— Нат, — начал Чарли, — тот факт, что Том приехал, уже о многом говорит. Он все еще с ума по тебе сходит… — Чарли умолк, стоило Наташе лишь бросить на него взгляд, полный страдания, но спустя мгновение сказал: — Том вкушал свободу полтора года. Сейчас она ему больше не нужна. Если ты все еще любишь его…
— Нет, — закричала Наташа. — Папа, ты не понимаешь! — Она назвала его «папа», а это происходило лишь в минуты чрезвычайного волнения. Она скрестила руки, на груди, чтобы он не заметил, как они дрожат. — Том причинил мне много страданий. Я не позволю ему сделать то же самое еще раз. Сейчас я избавилась от него и не желаю больше видеть его. Ни за что на свете!
Отец долго не сводил с дочери проницательного взгляда.
— Нат, возможно, я знаю тебя лучше, чем ты саму себя. И мне кажется, что ты все еще любишь его. Я уверен, он тоже любит тебя. Время — лучший лекарь.
— Отец… — Наташа тяжело вздохнула. — Забудь об этом! У нашей истории не будет счастливого конца. Не стоит даже мечтать. Этого никогда не произойдет. Те прекрасные чувства, которые мы пережили, давно умерли и похоронены. Он сам убил нашу любовь. Он… — Тут она прикусила язычок. Но ей все-таки придется рассказать отцу правду! Только тогда он сможет все понять. — Том променял меня на другую женщину, — выпалила она. Наконец-то признание сделано.
Ее отец резко поднял голову. В его глазах она заметила искорки сочувствия и ни капли гнева или возмущения, которые она ожидала увидеть.
— Нат, я понимаю, что это, должно быть, причинило тебе боль. Но некоторые мужчины испытывают страх при одной лишь мысли о браке и начинают паниковать. Возможно, Том просто искал себе оправдание, он хотел лишь побыть один… наедине с самим собой. Или, может быть, ему понадобилась передышка, и он пошел на поводу у своей страсти, а потом раскаялся и осознал, что совершил огромную ошибку. Сейчас он вернулся, чтобы выяснить, есть ли у него надежда, дашь ли ты ему еще один шанс.
— Шанс? Забудь об этом! — резко прервала она отца, нахмурившись. — С чего ты взял, что Том сожалеет о случившемся? Он сказал тебе что-нибудь о своей… своей новой девушке?
— Нет, — признался Чарли. — Но зачем бы он стал проделывать весь этот путь сюда, если не хотел увидеть тебя, Нат? И с какой стати ему понадобилось покупать твою картину, если он до сих пор связан с другой женщиной?
— О, папа, какой ты наивный! Потому что он чувствует себя виноватым. Наверняка совесть не дает ему спокойно спать. Он просто хотел проверить, что со мной все в порядке, и тогда она будет жить, уже не чувствуя за собой вины. И я удовлетворила его любопытство. — Она гордо вскинула подбородок. — Он убедился, что я в полном порядке и выкинула его из головы. — По всему ее телу снова пробежала дрожь. — Но при этом я не собираюсь быть с ним любезной, гостеприимной и общительной. Я не доставлю ему такого удовольствия.
— Нет… именно так, — пробормотал Чарли, рассматривая рамку для картины, которую держал в руках. — Лучше оставить так, как есть. Я должен сделать еще одну перед завтрашним отъездом.
Девушка закусила губу. Ее отец рассуждает о предательстве Тома Скэнлона с такой легкостью и беззаботностью! Очевидно, он готов простить его, даже не выяснив, поддерживает ли Том отношения с женщиной, ради которой он бросил его дочь.
— Мне тоже нужно кое-что уладить сегодня вечером и упаковать вещи, — проворчала она. — Я бы уже давно все сделала, если бы не этот непрошеный гость. — Она помолчала немного и взглянула на отца. — Давай забудем о том, что он приходил. Хорошо?
— Как скажешь, милая.
Наташа бросила на отца подозрительный взгляд. Но лицо Чарли оставалось непроницаемым.
Ну ладно. Слава богу, завтра они с Чарли уезжают. Это будет ее первая поездка в национальный парк «Какаду». Наташа дала согласие провести выставку своих работ в Сиднее, главной темой которой станут картины, написанные в этом живописном месте. Парк «Какаду» находится на севере страны, недалеко от Дарвина. Уж туда-то Том Скэнлон не доберется. Там она будет в безопасности.
В полной безопасности!
ГЛАВА ВТОРАЯ
На следующее утро Наташа зашла на кухню, чтобы выпить чашечку кофе перед полетом в Дарвин. Она распахнула дверь и увидела тетю Эдит, которая собиралась присмотреть за галереей, пока их с отцом не будет в городе. В прошлом году тетя похоронила мужа и теперь частенько заглядывала к ним, чтобы помочь по хозяйству или просто поужинать с братом и племянницей.
— Привет, тетя Эдит.
— Доброе утро, дорогая.
Что-то в обычно веселом и приветливом голосе Эдит насторожило Наташу.
— Что-нибудь случилось? — Девушка нахмурилась и посмотрела по сторонам. — А где Чарли? — Ее отец обычно вставал с первыми лучами солнца.
— О, милая, твой отец заболел. Похоже, у него грипп. И в довершение всего, у него разыгралась подагра.
— О, нет! — Именно в тот день, когда они собрались лететь в Дарвин! — Ему очень плохо? Ты позвонила врачу? — Сочувствие к отцу смешивалось с разочарованием, которое принесла эта новость. Она так тщательно планировала эту поездку в парк «Какаду»! Специально выбрала именно это время года — начало мая, когда трава еще не пожухла, а цветы не завяли от палящего летнего солнца. Если отложить поездку даже на пару недель… Нет, это нарушит все ее планы!
Эдит виновато пожала плечами.
— Он не позволил мне. Чарли заявил, что врач велит ему оставаться в постели, а это он знает и без него. Слава богу, у него есть таблетки от подагры. — Она призадумалась. — Он потребовал свой сотовый телефон, чтобы сделать несколько телефонных звонков.
— Я пойду посмотрю, как он. — Не на шутку расстроенная, Наташа вышла.
Она ожидала увидеть отца сидящим на кровати или в кресле с сотовым телефоном в руках. Вместо этого он лежал, свернувшись калачиком, под шерстяным одеялом, из-под которого выглядывали только седая голова и нога с компрессом. Ее сердце упало.
— Отец…
Он поднял на нее глаза.
— Прости меня, милая. Я заболел. Мне действительно очень плохо. — Его голос дрожал, а обычно живые голубые глаза сейчас были наполовину закрыты веками, словно ему стоило огромных усилий открыть их. — Но ты не должна волноваться. Я все уладил. Ты еще успеешь на девятичасовой самолет.
— О, папа, как же я поеду без тебя? Я не смогу прожить две недели одна в парке! А за такое короткое время я вряд ли найду кого-нибудь еще. Я…
— Милая, говорю же тебе, я об этом позаботился, — слабо настаивал Чарли. — Я связался с туристическим агентством…
— Отец, ведь речь не идет об обычном туристическом маршруте. Я надеялась, что у меня будет возможность ходить куда угодно, рисовать столько времени, сколько мне необходимо.
— Ты сможешь делать все это, дорогая. Владелец туристического агентства сам будет твоим проводником — лично. Я навел справки и выяснил, что на него можно полностью положиться, и он отлично знает парк. Он отвезет тебя, куда ты захочешь, позаботится о питании, поможет установить палатку и защитит тебя от крокодилов. — На его лице появилась слабая улыбка.
— Чарли…
— Он встретит тебя в аэропорту Дарвина, милая, в руках у него будет табличка с твоим именем. Его зовут… как же? Ах да, Кэннон… или что-то вроде этого. На рубашке и шляпе эмблема с надписью «Туры по охоте на дикого гуся».
— «Туры по охоте на дикого гуся»? — решив, что ослышалась, переспросила Наташа.
— Отличное название, правда? Сразу привлекает внимание. Я уже сообщил ему, что ты роскошная блондинка и на тебе будет футболка с водяными лилиями. Пожалуйста, надень именно эту майку.
— О, папа… — Она вздохнула.
Болезнь Чарли не помешала ему все предусмотреть. Хорошо, что ее любимая майка чистая. Наташа решила переодеться после того, как выпьет кофе, если все же окончательно соберется ехать.
— Пап, может быть, тебе через пару дней будет лучше…
— Сомневаюсь… Не подходи ко мне близко. Ты ведь не хочешь заразиться. — Он слабо помахал ей рукой. — Даже если через несколько дней приступ подагры немного утихнет, грипп наверняка так легко не отступит: повысится температура, появятся головная боль и насморк. У меня так всегда бывает. Поездку придется отложить еще на несколько недель. Но не волнуйся, со мной все будет в порядке, дорогая, — поспешно заверил он дочь. — Эдит обо мне позаботится.
— Отец…
— Тебе не придется ничего делать, дорогая. Я уже отменил заказ на машину, которую мы собирались взять напрокат в Дарвине. Туристическая компания предоставляет все необходимое: автомобиль, палатку, еду и так далее. Тебе нужно только прибыть на место. А сейчас иди и собирайся.
Если сейчас она начнет возражать, отец только расстроится.
— Спасибо, пап. — Наташа ободряюще улыбнулась ему. В конце концов, он приложил столько усилий, чтобы все уладить. Самое малое, что она могла сделать, — это поблагодарить его. — Я возьму с собой в Дарвин сотовый телефон, и мы сможем перезваниваться.
Он недовольно фыркнул.
— Не теряй зря времени на звонки домой! Большую часть времени ты будешь проводить в местах, откуда дозвониться почти недоступно. Кроме того, Эдит пригрозила, что заберет у меня сотовый. — Он вздохнул и дрожащим голосом добавил: — Прости меня, дочка. Я так устал…
— Тогда отдыхай и постарайся уснуть. И, пожалуйста, попроси тетю Эдит позвонить врачу, если вдруг почувствуешь себя хуже. — Она погладила отца, стараясь не прикасаться к его больной ноге. — Поскорей выздоравливай.
Трудно было поверить в то, что она действительно согласилась поехать без отца, и еще труднее — в то, что Чарли буквально заставил ее отправиться в австралийские джунгли практически одной, с совершенно незнакомым проводником.
Этот Кэннон, скорее всего, опытный пожилой мужчина, хорошо знающий чащобы парка «Какаду». Кроме того, она должна ехать. Если она не представит на выставку пейзажи тех мест, ее организаторы больше не захотят иметь с ней дело. И о том, чтобы выставляться в Сиднее, придется забыть.
Взвесив все «за» и «против», Наташа приняла решение ехать и поспешила на кухню, чтобы выпить чашечку кофе перед уходом.