы и пели дети. У птиц были свои песни, у детей — свои.
Малыши, ударяя палочками по барабану, маршировали по тропинке с задорным припевом:
В лес идем, в лес идем —
Много ягод наберем!
Дети, бросавшие пушистым цыплятам золотые зерна, пели другую песню — звонкую и бойкую:
Цып-цып-цы,
Будьте умницы!
Клюньте раз, клюньте два —
Очень вкусная еда!
Цып-цып-цы,
Ах какие молодцы!
Зубастые грабли и длинноносые лейки тоже работали под песню:
Ой ля-ля, ой ля-ля,
Мы одна семья.
Тру-ту-ту, тра-та-та,
Друг без друга — никуда!
А вокруг в тени деревьев щебетали, прыгая с ветки на ветку, неугомонные пичужки. Иногда они спускались на землю и подбирали маленькие соринки и палочки, уносили их в своих клювах в лес. Они помогали малышам. Они хотели, чтобы на детской поляне было чисто. Они, как дети, работали и пели, пели и работали.
Все ликовало на солнечной поляне: цветы и трава, птицы и дети. И лес, слушая веселые песни, тоже ликовал, приветствуя и тех, кто трудился возле клумб, и тех, кто, оседлав деревянных лошадей, петухов и слонов, с визгом и гиканьем катался на карусели, кто взлетал к самому небу на юрких качелях, кто с важным видом сидел в люльках ракет, и огромное волшебное колесо бросало их, как настоящих космонавтов, то вверх, то вниз, то вверх, то вниз… И тут, в самом шумном уголке поляны, наполненном ребячьими играми и смехом, тоже звенела песня:
Мы летим, мы летим —
Нас попробуй догони!
Мы хотим, мы хотим
Долететь до Луны!
Олег и Оля долго наблюдали из-за кустов за веселой жизнью волшебной поляны, где, как правильно сказал Степан Кудесников, нет лежебок и капризуль, проказников и нерях.
— Хочу туда, — указала Оля на поляну и потянула Степана Кудесникова за рукав.
— Ты же, Оля, капризуля. Таких туда не берут.
— Мне можно! — сказал Олег. — Я не капризуля. Меня пустят.
— А кто обижает сестренку?
— Они же не узнают. Я им ничего не скажу.
— Обманщиков там вовсе не терпят.
Олег отчаянно шмыгнул носом:
— Вот и пой после этого веселые песни…
Часть пятая,самая неприятная для Оли, самая приятная для Олега и самая непонятная для волшебника Степана Кудесникова
Они шагали по тропинке, и вместе с ними шагала чудо-песенка. Ее мелодия сливалась с щебетом птиц.
Оля мурлыкала волшебные слова о солнце и белке, о цыплятах и полете на Луну…
— Мурлычь не мурлычь — все равно по-твоему ничего не получится, — сказал Олег. — Если бы ты была волшебницей…
— Нет, получится! Вот выучу как следует и запою громко. Тогда все будет делаться, как я захочу.
— А что ты захочешь?
— Мало ли чего… Ну, целую гору конфеток «Золотой ключик».
— Фи! Волшебную силу тратить на такую ерунду — больно надо! Если целую гору сладкого съесть, то у тебя ни одного зуба не останется. Все выпадут.
— Я же не одна буду конфетки сосать. Я в детский сад понесу. И каждому на улице подарю.
— Тогда весь город останется без зубов.
— А что бы ты сделал?
— Я бы… Я бы превратил тебя в лягушку!
— Какой хитрый! Сам — волшебником, а меня лягушкой.
— Я же понарошке. Всего на один день. Потом превращу лягушку во что угодно. Во что ты хочешь?
— В космонавта.
— Космонавтом и я хочу… Эх, сделаться бы волшебником!.. Дядя Степан, из меня волшебник получится?
— Из тебя? — Степан Кудесников потрепал Олегу вихор. — Волосы такие, пожалуй, и у волшебников бывают. А вот глаза… Есть ли в них волшебство? Проверить надо. Волшебники видят то, чего другие не замечают, видят так, как другие не могут видеть.
— Проверьте, дядя Степан, мои глаза.
— Видишь полянку между березами?.. Не туда смотришь. Там лес густой. Налево голову поверни. Вот так… Знаешь, что на той полянке спрятано? Лесные часы, витамины всех сортов и лекарства от разных болячек. Попробуйте вдвоем с Олей все это разыскать.
— И тогда мы будем волшебниками?
— Не сразу.
Дети выбежали на полянку. Олег, пригнувшись, пошарил в траве руками — то в одном месте, то в другом. Никаких часов! Никаких витаминов! Никаких пузырьков с лекарствами!
Оля проползла на корточках через всю лужайку. Обожгла крапивой коленки, колючкой палец порезала — ничего не нашла!
— Часы в землю зарыты, — предположил Олег. — Разве их найдешь!
— Витамины, наверное, птицы склевали, — огорчилась Оля. — Ни одной горошины не оставили.
Дядя Степан засмеялся:
— Под ногами у вас целая аптека, а вы не замечаете. Вот это что?
Он сорвал с колючего кустарника продолговатый красный шарик, положил его на ладонь и показал детям.
— Шиповник, — ответил Олег.
— Эта ягодка из красного цветочка получилась, — добавила Оля.
— Правильно. Так вот запомните: красный шиповник— витамин С. На лужайке растет много различных трав и цветков, из которых на заводах лекарства и витамины изготовляют. Приложи попробуй листик подорожника к ране — мигом заживет. А жгучая крапива, которую так ругает Оля, помогает остановить кровь, если палец порезан. А вы говорите — никаких здесь лекарств нет. Есть. Да еще сколько! И от зубной боли, и от простуды, и от царапин. Только знать нужно, какой цветок от какой болезни выручает.
— А где же часы? — спросил Олег. — Часов-то нет!
— Как же можно лесу без часов! Тогда бы и птицы опаздывали на работу, просыпали свое певчее время, а лисы с ежами день-деньской сидели бы у себя в норах и не знали, когда им умываться, когда детишек кормить. Полнейшая неразбериха вышла бы!
— Часы, наверное, птички у себя в гнездах прячут, — догадалась Оля. — Птички просыпаются раньше всех и песнями лес будят.
— Нет, Оленька. Часы в лесу никто не прячет. Они всегда на виду. Каждый может в них заглянуть и узнать, который сейчас час.
— А я могу заглянуть? — спросил Олег.
— Нет, мне покажите! — сказала Оля.
— Ты же цифр не знаешь.
— Успокойтесь, друзья мои. Лесные часы без цифр. Птицы и звери в школу не ходят. Вот почему все они, кроме кукушки, считать не умеют. Вроде нашей Оли. Природа устроила для них часы с секретом, без всяких чисел. Идемте, я вам покажу…
Они шли по полянке, усыпанной цветами. Дядя Степан внимательно смотрел по сторонам. Олег и Оля тоже смотрели по сторонам. Им очень хотелось найти часы с секретом. Дядя Степан остановился и воскликнул:
— Ба! Время-то как летит! Уже три часа.
Олег с Олей подбежали и заглянули туда, куда смотрел дядя Степан. Но никаких часов там не увидели.
Дядя Степан указал на цветок с желтой головкой и тонким высоким стеблем, от которого у самой земли стелились продолговатые зубчатые листочки:
— Вот вам лесные часы…
— Часов без стрелок не бывает!
— Это только у людей часы с усиками-стрелками. Лесные часы показывают время по-другому. Посмотри, Олег, хорошенько. Желтые лепестки у цветка, который называется кульбаба, видишь, сомкнулись в клубочек — значит, уже три часа. Пора птицам и зверям обед кончать. А вон рядом голубой цветок. Он распускает и свертывает лепестки в другую пору. Хозяевам леса и это известно… Слышите, как они оповещают друг друга о времени?
Дети прислушались.
Шушукались верхушки деревьев: «Шу-шу-шу».
В чаще дятел отбивал: «Тук-тук-тук».
Кукушка трижды прокуковала свое: «Ку-ку, ку-ку, ку-ку…»
Может, это дядя Степан приказал лесу устроить перекличку? Может, у цветочных часов есть волшебный звонок, который слышат только птицы?
Оля склонилась над голубыми часами, потрогала пальцем лепестки, которые точно так же, как и у желтого цветка, были свернуты бутончиком.
Неподалеку зашелестела трава. Оля в испуге отпрянула назад. Трава больше не шевелилась. Любопытно, что там было? Может быть, ежик? Оля набралась храбрости и на цыпочках пошла посмотреть.
Она увидела ящерицу, маленькую, тонкую, с бурыми точками и полосками по всему телу. Шея у нее была короткая, а хвост длинный, изогнутый. Ящерица прижалась к земле, выставив по бокам маленькие ноги, и водила во все стороны мордочкой, словно кого-то искала. Но как она могла кого-то искать, если глаза у нее прикрыты кожей? Непонятно! Оказывается, ящерица и с прикрытыми глазами хорошо видит. Не успела Оля приблизиться, как ящерица — шмыг в траву. Бойко семеня ногами и волоча хвост по земле, она убежала.
Оле понравилась маленькая проворная ящерица. Нет, Оля не даст ей убежать! Она поймает ящерицу, принесет домой. Ни у кого из подруг нет такой живой игрушки. Железные и резиновые есть, а вот живых нет! Весь двор сбежится посмотреть на Олину ящерицу, которая сама бегает, сама виляет хвостом и сама будет лакать молоко на кухне — вместе с лохматым Шариком.
Оля прищурила глаза, чтобы разглядеть в траве ящерицу. Вон она! Застыла, словно игрушечная, возле камня. Не не сразу и увидишь, потому что она одного цвета с камнем. Оля подкралась тихонечко, затаив дыхание, и схватила ящерицу за хвост.
Что за чудо? Свой живой хвост ящерица отцепила, а сама ускользнула в кусты.
Оля держала бурый хвостик на ладони, и ей стало жаль бедную ящерицу. Как же она будет жить без хвостика? Над ней все вокруг будут смеяться, потому что она стала куцей и непохожей сама на себя. А все из-за нее, Оли.
Она представила горькую жизнь бесхвостой ящерицы и заплакала.
— Да, происшествие грустное, — вздохнул дядя Степан. — Ящерицы не любят, когда их хватают за хвост. Они убегают и оставляют людям в наказание свой хвост… Неприятно, конечно. Но плакать, Оленька, не надо. Хвост теперь все равно не воротишь…
— Отдай мне, Оля, хвост, — сказал Олег. — Я его к ящерице приделаю.
Он взял хвост и пошел в кусты искать ящерицу.
Дядя Степан посмеялся над Олегом:
— Бесполезное занятие! Даже столярным клеем живой хвост нельзя приклеить. Это тебе не игрушка.
Как же был удивлен волшебник Степан Кудесников, когда Олег вышел из кустов и показал ему ящерицу. Она вертела головой и… виляла хвостом!
Дядя Степан и Оля внимательно осмотрели хвост, ощупали его со всех сторон и не обнаружили ни одного рубчика, ни одного шва — до того искусно и прочно он был приделан.
— Странные дела, — покачал головой дядя Степан. — Такого никогда с ящерицами не случалось. Не волшебник ли ты, Олег?
Олег молчал. В глазах его прыгали хитринки.
А дядя Степан переворачивал ящерицу и так и этак. Он никак не мог понять: каким образом появился у нее хвост?
Часть шестая,которой не было бы в этой книжке, если бы черная кошка не перебежала детям дорогу
Олег осторожно сжимал в ладонях ящерицу. Чтобы она не задохнулась, он слегка раздвинул пальцы. Высунув голову, ящерица дышала свежим воздухом. Оля смотрела на ее острую мордочку, а своего тряпичного тигренка прятала за спину.
— Твой тигр трус, — сказал Олег. — Он ящерицы боится.
— Нет, он не трус. Тигр не хочет, чтобы его увидели. Ящерица испугается, и у нее снова отвалится хвостик.
— Хи-хи, — смеялся Олег.
Дядя Степан несколько раз недоуменно спрашивал:
— Признайся, Олег, чем пришивал хвост?
— Хи-хи… Угадайте сами!
Тут из кустов выскочила на дорогу черная кошка. Завидев ребят, она остановилась, сверкнула круглыми глазами и пугливо прижалась к земле.
— Оленька, посмотри, что она нашла, — указал на кошку дядя Степан, — хвост твоей ящерицы!
Олег перестал хихикать. Нос у него стал краснее морковки и все время хлюпал.
— Разве хвост снова отлепился? — не поняла Оля и взглянула на брата. — Покажи ящерицу!
Боясь поднять глаза на дядю Степана, Олег нехотя раздвинул ладони.
Ящерица по-прежнему сидела там. Хвост у нее был целехонек. Оля пожала плечами:
— Олег крепко приделал. Хвостик не отвалится.
— Эх, Оленька, Оленька, неужели не видишь, что твой хитрый братец обманул нас? Он бросил хвост в кусты, а сам поймал другую ящерицу, хвостатую. Тут много ящериц, и все они похожие… Черная кошка подобрала брошенный хвост. Наверное, подумала, что это мышонок.
Оля направилась к кошке. Сделала шаг, другой. Совсем близко подошла. Позвала: «Кис-кис». Но разве дикая кошка может понять ласковые слова?! Она злобно мурлыкнула себе под нос, ощетинила черную шерсть, сжала зубами хвостик и прыгнула в кусты.
Оля припустилась за ней в лес.
За кошкой угнаться трудно. Ей ничего не стоит прошмыгнуть сквозь дремучий кустарник и взобраться на дерево. И жгучая крапива ей нипочем. Если бы Оля была кошкой, то и она бегала бы где попало.
Оля остановилась перед крапивой, куда спряталась кошка, и дальше идти не посмела.
— Выбегай сейчас же! Я на тебя тигра натравлю!
Оля сунула полосатую игрушку в крапиву и страшным голосом зарычала.
Кошка испугалась, выбежала на тропинку и без оглядки побежала в лес.
Дети вместе с дядей Степаном бросились преследовать беглянку. Тропинка, извиваясь между деревьями, то круто падала на дно оврага, где росла высокая трава, то взбиралась на холм, увитый зелеными кудрями кустарника, то ныряла в бурую копну душистого сена на лужайке и на какое-то время пряталась там. Но вот тропинка, как ручеек в реку, влилась в большую дорогу и совершенно пропала.
Кошка по дороге не побежала, а, перепрыгнув канаву на обочине, шмыгнула в кусты.
Оля и Олег решили оставить непослушную кошку в покое. Только они так решили, как вдруг из кустов донеслось урчание:
«У-р-рх, ур-ху-х… Эрх… эрх…»
Дети замерли. Ящерица у Олега выскользнула из рук и скрылась. Даже хвостика не оставила.
На пустыре, изрытом вдоль и поперек глубокими траншеями, стоял экскаватор. Он вертел своей длинной стальной шеей в разные стороны, потом пригнулся к траве, раскрыл металлическую пасть. Острые зубья впились в землю. Вздрогнув всем корпусом, экскаватор резко отвернулся от вырытой им же самим ямы и изрыгнул вниз лавину черной земли. На пустыре сразу вырос новый холмик.
— Машина всю землю искусает, — сказала Оля, — будут вокруг одни ямы.
Дядя Степан успокоил:
— Она зря кусать не будет. Как ей прикажут — так и поступит.
— Кто ей прикажет?
— А вон посмотри…
В зеленой кабине сидел человек. Из-под козырька фуражки у него выбивались на лоб рыжие пряди. Он был невысокого роста, курносый и худой, с родинками на щеке.
— Он тоже волшебник? — спросила Оля.
— Точно. Волшебника не так-то просто отличить от всех прочих. Обыкновенный человек.
— Обыкновенным столько гор не сделать! У-ух! Мне бы так!
— Дай срок — научишься волшебные горы из земли поднимать. А если и этого будет мало — придумаешь что-нибудь посложнее. Например, лекарство такое, чтобы старенькую тетеньку превратить в девочку. Такую же, как ты.
— Нет, — возразила Оля. — Лучше пусть лекарство помогает расти маленьким. А то растешь-растешь. Долго-долго. С лекарством я бы выросла быстрее.
Дядя Степан что-то сказал машинисту, и тот выпрыгнул из кабины на землю. Чудо-машина смолкла, уткнула в землю свою стальную голову. Без человека она не могла даже пошевелиться.
Звали машиниста Кириллом Изюмовым. Оказывается, он еще совсем недавно был школьником, потом научился управлять экскаватором. С помощью своего стального друга он соорудил в лесу городок, где летом отдыхают малыши. Олег с Олей своими глазами видели ребячье волшебное царство и знают, какая распрекрасная там жизнь.
— Теперь вот новый дворец строю, — сказал Кирилл Изюмов. — Поселятся тут малые дети. Вроде вас… Признайтесь — вы голодные? А у меня как раз обед…
Он достал из кабины огромный сверток с едой. Чего только там не было: хлеб и колбаса, лук и картошка, огурцы и редиска!.. Кирилл расстелил на траве газету и разложил еду:
— Чем богаты, тем и рады. Угощайтесь!
Олег и Оля никогда прежде не обедали с таким аппетитом. Посмотрели бы сейчас на них папа с мамой — родных бы детей не узнали! Подумали бы, наверное, что детей подменили. С таким наслаждением жевать колбасу, макать лук в соль, чистить печеную картошку, есть все, что подадут, — нет, такого с ними еще не случалось!
— Поблагодарим гостеприимного хозяина за угощение и пойдем дальше, — сказал Степан Кудесников, когда на газете остались одни лишь крошки.
Дети сказали спасибо и поднялись.
Олег спросил:
— А скоро, дядя Кирилл, вы волшебный дворец построите?
— Будущей весной, когда птицы запоют еще звонче и лес наденет новый зеленый наряд.
Часть седьмаясостоит из разных загадок, черной черники, красной земляники и белых ромашек
Дядя Степан загадал малышам веселую загадку:
— Много окон и дверей, полна горница детей. Что такое?
Оля вспомнила, что подобную загадку как-то раз она слышала от папы, и поэтому, не задумываясь, ответила:
— Огурец! А еще — тыква…
— Сама ты огурец, а еще — тыква, — передразнил Олег. — Где ты видела у огурца окна? Он гладкий и без щелочек, не разглядишь, что внутри. С окнами и дверями бывает избушка на курьих ножках. Я правильно угадал?
— Нет, не правильно! — запрыгала Оля. — В избушке на курьих ножках дети не живут. Там Баба-Яга.
— Оля права, — сказал дядя Степан. — Кирилл Изюмов строит для вас красивый дворец в лесу. Вот его-то я и имел в виду, когда говорил про горницу, полную детей. Простая загадка!
— Загадайте новую загадку, я отгадаю, — попросила Оля.
— По земле пройдет — сад зацветет, а как встанет — до Луны достанет. Он всех смелее и всех добрее. Кто он такой? Отгадай скорее!
— Великан, — сказал Олег.
— Нет, солнышко, оно всех выше, — возразила Оля. — А еще — Дедушка Мороз. Он с Луны к нам прилетает, и самый добрый.
— Ни то и ни другое, — дядя Степан взял детей за руки и повел дальше в лес. — Поищем там отгадку на нашу загадку.
В траве, у самых ног, пламенели ярко-красные шарики. Они росли на длинных стебельках. Оля наклонилась и сорвала один. Шарик оказался сладким. И она сорвала еще и еще.
— Это земляника, — объяснил дядя Степан. — И про нее есть загадка: стоит Гришка в красном пальтишке, кто ни пройдет, всяк поклон отдает.
— Я буду кланяться каждой ягодке, — сказала Оля.
— Низкого поклона заслуживает не одна земляника. Вот там, в низине — видите? — рассыпаны по кустам черные горошины. Снаружи — черна, внутри — сладка, что за ягодка?
— Черника. Я знаю, — ответил Олег. — Она на волчью ягоду похожа.
— Похожа, да не очень. Черника человека исцеляет от болезней. Неспроста ее в аптеке продают.
Дети набросились на куст, и каждый нарвал по пригоршне черники. И все это — сразу в рот.
— Папе таких бы ягодок! — сказала Оля, облизываясь.
— Давай нарвем целую кучу ягод, — предложил Олег. — Подарим папе с мамой.
— Правильно! — похвалил дядя Степан. — А про загадку не забыли? Так кто же всех смелее и всех добрее на земле, кто может сделать все, что захочет?
— Волшебник! — сказала Оля.
— Нет, ему до Луны не достать.
— Космонавт, — вспомнил Олег.
— А кто сады сажает?
— Садовник!
— Школьники, — дополнила Оля. — А еще дяденьки с лопатами.
— Каждый из вас прав. Космонавты, садовники, школьники и дяденьки с лопатками — все они, конечно, имеют самое прямое отношение к нашей загадке. Но как бы об этом сказать одним словом? Кто они такие?
И тут Олег ударил себя ладонью по лбу.
— Человек! Он и самый добрый, и самый смелый. До Луны достанет и сады посадит! Как только я сразу не додумался! Вот голова — два уха!
— Ну что же, — заулыбался дядя Степан, — на этот раз твоя «голова — два уха» правильно сработала…
Прежде чем покинуть лужайку, Олег и Оля поклонились каждой ягодке. Олег срывал чернику, а Оля — землянику.
Корзинки у детей не было, и они не знали, во что им переложить ягоды. Тогда дядя Степан сорвал два огромных лопуха, которые росли возле дороги.
— Волшебники носят подарки вот в таких тарелках…
Дети последовали примеру волшебников.
Они шагали по тропинке и осторожно, словно несли зеленые блюдца, держали на ладонях лопухи с ягодами.
— Ответь мне, Олег, — спросил дядя Степан, — что ты собираешься делать, когда вырастешь большим?
— Стану космонавтом и полечу на Луну. Потом на Марс. Потом полечу еще дальше, куда глаза глядят.
— А ты, Оля?
— Я тоже полечу на ракете куда глаза глядят. А еще буду волшебным доктором. Придумаю цветы, которые понюхаешь и никогда не заболеешь. Тогда дети не будут глотать горькие пилюли.
— И, конечно, вы оба мечтаете стать самыми смелыми и самыми добрыми? Не так ли?
— Да, — сказал Олег.
И не́калка Оля тоже сказала:
— Да!
— Вот и выходит, что эта загадка и про вас, Олег Булкин и Оля Булкина. Про то, какими вы станете через несколько лет, когда научитесь все понимать и все делать.
Дядя Степан нагнулся и сорвал две ромашки. Одну прицепил на грудь Олегу, другую — Оле.
— Что за подружка живет на опушке — белый воротник на желтой макушке?
— Ромашка!
— Правильно, Оленька! На свете существует много разных загадок и тайн. Нужно уметь разгадать каждую. Тогда вам легче будет стать волшебниками.
Часть восьмая,в которой Олег говорит «да» и Оля говорит «да», а волшебник Степан Кудесников не говорит ни «да», ни «нет», только с птицами пересвистывается
Выбираясь из лесу, Олег и Оля думали об одном — о том, как они подарят ягоды папе и маме. Этих ягод хватит на завтрак, и на обед, и на ужин. Попробует папа, попробует мама, и даже Шарику останется. Только придутся ли они собаке по вкусу, неизвестно. Папе с мамой определенно понравятся, а вот Шарику подавай кости и колбасу. Но разве можно сравнить колбасные обрезки и обглоданные кости с ягодой, которую собирали они сами?!
Оля подносит землянику на ладонях к самому носу. До чего ж вкусно пахнет! Но она ягодок не трогает. Для мамы и папы бережет.
— Олег, давай больше никогда не ссориться!
— Давай!
— И за косички меня не будешь дергать?
— Больно надо!
— А я тебя буду всегда слушаться.
— Я старше, ты и должна слушаться. Я больше тебя умею и больше тебя знаю!
— А откуда берутся волшебники, знаешь?
— Скажешь — из бутылок? Ха!
— Знаю, что не из бутылок. Волшебники берутся из разных людей.
— Это как же? Голову берут у одного, руки — у другого, а бороду — у третьего?.. И волшебник готов! Так? Смешно.
— И вовсе не так. На свете много-много людей. И каждый знает какое-нибудь чудо. Дядя Степан такой человек. Он нам помог много разгадать. Потом встретим еще кого-нибудь, потом еще и еще… Когда мы все тайны на свете разузнаем, из нас получатся волшебники…
— Если мы станем волшебниками, то, значит, и другие станут. Что ж тогда? Всю страну заселят одни волшебники? Так?
— Нам в садике читали книжку про волшебное царство. Вот и у нас будет волшебное царство.
— В сказках мало ли что бывает! Что придумаешь, то и случается: печка скачет по дороге, ковры летают, как птицы, а кот ходит в сапогах…
Слушая сестренку, Олег на миг представил себя в будущем царстве.
Вот он, Олег Булкин, напевая волшебную песенку, идет по улице. Что ни шаг — то новое чудо.
Разноцветные листья сидят на липах, как бабочки, хлопают крыльями и нашептывают прохожим: «Сорвешь лист зеленый — будешь веселый, сорвешь голубой — станешь молодой, сорвешь желтый, как медь, — век тебе не болеть!»
Из подъездов выходят ученые коты, снимают перед Олегом шляпы и любезно раскланиваются.
Лохматый пес Шарик пляшет на площади матросский танец под веселую музыку воробьев и скворцов.
Голуби вместо почтальонов залетают в форточки домов, держа в клювах письма и газеты.
Добрая Баба-Яга в нарядном платье сидит на скамейке, вяжет волшебную варежку и рассказывает девочкам в красных шапочках сказку о забавных приключениях Серого Волка.
А чуть подальше, за углом, открывается самое удивительное: в один ряд выстроились чудо-машины. Одна похожа на космическую ракету, другая — на стального кита, третья — на крылатый автомобиль… Поблизости стоит черный рояль с длинным рядом клавиш. Нажмешь средний клавиш — мгновенно очутишься в кабине кита, который понесет тебя по морям-океанам, далеко-далеко от дома. Нажмешь клавиш слева — окажешься еще дальше: звездный корабль доставит тебя без пересадки прямо на Луну, и ты будешь летать там, в безвоздушном пространстве, как пушинка, — вверх ногами, вниз головой. Хорошо! Но стоит задеть клавиш справа — быстрокрылый автомобиль сорвется с места и с небывалой скоростью помчит тебя в любой край земли: хочешь — в джунгли, где живут обезьяны и крокодилы; на Северный полюс, в гости к белым медведям; хочешь — куда хочешь…
— Скорее бы наступила сказочная жизнь! — мечтает Олег.
— Да, скорее бы, — Оля довольна, что брат перестал спорить с ней.
Дядя Степан шагает впереди и, посвистывая, размахивает зонтиком. Он не говорит ни «да», ни «нет». Он слушает птиц, которые на разные голоса перекликаются в чаще.
На ветку березы опускается зяблик. Голову — набок, вздергивает клюв, показывает свой красный зоб и смотрит на детей, идущих мимо.
Дядя Степан издали подмигивает ему как старому знакомому и, сложив губы бантиком, радостно свистит:
— Пинк-пинк…
Зяблик настороженно глазами водит, подергивает желтоватыми крыльями, шевелит темным хвостом. И вдруг по лесу рассыпается звонкая трель.
Дядя Степан, подождав, пока он замолкнет, снова повторяет птичью песню — свистит точь-в-точь, как зяблик, ничуть не хуже.
Несколько минут продолжаются веселые переговоры между дядей Степаном и зябликом.
— О чем вы его спросили? — хочется знать Олегу.
— Попросил зяблика немедленно лететь в город и сказать вашим родителям, что вы скоро будете дома. Пусть не беспокоятся.
— А зяблик что ответил?
— Зяблик ответил, что он готов выполнить любое мое поручение…
Неугомонный птичий гам несется со всех сторон. Лесным жильцам не терпится поделиться с дядей Степаном своими радостями. Щебечут, курлыкают, каркают, чирикают, попискивают и щелкают — у каждого свой голос.
Птичий язык Олегу и Оле непонятен, а дядя Степан на любой манер может разговаривать с птицами.
— Ки-ки-ки-ки… — громко, отрывисто бросает он в придорожные кусты, где мечутся, перепрыгивая с ветки на ветку, пугливые дрозды.
— Тиу, тиу-ты-тэээ… — задорно подпевает стайке маленьких чижей, которые хвастаются друг перед другом своими черными шапочками.
— Футь-футь, футь-футь… — свистит в заросли осоки, где прячутся неуловимые водяные курочки.
«Чью-чью-ю-ю», «Цин-цин-цин», «Свирь-свирь-свирь», «Уии! Уии!..»— на разные лады отзывается лес.
— Слушайте внимательно, мои юные друзья, — дядя Степан поднимает над головой зонт. — Лесные обитатели будут петь в вашу честь.
Он размахивает зонтом, как дирижер палочкой. Птицы заливаются пуще прежнего: одни — переливчато и нежно, словно играют на свирели, другие звучно и пронзительно подражают флейте, третьи барабанной скороговоркой рассыпают песню по лесным дебрям…
Вот это концерт! Такого ни в одном театре не услышишь. Оля от удивления перестала глазами моргать.
— Заколдуют, чего доброго, вас птичьи солисты, — дядя Степан перестает махать зонтом. — Концерт окончен! Сомкнем дружно ряды и двинемся дальше… Трам-та-там, трам-та-там… Фью-фью-фью… Чик-чирик…
Часть девятаясажает солнце за горизонт, а детей — в автобус и отвозит их… Куда? Потом узнаете!
Солнце играло в прятки. Оно то выглядывало из-за кустов, сияло в просветах деревьев, то скрывалось за лесистой грядой, и его совсем не было видно.
Но вот деревья поредели. Дядя Степан, Олег и Оля вышли из тенистой чащи на степной простор, где было много солнца.
— Нам пора домой, — сказал дядя Степан. — Охотно довез бы вас на ковре-самолете, но я, к сожалению, позабыл его дома на полу.
На дорогу выскочил голубой автобус. Он промчался мимо до того быстро, что невозможно было разглядеть в окнах лица людей.
Возле деревянного домика в отдалении автобус остановился.
— Направимся туда, — предложил дядя Степан. — Повезу вас в автобусе. Это не хуже, чем на ковре-самолете.
Пока добрались до остановки, от голубого автобуса и след простыл. Он пылил уже где-то далеко-далеко.
— Ну вот, опоздали, — вздохнул Олег. — Невезучие мы.
— Ноги совсем отказались слушаться, — пожаловалась Оля.
— Не вешайте носы преждевременно, друзья мои. Пусть они у вас на веки-вечные остаются курносыми, — сказал дядя Степан. — Через десять минут для вас будет подан другой автобус. По щучьему велению, по вашему хотению — и мы скоро будем дома!
Как и предсказывал Степан Кудесников, автобус показался ровно через десять минут. Дети заняли самые удобные места у окошка, держа у себя на коленях лопухи с ягодами.
Пассажиры с завистью посматривали на красную землянику и черную чернику.
— Где вы столько ягод насобирали? — спрашивали они.
— В волшебном лесу, — отвечал Олег. — Там есть часы без стрелок и без цифр, а на полянке, как в аптеке, растут лекарства. А еще мы слушали птичий концерт!
— А еще там живут маленькие волшебники, — вспомнила Оля. — Они поют песни, и все у них получается, как в сказке.
Пассажирам очень хотелось подробнее узнать об удивительном лесном царстве. Олег и Оля с радостью бы рассказали обо всех своих приключениях и встречах в лесу, в который привел их волшебник Степан Кудесников, но за окном уже показалась знакомая улица. Нужно было выходить. Папа с мамой ждут…
Удивительная сказка, которая длилась с самого утра, подходила к концу. Детям не хотелось расставаться со сказкой, не хотелось расставаться с добрым волшебником без бороды…
Дома их встретил Шарик. Запрыгал на задних лапах, завилял хвостом и поцеловал Олю в нос. Оля взяла из красной горки на лопухе три ягодки и протянула Шарику. Пес — вот чудо! — слизнул языком землянику, облизнулся и заскулил, требуя добавки.
— Потерпи, милый Шарик. А то мама с папой обидятся, если ты один все съешь.
Папа вышел из комнаты навстречу детям и воскликнул:
— Ура! Наши вернулись! А я-то, Степан, думал, что их в лесу серый волк проглотил. Давайте посмотрю на вас хорошенько… Ничего не вижу. Почему бы это? Ах да — очки на столе забыл! Сейчас найду очки и разгляжу как следует…
Потом появилась мама. Она и без очков разглядела, как за один день изменились ее дети. Мама сказала, что они посвежели и подзагорели, и что лесной воздух им пошел на пользу, и что маленькая Оля будто даже повзрослела.
Олег понимал, что мама ошиблась — не сестренка, а он стал выше ростом. Но Оля тут же поднялась на цыпочки и этим доказала правоту маминых слов. Хорошо, что вошел папа и восстановил справедливость.
— Да ты, Олег, гляжу, возмужал, — сказал он, поправляя очки на носу. — Богатырь!
Мама очень разволновалась, когда Оля поднесла ей свою землянику. Папа тоже обрадовался, принимая от Олега подарок.
— Вы изменились в лучшую сторону, — сказала мама. — Даже не верится, что вы стали такие хорошие…
Потом мама, папа, дядя Степан, Олег и Оля сидели за столом, пили чай со сладкой ягодой и разговаривали.
И тут дети узнали, что расставания с волшебником не будет! С сегодняшнего дня Степан Кудесников поселяется в их квартире. Ему уже и койку поставили в детской комнате.
Оля захлопала в ладоши, а у Олега губы расплылись в улыбке так широко, что он не мог больше ни пить чай, ни есть ягоды.
— Степан — ваш родной дядя. Он окончил институт и будет работать учителем в школе. — Сообщив такую важную новость, папа вдруг спохватился: — А где мой зонт? Что-то не вижу моего зонта. Не подарили ли вы его лесным зверям?
— Нет, зверей в лесу мы не встретили, — успокоил дядя Степан. — Зонт вернулся домой. Сейчас он отдыхает под вешалкой в коридоре, потому что весь день много работал.
Когда стало темнеть, дети пошли умываться. Сначала умылся и почистил зубы Олег, потом Оля. Они не толкались, не шумели и не спорили перед умывальником, как прежде, и поэтому у обоих на этот раз были чистыми и руки, и щеки, и зубы, и носы.
Потом, лежа в постели, они смотрели на пустую кровать, стоявшую рядом, и ждали, когда дядя Степан придет к ним ночевать.
В соседней комнате долго не смолкали голоса. Дети так и не дождались доброго волшебника, заснули.
И снились им сказочные сны. Но они не были похожи на сказки в книжках с волшебными картинками. Сны были похожи на настоящую жизнь, которая так неожиданно раскрылась перед ними сегодня и которая завтра сулит принести новое чудо.