• финансовая стоимость ранений и увечий.
• боевая эффективность имеющих боевой опыт (тем более опыт ранений).
• моральная устойчивость подразделений.
• работа с мирным населением и военнопленными.
Разберём эти причины подробнее.
Вероятность применения.
Многие, готовясь к боевым действиям, в первую (а также все последующие) очередь учатся ТОЧНО СТРЕЛЯТЬ. Чаще всего на этом этапе они и застревают. Человекомесяцы в тирах, цин-ки (иногда вагоны) сожжённых патронов и так далее. Между тем, по статистике современных войн, на одного (!) убитого участника боевых действий приходится до 200 тысяч (!) израсходованных единиц боеприпасов к лёгкому стрелковому оружию. Это не считая тяжёлого пехотного оружия, миномётов, артиллерии и так далее! Фактически вероятность лично застрелить противника для рядового участника боевых действий стремится к нулю, если он не является снайпером или бойцом специального штурмового подразделения. Напротив, суммарная вероятность того, что рядом с ним будет ранен сослуживец, боец другого подразделения, гражданское лицо, ранение получит он сам, или, наконец, будет наличествовать раненый военнопленный при мало-мальски активных боевых действиях, существенно превышает 100%. А если сюда добавить ещё все возможные (и неизбежные) в боевой обстановке заболевания и травмы, то тогда вывод очевиден. Необходимость владения медицинскими знаниями при любых боевых действиях практически не с чем сравнить. Они — это то, что в самую первую очередь должно изучаться при подготовке к войне. Недаром величайший военный врач всех времён и народов Пирогов сформулировал: «Война — это травматическая эпидемия».
Финансовая стоимость ранений и увечий.
Активно принимают участие в боевых действиях (и, соответственно, получают ранения и травмы) преимущественно здоровые люди дееспособного возраста. При тяжёлых ранениях, влекущих их смерть или потерю трудоспособности — полную либо частичную, обществу наносится значительный экономический ущерб. Именно качественная своевременная медицинская помощь им позволяет уменьшить вероятность развития столь неблагоприятных последствий. Как говорит один из хирургов г. Горловки: «Сколько молодых ребят привозят с пустяковыми ранениями и зря наложенными жгутами! И всем приходится ампутировать конечности, потому что больше ничего не сделаешь...» Это только один из примеров пагубности отсутствия подготовки по тактической медицине.
Боевая эффективность имеющих боевой опыт.
Старинная народная пословица гласит: «за одного битого двух небитых дают». Даже лично не участвовавшие в боевых действиях люди из военной литературы знают, насколько велика разница между подразделениями, имеющими боевую практику и её не имеющими. Особенный боевой опыт имеют те, кто получил ранения. Они, как правило, гораздо более быстро (и предусмотрительно) действуют в боевой обстановке. Таким образом, своевременное оказание помощи, позволяющее не только сохранить жизнь и здоровье раненого, но и вернуть его в строй (по возможности — как можно быстрее), имеет неоценимое значение и для обороноспособности государства, и для победы в боевых действиях, в которых оно участвует.
Моральная устойчивость подразделений.
Какой бы подготовленный и мотивированный личный состав в подразделении ни был, погибать или становиться инвалидами не хочет никто и никогда. Чем в большей степени бойцы подразделения уверены, что медицина их не бросит ни при какой, самой критической, ситуации, сможет вынести и вылечить при самых тяжёлых ранениях, тем более подразделение стойко и решительно в бою. Кстати, это имеет отношение не только к штатным медикам подразделения, но и ко всем его бойцам. Чем больше они (пусть даже не всегда обоснованно) испытывают уверенность в том, что при ранении могут оказать помощь друзьям, самому себе, и что им оказать помощь готов каждый товарищ по оружию — тем меньше на них оказывает сковывающее влияние страх смерти и увечья. И тем результативнее они действуют в боевой обстановке.
Вид тяжелораненых сослуживцев в условиях боя — один из самых тяжёлых стрессов, какой только может быть в жизни человека. Появление их может деморализовать целые подразделения. Разумеется, этого не произойдёт, если личный состав будет обучен оказанию медицинской помощи. При появлении тяжелораненых обученные люди не паникуют, а работают — то есть оказывают помощь. В этом ещё одна важная функция военно-медицинской подготовки.
Работа с мирным населением и военнопленными.
Как правило, в условиях активных боевых действий единственный, кто может оказать помощь пострадавшему местному мирному населению,— это военные. При этом именно медицинская помощь способна существенно улучшить отношения с любым, самым враждебно настроенным населением. Осознание того, что они делают хорошее дело и помогают мирному населению, существенно улучшает моральный климат в любом боевом подразделении.
Дополнительно необходимо упомянуть, что нередко могут иметь место раненые вражеские военнопленные, располагающие настолько ценной информацией, что их жизнь (и способность к продуктивному общению) важнее, чем жизни взвода, а то и роты нашего личного состава. Во всяком случае, у нас такие случаи были неоднократно. Нередко их надо не только спасти от смерти и стабилизировать, но и сделать доступными контакту — устранить воздействие на них боевых наркотических препаратов, психологических программ внушения и так далее. В ходе допроса необходимо контролировать их состояние и предотвращать применение опасных для жизни, а также нарушающих адекватность общения методов воздействия.
Всё вышеперечисленное также является задачей тактических медиков.
Как видим, нет ничего удивительного в том, что в развитых в военном отношении странах на подготовку личного состава в военно-медицин-ском отношении тратятся столь значительные ресурсы.
И в довершение темы мы не можем не отметить ещё один факт.
Невзирая на столь сложную и дорогостоящую военно-медицинскую подготовку, по данным научных исследований, было проанализировано около тысячи случаев оказания первой помощи на поле боя военнослужащим НАТО в Ираке и Афганистане. В результате было установлено, что помощь была оказана ПРАВИЛЬНО в 25 СЛУЧАЯХ (2,5%). С чем связан столь низкий процент?
Прежде всего с тем, что медицина — одна из самых сложных областей человеческой деятельности. Учиться нужно долго и много, а возможные ошибки в ней многочисленны и разнообразны. При этом вид страданий другого человека — это самый тяжёлый стресс, какой может только быть. Воздействие этого стресса нарушает точный мыслительный процесс и приводит к ошибкам.
Во-вторых, если речь идёт о медицине на поле боя, то на естественный стресс при виде страданий потерпевшего накладывается не менее естественный страх пострадать самому. Свистящие вокруг пули и рвущиеся снаряды — убедительная иллюстрация неиллюзор-ности этого страха. Соответственно, вызванная этими факторами паника и испуг дополнительно обусловливают возможные ошибки в оказании помощи.
И, наконец, в-третьих, западная школа обучения и образования абсолютизирует алгоритмы — заученные последовательности действий, обусловленные предыдущими шагами. «Если будет так, то надо сделать то-то, а если будет так— то это». Между тем всякий, кто учился в школе (не говоря уже об институте), может подтвердить: то, что заучил, воспроизводится на следующий день после заучивания и после этого забывается напрочь. Напротив, то, что осознал и понял, можно воспроизвести много времени спустя. Даже забыв это. Просто выведя из логики. Алгоритмы— это именно заученные знания. А заученное, как самое поверхностное, первым вылетает из головы в условиях тяжёлого боевого стресса. И наконец, алгоритмы — это жёсткие, шаблонные последовательности. А шаблон чужд военному делу, где каждая острая ситуация — сплошная импровизация.
Если кратко: когда некоторые военные просят меня «написать короткий алгоритм, чтоб сразу было понятно, когда и что делать» — я уже даже не смеюсь. Почему—понятно из вышесказанного.
Какие выводы можно сделать из всего вышесказанного?
Великий практик и учёный В. И. Ленин сказал: «Учиться военному делу... надлежащим образом». То же самое, только в превосходной степени, относится к актуальнейшей области военного дела — тактической медицине.
Отечественная военная швола в лучших её проявлениях, с незапамятных времён, всегда была чужда шаблонности, механистичности, бездушности и расчеловечения. Наивысших боевых успехов наш народ достигал, когда «всякий солдат знал свой манёвр», а самоотверженность вплоть до самопожертвования базировалась на глубочайшем понимании и осознанном выполнении боевых задач, в неразрывной связи с живым мышлением личного состава. В полной мере это касается и тактической медицины.
Говоря совсем просто: надо не механически зубрить пресловутые «алгоритмы», а грамотно понимать ключевые положения и творчески импровизировать в процессе боевых действий.
Основные боевые повреждения: ранения, тупые травмы, переломы, ожоги и отморожения (переохлаждения), наиболее опасным для жизни и здоровья их следствием являются различные виды шока (геморрагический, болевой) и нарушения функции внешнего дыхания. Первая доврачебная помощь: комплекс мероприятий по спасению жизни пострадавшего и предотвращению развития у него тяжёлых осложнений, выполняемых на месте происшествия.
Шок — состояние глубокого упадка жизнедеятельности и основных функций организма — кровообращения, дыхания и обмена веществ. Для него характерно состояние коллапса, острой сосудистой недостаточности, которое развивается вследствие недостаточного кровоснабжения мозга. Развивается при тяжёлых ранениях и механических травмах, отрывах и размозжениях конечностей, переломах крупных костей, внутренних органов, черепа и головного мозга. В той или иной степени шок характерен для всех ранений, и для своевременного оказания первой помощи необходимо распознать симптомы шока как можно быстрее. С точки зрения чисто практической и максимальной упрощённой, на поле боя наибольшее значение имеет шок, вызванный кровопотерей (ги-поволемический), токсический (вследствие всасывания и поступления в кровь токсических веществ, образующихся при ожогах, массивном раздавливании тканей, так называемый crush-синдром). И болевой (формально сейчас многие учёные отрицают само понятие «болевого» шока, однако все признают что наличие сильного болевого синдрома существенно ухудшает шансы на выживание. Словом, с точки зрения людей без глубокого медицинского образования (а таких среди читателей этой книги большинство — на выходе бред получается. Для удобства их обучения попросту напишем «шок, вызванный кровопотерей» и всё.)