При виде нас они испуганно сбились в кучку, но быстро осмелели и начали клянчить еду. Мужчина предусмотрительно захватил с собой пакетик конфет. Дети с восторгом набросились на угощение. Они не умели говорить спасибо и только счастливо косились на нас.
Обладатель перстня с трудом растолкал пьяную мать. Она не понимала, ни где она находится, ни чего от нее хотят. Ее лицо приобрело мало-мальски осмысленное выражение, лишь когда она увидела деньги в руках незнакомца.
– Я забираю твою дочь, – заявил он. – Она получит хорошую работу, и тебе не придется тратиться на нее.
Мать кивала, не отрывая глаз от денег. Она готова была продать меня кому угодно, лишь бы вожделенные купюры перекочевали от незнакомца к ней.
– Распишись, – потребовал он, достал из папки лист бумаги с готовым текстом, протянул матери ручку и указал, где ей следует поставить подпись.
Кажется, до нее кое-что дошло. Она подняла на меня заплывшие щелочки-глаза и икнула от удивления.
– Ты б-берешь ее? Эту у-уродину?
– Да! Да! Я забираю ее насовсем. Больше она не станет тебе докучать. Давай, подписывайся, что отдаешь девочку мне, твоему родственнику, на воспитание. Потому что не можешь ее содержать.
– На кой она т-тебе сдалась?
– Это уж мое дело.
Мать потянулась за деньгами, но незнакомец проворно подсунул ей бумагу. Ее пальцы дрожали, и она, с трудом держа ручку, нацарапала внизу свою фамилию.
Мне было невдомек, что в этот миг решается моя судьба и что мать заключает с незнакомцем сделку, предметом которой являюсь я…
Москва
– Что это с ним? – улыбнулась Катя. – Напился до чертиков?
– Схожу, взгляну, – вздохнул Лавров.
Ему не нравилось то, как повела себя Дора, и особенно то, как странно рухнул с эстрады ее незадачливый жених.
– Я с тобой!
– Оставайся на месте, Катя, – приказал он. – Без тебя зевак хватает.
Вокруг лежащего ничком Генриха уже сгрудились гости. Прибежали охранники клуба – два добрых молодца в одинаковых костюмах.
– Расступитесь! Ему нужен воздух! – истерически выкрикивала дама бальзаковского возраста в красном, чрезмерно узком для ее фигуры платье. – Ему нечем дышать!
Музыка смолкла. Дора перестала задирать подол, показывая публике свои тощие ляжки. Она наклонилась и смотрела, что делает на полу ее суженый. Тот не подавал признаков жизни, и невеста издала пронзительный вопль. Она схватилась за голову и покачнулась. Скрипач бросился к ней на помощь.
– Его нужно перевернуть, – важно изрек тучный господин, уставившись на распростертого в нелепой позе Генриха. – Иначе он задохнется.
Охранники, похожие друг на друга, словно два брата-близнеца, собрались выполнить его рекомендацию и дружно нагнулись.
– Не советую ничего трогать! – осадил их Лавров. – Особенно тело!
– Тело?! – взвизгнула дама бальзаковского возраста. – Он что, разбился насмерть?
– Помилуйте, тут едва полметра будет… – возразил голос из публики.
Посыпались реплики:
– Не может быть!..
– Он головой об пол ударился…
– Сотрясение мозга…
– Какой ужас…
– Он не шевелится…
– Вызовите врача!.. «Скорую»!..
– Где администрация?.. Примите же меры!..
– Человек умирает!..
– Спокойно, господа, – произнес Лавров, опускаясь на корточки рядом с Генрихом. – Сейчас разберемся. Не мешайте мне.
Люди замолчали и расступились, освобождая место. Было слышно, как воет Дора и монотонно бормочет скрипач, успокаивая ее. Где-то в зале разбился бокал или тарелка. Кто-то из гостей взобрался на стул, чтобы лучше видеть. Кто-то вышел на сцену с той же целью.
Роман заметил, что Генрих сильно вспотел. Его рубашка под мышками намокла и потемнела. Он не дышал. Нога неловко подвернулась, руки раскинуты. Внешне на теле незаметно каких-либо повреждений.
«Помилуй, Рома, какие повреждения? – захихикал внутренний критик. – Все случилось у тебя на глазах. Рядом с этим чуваком никого близко не было, кроме Доры. На помост он вышел вполне живым, а рухнул на пол мертвым. Он умер до того, как упал! Помнишь, как он побледнел и дернулся? Будто его прошила автоматная очередь».
– Стрельбы не было, – пробормотал сыщик. – И крови нет.
Действительно, Генрих лежал на полу, но не было видно ни капли крови. Что же выходит? Инсульт? Инфаркт? Отравление?
Лавров не мог нащупать пульса и приложил пальцы к шее Генриха, надеясь ощутить хотя бы слабые толчки. Напрасно.
– Он сломал себе шейные позвонки, когда упал… – раздалось у него за спиной.
– Кто-нибудь вызвал неотложку? – спросил женский голос.
– Похоже, надо звонить в полицию…
Сквозь толпу пробирался администратор клуба – мужчина средних лет, холеный, упитанный, в белоснежной рубашке с бабочкой. Его лоб лоснился от пота.
– Что случилось?.. Пропустите!..
Он увидел лежащего человека и крикнул охранникам, которые стояли, растерянно глядя на тело:
– Петя, Игорь! Что с ним?
Верзилы пожимали накачанными плечами.
– Упал, кажись…
– Кажись! – злобно передразнил администратор и полез в карман за платком вытереть лоб. – Он живой?.. «Скорую» вызвали?.. Как он упал? Откуда?
– Оттуда, – один из парней показал пальцем на эстраду, где в объятиях скрипача билась в рыданиях Дора.
– Они танцевали, – нервно подсказала дама бальзаковского возраста. – Вернее, Дора хотела станцевать… а он вдруг дернулся и… свалился вниз.
– Как подкошенный, – добавила блондинка с низким декольте.
– Похоже, он мертв, – заявил Лавров. – Пульса нет.
– Как нет? – всполошился администратор. – Как нет?! Этого только не хватало! Это же… это…
Роман испугался, как бы еще и его не хватил удар.
– Не волнуйтесь вы так. Что есть, то есть. Уже ничего нельзя исправить.
– Где врач? Врача вызвали?
– Вызвали, – доложил один из охранников. – Ждем.
– Может, он живой еще? – пискнула блондинка.
– Кто-нибудь умеет делать искусственное дыхание? – робко поинтересовалась дама бальзаковского возраста. – Его надо перевернуть и…
– Не надо, – покачал головой Лавров.
– Вы кто такой? – взвился администратор. – Что вы тут командуете? Мы обязаны оказать пострадавшему первую помощь!.. Отойдите прочь!.. Не мешайте!..
– Я бы его не трогал, – буркнул второй охранник. – Мало ли, чего он упал.
– Ты на что намекаешь?
– Массаж сердца делать бессмысленно. Он того… похоже, преставился.
Администратор всплеснул руками и опять полез за платком. Лавров подошел к нему вплотную и шепнул:
– Человека могли отравить. Немедленно выясните, что он ел, что пил. Следует позаботиться об остальных людях. Они тоже могут пострадать. Вдруг яд находился в не одном бокале, а в нескольких?
– Да вы… с ума сошли! – побагровел администратор, однако поманил пальцем охранника с бейджиком «Петр» и дал ему какое-то поручение.
Тот бросился исполнять…
Глава 5
То, чтобы молодой мужчина убился насмерть, свалившись с полуметровой высоты, едва ли возможно. Конечно, в жизни всякое бывает. Но…
Лавров доверял своей интуиции. Он был почти уверен, что смерть Генриха наступила раньше, чем тот упал.
– Что тебе удалось выяснить? – пристал он к охраннику, который носился по залу, как угорелый. – Пострадавший ел блюда, приготовленные в вашем ресторане?
– Все ели. Гости успели попробовать закуски и напитки, но с ними, слава Богу, ничего не случилось. А с чего вы взяли, что произошло отравление?
– Я хочу это исключить.
– Да, конечно.
Лавров представился другом семьи Дудинских, тем самым пояснив, почему всюду сует свой нос.
– Я не обязан отвечать вам, – предупредил охранник. – Меня могут уволить за разглашение. Репутация нашего клуба…
– Мой близкий приятель – корреспондент теленовостей, – перебил Лавров. – Вы же не хотите, чтобы я сейчас же сообщил ему о происшествии в клубе «Фишка»? Думаю, его это заинтересует.
Молодой человек передернул мощными плечами и пошел на попятную.
– Я не отказываюсь говорить, я просто забочусь о наших гостях. Любая огласка для них неприемлема. Вы же понимаете… не все посещают ночной клуб с женами и мужьями, и нам бы не хотелось…
– В зале лежит мертвый человек! – оборвал его сыщик. – Никому не удастся сохранить инкогнито. Особенно если сюда нагрянет полиция.
– С ними наш босс договорится. Впрочем, ладно. Я готов оказать вам посильную помощь. Разумеется, в рамках своих полномочий.
– На большее я не претендую, – улыбнулся Лавров. – Итак. Что пил и ел жених госпожи Дудинской?
– Вероятно, то же, что и остальные. А пил… кажется, только шампанское. У нас напитки дорогие, высшего качества. Известные марки.
– Где это шампанское?
– Дмитрий Сергеич приказал немедленно собрать еду и выпивку и вынести в кухню.
– Дмитрий Сергеич?
– Наш администратор, – пояснил Петр. – Он всеми силами постарается замять скандал. Надеюсь, несчастье с клиентом произошло не по нашей вине. Я не допускаю мысли, что…
– Закуски, вода и спиртное стояли открытые и доступные для любого человека в зале. Кроме того, есть еще обслуга и повар.
– У нас проверенный персонал, – возразил охранник. – В наш клуб берут на работу надежных людей.
– А за посетителей вы можете поручиться?
– Нет, но…
– Где фужеры, из которых пил шампанское пострадавший?
– Вероятно, в мойке. Пустую посуду положено немедленно убирать.
– Ясно. Вы их не нашли.
– Как их найдешь? Другие тоже пили шампанское. Фужеры перемешалась.
Лавров по опыту знал, что подобный опрос – пустое дело. Никто не скажет, с кем Генрих пил, куда он отлучался, кто к нему подходил. Хотя внимание присутствующих и было приковано к Доре и ее жениху, но этот интерес был иного свойства, отнюдь не криминального.
Когда Дора успокоится и придет в себя, можно будет поговорить с ней.
Кто-то коснулся его локтя, и он резко обернулся.
– Ты еще долго? – спросила Катя. Она казалась растерянной и огорченной. – Я хочу домой. Ужасно, что все так закончилось. Неужели Генрих…