Тот же эффект. Мужчина, вероятно, один из охранников. Крупный, крепкий, но его лицо исказила не боль, а нечто другое.
– Испуг, – пробормотала она, всматриваясь в мёртвые глаза. – Они умерли от ужаса.
Виталий поднялся.
– Здесь нет следов борьбы, Варя. Никто не вырывался, не пытался спастись.
Она перевела взгляд на следующий труп – молодую женщину. Кожа привлекла её внимание: она выглядела высохшей, как пергамент.
– Это не похоже на привычные методы иномирцев, – она склонилась ниже, не касаясь тела, но вглядываясь в детали. – Такое ощущение, что их энергию просто вытянули.
Виталий огляделся:
– А где остальные?
Она подняла глаза:
– Тот же вопрос.
Трупов было меньше, чем должно быть. Пятна крови, следы борьбы… но многие, кто этой ночью находился в борделе, исчезли бесследно.
Варвара выпрямилась, осматривая помещение уже не только как следователь, но и как человек, способный увидеть структуру ужаса.
– Виталь, – позвала она.
Когда он подошёл, она указала на одну из стен. Символы.
Они выглядели выжженными, словно чья—то рука прошла по поверхности, оставляя эти тёмные знаки, похожие на руны, но не принадлежащие ни одной известной системе.
– Это не почерк убийц, которых мы знаем, – пробормотала она.
Виталий посмотрел на неё:
– Ты думаешь, это что—то… совсем потустороннее?
Она не ответила, но в глубине души уже знала: да, это было нечто, выходящее за границы обычных преступлений.
В глубине борделя, за массивной деревянной дверью, скрывалось небольшое подсобное помещение. Тусклый свет проникал сквозь приоткрытую щель, обрисовывая хаос внутри: перевёрнутые коробки, разбросанные полотенца, треснувший стакан, валявшийся у стены. Здесь, в этом уголке, ещё недавно предназначенном для хранения уборочного инвентаря, пряталась единственная выжившая.
Девушка, забившись в угол, сжимала руками колени. Её худое тело содрогалось в рваном, неритмичном дыхании, а широко распахнутый, но затуманенный страхом взгляд цеплялся за пространство перед собой, как если бы она всё ещё видела нечто, чего здесь уже не было. Её тёмные волосы прилипли к лбу, губы шевелились, но звуки, которые она пыталась произнести, застревали в горле.
Варвара осторожно опустилась перед ней на корточки.
– Тебе не нужно бояться, – произнесла она ровно, стараясь, чтобы голос звучал мягко, но уверенно.
Девушка дёрнулась, будто только сейчас заметила её, и сжалась ещё сильнее.
– Они… – её голос дрожал, неуверенно выбираясь из глубины сознания. – Это… были не люди…
Варвара переглянулась с Виталием, который наблюдал за ними, прислонившись к дверному косяку. Он склонил голову, но ничего не сказал.
– Кто? – следователь снова посмотрела на девушку.
Та сглотнула, её дыхание сбилось, пальцы вцепились в ткань рваного платья.
– Они… – слабый выдох. – Они пришли за ней…
– За кем?
– За хозяйкой…
Варвара осторожно подалась вперёд и протянула девушке пластиковую бутылку с водой.
– Пей, – сказала она тихо.
Та дрожащими пальцами схватила бутылку, не отводя глаз от пола, и сделала несколько коротких, судорожных глотков.
– Хорошо, – Варвара говорила размеренно. – Теперь скажи мне, что ты видела.
– Они… он… он… – запинаясь, начала она, а затем замерла, сжалась, как будто от воспоминаний по телу прокатился разряд тока.
– Сейчас здесь безопасно, – тихо напомнила Смолина.
– Он… появился из ниоткуда… Я видела… его… – Девушка снова сглотнула. – Он… был похож на человека…
– Но?
Она подняла голову, и в её взгляде мелькнуло нечто, что Варвара уже видела у жертв сильного психического потрясения.
– Но его тень…
Она замерла, будто боялась продолжить.
– Что с его тенью?
– Она… двигалась… иначе…
Варвара едва заметно нахмурилась, но не дала эмоциям взять верх.
– Как иначе?
– Она… запаздывала… нет… она шла вперёд, а потом… – Девушка снова сжалась. – А потом… я не знаю… я не понимаю…
Следователь из триста второго бросила взгляд на напарника, но тот только слегка качнул головой.
– Ты сказала, он пришёл за хозяйкой, – спокойно продолжила она. – Что случилось с ней?
Девушка закусила губу, на мгновение закрыв глаза:
– Он… он уничтожил её.
Варвара ждала, но продолжения не последовало.
– Как именно? – спросила она.
Выжившая медленно подняла на неё взгляд.
– Она… не кричала… даже не пыталась… – Голос её сорвался, пальцы судорожно вцепились в край платья. – Она… исчезла… растворилась…
Воздух в помещении стал тяжелее. Варвара смотрела на девушку, ощущая, как медленно, но неумолимо холодок пробирается под кожу.
Виталий, наблюдая за их разговором, тем временем занялся своим собственным расследованием. Он подошёл к стойке администратора, где, несмотря на разгром, несколько папок с записями остались нетронутыми. Пара быстрых движений – и он уже пролистывал списки гостей, имена девушек, графики работы.
Через пару минут он выпрямился, нахмурившись.
– Варь, – позвал он, держа в руках листок с записями.
Она повернулась к нему, а он спокойно, но жёстко констатировал:
– За последние две недели исчезли более десяти девушек. Без следов, без упоминаний. Как будто их не существовало, – его взгляд стал жёстче, – и никто даже не пытался это расследовать.
Она встретилась с ним взглядом, а затем снова посмотрела на девушку, которая теперь прятала лицо в ладонях, сотрясаясь от беззвучных рыданий.
– Кто—то долго это прикрывал, – тихо сказал Виталий, кладя лист на стойку.
В комнате снова воцарилась тишина. Но теперь, после слов выжившей, она уже не была просто гнетущей – она была чужой.
Оба вышли на улицу. Сырая мостовая блестела в свете фонарей, мокрые асфальтовые пятна отражали тёмное небо. Воздух был густым, влажным, пропитанным тягучим запахом крови и дешёвого парфюма, который до сих пор тлел в лёгких. Виталий достал из кармана пачку сигарет, щёлкнул зажигалкой и прикрыл огонёк ладонью, не отводя взгляда от пустынного переулка.
– Это какая—то странная война, – произнёс он негромко, затягиваясь. Голос был низким, немного хриплым от усталости. – Кто—то охотится на хозяев этого бизнеса, но при этом не оставляет за собой следов. Такое ощущение, что мы имеем дело с фанатиками.
Варвара посмотрела на него. Она стояла чуть в стороне, скрестив руки на груди, и вглядывалась в даль, будто пыталась разглядеть что—то, ускользающее от обычного взгляда.
– Фанатики не могут высушить тело человека, Виталий, – её голос был ровным, но в нём чувствовалось напряжение. – И не могут сделать так, чтобы от них осталась только тень.
Виталий выдохнул дым и раздражённо потеребил фильтр сигареты.
– Ты думаешь, что это не люди?
– Я просто пытаюсь разобраться, – ответила она, продолжая смотреть перед собой.
Виталий бросил окурок на землю, раздавил его носком ботинка и усмехнулся, но в этом жесте не было веселья.
– Три года работы – и вот к чему мы пришли? Мы ловим преступников, но теперь они прячутся по ту сторону реальности.
Варвара не ответила. В её голове всплыли обрывки сведений, собранных за время работы в триста втором, слухи о Лифтаскаре, о демоницах, которые появляются в мире людей и исчезают, забирая с собой тех, кто им нужен. Раньше это казалось сказкой, страшной легендой, но сейчас… Сейчас она не могла избавиться от ощущения, что за этой историей стояло нечто большее.
Но говорить об этом она не собиралась. Пока нет.
– Допустим, это просто криминальная разборка, где тогда тела? – спокойно спросила она.
– Возможно, их вывезли, – буркнул Виталий.
– Перед тем, как выпотрошить комнату? Перед тем, как расписать стены непонятными знаками?
Он отвернулся.
– Чёрт.
Оба молча сели в машину. Виталий завёл двигатель, фары выхватили из темноты мокрый асфальт. Варвара откинулась на сиденье, глядя в боковое окно.
– Я просто хочу понять, с чем мы имеем дело, – сказала она спустя минуту.
Санин сжал руль чуть сильнее, чем требовалось.
– А если тебе не понравится ответ?
Смолина усмехнулась, но глаза её остались холодными.
– Мне не обязательно он должен нравиться. Главное – знать правду.
Машина мягко тронулась с места, растворяясь в ночных улицах. Напряжение между ними росло. Виталий устал. Он был доведён до предела. Всё это слишком напоминало те дела, где реальность отказывалась следовать правилам логики. Он всегда полагался на факты, на улики, на детали, которые можно потрогать руками, но сегодня… Сегодня всё было иначе.
Он чувствовал это кожей, но отказывался принимать.
Ему хотелось прикоснуться к чему—то реальному. Живому. Хотелось, чтобы мир снова стал понятным, пусть даже на одно мгновение.
Квартира встретила их полутьмой, мягкой и почти нереальной после холодного, напряжённого вечера. Здесь не было крови, мёртвых тел, запаха страха, но тишина была иной – не успокаивающей, а будто наполненной невысказанными словами.
Варвара первой скинула ботинки, ногой оттолкнула их в сторону. Она никогда не жаловалась на усталость, но сегодня даже её движения были чуть более медленными, чем обычно. Пиджак отправился на спинку стула, оставляя девушку в белой рубашке, обтягивающей точёную фигуру. Она провела рукой по шее, убирая волосы назад, словно пытаясь освободиться от тяжести мыслей.
Виталий задержался в дверях, наблюдая за ней. Он знал этот взгляд – отстранённый, напряжённый. Знал, что ей сейчас хотелось побыть одной, но в то же время – не хотелось вовсе. Он видел, как в ней борются привычка всё держать под контролем и что—то, что просилось наружу.
Молчание казалось плотным, почти осязаемым. Он шагнул ближе и, прежде чем успел осознать, зачем, осторожно коснулся её плеч. Варвара вздрогнула, но не потому, что испугалась.
– Ты не можешь выкинуть это из головы, да? – его голос был низким, приглушённым.
Она не обернулась, только вздохнула, сдержанно, но глубоко.