Но Миркан уже двигался. Его силуэт растворился в тенях, слился с ними, растёкся по стенам, будто само здание стало его телом. Он не атаковал в лоб, не пытался таранить защиту демона – он кружил, находил слабые места, заставлял Зеркона следить за каждым своим движением. Он был мгновением, проносившимся через материю, он был безликим ужасом, способным проникнуть в любую трещину.
Но Зеркон не поддавался хаосу. Он видел его. Чувствовал. Следил. Он двигался с безупречной точностью, ловя направление удара ещё до того, как он совершался. Едва Миркан попытался рвануться вперёд, когти, выхватившие воздух, перерезая пространство в том месте, где должно было быть тело противника, но натолкнулся на твёрдую поверхность брони. Сила удара разошлась в стороны, отбрасывая каменные осколки, но не поколебала демона.
Зеркон развернулся, ловя траекторию движения. Его рука, покрытая пламенеющим металлом, рванулась вверх, с глухим ударом врезаясь в стену, где секунду назад находился Миркан. Он уклонился, но трещины на камне ползли вверх, заставляя части здания обрушиваться, подчиняясь запредельной мощи.
Тьма вздыбилась, снова смыкаясь вокруг Миркана, но теперь Зеркон уже двигался в противовес. Он не стоял на месте, не ждал, пока враг сам подойдёт под удар. Он атаковал, заставляя соперника реагировать. Его удары прорезали воздух с такой силой, что каждый из них оставлял после себя едва заметное свечение, будто магия, сотканная в этих движениях, выжигала на поверхности мира свой след.
Миркан, осознавая, что теряет контроль над боем, изменил тактику. Он прыгнул вверх, цепляясь за колонну, и в этот момент его тело снова стало тенью, размытым пятном в воздухе. Он переместился к потолку, а затем сорвался вниз, атакуя под неожиданным углом. Но Зеркон ждал этого. Он развернулся на месте, и его рука, объятая огненной энергией, встретила демона в полёте.
Разряд энергии прокатился по залу, окутывая его белесыми вспышками. Воздух содрогнулся, закручиваясь в спираль, а затем внезапно сорвался вниз, ударив всей своей мощью в пол. Энергия, выпущенная Зерконом, не просто разрывала пространство – она вырывала его, заставляя саму реальность дрожать от напряжения.
От удара потолок зала начал рушиться. В глубине помещения послышались первые крики. Сектанты, до этого пытавшиеся отсидеться в тенях, теперь бросились врассыпную, осознавая, что это сражение не просто между двумя существами. Это была война, в которой место, выбранное для битвы, стало не ареной, а жертвой.
Миркан отскочил, его ноги едва коснулись земли, когда за его спиной рухнула колонна, обдав его пылью и осколками камня. Он посмотрел на противника, чьи доспехи продолжали излучать глухое свечение. Зеркон стоял, его взгляд оставался сосредоточенным, а шаги медленными, но уверенными. Он не торопился – он просто наступал, вытесняя соперника к центру, не давая ему снова раствориться в тенях.
Зал содрогался, части потолка осыпались вниз, заставляя пространство сжиматься, перекрывая пути к отступлению. Но Миркан не собирался бежать. Ему нужен был этот бой, ему нужна была эта победа. И он не остановится, пока не добьётся своего.
Разрушенный зал напоминал смертельно раненое существо. Клубы пыли, смешанные с остатками магической энергии, плавали в воздухе, будто материализовавшаяся боль самого пространства. Каменные колонны, веками державшие своды этого проклятого места, трещали и оседали, словно сдаваясь перед натиском высвободившихся сил. Пол был усеян осколками, а стены покрылись глубокими разломами, в которых мерцала багровая, живая энергия, свидетельствующая о том, что сама структура реальности здесь была уже иной.
Зеркон стоял в центре хаоса, его массивная фигура, облачённая в проклятые доспехи, возвышалась среди кромешного мрака, который ещё минуту назад принадлежал исключительно Миркану. Его глаза, светящиеся холодным синим светом, изучали врага, но в этом взгляде не было торжества. Только твёрдость, уверенность и знание того, что наступил решающий момент.
Миркан, несмотря на все удары, всё ещё был в движении. Он использовал свой стиль боя, стремительный, текучий, основанный на манипуляции тенями и скоростью, против массивной, тяжеловесной силы Зеркона. Он не шёл на прямой конфликт, он обрушивался атаками с разных углов, исчезал и появлялся вновь, разрезая пространство своими когтями, оставляя следы, похожие на разрывы в самой реальности. Но теперь даже он начал ощущать, что бой затягивается.
Миркан знал, что это не случайность. Он чувствовал, как пространство вокруг становится другим, как его собственные тени, всегда такие податливые, начали терять гибкость, как будто кто—то другой теперь управлял этим полем битвы. Он понимал, что делает его противник, но не мог сразу определить источник его воздействия.
Зеркон, не меняя выражения лица, вытянул левую руку вперёд, пальцы медленно сжались, и в тот же миг воздух в зале наполнился гулким треском. Из стен, потолка и даже самого пола вырвались тёмные цепи, сотканные из первородной магии Лифтаскара. Они были не просто материальными – они состояли из самой сути этого проклятого мира, созданные для подчинения, для удержания тех, кто осмелился восстать против его воли.
Миркан заметил их движение в тот же миг, когда первая из цепей рванулась к нему, извиваясь, будто охотящееся существо. Он резко ушёл в сторону, но цепи, сотканные не из простой материи, а из самой структуры энергии, мгновенно изменили траекторию, подстраиваясь под его движения. Он разорвал одну из них когтями, но её обломки тут же исчезли, а новая уже захватывала его запястье.
Секунда – и ещё одна скользнула по его ноге, затем третья оплела плечо, сжалась, прорезая даже его защитную ауру.
– Это бесполезно, – голос Зеркона прозвучал спокойно, он не торопился, наблюдая, как его магия затягивает врага всё глубже.
Миркан зарычал, его тело дёрнулось в попытке освободиться, но цепи впивались всё глубже, сжимая его словно живые змеи, лишая движения. Их поверхность пульсировала теми же символами, что покрывали доспехи Зеркона, и в этих знаках скрывалась древняя власть, не подвластная никому, кроме истинных владык Лифтаскара.
Уничтожитель владычицы ощутил, как сила покидает его мышцы. Тени, ещё мгновение назад подчинявшиеся его воле, теперь дрожали, словно боялись прикоснуться к этим цепям.
– Ты думал, что сможешь изменить то, что запечатано веками? – Зеркон медленно приближался, его шаги звучали глухо, но в них чувствовалась неумолимость.
Миркан больше не мог двигаться, его руки были скованы, ноги не слушались. Он ощущал тяжесть цепей, но не испытывал страха. Он поднял взгляд, в котором не было поражения. Только насмешка.
Его губы чуть приподнялись в улыбке.
– Ты опоздал.
В тот же миг зал содрогнулся в последний раз.
Тяжёлая, наполненная энергией тишина зала разорвалась оглушительным взрывом. Двери, до этого покрытые древними рунами и удерживаемые магическими печатями, рассыпались в щепки, превращаясь в облако каменной и металлической пыли, которое на мгновение затмило всё вокруг. Грохот, словно гнев самой земли, прокатился по пространству, эхом ударяя в своды, заставляя стены вздрогнуть от ослабления древних чар.
Вместе с вихрем разрушения в зал ворвалось движение – смерч дисциплинированной мощи, слаженного натиска, расчётливого вторжения. Группа бойцов спецназа триста второго отдела, облачённых в тяжёлую броню, прошла сквозь клубы пыли с безупречной слаженностью, словно живой механизм, созданный для разрушения. Они двигались бесшумно, но в их присутствии чувствовалась давящая, безраздельная уверенность в том, что этот бой будет доведён до конца.
Они рассредоточились моментально, врываясь внутрь подобно хищникам, осматривая пространство и прикрывая друг друга. Чёрные шлемы с встроенными датчиками, усиленные наплечники с гравировкой, тактические винтовки, заряженные специально разработанными боеприпасами против существ иной природы. Их движения были чёткими, без суеты – люди, знающие, с кем имеют дело.
Но они были лишь щитом, передовой линией атаки. Впереди, выходя из всё ещё оседающей пыли, появились четверо.
Первая – Варвара. Высокая, уверенная в каждом движении, одетая в защитный костюм, адаптированный под боевые условия. В её руках – гладкий, на вид ничем не примечательный прибор, но от него исходило слабое свечение, напоминающее пульс живого существа. Этот аппарат, разработанный лабораторией триста отдела, был не обычным оружием. Он был ключевым средством, способным изменить ход битвы. Внутри него вибрировала энергия, сотканная из тех самых частиц, что связывали Землю и Лифтаскар. В Варваре не было сомнений – она держала его так, будто в её руках находилась не просто технология, а судьба сражения.
Рядом с ней шёл Виталий. Его взгляд был холоден, сосредоточен. Он держал оружие в боевой готовности, но его напряжение читалось не в руках, а в том, как он сканировал пространство, оценивая ситуацию. Он не спешил. Он не позволял себе ни капли лишних движений. Он смотрел на двух демонов впереди так, словно за это короткое мгновение уже просчитывал сотню возможных исходов.
Дмитрий двигался чуть позади, его руки были сжаты в кулаки, но внутри него кипело то, что невозможно было скрыть. Здесь, в этом зале, был человек, который ещё недавно находился в Лифтаскаре. Он видел ад изнутри, он чувствовал его на себе, он понимал, что перед ним не просто враги – перед ним воплощение той силы, что хотела его сломать. Но теперь всё иначе. Теперь он стоял здесь, среди тех, кто пришёл разорвать эту связь.
И даже Лиза шагала рядом: её лицо оставалось непроницаемым, но глаза выдавали больше, чем любые слова. Она была здесь не просто как свидетель событий. Она была той, ради кого всё это происходило. Она знала, что её судьба уже вплетена в этот бой, знала, что от неё зависит больше, чем кажется. И хотя её руки сжимались от напряжения, она не дрогнула.
Когда пыль окончательно осела, зал вновь обнажился. Зеркон и Миркан, ещё секунду назад скованные магическими цепями, теперь стояли свободно, но напряжение между ними не исчезло. Они оба повернулись к вошедшим, мгновенно оценивая ситуацию. В их взглядах не было страха. Только любопытство. Только признание того, что настал новый этап битвы.