— А где друид? — спросил он.
— Какой друид?
— У каждого племени есть жрец. Кто-то благословил их воинов перед боем.
Галлы переглянулись. Они обыскали всю деревню, но никого похожего на жреца не нашли.
— Значит, сбежал, — заключил Крид. — Или прятался где-то поблизости и наблюдал за боем.
Это было плохо. Друид видел силу галльского войска, тактику Крида, его способности. Информация уже мчалась к другим племенам, к острову Мона.
— Ничего, — пробормотал Крид. — Пусть знают, с кем имеют дело.
К вечеру пленных согнали на площадь перед алтарем. Двести мужчин — от юношей до седобородых старцев. Все связанные, все смотрели на завоевателей с ненавистью.
Женщины и дети стояли отдельной группой. Их не связывали, но галльские воины окружили их плотным кольцом. Среди женщин Крид заметил несколько красивых лиц — племя бриттов славилось высокими светловолосыми красавицами.
— Кто здесь главный? — спросил Крид на латыни.
Молчание. Бритты не понимали или не хотели отвечать.
— Переводи, — велел он Бренну.
Ликантроп перевёл вопрос на местный диалект. Из толпы пленных выступил пожилой мужчина с шрамом через всё лицо.
— Я Белгиос, вождь племени дамнониев, — сказал он гордо. — Что тебе нужно, римлянин?
— Рабочие руки, — коротко ответил Крид. — Вы будете строить дороги, копать рвы, таскать камни.
— Мы свободные люди! — вспыхнул Белгиос. — Нас не сломать!
— Посмотрим.
Крид кивнул Катамантеледу. Тот подошёл к вождю и ударил рукоятью меча по голове. Белгиос рухнул без сознания.
— Кто-нибудь ещё хочет высказаться? — спросил Крид.
Пленные угрюмо молчали. Урок был понятен.
— Отлично. Катамантелед, раздели их на группы по двадцать человек. Каждой группе — надсмотрщик из наших. Работать будут от рассвета до заката. Кормить — раз в день. Попытка бегства карается смертью.
— А женщины? — спросил галльский вождь.
— Женщины остаются здесь. Пусть продолжают свою жизнь — пасут скот, ткут, готовят еду. Но под нашим надзором.
Это была продуманная жестокость. Разделив семьи, Крид лишил мужчин главного стимула к сопротивлению. Они будут работать покорно, зная, что их жёны и дети — заложники.
— Сожжём ли деревню? — поинтересовался Лукотерикс.
— Зачем? — удивился Крид. — Дома хорошие, место удобное. Оставим гарнизон — пусть контролирует округу.
Он обошёл пленных, внимательно их изучая. Крепкие мужчины, привычные к тяжёлому труду. Из них получатся неплохие рабочие.
— Завтра начинаете строить дорогу от берега к нашему лагерю, — объявил он через Бренна. — Камни, песок, брёвна — всё найдёте в окрестностях. Работать будете под солнцем и дождём, в жару и холод. Жаловаться бесполезно — я не слушаю.
Один из молодых бриттов сплюнул в его сторону. Крид даже не обернулся — просто поднял руку и сжал кулак. Кровь юноши закипела в венах. Тот рухнул, корчась в агонии, и через минуту затих.
— Следующий урок будет дороже, — сказал Крид и направился к выходу из поселения.
За ним потянулись галлы, гоня впереди себя связанных пленных. Женщины плакали, провожая мужей и сыновей. Дети не понимали, что происходит, но чувствовали горе взрослых.
Крид не оглядывался. Он делал то, что было необходимо. Британия должна была дать ему ответы, а для этого нужно было подчинить остров. Подчинить любой ценой.
Дорога к лагерю заняла два часа. Пленные шли медленно — их связанные руки затрудняли движение. Но галльские копья в спинах заставляли ускоряться.
— Господин, — подошёл к Криду Бренн, — что будем делать с женщинами? Они могут поднять восстание.
— Не поднимут, — уверенно ответил Крид. — У них есть дети. Материнский инстинкт сильнее героизма.
— А если всё-таки попытаются?
— Тогда убьём детей у них на глазах. Больше попыток не будет.
Бренн поёжился. Даже ликантроп, созданный тёмной магией, испытывал отвращение к подобной жестокости.
— Ты изменился, — сказал он тихо. — После Рима ты стал... другим.
— Рим научил меня не тратить время на сантименты, — ответил Крид. — Цель оправдывает средства. А моя цель важнее жизней этих дикарей.
Лагерь встретил их факелами и кострами. Галльские воины с любопытством разглядывали пленных — многие впервые видели бриттов вблизи.
— Загнать в загон для скота, — приказал Крид. — Поставить охрану. Завтра начнут работать.
Пленных втолкнули в огороженный участок, где раньше держали лошадей. Тесно, грязно, холодно — но живы. Пока живы.
Крид прошёл в свой шатёр и сел за стол с картами. Первый удар нанесён, первые рабы захвачены. Но это было только начало. Впереди ждали десятки племён, тысячи врагов, и где-то в конце пути — остров Мона с его древними тайнами.
Лидия подошла к нему со спины и положила холодные руки на плечи.
— Ты устал, — сказала она.
— Я не могу уставать, — ответил Крид. — Проклятие не позволяет.
— Тогда что тебя гнетёт?
Крид поднял глаза от карт. В свете свечей лицо вампирши казалось почти живым.
— Время, — сказал он. — Время течёт, а я всё ещё здесь. Всё ещё ищу то, что может не существовать.
— Друиды помогут?
— Должны. У них нет выбора.
Он снова склонился над картами. Британия расстилалась перед ним пятнами известного и неизвестного. Племена, города, священные места — всё это предстояло завоевать или уничтожить.
Завтра начнётся строительство дороги. Послезавтра — поход к следующему племени. И так далее, пока весь остров не склонится перед ним.
А потом — остров Мона и ответы на вопросы, которые мучили его веками.
Или новые проклятия, ещё более страшные.
Но выбора у него не было. Никогда не было.
***
Работы начались на рассвете. Крид лично выбрал место для будущего порта — широкую бухту в двух милях от лагеря, защищённую от штормов скалистыми мысами. Глубина позволяла швартоваться самым большим кораблям, а ровный берег был идеален для строительства причалов.
— Здесь будет главная гавань, — объяснял он Лукотериксу, чертя план палкой на песке. — Десять причалов для военных кораблей, двадцать — для торговых. Склады, кузницы, казармы.
Корабельный мастер хмурился, глядя на чертёж.
— Господин, это огромная стройка. Понадобятся годы...
— Понадобятся месяцы, — холодно перебил Крид. — У нас есть рабочие руки.
Двести пленных бриттов стали первыми строителями. К ним вскоре добавились новые партии — Крид методично зачищал окрестности от враждебных племён. Каждый набег приносил сотню-другую рабов.
Работали от рассвета до заката без выходных и праздников. Кормили один раз в день — жидкой похлёбкой и чёрствым хлебом. Спали в наскоро сколоченных бараках, битком набитых людьми.
— Темпы впечатляют, — признался Катамантелед, наблюдая за стройкой с холма.
Действительно, за месяц бухта изменилась до неузнаваемости. Первый причал уже принимал галльские корабли. Рабы таскали камни для второго, третьего, четвёртого. Каменоломня в миле от берега работала круглосуточно — факелы горели там даже ночью.
— Они умирают, — заметил Бренн. — Каждый день хороним по десятку.
— Зато остальные работают быстрее, — равнодушно ответил Крид. — Страх смерти — лучший стимул.
Он был прав. Смертность среди рабов достигала двадцати процентов в месяц, но выжившие трудились с отчаянной энергией. Они видели, что происходит с теми, кто падает от усталости или болезни — их просто сбрасывали в море.
— Нужны новые партии, — сказал Лукотерикс. — К зиме половина рабов подохнет.
— Получишь, — пообещал Крид. — Планирую большой рейд на север.
Порт рос с пугающей скоростью. К концу второго месяца действовали уже пять причалов, склады забивались товарами с материка, а в новых кузницах ковали оружие для армии.
Но Крид думал не только о порте. Гавань была лишь началом — ему нужен был город, настоящий центр власти на острове.
— Крепость построим здесь, — сказал он, указывая на холм над портом.
Место было выбрано идеально. Высота давала обзор на десятки миль вокруг, крутые склоны затрудняли штурм, а близость к морю обеспечивала связь с материком.
— Камень будем брать местный, — планировал Крид. — Известняк из каменоломни, дуб из лесов. Рабы справятся.
Справились. К третьему месяцу на холме поднимались стены будущей крепости. Не частокол из брёвен, как строили местные племена, а настоящие каменные укрепления — толщиной в три человеческих роста, высотой с пятиэтажный дом.
— Как римские легионы строят, — восхищённо говорили галльские воины.
— Лучше, чем римские, — поправлял Крид. — У римлян нет столько рабочих рук.
Действительно, к тому времени на стройке трудились уже полторы тысячи рабов. Крид захватывал племя за племенем, превращая свободных бриттов в безымянную рабочую силу.
Организация была железной. Рабов делили на бригады по специальностям — каменщики, плотники, землекопы, носильщики. Каждую бригаду возглавлял галльский надсмотрщик с правом жизни и смерти.
— Нормы выработки удваиваются каждый месяц, — докладывал Лукотерикс. — Рабы не выдерживают темпа.
— Значит, нужны новые рабы, — отвечал Крид. — Проблема решаема.
Он не лгал. Каждую неделю с материка приходили корабли с подкреплениями — галльские воины, инженеры, ремесленники. А каждую неделю отряды Крида возвращались из рейдов с новыми партиями пленных.
Британия кровоточила, но порт и крепость росли как на дрожжах.
К четвёртому месяцу стены крепости поднялись на полную высоту. Внутри началось строительство зданий — казарм, арсенала, дворца для самого Крида. Архитектура была смешанной — римская практичность, галльская основательность, местные материалы.
— Красиво получается, — признал даже суровый Катамантелед.
Крепость действительно впечатляла. Четыре круглые башни по углам, мощные ворота с опускающейся решёткой, зубчатые стены с бойницами для лучников. Внутри — просторный двор, способный вместить тысячу воинов, и центральная башня-донжон высотой в сто футов.