— Отсюда видно море и материк, — сказал Крид, стоя на вершине донжона. — Корабли не смогут приблизиться незамеченными.
Но он строил не только для обороны. Крепость должна была стать символом его власти — видимым с моря знаком того, что Британия больше не принадлежит местным племенам.
— А как назовём город? — спросил Лукотерикс.
Крид задумался. Рим пал от его руки, Галлия покорилась его мечу. Новый город должен был носить имя, отражающее его сущность.
— Некрополис, — сказал он наконец. — Город мёртвых.
Название было пророческим. К концу пятого месяца на стройке погибли уже три тысячи рабов. Их тела сбрасывали в специально вырытые ямы за городскими стенами — целое кладбище безымянных строителей.
Но город рос. Вокруг крепости появились кварталы для галльских колонистов, рынок, храм, мастерские. Порт принимал уже двадцать кораблей одновременно. По новым дорогам двигались обозы с товарами и войсками.
— Впечатляющее достижение, — сказала Лидия, стоя рядом с Кридом на стене крепости. — За полгода ты создал целый город.
— За полгода я создал базу, — поправил её Крид. — Настоящая работа только начинается.
Он смотрел на север, туда, где в туманной дали скрывался остров Мона. Путь к друидам был долгим, но каждый день приближал его к цели. Некрополис стал ключом к завоеванию Британии — отсюда он мог контролировать весь юг острова.
— Сколько ещё племён нужно покорить? — спросила Марта.
— Сколько потребуется, — ответил Крид. — Я дошёл до Британии не для того, чтобы останавливаться на полпути.
К седьмому месяцу Некрополис стал самым большим городом на острове. Пятнадцать тысяч жителей — галльские колонисты, торговцы, ремесленники, солдаты. Плюс десять тысяч рабов, которые продолжали строить и расширять город.
Крепость была закончена. Порт принимал корабли со всего известного мира. Дороги связывали Некрополис с десятком покорённых поселений. Армия выросла до двадцати тысяч воинов — галлы с материка плюс местные наёмники.
— Пора двигаться дальше, — сказал Крид на военном совете. — У нас есть база, армия, ресурсы. Время покорить север.
Катамантелед развернул карту Британии. Южная часть острова была покрыта красными точками — покорённые племена, гарнизоны, союзники. Но север оставался белым пятном.
— Там живут самые дикие племена, — предупредил галльский вождь. — Пикты, скотты, бриганты. Они не знают страха и сражаются до смерти.
— Тем лучше, — холодно улыбнулся Крид. — Значит, из них получатся отличные рабы.
Он поднялся и подошёл к окну. За стеклом расстилался его город — Некрополис, выросший на костях тысяч рабов. Дым поднимался из сотен труб, в гавани качались мачты кораблей, на стенах крепости блестели доспехи часовых.
Всё это было создано за полгода. Силой, кровью и безжалостной волей одного человека.
— Завтра выступаем на север, — объявил Крид. — Берём десять тысяч лучших воинов. Остальные охраняют город.
— А если на нас нападут с моря? — спросил Лукотерикс.
— Кто посмеет? — удивился Крид. — Римляне боятся меня больше смерти. Галлы полностью покорены. Других врагов у меня нет.
Он ошибался. Но узнает об этом позже, когда будет сражаться с друидами острова Мона. Пока же впереди лежал долгий путь через враждебную территорию, где каждое племя готово было биться за свободу.
Но Крид не сомневался в победе. У него были лучшие воины, лучшее оружие и база, способная выдержать любую осаду. Некрополис стал его шедевром — городом, построенным на смерти и предназначенным для войны.
Идеальным местом для бессмертного завоевателя, который искал собственную смерть в самом сердце магической Британии.
***
Армия Крида двигалась по римской дороге к Лондиниуму уже третий день. Десять тысяч галльских воинов растянулись колонной на несколько миль — пехота, конница, обозы с провиантом и осадными орудиями. Впереди ехал сам Крид в сопровождении своих созданий.
Лондиниум был важной целью. Римская колония на Темзе, торговый узел, через который проходили все товары между Британией и материком. Захватив город, Крид получил бы контроль над северной торговлей и мог бы перерезать снабжение враждебных племён.
— Разведчики докладывают странное, — сказал Бренн, подъехав к Криду. — Дорога впереди входит в лес, но никто оттуда не выходил уже два дня.
— Что странного в лесу? — спросил Катамантелед.
— Этот лес не отмечен на римских картах, — ответил ликантроп. — А местные жители обходят его стороной.
Крид остановил коня и достал карту. Действительно, здесь должна была быть открытая местность — холмы, пастбища, может быть, небольшая роща. Но впереди стеной стоял густой лес, словно выросший за одну ночь.
— Друидская магия, — констатировал он. — Они создали ловушку.
— Может, обойдём? — предложил Лукотерикс. — Дороги в объезд добавят всего день пути.
— Нет, — твёрдо сказал Крид. — Обход покажет слабость. Мы идём прямо.
Он не мог отступить. Слишком долго шёл к цели, слишком много поставил на карту. Если друиды думают, что лес их спасёт, они ошибаются.
Армия вступила в лес в полдень. Деревья сомкнулись над головами, превратив день в сумерки. Дорога сузилась до тропы, едва пропускавшей двух всадников. Конница спешилась и пошла пешком, ведя лошадей в поводу.
— Не нравится мне это место, — пробормотал один из галльских воинов.
Крид понимал его опасения. Лес был слишком тихим — ни пения птиц, ни шороха листвы, ни треска веток под ногами. Даже дыхание эхом отдавалось от стволов.
— Держитесь плотнее, — приказал он. — И оружие наготове.
Километр, второй, третий. Лес не кончался. Тропа петляла между огромными дубами и ясенями, возраст которых исчислялся веками. На их коре светились странные символы — те же, что Крид видел на алтарях друидов.
— Деревья живые, — прошептала Лидия.
Она была права. Крид чувствовал это кожей — лес наблюдал за ними. Каждое дерево было глазом, каждая ветка — рукой, готовой схватить. Магия густела с каждым шагом.
— Господин, — подбежал гонец, — арьергард докладывает: дорога позади исчезла. Только деревья.
Крид обернулся. Там, где час назад была тропа, теперь росли дубы. Старые, покрытые мхом, словно стояли здесь тысячи лет.
— Ловушка захлопнулась, — сказал он спокойно. — Значит, нам есть с кем сражаться.
Атака началась без предупреждения. Ветки ближайших деревьев ожили и ринулись на людей. Не обычные ветки — гибкие, как змеи, и прочные, как железо. Они хватали воинов за шею, руки, ноги, душили и ломали кости.
— Рубите! — крикнул Крид, выхватывая меч. — Рубите всё, что движется!
Галлы бросились в бой с деревьями. Мечи звенели, рассекая древесину, топоры врезались в стволы. Но деревья сражались в ответ — их корни вылезали из земли, хватая за ноги, ветки били, как дубины.
Первые потери были ужасающими. Десятки воинов погибли в первые минуты — задушенные, раздавленные, разорванные пополам. Остальные дрались отчаянно, но как сражаться с лесом?
Крид рубил ближайший дуб, целясь в основание ствола. Дерево качалось под ударами, скрипело, но не падало. Его ветки хлестали бессмертного воина, оставляя глубокие порезы, которые мгновенно затягивались.
— Они регенерируют! — закричал Катамантелед, отрубая корень, который тут же начал отрастать.
— Тогда режем быстрее! — ответил Крид, нанося удар за ударом.
Но враг был не только в деревьях. Из чащи выходили другие создания — медведи размером со слона, волки с горящими глазами, олени с рогами острыми, как мечи. Все они двигались неестественно синхронно, повинуясь единой воле.
Лидия и Марта дрались спина к спине, разрывая звериных противников голыми руками. Их вампирская сила позволяла ломать хребты медведям и выдирать головы волкам. Но тварей было слишком много.
Бренн принял волчий облик и метался между деревьями, кусая и царапая. Его обычный волк сражался рядом — два хищника против целого леса.
Но галльские воины падали сотнями. Лес пожирал армию Крида, превращая её в кучу изуродованных трупов.
— Отступаем! — закричал Лукотерикс.
— Куда? — рявкнул в ответ Катамантелед. — Дороги нет!
Действительно, отступать было некуда. Лес сомкнулся вокруг них полным кольцом. Тропа исчезла, деревья стояли сплошной стеной. Единственный выход — вперёд, через кровь и смерть.
Крид понял — друиды превзошли себя. Они создали не просто засаду, а смертельную ловушку. Обычная армия была бы уничтожена за час.
Но его армия продержалась три часа. Галлы сражались с отчаянием обречённых, зная, что смерть неизбежна. Они рубили деревья, кололи зверей, умирали с оружием в руках.
К закату от десяти тысяч воинов осталось несколько сотен. Они сбились в кучу вокруг Крида, отбиваясь от наседавших со всех сторон тварей.
— Господин, — прохрипел умирающий Катамантелед, — беги... спасайся...
— Куда бежать? — спросил Крид, добивая раненого медведя. — И зачем?
Он не собирался бежать. Слишком долго искал смерти, чтобы упустить такую возможность. Пусть друиды убьют его — это будет честной смертью в бою.
Последние галлы пали через час. Лукотерикс погиб под когтями гигантского волка. Остатки отряда разнесли звериные стаи. Даже Лидия и Марта исчезли в чаще, утащенные корнями деревьев.
Остался только Крид.
Он стоял посреди поляны, усеянной трупами, и ждал. Вокруг него кольцом стояли враги — деревья, звери, тени. Сотни горящих глаз смотрели на последнего выжившего.
— Ну что же, — сказал он вслух, — покончим с этим.
Атака возобновилась. Но теперь Крид сражался не за армию, не за победу — только за право умереть с честью. Меч в его руках превратился в смерч стали, разрубая всё на своём пути.
Дуб попытался схватить его ветками — Крид разрубил ствол пополам. Медведь прыгнул сверху — получил клинок между глаз. Волчья стая окружила его — через минуту на поляне лежали дюжина звериных трупов.
Враги наседали волнами, но не могли прорвать оборону одного человека. Крид был быстрее зверей, сильнее деревьев, неуязвимее теней. Его бессмертие превратилось в проклятие для врагов — каждая рана заживала за секунды.