Варвара подняла прибор чуть выше, активируя его:
– Мы закончим это, – сказала она спокойно, но в её голосе звучал металл.
Миркан прищурился, ухмыльнулся. Зеркон, напротив, молчал. В этот момент воздух снова вздрогнул.
Возможный спаситель Лифтаскара резко развернулся, и его пылающие белым светом глаза вспыхнули холодным гневом. Его доспехи излучали резонирующую энергию, готовую высвободиться в любой момент. Он сканировал поле боя, оценивая изменившийся расклад сил. Всё пошло не по его сценарию. Он пришёл вернуть Лизу и уничтожить предателя, но теперь оказался в ловушке, где против него выступили не только люди, но и тот, кого он сам называл изменником.
Миркан, почувствовав замешательство противника, не стал упускать этот миг. Его мышцы напряглись, тело сгустило вокруг себя остатки поглощённой магии, и с сухим треском энергетические цепи, удерживающие его, раскололись. Они лопались одна за другой, искривляя воздух вокруг себя, исчезая в всполохах демонического пламени. Миркан вырвался из магического плена, его силуэт на мгновение исчез в скачке сквозь тени, а затем появился в нескольких шагах от Зеркона. Он не нападал, но его поза говорила о том, что он готов добивать.
– Держать их! Не дать открыть портал! – Варвара, оценив ситуацию за доли секунды, отдала приказ.
Её голос прозвучал как команда, не оставляющая сомнений. Бойцы триста второго отдела моментально начали действовать. Их оружие, разработанное специально для борьбы с аномальными угрозами, не издавало привычного сухого треска выстрелов. Вместо этого с каждой атакой воздух разрывался вспышками синей энергии, снаряды, заряженные антимагией, устремились в центр зала, прорезая пространственную рябь, оставленную схваткой демонов.
Пули не просто проникали в защиту противников – они разрушали само поле, на котором держалась их аура. Несколько выстрелов ударили в Зеркона, и его доспехи на секунду окутались трещащими разрядами, мешая ему сосредоточить магическую защиту. Он стиснул зубы, подавляя боль, но отступил на шаг.
Миркан, напротив, не сопротивлялся. Он прекрасно знал, что эта атака направлена не против него. Он наблюдал за тем, как поле боя заполняется вспышками антимагии, за тем, как Зеркон начинает защищаться, как даже его тяжёлая броня не выдерживает натиска подготовленных против него людей.
Зеркон, осознав, что положение становится невыгодным, попытался изменить ход битвы. Он резко рванулся вперёд, пытаясь уйти от потока атак, но спецназовцы не оставили ему шансов. Они продолжали давить, их атаки становились всё точнее, каждый выстрел был выверен. Они не выпускали его из поля зрения.
Дмитрий бросил взгляд на Лизу. Она стояла рядом с Варварой, сжимая кулаки, а взгляд горел холодным огнём. Она не была бойцом, но в этот момент казалась частью схватки, её присутствие само по себе влияло на баланс сил. Она понимала, что сейчас решается её судьба.
Виталий, не теряя ни секунды, достал устройство нейтрализации демонов. Гладкий корпус прибора, созданного в лабораториях триста второго отдела, слегка вибрировал в его руках. В его основе была технология, разработанная с единственной целью – разорвать магические связи между мирами, устранить любую попытку демонов укрыться в своих измерениях. Санин держал его уверенно, готовый активировать, как только придёт момент.
Варвара посмотрела на своих бойцов и быстро оценила положение. Они загнали противника в угол, выбили его из обороны, сократили пространство для манёвра.
– Берём их.
Её голос был спокоен, но в нём звучало неоспоримое превосходство. По залу вновь прокатились вспышки выстрелов, спецназ усилил натиск. В этот момент Зеркон и Миркан осознали, что больше не контролируют ситуацию. Для них этот бой начинался заново.
Но если древний Зеркон чувствовал, как его магия гаснет под воздействием антиматериальных зарядов, то мятежник Миркан видел, что противник уже не был неуязвимым.
Теперь это была не просто битва двух демонов. Это была последняя схватка между Лифтаскаром и теми, кто отказался подчиняться его воле.
Глава 27
Зал заседаний секты, ещё недавно наполненный хаосом битвы, погрузился в странную, вязкую тишину. Воздух в помещении словно загустел, тяжёлые колонны отбрасывали неправильные, вытянутые тени, а свет ламп начал дрожать, словно не в силах удержаться в этом месте. Варвара почувствовала, как под кожей пробежал ледяной укол инстинктивного страха – не её, чуждого, но уже проникающего внутрь, будто само пространство готовилось извергнуть нечто, чего не должно было быть в этом мире.
Мгновение – и в центре зала, над каменной поверхностью пола, воздух затрещал, словно ткань реальности натянулась до предела, грозясь разорваться. Стены вздрогнули, символы на них начали слабое, лиловатое мерцание, будто что—то древнее, пробуждаясь, вспоминало своё предназначение. Вибрация прошлась по всему пространству, заставляя даже самых стойких сектантов невольно отступить. Варвара, Виталий, Дмитрий и бойцы триста второго отдела замерли на месте, ощущая исходящее из разлома давление.
Треск усилился, звук наполнил помещение, сгустился, прорезая пространство. Затем что—то внутри рванулось наружу. Воздух разошёлся волнами, словно кто—то оторвал часть реальности, отогнул её края и заставил её подчиниться.
Из разлома медленно, с неторопливой уверенностью, шагнул высокий человек, на фоне вихря дрожащей энергии выглядевший пугающе цельным, несгибаемым, вышедшим не из портала, а будто из самой сути этого места. Его звали Макарием, и одно его появление наполняло зал неизъяснимым давлением, заставляя даже воздух казаться тяжёлым и вязким.
Он был стар, но не дряхл. Его фигура, облачённая в чёрную мантию, отделанную золотыми узорами, казалась чужеродной даже в этом зале, словно он явился не просто из другого мира, а из другого времени, из эпохи, о которой все забыли, но которая не забыла их. Длинные седые волосы спускались по плечам, лицо его было узким, с глубоко посаженными глазами, в которых не отражалось ничего, кроме безграничной уверенности. Узкие губы, кривящиеся в тени усмешки, не выдавали эмоций – ни гнева, ни радости, ни удивления. Только осознание своей неоспоримой власти.
Он сделал ещё один шаг вперёд, и стало очевидно, что подол его мантии не скользит по земле, а будто едва касается её, оставляя за собой лишь тонкий след пепла. В руках он держал длинный посох, чёрный, как застывшая ночь, с выгравированными символами, пульсирующими темноватым светом, словно древний язык, который сам себя напоминал этому миру.
Сектанты, стоявшие на коленях, смотрели на него с благоговением, не смея ни вздохнуть, ни вымолвить слово. Они не знали, что было страшнее: погибнуть от рук спецназа или встретить того, кто, как оказалось, всё это время был не просто их лидером, но чем—то большим, чем—то, что управляло этим культом не ради власти, а ради цели, до конца никому не известной.
Оборудование, расставленное по периметру, подчинённое бойцами 302 отдела, начало давать сбои. Вначале вспыхнуло несколько красных лампочек на устройствах по нейтрализации демонов, затем раздался резкий треск, напоминающий электрический разряд. Варвара мельком увидела, как один из бойцов с рывком сорвал с пояса передатчик, словно тот вдруг раскалился. Виталий сжал зубы, наблюдая, как контроль над пространством начал ускользать. Всё, что должно было сдерживать потустороннее, теперь теряло свою силу.
Макарий оглядел зал, медленно, изучающе.
– Как глупо, – наконец произнёс он, и голос его не отразился эхом, а заполнил пространство, будто проникал в сам воздух, заставляя его дрожать. – Вы считали, что уничтожаете секту, но лишь ускорили её перерождение. Вы полагали, что управляете ходом событий, однако были всего лишь пешками в моей игре.
Макарий медленно вздохнул, обведя зал тяжёлым взглядом.
– Пять столетий назад, когда Ливиана призвала меня, я стоял на этом самом месте и видел его пустым. Тогда здесь была лишь земля, а над головой простиралось чистое ночное небо. Я собирал последователей по всему миру, пока не создал культ, а затем велел воздвигнуть это помещение – храм, в котором зарождалась новая эпоха. И вы, жалкие смертные, думали, что сможете разрушить то, что строилось веками? Вы не представляете, кто поддерживал меня и сколько мировых лидеров склоняли голову перед истинной силой. Когда Пётр Великий проводил реформы, он тайно пользовался нашими знаниями, закладывая основу империи, которая должна была стать проводником высшей воли. Екатерина II, создавая свою просвещённую монархию, не просто использовала масонские связи – она знала о нас и поддерживала культ, предоставляя нам средства в обмен на доступ к запретным знаниям. Даже Александр III, стремившийся укрепить Россию, был вынужден учитывать влияние нашей организации. Но не только российские правители стояли у нас на службе. Наполеон Бонапарт искал у нас поддержку, надеясь получить власть, превышающую человеческие пределы. Вудро Вильсон получил нашу помощь в установлении мирового порядка после Первой мировой войны, а Уинстон Черчилль в своих мемуарах оставил намеки на контакты с нашей структурой. Мы направляли историю, формировали судьбы народов, и даже теперь вы полагаете, что всё это можно разрушить? Цари и императоры, президенты и диктаторы – все они были лишь марионетками, а я, стоя в тени, направлял их руки. Русские цари тайно выделяли средства, маскируя их под государственные программы, а мои послушники проникали в высшие круги, подстраивая историю под мои нужды. Это здание – не просто место, это символ власти, который мы создали вместе с ними, скрепляя клятвы кровью и тайными договорами. Вы уничтожили фасад, но фундамент остаётся нетронутым.
Макарий медленно вышел в центр зала, не спеша, словно смакуя каждый шаг. Его тёмная мантия скользила по полу, и за ней оставался лёгкий след пепла, будто сама материя отступала перед его присутствием. Свет в помещении дрогнул, словно неуверенно решая, стоит ли ему оставаться в этом месте. Варвара, Виталий, Дмитрий и бойцы триста второго отдела невольно напряглись, ощущая растущее давление. Оно было не просто физическим – оно проникало в сознание, внушая каждому чувство собственной ничтожности перед тем, кто сейчас стоял перед ними.