тели мира и создал свою концепцию дворца Средиземноморья.
Гостиница превратилась в легенду еще до открытия. Отель на четыреста номеров был спроектирован с дворцовым размахом. К строительству приложил руку архитектор Эдуард Ниерман, создавший кабаре “Мулен Руж” и парижское казино. Металлический каркас купола для королевского салона отеля был выкован в мастерской Гюстава Эйфеля. По легенде, моделью послужил бюст его возлюбленной.
8 января 1913 года супер-отель открывает двери для первых клиентов. Сияние белого фасада и розового купола производило восторженное впечатление на жителей и гостей Ниццы, особенно с бортов яхт, курсирующих по заливу бухты Ангелов. Воплотилась безумная мечта сына сельского трактирщика. Он создал роскошнейший отель и назвал его своей фамилией. На открытие “Негреско” съехались европейская богема и американская элита, почтили своим присутствием и представители семи монарших семей Европы.
Взору посетителей предстал огромный зал с воздушным куполом в стиле Людовика Шестнадцатого. Пол устилал шикарный, самый большой в мире круглый ковер, сотканный на королевской мануфактуре Марии Медичи в семнадцатом веке, стоимостью триста тысяч золотых франков. Под куполом зала была подвешена люстра диаметром два с половиной метра и высотой четыре метра, которую изготовили на французском заводе Баккара. Таких люстр было две – одну император Николай II поместил в Кремле, а вторую купил Анри Негреско. Люстра насчитывала 16309 деталей из хрусталя. Еще одной достопримечательностью отеля был гигантский каменный камин, который вывезли из замка Отфор и установили в зале “Версаль”.
Отель удивлял не только шиком, но и экстравагантностью. Мужские туалетные комнаты имели вид армейского бивуака времен наполеоновских войн, а женские походили то ли на будуар, то ли на бордель.
Не обошел отель стороной и технический прогресс. В “Негреско” были внедрены новые стандарты отельного бизнеса: встроенные в стену электрические выключатели, вмонтированные в потолок пылесосы для очистки воздуха, паровые автоклавы для дезинфекции, лифты, пневматическая доставка почты в каждый номер.
Успех Негреско был колоссален. Уже в первый год в ряду гостей отеля отметились блестящие представители Нового и Старого света, среди которых были Великие князья Владимир и Дмитрий (будущий соучастник убийства Распутина). Члены царской фамилии любили развлечься на Лазурном берегу и были замечены не только на светских раутах, но и на сомнительных вечеринках. В первый же сезон отель получил неофициальный титул самого роскошного дворца – гостиницы мира, а также восемьсот тысяч золотых франков дохода.
Казалось, Анри Негреско удалось приручить удачу, но грянувшая вскоре война спутала все карты бывшего служащего казино. Недавно произведенный в кавалеры ордена Почетного легиона, Негреско уходит добровольцем на фронт, а его отель переквалифицируется в госпиталь для раненых. В залах и номерах, где еще недавно отдыхала и веселилась богема, корчатся от боли солдаты. К 1918 году Анри Негреско полностью разорен и вынужден продать отель за бесценок. Вырученных денег не хватает даже расплатиться с долгами. Морально раздавленный гибелью своего детища, Негреско уезжает в Париж, где вскоре умирает от рака в нищете.
Вместе с ним умер и тот отель-мечта, о котором грезил бедный цыганский паренек. Отель «Негреско», выкупленный бельгийским буржуа, прозябал без малого сорок лет. Попытки владельцев вдохнуть в него былое величие оказались тщетны.
Вторую жизнь творение Анри Негреско обрел лишь в 1957 году, когда жена адвоката Поля Ожье случайно узнала, что лифты в этом здании достаточно широки, чтобы вместить инвалидную коляску ее матери. Семья тут же купила полузабытый отель за бесценок.
Жанна Ожье смогла нащупать необходимую концепцию для воскрешения отеля, ей удалось ухватить стиль, заданный Анри Негреско. Проникшись идеей эксклюзивной роскоши, Жанна сама ездила по аукционам и антикварным лавкам. Сейчас в “Негреско”, как в музее, собрано около шести тысяч произведений искусства. Некоторые из них заслуживают особого внимания: в зале “Версаль” представлен портрет Людовика Четырнадцатого кисти Гиацинта…»
Ширяевы подняли взгляд на висящий на противоположной стене портрет короля-солнца.
– У него лицо извращенца! – дала свое заключение Шахноза, разглядывая картину. – Ну и поза! Вытянулся, как павлин. Оголил свои жирные ляхи!
– Чулки, парики, пудра… Зачем Петр Первый притащил этот стиль из Европы? Какой-то он не мужской! – заметил Олег.
Шахноза продолжила:
«Стараниями госпожи Ожье отель снова превратился в легенду. Здесь Сальвадор Дали выгуливал на поводке гепарда, принц Монако ужинал с Грейс Келли, а Ричард Бёртон – с Элизабет Тейлор. Монсеррат Кабалье репетировала в одном номере, а Майкл Джексон – в другом. Гостями отеля были Юрий Гагарин, Пабло Пикассо, Эрнест Хемингуэй, Коко Шанель, Марлен Дитрих, Ростропович, Рокфеллер…
Про Жанну Ожье рассказывают удивительные истории. По совету Шарля де Голля она помогала шаху Ирана развивать туристическую область, а по просьбе Никиты Хрущева консультировала советский “Интурист”. Жанна хочет, чтобы “Негреско” оставался французским, и отказала Биллу Гейтсу, желавшему купить его за любые деньги. Жанна Ожье моложе своего отеля на десять лет, но все еще у руля. Ее муж давно умер, детей нет. Сейчас мадам Ожье живет на шестом этаже отеля с кошкой и собакой. К своим любимцам Жанна приставила специальную обслугу, и ее четвероногие друзья ни в чем не нуждаются. Известно, что госпожа Ожье завещала отель “Негреско” фонду, помогающему бездомным людям и животным. Сегодня не все клиенты остаются довольны отелем: некоторым он кажется перегруженным музейными экспонатами. Однако “Негреско” – это почти машина времени и гораздо больше, чем просто гостиница».
– …После всех происшествий и в особенности после пожара я боюсь представить, какие «наслаждения» нас ждут завтра! – подвела итог прочитанному Шахноза.
– Что ты предлагаешь? – поинтересовался Олег.
– Валить отсюда! – отрезала жена.
– Куда? – устало и пессимистично спросил Ширяев.
– Не знаю. Но здесь оставаться точно нельзя!
– И это всё из-за иголки в подушке?! Знаешь, когда я ходил для тебя за лекарством, видел тетку – она сидела под плакатом, на нем большими буквами по-русски одно слово: «ГАДАЮ». Мне кажется, она третьим глазом увидела, что ты сейчас в Ницце.
– Можешь как угодно высмеивать мои суеверия, прикалываться, какая темная и дремучая тебе досталась жена, но я сказала: завтра мы отсюда съезжаем! Если бы стены в нашем номере могли говорить, сколько ужасов они бы нам открыли. Это странное место! Там что-то случилось! Там фантом! Там запечаталось время!
– Предлагаю соцопрос! – шутливо произнес Максим, вынырнув из телефона. – Из трех вариантов надо выбрать, почему у нас в этом отеле все через одно место: виновата плохая энергетика номера, иголка в подушке или бабка, не желающая фотографироваться?
– Все в комплексе! – заключила Шахноза. – Одно вытекло из другого!
– О как! – глядя на уверенное выражение лица жены, сказал Олег. Он хорошо знал, что переубеждать или что-то доказывать ей в подобные моменты бесполезно.
Его самого озадачил пожар в «Коко-бич» и остальные неприятности. Поддаваться суевериям не хотелось, тем не менее он решил для себя попытаться свести к одному знаменателю этот ряд случайностей, позволивших нелепости превратиться в реальность.
Олег допил свой виски. Было около 12 ночи, в Москве на час позже.
Ширяев решил поступить так, как обычно не поступал. У него имелся знакомый по имени Глеб Он был предприниматель и занимался строительством. Глеб отличался молчаливым, нелюдимым характером, многим казался странным: погружен в себя, всегда угрюм, с окружающими строг. Случайно Олег узнал, что Глеб стал приемным отцом пятерых детей, причем некоторых он взял больными. Ширяев присмотрелся к Глебу внимательнее и узнал, что он всегда держит слово, религиозен, каждый день выстаивает в храме службы, держит посты, его жена занимается благотворительностью. Ширяев сошелся с ним ближе, и с недавних пор этот человек стал для него моральным авторитетом. Несмотря на поздний час, Ширяев решил позвонить ему. К тому же он знал, что у Глеба имеется недвижимость в Монако и он частенько вывозит семейство на Лазурный берег.
Глеб не спал. Олег поведал ему о странных событиях. Глеб выслушал серьезно и внимательно.
– Недалеко от «Негреско» есть православный храм Николая Чудотворца, – сказал он после некоторого раздумья. – Чудотворец помогает путешествующим. Завтра с утра идите в храм всей семьей, исповедуйтесь и, если допустят – причаститесь. Сегодня подготовьтесь, посмотри в интернете, как это делается. И всё! А если решишь съехать из отеля – остановитесь у меня. Рекомендую взять напрокат машину. Монако рядом.
Утром Олег, один, без семьи пришел в храм Николая Чудотворца. Исповедоваться не стал, а приложился к иконам, поставил свечи и заказал за детей, жену и себя сорокоусты о здравии. Когда-то в детстве Олега крестили, но воцерковленным человеком он не был – он прибегнул к религии, чтобы своими действиями в храме как бы снивелировать магические фокусы в отношении своей семьи.
Все это Ширяев проделал наспех, он торопился – к «Негреско» должны были подогнать Mercedes S350 Long. Олегу предстояло собрать вещи, обычно этим занималась жена, которая чувствовала себя значительно лучше, но болезненные ощущения еще оставались, поэтому она решила повременить с активностью.
Через несколько часов Ширяевы выехали за пределы Ниццы и взяли курс на Монако. Следуя за навигатором, Олег вел машину предельно аккуратно. Рядом сидела Шахноза и по своему обычаю переписывалась с подругами. Володя спал в своем кресле. Часть многочисленного багажа не влезла в багажник, была разложена сзади и доставляла неудобства Максиму и Рустаму, которые уже успели поссориться. По характеру и темпераменту они оба были в Шахнозу.
– Куда на меня навалился! – буркнул Рустам Максиму. – Копыта свои убери!