На подлёте определилась: на ринге только два чешуйчатых из подотряда недоразвитых – юнцов четырёх-пяти лет от роду. Вокруг них колготились чешуйчатые из подотряда околоразвитых – молодняк второй пятилетки жизни. Те честно пытались вклиниться в сражение и ликвидировать балаган до появления окончательно развитых взрослых. Я со своей высоты уже зафиксировала в небе несколько многообещающих пятен с крыльями летучих мышей.
«Останови её!!!» - ворвался в мою голову вопль Арнэра, а в мою субстанцию он сам.
Я попыталась исполнить свой родительский долг – моим бокам это ничего не стоило. А толку? Ну, нырнула я туда, к ним. Ну, попала в разверстую пасть, которая меня тут же и сожрала. Интересно. Никогда не была внутри нартиевой морды – только заглядывала при случае.
Тут спохватилась, что замешкалась, и тотчас материализовалась снаружи – передо мной проехался чей-то бок, разворачиваясь задом. Я чуток подлетела, пытаясь разглядеть хозяина задницы, и внезапно решила исход поединка. Пожиратель приведений отвлёкся на мои мельтешения, и летящий в него хвост приложился со всей дури в правый флаг – знатная оплеуха! Я обернулась, а там только ноги взметнулись. Обернулась ещё раз – оскаленная пасть моей подруги несётся на таран прямо в меня.
– Тпр-ру-у-у! – взвыла я, замахав руками навстречу серебряным блюдцам глаз.
Ничего хорошего не ожидала – откуда? Нартии и так-то неуравновешенны во всех своих центровках фюзеляжа, крыльев и оперения. Разгонятся – хрен остановишь. Однако... Это у рыбака с рыбаком может что-то не заладиться, а подружка подружку узнает издалека: нюх у нас друг на дружку просто собачий. Нос Эби затормозил, погрузившись в меня. В серебряных блюдцах забликовали изумрудные искры узнавания. А потом расплылись зелёные кляксы понимания происходящего. Бедняжка судорожно вздохнула и схлопнула покоцанный чемодан – полморды разодрано характерными следами зубов из другого чемодана.
– Шевельнётесь, убью!
Она-то сразу поверила: всякого со мной навидалась. А вот её соперница, отковырявшись от земли, не посчитала нужным внимать божественному предупреждению. И снова я обернулась, чтобы полюбоваться отличными зубами, выставленными напоказ в летящей на меня пасти. Эби за спиной тревожно взвизгнула. А я рефлекторно плюнула в башку неугомонной поганки своим фирменным анестезирующим комком указующей воли. Казалось бы: у привидения и голова-то невзаправдашняя – откуда там взяться указующей воле? Ан, работает! Взбесившиеся экскаваторы в нокаут отправляет.
Эби за спиной икнула: к нам сосредоточенно и грозно маршировала Императрица. К её бокам прилипли две возмущённые придворные курицы и что-то накудахтывали в уши матриарха.
– Арнэр! – выкликала я из кучи болельщиков расстроенного пацана.
Ещё бы ему не переживать! Стоять и не иметь возможности заступиться за подругу – ужасный удар по гордости. А сунься он в честную девчачью драку, ему бы остальная шпана наваляла куда серьёзней: семья от урода отказалась, так что всё можно. Загрызи они его – старшие бы слова не сказали. Сами потащились бы каяться жуткому богу. Сразу за две жертвы оптом, потому, что и Эби не оставили бы в живых – они на своей земле в своём праве.
– Уводи её домой! – приказала я подскакавшему Харлату. – Ждите меня там.
«Нельзя», - взволнованно напомнил он. – «Старшие идут…»
– Идут в жопу! – огрызнулась я. – Включи мозги! Вы больше не члены семьи. Они сами так решили. Давайте, сваливайте! Ты же знаешь, что я им не по зубам.
Эби гордо фыркнула и потелепалась за Арнэром, приволакивая ногу. Их пропустили без единого звука, поскольку команды «фас» от матриарха не поступало. А та… не так уж и впечатляла своим интерфейсом: её грозная морда адресовалась исключительно своим простодушным детишкам.
– Доброго дня, почтенная Императрица! Отлично выглядишь! – сам собой выскользнул из меня универсальный дурацкий крючок.
Она купилась и величаво кивнула. Дескать, и ты, уважаемая, сегодня как-то по-особому изысканно пропускаешь сквозь себя предметы.
– Я сожалею, что моя девочка снова нарушила границы и пришла к вам, – взяла я быка за рога и без предисловий сломала ему шею: – Её страшно мучает половое созревание. А поскольку никто в твоей семье ни разу не показал малышке, как от этого спасаться, она и чудесит. Мы сами создаём себе проблемы, когда не желаем одарить ближнего лишним добром.
Одна из куриц – справа от старушки – что-то гневно заквохтала, скаля на меня зубы.
– Императрица, ты же почувствовала мой удар? – уточнила я, прежде чем переходить к угрозам.
Она задумчиво кивнула и шикнула на опасно активную приспешницу. Та не вняла. Попыталась что-то квакнуть.
– Убери её, – вежливо потребовала я. – Она меня раздражает. А в раздражении я могу сотворить какую-нибудь глупость. К примеру, убить эту дуру. Или дать клятву, что больше никогда не вмешаюсь, когда к вам явятся охотники за яйцами.
Матриарх недоверчиво сощурилась.
– Что поделать? Я защищаю своих. Вот как умею, так и защищаю.
Она встряхнулась. И вправду: нашла время интересничать со своей Тургеневской задумчивостью. Дело надо делать. Императрица с вопросительной настойчивостью вытаращилась на меня.
– Естественно, я постараюсь больше не допускать вторжения моей девочки на вашу землю, – подтвердила богиня. – Однако предупреждаю: нарушение границы ещё не является поводом для нападения. Она всего лишь ошиблась с границей, а не пыталась навредить. И тот, кто вздумает на неё напасть ещё раз, умрёт. Говорю это и от себя, и от имени Тармени. Он взял малышку под свою защиту. И не спустит вам бессмысленной жестокости.
Тут сердце злобной квохтуньи не выдержало: тупая кошёлка разразилась угрожающей бранью вслед парочке уродов. Я и вдарила ей по башке – а куда деваться, коль человек слов не понимает? Скандалистка взвизгнула так, что Императрица пулей отскочила от неё, угрожающе набычившись. Но курице было не до неё. Она мучительно затрясла башкой, заплела ноги в косичку и рухнула на бок – я такое как-то видала в фильме о динозаврах.
Императрица не желала себя ронять в глазах придворных. Она махом опамятовала и вернулась в полную достоинства позу. Я сделал ей ручкой и поклонилась:
– Прости, почтенная, но мою клятву слышали все. Не моя вина, что она у тебя такая тупая. Как ты её вообще терпишь?
Матриарх укоризненно сморщила носище, но в её глазах кувыркались бесы. Тут я окинула взглядом окрестности и обнаружила: её провинившиеся сопляки дружно улепётывали в сторону родного дома. Только пяток взрослых нартов околачивались поблизости, не доверяя моей сволочной натуре. Я сосредоточилась на императорских мозгах и получила ожидаемый категорический совет отправить Гра-ару обратно на запад, всучив ей уродов.
Вот же дрянь! Как ей, так вынь да положь. Как мне, так хрен этой назойливой тучке! Но вступать в споры с ящерицами представителю отряда приматов как-то невместно. Я и не вступала. Просто исчезла, напомнив лишний раз: кто тут у нас богиня, а кто свиньи неблагодарные.
«Оль, я опять облажалась», - покаянно прогундосила Эби, шмыгая разбитым носом.
Я нагнала ребят уже на входе в наше ущелье.
– Ерунда! – провозгласила богиня, пристраиваясь к их полёту так, чтоб не путаться под ногами. – Главное, ты жива. А драную морду как-нибудь переживёшь. Ты отлично дралась – мои комплименты.
И поздравления – мысленно съехидничала вдогонку – ты опять получила по соплям. В большой дружной семье Императрицы тебе жилось настолько хреново, что теперь хреново зажилось без неё. Иначе не могу объяснить: на кой ляд ты снова попёрлась туда и получила по загривку? И я утверждаю: там тебя начали обижать после того, как сама нарвалась. У Крокодила в семье даже яйца знают, что с богами шутки плохи. Вон «Повелевающий битвами» им мозгами услужил. И теперь всё тестирует, докапывается: а, может, всё-таки его эксперимент удался? Только он до удачи ещё не дожил, или её от него прячут. Так вот нарвёшься на Кишагнин, и та удружит тебе ластами да жабрами, чтобы загнать на дно морское.
И почему я виновата в том, что эта старая задрыга портит всем кровь – приняла богиня критически-независимый вид перед лицом встречавшего нас Фааф-хара. Потому что я, как дура, взгромоздила на себя это клятое опекунство? Так по правде-то она мне никакой не ребёнок на воспитании, а чужая, скандальная и мелочная старуха! Так и норовит меня в гроб загнать. Накося выкуси, падлюка британская! Русские не сдаются!
Фааф-хар с Арнэром переглянулись и дружно обернулись к Эби.
«Русские не сдаются!» - шипя, передразнивала меня эта гадина. – «Да кому они нужны?! Ни один приличный враг вас даже в плен не возьмёт! Вы обязательно притащите в дом какую-нибудь заразу! Или вшей или ваш вшивый коммунизм!» - потрясла она кончиком хвоста и лязгнула зубами.
Головы зрителей оборотились на меня. Я сардонически расхохоталась и показала этой психопатке средний палец сразу на обеих руках. Наши мужики, понятно не постигли смысла инопланетной жестикуляции, но дружно попятились, когда эта корова взяла разбег. Она же так давно не дралась – целых полчаса.
– Видишь теперь, как она себе хвосты ломает? – язвительно осведомилась я у Арнэра, когда Эби взвыла.
Эта идиотка никак не запомнит, что лупить по мне хвостом можно лишь с одной целью: покалечить его о камни. Так ей и надо – халде непотребной.
«Может, вмешаемся?» – предложил Арнэр, нерешительно кося изумрудным глазом на наставника.
Не стоит им мешать – ответила презрительная гримаса Фааф-хара, и тот величественно удалился, ибо цирк кончился.
Арнэр почтительно дождался отлёта наставника и буквально затанцевал на месте, бестолково размахивая хвостом:
«Когда мы отправимся на запад? Ольга, мне это надоело. Если она опять забудет сожрать свою траву, я её сам убью!»
Эби вмиг заткнулась: знала паршивка, чем пахнет их любовь в такие моменты.
– Императрица передала Гра-аре настойчивую просьбу убираться домой, – насупилась я. –Вы действительно тут засиделись. И достаточно окрепли, чтобы долететь до западного побережья.