– Ваше Императорское Величество! – одновременно со всех столбов с репродукторами рокотнул голос Александра, и многие вздрогнули от неожиданности – Экипаж и пассажиры беспосадочного перелёта Москва-Токио готовы к выполнению возложенной на нас трудной и ответственной задачи..
– Вы взялись за дело, доселе казавшееся невероятным! – ответил император – Я счастлив, что Россия и Япония в вашем лице совершит этот научный, технологический, конструкторский и человеческий подвиг. Однажды я участвовал в вашем памятном кольцевом перелёте, и прошу пообещать, что однажды вы снова возьмёте меня в полёт, но уже вокруг света по экватору. А сейчас позвольте предоставить слово участнику этого грандиозного свершения, посла Японии в России, Хэйхатиро Абэ.
– Ваше Императорское Величество, верноподданные русского императора, гости России, я горд и счастлив участием в великом перелёте. Я лично доставлю и преподнесу своему императору уважение русского народа и верю, что мы станем надёжными друзьями, как стали добрыми соседями.
Посол поклонился императору и народу.
– А теперь, когда все слова сказаны, разрешаю отправляться в полёт. – заключил император.
Сначала пассажиры, а потом экипаж, поднялись в самолёт, моторы включились, винты закрутились и Агата Третья тронулась с места. На малой скорости доехала до кольцевого участка, развернулась на нём, и, дав максимальный газ, помчалась по взлётной полосе. Как раз напротив императора, стоящего у края полосы, самолёт совершил отрыв и плавно пошел вверх. Иван Константинович снял фуражку и помахал ею на прощание.
– Всё-таки, он позёр. – сказал Александр
– Немного есть, но жест получился красивым.
***
– Итак, лететь нам чуть более суток, действуем согласно плану. – объявил Александр, дав знак пассажирам надеть шлемофоны с наушниками и ларингофонами – Сейчас у нас свободное время, и, чтобы не скучать, предлагаю устроить самодеятельный концерт. По пути на аэродром я пообещал Агате исполнить новую песню, а потом, если будет желание, песни споют все желающие. Нет возражений?
Возражений не нашлось, и Александр затянул «Семь тысяч над землёй» из репертуара группы «Браво» или Валерия Сюткин, в этом он всегда путался. Потом он принял управление, и Агата исполнила старинную кельтскую балладу. Тоширо спел весёлую японскую песню, а посол поддержал компанию студенческой песней времён его обучения в университете.
Первая дозаправка, в строгом соответствии с планом, произошла над Оренбургом, правда, сам город остался севернее.
– Господа пассажиры, если у вас есть желание, вы можете посмотреть на процесс дозаправки в воздухе. Поставьте свои стулья позади нас и смотрите.
Посол с вассалом, конечно же, переместились на указанное место, и, закрепив в держателях лёгкие стулья из набора столовой мебели, принялись наблюдать. Альбатрос занял позицию чуть впереди и выше Агаты Третьей и выпустил шланг, на конце которого раскрылся конус метрового диаметра с надувной оторочкой, чтобы в случае столкновения не повредить заправляемый самолёт.
– Кто же управляет шлангом с той стороны? – шёпотом спросил Тоширо, забыв отключить ларингофон.
– Посмотрите, на правом борту Альбатроса имеется блистер, то есть выпуклый иллюминатор. – пояснил Александр – Видите там голову механика? Они управляет системой с той стороны. А вы наблюдайте за работой Агаты, ибо именно она производит тонкое прицеливание во время нашей стыковки.
Агата с усилием потянула за рычаг, и с её стороны на носу Агаты Третьей открылось узкое длинное окно, откуда поднялся Г-образная штанга. Используя прицельный маркер, нарисованный прямо на лобовом стекле с её стороны, Агата со второго захода попала штангой в конус. По самолёту пошла дрожь, и раздался захлёбывающийся вой.
– Это заработали насосы, которые перекачают семь тонн бензина за десять минут. – пояснил Александр – Операцию можно и ускорить, но это рискованно.
Сцепленные самолёты летели неторопливо, равномерно и прямо – они выполняли чрезвычайно важную операцию, от которой зависит не просто этап, а весь перелёт.
– Великолепно! Это работа настоящих самураев. – выдохнул Тоширо, когда заправка завершилась и штанга на носу ушла в свой паз.
Похоже, он и дышал-то через раз, увлечённый происходящим.
– Мой верный Тоширо, я вижу, что ты возжелал водить такие самолёты? – по-русски спросил посол, не поворачивая головы.
– Да, мой господин! – тоже по-русски ответил вассал.
– Что же, учись. Поручаю тебе стать лучшим среди небесных самураев.
– Господин, ты сделал меня счастливым!
Александр, слушая короткий разговор за своей спиной подумал, что человека очень просто сделать счастливым – только дай ему возможность заняться важным, нужным и любимым делом, а вот найти человеку такое дело – неимоверно сложное искусство.
***
Вторая дозаправка была уже поздним вечером в районе Красноярска. Вообще-то, сближение двух самолётов без средств радиосвязи, в сгущающихся сумерках, лишь по габаритным огням – настоящий цирковой трюк, за просмотр которого следует брать деньги. Дело усугубилось ещё и восходящими потоками, что трепали самолёты даже на пятикилометровой высоте. Посол и его вассал опять взяли стулья, уселись за спинами Александра с Агатой и с напряжённым вниманием наблюдали за их действиями.
На Альбатросе, кроме габаритных огней, были включены лампы подсветки, освещающие всю его кормовую часть и шланг с конусом. На Агате Третьей горел мощный прожектор, закрепленный в обтекателе над кабиной. Он освещал рабочее поле и позволял пилотам работать в относительно комфортных условиях. Но неспокойная атмосфера всё-таки мешала, так что состыковаться удалось только с пятого раза, а процесс перекачки затянулся на пятнадцать минут, и они вымотали Агату до предела.
Наконец, самолёты расстыковались, воздушный танкер отвалил. Ему ещё предстояло возвращение на аэродром и ночная посадка. Александр вздохнул, глядя в сторону удалившегося Альбатроса, и пожелал:
– Спокойного возвращения вам, ребята, и удачного приземления!
Ночь плотным покрывалом укутала всё вокруг, даже на западе погасли последние отблески вечерней зари. Дальше предстояло лететь над плоскогорьем, огибая Саяны, по приборам. Хорошо, что взошла Луна, благодаря её свету высоту полёта можно было отследить и визуально.
– Агата, твоя смена закончилась, иди отдыхать. – твёрдым тоном приказал Александр – Если ты сейчас не поспишь, то не сможешь подменить меня после следующей дозаправки.
– Ты прав, Алекс, мне необходимо отдохнуть.
Агата слегка пошатываясь, перешла на диван в салоне, не раздеваясь, улеглась и только успела пристегнуться, как провалилась в сон.
Александру предстоял сложный участок: пересечь Ангарский кряж, по долине Ангары выйти к Байкалу и пересечь его, а далее двинуться на юго-восток, как говорили лётчики тридцатых годов, «следуя компасу Кагановича», то есть вдоль железной дороги.
– Александр Вениаминович! Разрешите сесть в кресло второго пилота? – попросил Тоширо Мифунэ – Для меня это великая честь!
– Сделайте одолжение, Тоширо-сан. Вы поможете мне справиться с ночной усталостью и с потерей сосредоточенности. Вы знаете, каким грозным врагом является не вовремя навалившаяся слабость или апатия.
– О да! В процессе подготовки, которую я проходил, этому вопросу уделялось большое внимание. Мы тренировались преодолевать скуку и монотонность. Да, это было поучительно. Вы позволите вопрос, Александр Вениаминович?
– Внимательно слушаю вас, Тоширо-Сан.
– Вы успешно применили два способа увеличения дальности полёта самолёта: воздушный старт и дозаправку в воздухе. Второй способ используется во время этого перелёта. Я полагаю, что его уже можно признать вполне удачным, так как больше половины пути преодолено, нам осталась только одна дозаправка. Но можно ли создать самолёт, способный преодолеть расстояние от Токио до Нью-Йорка?
– Давайте порассуждаем, Тоширо-сан. Любой вид техники имеет свои преимущества и свои ограничения. Скажем, парус всем хорош – он использует внешний вид энергии, ветер, и при его помощи люди не раз огибали Землю. Но паровой двигатель и архимедов винт вытеснили парус, несмотря на дороговизну как двигателя, так и угля, потому что даёт большую скорость и не зависит от направления и силы ветра. В наше время уголь и пар уже вытесняется бензином и мазутом, вернее паровая машина уступает место двигателю внутреннего сгорания. Впрочем, на море паровая турбина, с котлами работающими на жидком топливе долго будет королевой. А в воздухе паровой двигатель только попытались использовать, но неудачно. Сейчас мы применяем бензиновые моторы, и эти моторы ещё несколько десятилетий будут удовлетворять требованиям конструкторов и пассажиров. Впрочем, уже очевиден главный недостаток бензиновых двигателей – их прожорливость, ограничения по мощности и невысокий ресурс. То есть, чтобы преодолеть указанный вами путь от Токио до Нью-Йорка, придётся сжечь слишком много горючего. Взять нынешний перелёт: четыре заправки от пяти до семи тонн слишком расточительно для обычной перевозки пассажиров. Да, впоследствии бензиновые моторы станут намного экономичнее, но не существенно. Следовательно, нам нужно думать о моторах, работающих на иных принципах, и такие двигатели уже изобретены: газотурбинные. Вот с газотурбинными двигателями настанет эпоха беспосадочных перелётов через океан, и регулярных пассажирских рейсов из Токио во все столицы Евразии, Африки, Австралии и Америки. Правда, чтобы окупать работу двигателей такой мощности, придётся создать самолёты вместимостью в двести-триста пассажиров.
– Картина грандиозная, но реалистична ли она?
– Тоширо-доно, Агата Третья являет собой некоторую аналогию «Санта-Марии» Христофора Колумба. Мог ли Колумб вообразить, что «Олимпик», «Мавритания» или «Император» пробегут то же расстояние в пятнадцать-шестнадцать раз быстрее, при этом вмещая в себе население всего тогдашнего Мадрида с комфортом, недоступным многим королям Средних веков?