Симеон провёл пальцем по краю стола.
– Если они действительно разрабатывают оружие, которое способно бороться с тем, что мы охраняем, – он медленно выдохнул, – это изменит всё.
Раймонд кивнул, сжимая кулак.
– Поэтому мы должны узнать, насколько далеко они зашли.
В зале стало ещё тише. Все присутствующие понимали, что ситуация выходит за пределы привычных схем. Мир, в котором они существовали, начинал трещать по швам.
Симеон медленно выдохнул, убрал в сторону бумаги и сцепил пальцы в замок. В его лице не было тревоги, но взгляд, устремлённый куда—то вглубь зала, выдавал напряжённую сосредоточенность. Он как будто пытался взвесить что—то важное, прежде чем озвучить очевидное.
– Кто следующий? – произнёс он, не задавая вопрос, а утверждая неизбежное.
Раймонд поморщился, но не ответил сразу.
– Ты хочешь сказать, что мы уже на очереди?
– Я хочу сказать, что Миркан убирает тех, кто поддерживает Лифтаскар, а мы находимся в центре этой системы, – спокойно ответил Симеон.
Его голос не дрогнул, но за этими словами скрывалась ясность, от которой веяло холодом. Он наклонился чуть вперёд, понизив голос.
– База. Аурелиус. Не думай, что это случайный выбор. Он не действует хаотично.
Раймонд нервно постучал пальцами по столу.
– Ты считаешь, что у него есть список?
– Я считаю, что он последователен, – Симеон провёл пальцем по краю папки. – Он выбивает ключевых людей, раз за разом рушит сеть. Не потому, что хочет мести, а потому, что убирает тех, без кого структура начнёт шататься.
Раймонд сжал губы.
– Если так, кто следующий?
Симеон взглянул на него поверх стола.
– Ты.
Раймонд замер, но в его лице не было удивления, только медленно растущее раздражение.
– Почему?
Симеон поднял бровь.
– Потому что ты отвечаешь за бордели, а они – основной канал поставки. Если кто—то хочет уничтожить механизм, он начинает с главных звеньев.
Раймонд прикусил губу, отвернулся, снова закурил:
– Логично, – сказал он после затяжки. – Но от твоей логики не легче.
Симеон не ответил. Он уже принял этот факт и не видел смысла обсуждать его дальше.
– Если ты прав, нам нужно что—то предпринять, – сказал Раймонд, оборачиваясь к нему.
– Вопрос не в том, предпримем ли мы что—то, – сухо заметил Симеон. – Вопрос в том, хватит ли нам времени.
Его собеседник выдохнул дым, устало склонив голову.
– Значит, мне пора готовиться.
В комнате снова воцарилось молчание. Оба чувствовали, что их время сжимается, и что следующий шаг Миркана не заставит себя ждать.
Воздух в зале вдруг стал густым, словно что—то невидимое проникло в него, наполнив тяжестью, от которой невольно сжималась грудь. Свет жёлтых ламп дрогнул, затрепетал, и на мгновение тени, скользившие по стенам, словно вытянулись, приобретая искажённые, живые очертания.
Никто не успел ни двинуться, ни сказать слова, когда пространство рядом с колоннами разорвалось. Не с грохотом, не со вспышкой, а тихо, беззвучно, будто мир сам уступил место тому, кто желал войти. Из разлома шагнул Зеркон.
Он не торопился. Высокий, плотный силуэт скользнул из тьмы разрыва, словно ступая не в зал, а на собственную территорию. Одетый в тёмное, он выглядел почти человечески, но даже в этом облике было что—то неправильное. Пространство вокруг него казалось зыбким, словно свет искажал реальность там, где он проходил.
Зеркон не спешил говорить. Он оглядывал зал, давая каждому из присутствующих ощутить его присутствие. Его взгляд скользил по лицам так, будто он видел не людей, а их сущности – оценивал, изучал, понимал больше, чем они сами. В этом молчании было нечто властное, угрожающее.
Раймонд замер с сигаретой в руках, но даже не подумал затянуться – пальцы сами сжались, не позволяя сделать привычное движение. Симеон, обычно хладнокровный, не шевелился, хотя его губы чуть поджались, выдавая внутреннее напряжение. Остальные приближённые замерли, не в силах даже перевести дыхание.
Зеркон не приказывал им подчиниться. В этом не было нужды. Они и так не могли пошевелиться.
Мгновение растянулось, будто время перестало существовать. В подземном зале повисла давящая тишина. Впервые за долгое время те, кто привык держать власть, почувствовали, что именно они – пешки в чужой игре.
Зеркон не двигался, позволяя присутствующим осознать его появление. Воздух в зале сделался плотнее, словно его заполнили невидимые волны, пульсирующие в такт медленным, размеренным движениям демона. Свет дрожал, тени колебались, будто сами чувствовали чуждое присутствие и старались уйти подальше.
Симеон медленно наклонил голову, внимательно всматриваясь в Зеркона, пытаясь уловить, что скрывается за его безмятежной неподвижностью. Раймонд, напротив, напрягся, его пальцы сильнее сжали сигарету, но он так и не сделал затяжку. Остальные приближённые сидели, будто статуи, боясь даже вздохнуть.
Демон не торопился. Он ждал, наблюдая, как в глазах смертных мелькает осознание – слабое, но неизбежное.
– Вы боитесь, что Миркан уничтожит вас? – его голос прозвучал ровно, без гнева или презрения, но с той глубиной, что проникала под кожу. – Это мелочи. У вас проблема серьёзнее.
Раймонд наконец перевёл взгляд на демона. Глаза его слегка сузились, но он не стал сразу говорить. Только когда молчание начало становиться невыносимым, он коротко бросил:
– Триста второй отдел?
Зеркон чуть качнул головой, разрывая затянувшуюся паузу:
– Они готовы, – его голос прозвучал так, будто он говорил о чём—то незначительном, не требующем эмоций. – Их оружие сможет навредить даже нам.
Симеон нахмурился. Его пальцы слегка постучали по краю стола, но это было единственным движением, которое он позволил себе в этот момент.
– Они не смогут проникнуть в Лифтаскар, – произнёс он уверенно, словно этот факт был незыблем.
Зеркон шагнул вперёд, и тени вокруг него дрогнули, словно он перетянул часть их существования в себя.
– А если смогут?
Теперь уже Раймонд напрягся. Он бросил взгляд на Симеона, но тот только сцепил руки перед собой, задумчиво всматриваясь в лицо демона.
– Это невозможно, – медленно произнёс он, словно убеждая самого себя.
Зеркон усмехнулся:
– Всё возможно, если этому дать время.
Симеон чуть склонил голову, глаза его сузились:
– Они ведь не просто так заговорили?
– Не просто так, – подтвердил демон. – Они уже знают, что делать. Их устройства работают.
Раймонд поморщился:
– Значит, ты предлагаешь действовать?
Зеркон посмотрел на него так, что тот невольно напрягся:
– Я предлагаю решение, – медленно произнёс он.
– И какое же? – спросил Симеон.
Зеркон сделал ещё один шаг, его фигура приблизилась к столу, но так и осталась вне освещения, словно даже свет не желал касаться его.
– Мы нашли ту, кто сможет стать владычицей нового острова.
Раймонд замер.
– Ты хочешь сказать, что…
Зеркон поднял руку, не позволяя ему договорить.
– Она уже здесь. На Земле. Мы возьмём её.
Эти слова разорвали воздух, словно ледяной ветер пронёсся по залу. Даже самые выдержанные среди присутствующих почувствовали, что прозвучало нечто необратимое.
В подземном зале повисла тишина, но она уже не была той гнетущей пустотой, что застыла здесь после появления Зеркона. Теперь воздух был насыщен скрытым раздражением. Раймонд прищурился, взглянув на демона с плохо скрываемым возмущением. Его рука нервно сжалась, сигарета в пальцах лопнула пополам, но он не обратил внимания.
– Как вы могли выбрать демоницу без нас? – его голос прозвучал глухо, но в нём угадывался гнев.
Зеркон не ответил сразу. Он позволил этим словам повиснуть в воздухе, давая им растечься по стенам, проникнуть в каждого из присутствующих. Затем на его губах мелькнула усмешка – короткая, почти невидимая, но она была куда страшнее холодного спокойствия, с которым он говорил раньше.
И вдруг он засмеялся.
Не громко, не зло, а просто – насмешливо, с лёгкой тенью брезгливости. Смех этот разлетелся по залу, ударился о колонны и распался эхом в сводах. Раймонд нахмурился, Симеон едва заметно поджал губы, остальные сектанты застыли, не решаясь даже шевельнуться.
– А на что вы вообще способны? – спросил Зеркон, когда его смех стих. – Вы не можете даже Миркана остановить.
Раймонд резко вдохнул, но не сказал ни слова.
– Вы, – демон сделал короткий шаг вперёд, и его тень скользнула по полу, будто сама двигалась за ним, – строите систему, в которой беззащитны перед теми, кого должны контролировать. Вы потеряли базу, вы потеряли Аурелиуса, вы теряете власть, а теперь ещё и требуете, чтобы с вами советовались?
Симеон откинулся на спинку кресла, сцепив пальцы:
– Мы не требуем, мы лишь…
– Вы бессильны, – перебил его Зеркон, наклоняя голову набок. Слова эти прозвучали спокойно, но от этого они ударили сильнее. – Мы взяли то, что нам нужно, – продолжил он, его голос вновь обрёл прежнюю холодность. – Потому что вы не смогли.
Раймонд стиснул челюсти, его пальцы сжались так, что костяшки побелели:
– Миркан – вне системы. Мы…
– Миркан – всего лишь один из тех, кто понял, что ваша система рухнула, – усмехнулся Зеркон. – Как и триста второй отдел.
Симеон хмуро взглянул на него.
– Ты сам сказал, что у них есть оружие, но пока они не угрожают нам напрямую.
– Пока, – кивнул Зеркон. – Но если вы и дальше будете цепляться за иллюзии контроля, то скоро вас самих вовсе не останется.
Раймонд поднялся, бросив на демона тяжёлый взгляд.
– Если мы так бессильны, то почему ты пришёл сюда?
Зеркон усмехнулся, но не сразу ответил.
– Потому что даже у марионеток иногда бывают полезные роли, – наконец сказал он. – Даже когда они не осознают, что давно уже потеряли нити.
Симеон склонил голову, молча наблюдая за выражением лица демона. Он не торопился с выводами, но в его глазах появилось что—то новое – то ли подозрительность, то ли понимание.