Еще один аспект родительского комплекса, которому приходится противодействовать в середине жизни, – это влияние родительских отношений на нашу способность к близости. Модель близости, демонстрируемая ребенку, формирует его собственное поведение в дальнейшем. Подросток, как правило, уверен в том, что в будущем выберет партнера, совершенно непохожего на того, кого выбрал родитель, построит совершенно иные отношения и не совершит ошибок, допущенных в браке родителями. Верится с трудом! До тех пор пока живы родительские комплексы, ребенок выбирает либо точно такого же человека, либо же, поддаваясь гиперкомпенсации, кардинально от него отличающегося. Но очевидным это становится лишь со временем. Поэтому в середине жизни он с ужасом осознает, что походит на родителя куда больше, чем ему казалось, и что в его отношениях звучат знакомые мотивы. Соответственно, попытки измениться в середине жизни могут сопровождаться острой необходимостью трезво оценить свои интимные отношения. Внутренние изменения нередко влекут за собой неизбежные перемены и в отношениях, независимо от того, согласен на них партнер или нет. К сожалению, иногда влияние родительского комплекса настолько велико, что брак оказывается безнадежно испорчен. Избыточное влияние родительских комплексов на брак можно сравнить с тем, что называется сопутствующим ущербом (термин, которым военные обозначают потери среди гражданского населения).
Вспомните юнговское понятие комплекса. Он представляет собой эмоционально заряженный сгусток энергии в психике, который частично откололся от эго и вследствие этого может действовать самостоятельно. Это, по сути, эмоциональный рефлекс, чья сила зависит от силы или продолжительности его формирования. Существуют позитивные комплексы, хотя в данной книге мы сосредотачиваем внимание на тех, что оказывают на нашу жизнь негативное, разрушающее воздействие. Безусловно, материнский и отцовский комплексы обладают мощным влиянием, учитывая их колоссальную роль в раннем детстве. Вероятно, будет полезно наглядно проиллюстрировать роль позитивных и негативных родительских комплексов на примере стихотворных произведений.
Многие современные поэты отказались от традиции своих литературных предшественников отражать дух времени. Скорее, они склонны рассуждать о своей личной жизни, ища в ней смысл и надеясь с помощью силы слова затронуть жизни других людей. Такую поэзию, зачастую называемую исповедальной, можно считать не только глубоко личной, но и универсальной, ведь подобные переживания свойственны всем людям. Давайте познакомимся с тремя стихотворениями современного американского поэта Стивена Данна. Первое называется «Будничные домашние дела».
Когда умерла моя мать,
Я подумал: теперь я напишу стихотворение о смерти.
Это было непростительно,
Тем не менее я простил себя,
Как делают сыновья, любимые своими матерями.
Я уставился на гроб, зная, какую долгую жизнь она
прожила,
сколько жизней вмещается
в сладких воспоминаниях.
Трудно точно сказать,
как мы оправляемся от печали,
но я помню, когда мне было двенадцать,
в 1951-м, прежде чем мир
расстегнул свою блузку.
Я (весь дрожа) попросил мать
Показать мне свою грудь.
И она отвела меня в свою комнату
Без смущения или скромности,
и я смотрел на них, не в силах попросить о большем.
Много лет спустя кто-то сказал мне,
что Раки, не знавшие материнской любви,
обречены, и я, будучи Раком,
чувствую себя счастливым. Мне повезло
иметь мать,
которая показала мне свою грудь,
когда у девочек моего возраста
формировались свои формы.
Какая удача,
что она не обрекла меня
на слишком многое или слишком малое.
Если бы я попросил потрогать,
а может быть, даже пососать их,
что бы она сделала?
Мама, мертвая женщина,
которая, как я думаю, позволяет мне
легко любить женщин…
Это стихотворение
посвящается тому,
где мы остановились, незавершенности,
которая была достаточной,
и тому, как ты застегнулась
и занялась будничными
домашними делами[57].
Здесь Данн недвусмысленно прорабатывает материнский комплекс, так как он не только вспоминает прошлое, но и прослеживает его последствия в настоящем. Обязательная программа перевала в середине пути – осознать эти переживания и их скрытое влияние.
В этом стихотворении прослеживается позитивное влияние матери, лучами расходящееся в разные стороны. Самое главное, что, ощущая материнскую любовь, поэт в состоянии не только принять, но даже простить себя. Мы не можем любить себя, пока не убедимся в поддержке и одобрении родителя. Кроме того, Данн осознает, что его знакомство с феминностью оказалось настолько положительно заряженным, что он смог перенести это доверие и любовь на других женщин. Естественно, здесь он ступает на опасную почву, даже если он отважился вкусить запретный плод в детстве. Визит к Другому словно визит на чужую планету. Если с первой встречей не возникло проблем, последующие пройдут в такой же доброжелательной обстановке. Третий луч, исходящий от матери (первые два – это ощущение любви и соприкосновение с Другим), – приписывание ей мудрости. Она, к примеру, знала, как утолить детскую жажду знаний, не сорвав покров таинственности или интимности. Обратите также внимание, что описываемая встреча помещается в контекст будничности, что подчеркивает ее позитивное воздействие с точки зрения психологии.
Помимо поддержания у ребенка чувства защищенности, самая главная родительская роль архетипична. Иными словами, все, что ребенок видит в родителе, служит для него моделью, а также активизирует в нем самом аналогичные способности.
Само собой разумеется, родитель часто сам оказывается ребенком проблемных родителей, и все, что он может, – лишь передавать свой собственный опыт. И вот наследие израненных, раздробленных душ передается из поколения в поколение. Более всего ребенок нуждается в заботе и независимости. Под заботой понимается тот факт, что окружающий мир удовлетворяет наши потребности, идет нам на уступки, поддерживает и кормит нас как в физическом, так и в эмоциональном смысле. Независимость подразумевает, что мы обладаем всеми необходимыми ресурсами, чтобы принимать вызовы, бросаемые жизнью, и бороться за желаемое. Несмотря на то что забота и поощрение независимости могут исходить от одного или обоих родителей, забота архетипически ассоциируется с феминным началом, а независимость – с маскулинным.
В длинном стихотворении «Наследие», состоящем из многих частей, Данн прослеживает эволюцию роли отца в семейных мифах. Первая часть называется «Фотография» и описывает встречу ребенка с архетипом скрытой силы.
Мой отец находится в «Капитане Стернсе»,
ресторане в Атлантик-Сити.
Идет 1950 год,
я вместе с ним, мне одиннадцать лет.
Он больше всех продал бытовой техники.
Поэтому мы в ресторане,
для него все бесплатно.
Это происходит еще до того, как дом начнет
шептать, до того, как потребуются
показания и жизни будут разрушены.
Мой отец улыбается. Я улыбаюсь.
Перед нами стоит
миска креветок.
На нас одинаковые рубашки,
короткие рукава с маленькими корабликами.
Это происходит еще до того, как появится разница
между сентиментальностью и счастьем.
Вскоре я встану,
а мой брат сядет рядом с ним.
Мать щелкает затвором.
Мы верим в справедливость,
все еще вверим, что Америка –
это молитва, гимн.
Хотя у отца редеют волосы,
по его лицу видно, что ничто
не сможет его остановить[58].
В этих строках явственно ощущается ностальгия (от греческого «тоска по дому») поэта. Фотография запечатлела мгновение, передала его суть – не все ее аспекты, но тем не менее. Как можно измерить мир? Т.С. Элиот писал: «Я вымерил кофейной ложкой жизнь… Здесь жили порядочные безбожные люди: от них осталась одна асфальтовая дорога и тысяча закатившихся мячей для гольфа»[59]. У сына этого отца больше бытовой техники, чем у сына другого отца. Сегодня это потерянное детство, потерянная Америка простых благочестивых поступков, но «по лицу отца видно, что ничто не сможет его остановить». Чувствуется, как от отца к сыну передается это таинство, в то время как мать раскрывает другую тайну, позволяющую освободить будущего мужчину.
Ребенок, не познавший подобные таинства, входит в стадию первой взрослости совершенно иначе. Если родитель демонстрирует осторожность, страх, наличие предрассудков, созависимость, нарциссизм и беспомощность, первая взрослость находится под их влиянием или посвящена их отчаянной гиперкомпенсации. Умение отличать собственное знание от родительских посланий – необходимое условие для вступления во вторую половину жизни.
Еще одним стихотворением Данн иллюстрирует необходимость разобраться в жизненно важных вопросах: «В чем я похож на мать?», «Чем я от нее отличаюсь?», «В чем я похож на отца?», «А чем отличаюсь?», «Кто оказал на меня большее влияние?», «Где был в это время второй родитель?», «Что делает мое странствие уникальным?». Все это поистине необходимые вопросы. Не всегда на них даются прямые ответы, поскольку все, что нас волнует, является преимущественно бессознательным, и распознавать закономерности мы начинаем лишь благодаря частым повторениям, терапии или внезапным озарениям. В стихотворении «Что бы ни было», написанном через десять лет после приведенных двух, Данн кладет начало этому процессу.
Однажды отец взял меня на пляж Рокуэй
во время урагана,
чтобы посмотреть, как ведет себя океан,
и это ужасно разозлило мою мать, чья любовь