Он решил подумать о последствиях позже. Сейчас важнее всего Джоди. Он не допустит, чтобы с ней что-нибудь случилось, пока она находится с ним. Стергиос распахнул входную дверь, которая со стуком ударилась о стену, и направился в сторону пляжа. Глаза Джоди округлились, когда она заметила его. Она схватила туфли и попыталась встать.
— Ты такая упрямая! — прокричал Стергиос сквозь завывания ветра.
Джоди была готова бежать.
— Не смей разговаривать со мной! Я зла на тебя.
— Собираешься провести на пляже всю ночь?
Ветер трепал его волосы, холодные струи дождя хлестали по коже.
— Да, — выпалила она. — Лучше я заработаю воспаление легких, чем стану твоей пленницей.
— Ты всегда делаешь неправильный выбор, — прорычал Стергиос. — Вместо того чтобы поступить разумно, устраиваешь драматические сцены.
— И это говорит мужчина, который решил, что единственный выход из ситуации — мое похищение.
Стергиос ринулся вперед и схватил Джоди. Она начала брыкаться, крутиться и бить его, требуя, чтобы он отпустил ее.
— Если не прекратишь вырываться, я брошу тебя, — предупредил он.
— Попробуй — и окажешься на земле вместе со мной.
Стергиос зашел в дом, миновал притягательное тепло гостиной с разожженным камином и направился дальше.
— В доме две спальни, — сказал он, подходя к двери. — Моя находится в другом конце дома. А это твоя.
— Ты хотел бы, чтобы я заперлась здесь, — съязвила Джоди, продолжая брыкаться. — Чтобы я исчезла из твоего поля зрения. Тогда ты сможешь забыть, что натворил.
Стергиос устал от этой упрямой, эмоциональной женщины, которая превратила его жизнь в хаос. Единственное, чего он хотел, — это покоя. Чувства защищенности. Чего-то, что смягчило бы напряжение, сковывающее его изнутри.
Он аккуратно опустил Джоди на пол.
— Ванная комната там. Твои чемоданы в шкафу.
— И это все? — Джоди стояла перед ним босиком и в промокшем платье, но не выглядела сломленной и беззащитной. — Все, что ты мне скажешь?
Он стер воду со лба тыльной стороной ладони.
— Тебе не нужно знать, какие мысли у меня в голове.
— Было ошибкой привозить меня сюда, — прошипела она. — Ты считал, что я помешаю союзу семей Антониу и Волакис, и полагал, что придумал отличный способ удержать меня на расстоянии. Но правда заключается в том, что я представляю угрозу для тебя. Я единственный человек, который смог тебя сломить. Увидеть тебя настоящего.
— Ты не такая уж особенная, — заявил Стергиос. — И давно пора понять, что стоит бояться меня настоящего.
Он закрыл за собой дверь, оставив Джоди в одиночестве.
Спустя час Джоди вышла из спальни и направилась в гостиную. Она могла бы провести под горячим душем всю ночь, но оставаться в своей комнате не было смысла. Как ни хотелось ей избежать новой встречи со Стергиосом, она не желала играть роль невидимки.
Если повезет, он будет находиться у себя.
Джоди остановилась и осмотрелась. Неудивительно, что убежище Стергиоса на острове было роскошно обставлено. Он всегда окружал себя дорогими и красивыми вещами. Из огромных окон открывался великолепный вид на море. Потолок поддерживали деревянные балки. Пол выложен из камня. Огромный камин в гостиной — настоящее произведение искусства. Джоди охватило желание свернуться калачиком на одном из белых диванов и согреться около огня.
Она прижала ладонь к заурчавшему животу и решила, что для начала нужно поесть. Джоди направилась на поиски кухни и, найдя ее, восхитилась уютом и элегантностью оформления.
А потом она увидела Стергиоса, сидящего за кухонным столом. Ее сердце бешено забилось. Он снял деловой костюм, и теперь на нем были голубая футболка и потертые джинсы. Его большие ступни были босыми, мокрые после душа волосы зачесаны назад.
На столе стояла бутылка с прозрачной жидкостью, а рядом с ней рюмка. Джоди почувствовала запах алкоголя и предположила, что в бутылке ципуро. Только Стергиос способен употреблять в одиночестве напиток, предназначенный для шумного застолья.
Он не поднял головы.
— Уходи отсюда, Джоди.
Она вздрогнула, не ожидая, что он ее заметит.
— С удовольствием ушла бы, но мои возможности ограниченны.
Он поднял голову и посмотрел на нее.
— К тому же я проголодалась, — объявила Джоди, проходя к холодильнику. — Найдется что-нибудь для пленницы? Может, немного хлеба и воды?
— Вернись в свою комнату, — сказал он и уставился на рюмку. — Я не в настроении беседовать.
Ей еще не приходилось видеть его в таком состоянии. Он выглядел мрачным и непредсказуемым.
— Не обращай на меня внимания. В этом ты настоящий профи.
Стергиос засмеялся.
— Ты не позволяешь себя игнорировать, вечно привлекаешь внимание. Для тебя это естественно.
— Не люблю быть невидимкой, — призналась Джоди.
— И я никогда не винил тебя за это.
Он наполнил рюмку и протянул ей.
— Нет, спасибо. Я не пью.
— Обманщица, — хрипло произнес Стергиос. — Это одна из трех причин, по которым тебя выгоняли из школ. Парни, алкоголь и неуспеваемость. И разве ты не говорила мне, что спустилась с Димосом в винный погреб, чтобы напиться?
— По-моему, достаточный повод, чтобы бросить пить.
Стергиос насмешливо отсалютовал Джоди рюмкой и залпом осушил ее.
— Я никогда не видела тебя таким, — пробормотала она. Ему была присуща природная грация, но сейчас он двигался неуклюже. — Ты напился?
— Иду к этому. — Стергиос, поморщившись, отставил рюмку подальше. В кухне повисла напряженная тишина. — Ты была права на мой счет. Я истинный сын своего отца.
— Я так не говорила.
Джоди мало что было известно об Элиасе Пагонисе, но она знала, что его поступки были ужасными.
— Я… похитил тебя. Я не могу повернуть время вспять, но готов все исправить. Завтра утром прилетит вертолет, который доставит тебя на свадьбу. Я останусь на острове.
Джоди пристально посмотрела на него. В чем подвох? Почему он отпускает ее? Стергиос Антониу не признает поражений.
Стергиос медленно поднял голову. Его темные глаза были полны отвращения к самому себе.
— Прости, что напугал тебя.
— Ты меня не испугал. Скорее разозлил.
Он хрипло рассмеялся.
— Как это похоже на тебя! Ты не чувствуешь, когда тебе стоит чего-то опасаться. Предупреждаю: сейчас я нахожусь в очень опасном состоянии.
— Стергиос… — начала она, приближаясь к нему.
— Ты знаешь, на что я способен трезвый, — сказал он, потирая щетинистый подбородок. — Тебе лучше запереться в своей комнате.
Джоди решила не обращать внимания на тревогу, скручивающую живот.
— Ты не можешь отослать меня и сделать вид, что я не существую.
— Ты не понимаешь. Я готов взорваться в любую минуту.
— Ты всегда такой, если рядом я.
— Осторожнее, pethi mou.
— И ты продолжаешь винить себя в том, что случилось между нами в винном погребе. Почему? Я несу равную ответственность за случившееся.
— Ты тоже чувствуешь вину? — кивнул Стергиос. — Вину за то, что зашла слишком далеко? За то, что поддалась мне?
Джоди почувствовала, как по телу разливается тепло. Она вспомнила тот чудесный миг, когда полностью отдалась в его власть.
— Я не чувствую вины.
— Тогда почему ты солгала? Почему ты не рассказала всем, что той ночью у нас был секс?
— Никто мне не поверил бы. Твоя семья считает тебя Богом, который не может поступить неправильно. А ко мне относились как к проказе, имеющей привычку возвращаться.
Он покачал головой:
— Ты солгала, потому что тебе было стыдно.
— Нет.
Она была очарована Стергиосом, была безумно увлечена им. Раньше Джоди такого не испытывала. Однако ей было ненавистно, что он так много значит для нее, в то время как для него она не значит ничего.
— Ты могла бы спасти себя той ночью, — сказал Стергиос, — если бы заявила, что я воспользовался тобой…
— Воспользовался? Все произошло по моему желанию. И я не хотела, чтобы кто-то плохо подумал о тебе. Я соврала, чтобы защитить тебя.
— Защитить меня?!
— Ты корил себя за то, что случилось.
— Мне не нужна твоя защита, — мрачно произнес он, поднимаясь. — Это тебе следует опасаться меня.
— Неправда.
— Я потерял над собой контроль той ночью, как и ты. — Голос Стергиоса был суровым. — Я пробудил в тебе дикое желание. Я почувствовал это, слившись с тобой.
Джоди пыталась притвориться, что его слова на нее не действуют, но не преуспела. Она ощущала, как на шее бешено бьется пульс. Горячее желание заставляло ее задыхаться. Возбуждение наполнило низ живота.
— И я могу сделать это снова, — прохрипел Стергиос, глядя на ее губы. — Достаточно одного прикосновения, и ты снова будешь моей.
Губы Джоди начало покалывать.
— Ты уничтожил все, что я испытывала к тебе, когда ушел той ночью.
— Это усложняет задачу, не так ли? — Он оперся ладонями о кухонную тумбу по обе стороны от Джоди, заключая ее в ловушку. — Ты не хочешь испытывать желание ко мне. — Стергиос медленно склонялся над ней. — Я единственный мужчина, который способен довести тебя до исступления. Но тебе очень не нравится твоя реакция на меня.
Джоди сглотнула, борясь с желанием притянуть его к себе.
— Это не так, — прошептала она.
— Все нормально, Джоди. — Стергиос прикоснулся губами к ее уху. Дыхание Джоди стало сбивчивым, когда она вдохнула аромат его кожи. — Я чувствую то же самое, когда я с тобой. И не способен остановить себя.
Стергиос запустил пальцы в ее волосы. Джоди уперлась руками ему в грудь, собираясь оттолкнуть его, но он завладел ее губами. Она резко вздохнула, когда острое желание пронзило ее тело. Язык Стергиоса скользнул между ее приоткрытыми губами. Щетина на его подбородке царапала кожу Джоди, от властного поцелуя ее губы саднило. Она вцепилась в рубашку Стергиоса, притягивая его к себе, и задрожала, услышав низкий стон, сорвавшийся с его губ.
Он сжимал ее волосы и продолжал жадно целовать. Возбуждение горячей лавой залило тело Джоди, и она начала извиваться, а потом, вцепившись в его сильные плечи, прижалась к нему бедрами.