Москва
С утра шел мелкий и неприятный дождь, было пасмурно и прохладно. Вчера Анна уехала к родителям на дачу под Александров, собираясь провести там несколько дней. Представляя, как его подруга грустит в непогоду в маленьком деревенском домике, Ширяев позвонил ей, чтобы приободрить, но услышал шум застолья. Анна сообщила ему, что собралась ее родня, перечислила каких-то теть и сказала, что они распивают домашнюю вишневую настойку.
– Представляешь: поехала на машине в магазин за продуктами, влетела в огромную лужу и с ног до головы окатила какого-то мужика! Так неприятно получилось! – посетовала Анна.
– Представляю! Но не переживай! Ты не нарочно! – попытался успокоить ее Олег.
– Выпью за него рюмочку!
Ширяеву тоже захотелось общества, и он не поехал на работу, где его ждали рутинные разговоры, а отправился обедать в «Ваниль». Он частенько туда захаживал, так как жил неподалеку. Из-за дождя Олег поехал на машине. Продравшись через пробки по раскуроченным и заставленным строительной техникой улочкам, он с трудом припарковал свой автомобиль на крохотной стоянке между зданиями. Ширяев подошел к ресторану. Через дорогу у Храма Христа Спасителя выстроилась огромная очередь, она уходила к набережной и далее. Заканчивалось время пребывания мощей Николая Чудотворца в Москве, люди терпеливо мокли под дождем, чтобы приложиться к святыне.
Пока Олег с удивлением смотрел на очередь, промчавшийся мимо автомобиль обдал его потоком грязи. «Брызги, про которые говорила Анна, долетели и до меня», – подумал он. Его светлые джинсы и кремовая рубашка-поло стали мокрыми и в песке. Высокая женщина лет сорока, с зонтиком, в длинной юбке, болоньевой куртке и в платке подала ему влажную салфетку. Олег попытался вытереть пятна. Лицо женщины Ширяеву показалось знакомым…
– Не узнаешь меня? Я – Шахноза, – сказала женщина.
Перед Ширяевым стояла его бывшая возлюбленная, очень изменившаяся, прядь седых волос выбивалась из-под ее платка. Несмотря на усталый вид, цвет лица Шахнозы был свежим, щеки покрывал здоровый румянец, словно по ним только что провели льдом. Одной рукой она опиралась на инвалидную коляску, в которой сидела очень худенькая девочка-подросток. Закатывая глаза, она качала из стороны в сторону головой. Услышав голос матери, больная девочка встрепенулась всем телом, замотала руками, которые ее не слушались, произнесла гортанные звуки.
– Вот приложились к мощам, теперь возвращаемся в больницу, а послезавтра уезжаем обратно в Украину, в Бердянск. Мы там живем, – сказала Шахноза удивленному и опешившему Олегу.
– Я тебя еле узнал, – вымолвил Ширяев.
– А ты мало изменился.
Пропуская выходящую из ресторана группу китайцев, Шахноза откатила в сторону коляску. Олег взял у нее из рук зонтик и расположил его так, чтобы бьющий наискось дождь не замочил девочку и ее маму.
– Это я тогда навела бандитов на твою жену! – вдруг сказала Шахноза.
– Я в курсе.
– Я знаю, что с ней случилось. Как видишь, я наказана. В то время я жила с одним преступником. После того как его попытались взорвать, мы с сыном уехали в Бердянск. Там я занялась юридической практикой. Вышла за знакомого бизнесмена… Он ради меня с женой развелся, кстати. А там родилась Юлечка больная, и папа нас бросил. Сын Рустам подрос, связался с плохой компанией, увлекся наркотиками, умер от передозировки. Через эти скорби я пришла к Богу, с Его помощью с дочкой и живем.
– Может, вас куда подвезти? – спросил Олег.
– Сюда нас подбросил врач из больницы. Если есть возможность – подвези.
Шахноза назвала адрес клиники в районе «Белорусской», где девочка проходила курс лечения.
Дождь усиливался. Они подкатили коляску к джипу Ширяева.
По дороге Шахноза рассказывала Олегу о болезни дочери. Говорила, что в эту клинику они приезжают уже второй раз и что после первого курса лечения Юлечке стало заметно лучше. «Она у нас молодец, терпеливая, не в пример мне».
Довезя Шахнозу и ее дочь до неказистого, мрачного корпуса клиники, Ширяев предложил деньги.
– Спасибо, возьму, – сказала Шахноза, – я сейчас ни от какой помощи не отказываюсь.
В этот день Олег больше не поехал на работу. Вернувшись домой, он думал о встрече с Шахнозой: не так он ее себе представлял. Долгое время после смерти Веры он мечтал о мщении.
Когда-то он услышал историю португальского принца, у которого убили возлюбленную. Король и весь двор желали видеть принца в браке с испанской принцессой, но у принца имелась своя возлюбленная. Видя, что сын непреклонен, король приказал убить девушку, которая невольно мешала интересам страны. Узнав о смерти возлюбленной, принц чуть не сошел с ума. Разногласия с сыном надломили здоровье короля, вскоре он умер. Принц занял место отца. Первым делом он разыскал и казнил убийц своей возлюбленной – на центральной площади собственноручно вырвал одному сердце из груди, другому со стороны спины. Затем новый король эксгумировал труп любимой, объявил ее королевой, усадил возле себя на трон и приказал придворным оказывать почести и целовать руку усопшей.
Мести, такой же дикой, лютой, средневековой, которую сотворил португальский принц, Олег желал для нелюдей, погубивших жену. Ширяев стал собирать сведения, вышел на измайловских бандитов. Постепенно к нему стала стекаться информация: он узнал о бойне внутри группировки, которая похитила Веру, узнал о судебном процессе над ее членами. Догадавшись о роли Шахнозы в этом деле, Ширяев отыскал ее след, стал планировать возмездие, но она и сын вдруг исчезли. Шли годы, прошлое постепенно исчезало в дебрях памяти Олега. И вот случайно он встретил виновницу произошедшего, увидел ее горе и даже посочувствовал. На примере Шахнозы он еще раз убедился, что виновных в смерти Веры наказала сама судьба – сообразно содеянному и жестоко.
Ширяев долго размышлял об этой случайной встрече, ведь когда-то он чуть было не связал с Шахнозой жизнь. Олег знал, что она страстно его любила, он мог создать с ней семью и иметь детей. Встреча с Шахнозой спустя столько лет, созерцание ее беды явилось своего рода завершением длинной главы в жизни Олега. Он задумался о создании семьи, проникся каким-то новым, более серьезным чувством к Анне. В самое ближайшее время Олег наметил полететь с ней в Ниццу, подобрал даже отель, где собирался провести романтические дни.
Это был «Негреско».
Он позвонил своему приятелю Глебу, зная, что у того имеется квартира в Монако, хотел проконсультироваться с ним об отдыхе на Лазурном берегу. Глеб трубку не взял, затем поздно вечером перезвонил сам и первым делом рассказал, что только что оказался свидетелем пожара: на его глазах в Ницце полностью сгорел ресторан «Коко-бич», где он ужинал. «Слава Богу, что был не с детьми. Они сегодня должны были с женой прилететь, но заболели и остались в Москве. Завтра к ним вылетаю».
Ночью Олегу приснился удивительный сон, где в затейливой фантасмагории переплелись и несостоявшаяся его семейная жизнь с Шахнозой, и отель «Негреско», и пожар в «Кокобич». Мелькнули даже инвалидная коляска и святое имя Николая Чудотворца.
К сожалению Олега и Анны, намеченная поездка в Ниццу сорвалась. Анна потеряла свой загранпаспорт. Она перевернула вверх дном всю квартиру, казалось, обшарила все, но документ немыслимым образом исчез.
Подключив кого надо, заплатив деньги, Ширяев помог ей в сверхускоренном режиме получить новый загранпаспорт, но выяснилось, что необходимо в посольстве аннулировать старую визу, прежде чем открыть новую. Эта волокита тоже заняла время, затем у Олега начался ответственный период на работе, и уже он не мог покинуть Москву. Так промелькнул остаток лета. Позже Анна нашла потерянный загран, он спокойно лежал во внутреннем отделении одной из ее сумочек. Этот факт вызвал волну острой иронии у Олега. Он часто подтрунивал над Анной, она у него была что-то вроде забавной игрушки. Естественная в своих желаниях, прямая в мыслях и поступках, она вносила в существование Ширяева равновесие.
Несостоявшуюся поездку в Ниццу Олег компенсировал путешествием по Южной Америке, куда пара отправилась в начале октября. Олег и Анна летели в Рио-де-Жанейро через Барселону, в ней собирались задержаться на несколько дней. Их прилет в этот город чарующей готики и волшебных творений Гауди совпал с массовыми акциями в поддержку отсоединения Каталонии от Испании. Вся Барселона пестрела каталонскими флагами, почти у каждого балкона и окна свисали полотна с красными полосами на золотом фоне и звездой в синем треугольнике, даже памятники были обвиты ими. По проспектам текли толпы людей, хором скандирующие местные кричалки. Многие центральные улицы были перекрыты, в переулках стояли вереницы полицейских автобусов, колоритные спецназовцы с бородками в черной униформе, как рыцари, увешанные защитной амуницией, готовы были решительно пресечь беспорядки. Водитель, встретивший Олега и Анну в аэропорту, не смог подъехать к отелю и был вынужден припарковаться за целый квартал от него. Взяв два чемодана на колесиках, он стал решительно пробираться сквозь толпу. Навьюченный сумками – Анна в эту поездку набрала массу нарядов, – Олег понесся за водителем, стараясь не отстать; следом, сжав губы, мужественно прорывалась Анна.
Спустя двадцать минут бешеной гонки и давки они оказались у массивного особняка отеля. Расторопный водитель получил щедрые чаевые. Переодевшись в номере, Олег и Анна сразу направились на крышу – в небольшой открытый бассейн. Только здесь они смогли перевести дух. Уже вечерело. Чудесный закат вспыхнул и заиграл великолепными огненными цветами над бушующим демонстрациями городом. Выпив бокал ледяного шампанского, Олег погрузился в прохладный бассейн. Лежа на спине, Ширяев смотрел в бескрайнее небо, на плывущие по нему величественные облака. Когда-то небо поглотило петарду с желанием, которое было исполнено и впоследствии изменило его судьбу. Затем, неблагодарный, он все испортил, и рок отобрал у него то, что он получил. Поползли годы свинства… И вот, кажется, теперь этот период закончился – появилась Анна.