– Вот еще! – возмутилась Полина. – Я привыкла смотреть на себя, когда одеваюсь.
Переодеваться под пристальным взглядом хмурого мужика Павлу было не очень удобно. Учитывая, к тому же, что и сам процесс раздеванья-одеванья оказался таким непривычным – мешали и длинные волосы, и эти… гм-м… выпуклости спереди… А когда расстегивал и застегивал молнии на джинсах, – напротив, чего-то не хватало, отчего ему стало как-то не по себе, если не сказать больше. Но Павел все вытерпел, не проронив ни слова. Правда, взвизгнул один раз, зацепив рукавом жакета сережку и чуть не порвав мочку уха.
Полина, тем не менее, осталась довольна.
– Теперь садись к свету, – скомандовала она.
– Это еще зачем?
– Краситься будем.
– Вот уж – нет уж! – запротестовал Павел.
– Ты с ума сошел? – топнула Полина. – Ненакрашенной я никуда не пойду! Это ж не в лес за грибами.
– По-моему, ты и в лес накрасилась.
– Это разве крашенье? – Она улыбнулась и подмигнула: – А вот сейчас я из тебя настоящую красавицу сделаю! – Видя, как дернулся и покраснел Павел, «девушка», доставая из рюкзачка косметичку, сказала: – Да не бойся ты, я меру знаю. Сама «боевые раскраски» не люблю.
Чуть позже Павел вынужден был признать, что Полина сказала правду. На первый взгляд, он и не заметил на своем лице явных следов косметики. Только чуть гуще и даже будто длинней стали ресницы, выразительней глаза, перестала блестеть кожа на лбу и щеках, а вот губы, напротив, слегка заблестели, стали словно бы полнее и чувственней. Павел даже залюбовался на свое отражение в зеркале.
– А ты красивая… – тихо выдохнул он.
– Ага, – ответила Полина, проведя по щетинистой щеке. – Побриться бы только не мешало.
– Да я ж не это имею в виду, – смутился Павел. – Настоящую тебя…
– Я поняла, спасибо, – горестно вздохнула Полина. – А вот насчет побриться…
– Так заедем сейчас ко мне по-быстрому! – поднялся Павел. – Ведь и переодеться тебе тоже надо. Хотя бы переобуться.
– Ну, это я тоже бы поменяла, – оттянула на груди застиранную, пропахшую потом «лесную» рубаху Павла «девушка». – И помылась бы… – сморщила она нос.
– Ага! Ага!.. – замахал руками Павел, но продолжать благоразумно не стал.
Полина же сделала вид, что его невысказанного возмущения не заметила. Она прошла в прихожую и протянула Павлу туфли. Но тот, увидев на предлагаемой обуви хоть и не очень высокие, но тонкие каблуки, категорически отказался:
– Ты хочешь, чтобы на нас все оглядывались и тыкали пальцами?
– Это еще почему? Туфли как туфли…
– Да потому что я буду ковылять в них, как инвалид… ка. И спотыкаться через шаг. А то и падать. Никогда не мог понять, как вы, женщины, на этом ходите!
– Ну, а что я тебе дам? Босиком еще смешнее будет, – улыбнулась Полина.
– Кроссовки-то есть какие-нибудь?
– Не смеши меня!
– А что тут смешного? Универсальная обувь, между прочим. Кстати, тебе придется надеть именно их. Туфли у меня только одни – парадно-выходные, и в них ноги натирает.
– А у меня нормальных кроссовок нет… Есть только для бега, но они растоптанные и страшные.
– Ты еще и бегаешь? – с уважением спросил Павел.
– Бегала… Потом надоело. – Полина все-таки полезла в кладовку и достала пару темно-синих кроссовок.
– Ну и что? – повертел их в руках Павел. – Вполне приличные. Даже фирменные. И под цвет джинсов с пиджачком.
– Это жакет, а не пиджачок, – фыркнула Полина. А Павел уже натягивал обувку.
– Вот, совсем другое дело! – сказал он, подпрыгнув пару раз. – Класс!
Полина, хмурясь, критично осмотрела свое родное тело со всех сторон.
– Боже мой, – вздохнула она, – в кроссовках – на люди!..
– Ну ты аристократка прям! – хмыкнул Павел. – Где работаешь-то хоть?
– В банке, – ответила Полина.
– А-а… У-уу! – протянул Павел. – Тады канешна!.. А чего ж квартирка не того?.. Не соответствует?
– Дурак ты, – обиделась Полина. – Вы все так!.. Если человек в банке работает – значит у него на счету миллионы и особняк на Лазурном берегу… А между прочим, простые операционистки меньше рабочего на заводе получают.
– Ты – простая операционистка? – недоверчиво усмехнулся Павел.
– Нет, – огрызнулась Полина. – Но получаю ненамного больше того рабочего… Пошли давай!
Уже когда они спускались по лестнице, «девушка», то ли чтобы загладить невольную грубость, то ли ей и правда это стало интересно, спросила:
– А сам-то ты где работаешь?
– На заводе, – хмыкнул Павел.
Полина подняла к глазам ладони и недоверчиво сказала:
– Что-то рабочих мозолей не видать.
– А я и не говорил, что я рабочий. Программирую помаленьку.
– Ого!
– Да ничего не «ого», – отмахнулся Павел, хотя ему и показалось приятным восклицание Полины. – Ерунда, ничего серьезного.
– Для меня все, что с компьютерами связано, кажется сверхмудреным, – призналась Полина. – Так хочется научиться, хоть немного… А то я, кроме включить-выключить, да текст нужный набрать и не могу ничего. Ну, специальные наши программки еще – посчитать-распечатать…
– Хочешь, научу? – остановился Павел. Сердце его при этом отчего-то резко прыгнуло.
– Правда? – взмахнула ресницами Полина. И на коротенький миг Павлу почудилось, что на него смотрят истинные глаза подруги по несчастью.
– Конечно, правда, – глухо ответил он. – Вот только «change» осуществим…
– А если… не осуществим? – еле слышно спросила Полина.
– Тогда тем более учить тебя придется, – натужно рассмеялся Павел. – Иначе, как ты работать за меня будешь?
– Кстати… – нахмурилась «девушка». – Как мы завтра-то на работу пойдем?
– Давай пока не думать об этом! – мотнул головой Павел. – До завтра еще время есть. И если мы не станем его напрасно терять, все еще можно исправить сегодня.
– Ты правда в этом уверен? – подняла, а точнее – опустила, на Павла глаза Полина.
– Конечно! – Павел придал голосу столько уверенности, что прозвучало его утверждение до невозможности фальшиво. Но Полина все же чуточку успокоилась.
– На чьей машине поедем? – спросила она.
– На моей, конечно, – ответил Павел. – Не люблю, когда меня дамы катают. Беспонтово как-то выглядит…
– Тогда уж на моей надо ехать, – улыбнулась Полина. – И я за руль сяду.
– Почему это? – возмутился было Павел, но тут же хлопнул себя по лбу: – Ах, да…
Вообще-то он не любил ездить в качестве пассажира с незнакомыми. Особенно с женщинами. Понимал, что это предвзятость, самовнушение, а все равно – чувствовал себя не в своей тарелке, когда баранку крутили женские руки. Но на сей раз он себя успокоил: во-первых, руки-то сейчас были мужскими; во-вторых, именно этим рукам он доверял, как ничьим другим. Павел помнил, как сам он легко приспособился к «девятке» Полины – будто и тело и руки помнили автомобиль, сами, минуя непосредственно сознания, находили нужные переключатели, автоматически работали с рычагом коробки передач... Правда, теперь ситуация как раз обратная – его прежнему телу приходилось привыкать к чужой машине. Зато разум в этом случае был «хозяйским». Да и, как ни крути, особого выбора не было. Приходилось подчиняться обстоятельствам. «Надеюсь, ненадолго», - успокаивал себя Павел.
Беспокоился он зря. Полина вела автомобиль уверенно и, что называется, действительно «по-мужски». Сказывались, может быть, и навыки, «запомненные» телом, а возможно это являлось и «прирожденной» особенностью стиля вождения самой Полины. Во всяком случае, доехали они без происшествий.
Павел вышел из машины первым и, обойдя ее, галантно открыл водительскую дверь. Но, встретившись с «собственным» взглядом, мысленно чертыхнулся и с опаской оглянулся: не заметил ли кто ненароком его «джентльменского» поступка. А то подумают еще что... Хотя, учитывая всю создавшуюся ситуацию, эту маленькую накладку можно было вообще оставить без внимания. Что Павел в итоге и сделал.
Когда он открывал дверь своей квартиры, из соседней снова выглянул Николай Иванович.
– Что, Павел, нашла тебя девушка? – обратился он к Полине.
– А?.. – захлопала та глазами, и Павел пришел ей на помощь:
– Да, спасибо, Николай Иванович, все в порядке, как видите.
– А мы разве с вами знакомились? – пришла очередь хлопать глазами соседу, а Павлу – мысленно чертыхаться на себя за оплошность.
– Так мне Павел столько о вас рассказывал! – расплылся он в идиотской улыбке, исправляя ситуацию.
Соседу это замечание явно польстило.
– А вы, я смотрю, уже по-хозяйски тут, – улыбнулся он, кивая на связку ключей в женских руках Павла.
– А чего ж теряться? – подмигнул тот любопытному соседу и поскорее втянул раскрывшую рот Полину в прихожую.
Очутившись дома, он почувствовал себя намного уверенней. Быстро приготовил Полине комплект чистого белья, сунул ей в руки вместе с чистым полотенцем и кивнул головой в сторону ванной:
– Мыло, шампунь, мочалка – все там! Если надо потереть спинку – позовешь.
– Ну ты и!.. – вспыхнула Полина.
– Это ты «ну и», – засмеялся Павел. – Себя-то я, чай, не только в зеркале видел. И не раз.
– Все равно, – дернула подбородком Полина. – Обойдусь!
– Ладно уж. Только смотри, аккуратней с непривычки! Сильно не три.
Полина фыркнула, словно дикая кошка, и столь же стремительно бросилась к ванной. Павел от души расхохотался и полез в шкаф подбирать «себе» одежду.
Помылась Полина быстро. И позвала Павла. Когда он зашел в ванную, «девушка» стояла в трусах и футболке и была красной, словно рак. Вряд ли на нее так подействовал «легкий пар». Павел догадывался, конечно, об истинной природе этой «окраски», но смущать подругу не стал.
– Что? – как можно равнодушней спросил он. – Чего-то не можешь найти?
– Мне побриться надо… – еще больше смутилась Полина.
– Ах да! – спохватился Павел. – Вот пенка, вот бритва. Удачи! – Он повернулся, чтобы выйти.
– Погоди! – жалобно всхлипнула Полина. – Я ведь не умею…