- Я очень проголодался, - сказал мышонок. - Можно я съем свой орех?
- Да, пожалуйста, - сказал комиссар.
Очень проголодался? - подумал он. В таком случае мышонок не может быть серьёзным и крупным вором. Ворюга, укравший сотни орехов, не бегает по лесу голодный. Да и какой из маленького мышонка крупный вор?
Мышонок быстро прогрыз в скорлупе красивую дырку. Просунул туда лапку и вытащил орех. А потом так же быстро его сгрыз, прикрыв глаза от удовольствия.
- Мне придётся попросить тебя пройти со мной в отделение, - строго сказал комиссар, когда мышонок доел.
Мышонок ничего не ответил.
Комиссар с трудом поднялся. Он продрог до костей, и, когда попытался размять ноги, внутри что-то треснуло и заскрипело. Уфф!
- Кажется, мне придётся попросить тебя помочь мне дойти до отделения, - сказал комиссар.
Выбравшись на тропинку, они заковыляли к полицейскому участку, где по-прежнему горел свет. Комиссар открыл дверь.
Мышонок немного задержался на пороге, боязливо осматриваясь.
- Здесь никого нет, - сказал комиссар. - Я единственный полицейский в лесу. Да, единственный. Увы.
Комиссар развёл огонь в камине и поставил чайник. Мышонок тем временем забрался на табурет для посетителей и стал болтать лапками.
Заварив чай, комиссар открыл одну из больших жестянок и достал четыре кекса.
- Это вечерние и ночные кексы, - сказал он. Кексы были шоколадные со смородиновым джемом. Каждому полагалось по два. Комиссар сел в крутящееся кресло напротив мышонка.
- Не думаю, что ты вор, - сказал комиссар.
- Нет, я просто проголодался, - ответил мышонок. - От голода у меня кружилась голова, и я чуть не потерял сознание. А ещё болел живот - в нём было совсем пусто. Я подумал: это так несправедливо, что мне нечего есть…
Комиссар моргал своими большими глазами. Он хорошо знал, какая это мука.
- И когда ты закричал ледяным голосом, я испугался, - продолжал мышонок.
- Голод - это ужасно, - согласился комиссар, покачав головой так, что задрожали подбородки. - Но я должен составить протокол допроса. Сколько тебе лет?
- Ноль лет, - сказал мышонок, и комиссар нарисовал нолик.
- Как тебя зовут?
- У меня нет имени, - сказал мышонок. - Я ещё мышонок.
Комиссар нарисовал второй нолик.
- Где ты живёшь?
- Нигде.
Ещё один ноль.
- Профессия?
Мышонок пожал плечами:
- Никакой.
Комиссар нарисовал ещё один ноль.
Потом внимательно просмотрел протокол.
Комиссар вздохнул.
- Печально. Четыре ноля! Но тебе в любом случае нужно имя. Без имени ты как бы никто. Без имени тебя как бы нет.
Мышонок посмотрел на свои лапы и пошевелил пальцами. Меня нет? - подумал он. И с тревогой взглянул на комиссара, который крутился на своём чудесном кресле.
Комиссар всегда гордился тем, что он жаба. И гордился своим именем - Гордон. Но было ещё два имени, которые комиссару очень нравились. Жабо и Жаби. Оставалось выбрать лучшее. Комиссар глубоко задумался и крутанулся ещё разок. Кресло заскрипело.
- Я вообще-то девочка, - уточнил мышонок. Ай, час от часу не легче.
- Назовём тебя Жаби, - решил комиссар. - Красивое имя!
Мышка очень обрадовалась, что у неё появилось имя. Вернее, тому, что она теперь существует.
- Жаби, - повторила она. - Это я!
Комиссар допил чай. Ему снова стало тепло и приятно. ЖАБ И - написал он на своём листочке. Достал большую печать. Сперва он хотел поставить штамп посередине. Подумав немного, сдвинул печать чуть в сторону, но потом снова вернул на место. И нажал. Ка-данк!
Жаби весело засмеялась.
ГЛАВА 4
Приём на работу.
Комиссар Гордон вдруг почувствовал ужасную усталость. Жаби тоже зевала. Прошло почти полночи. Скоро наступит новый день.
- Ты должна немного поспать, - сказал комиссар. - Если тебе негде жить, у меня есть запасная кровать.
Он прошёл в комнату за решётчатой дверью.
- Можешь спать здесь, - сказал он.
- Это же тюрьма, - еле слышно проговорила Жаби.
- Кровать мягкая и удобная, комнатка тихая,., - начал комиссар, но запнулся, заметив, что Жаби плачет.
- Что с тобой? - спросил он и обнял мышку.
- Я не хочу сидеть в тюрьме, - всхлипнула Жаби.
Тогда комиссар отвёл её в другую комнату. Здесь была его собственная спальня.
- Можешь спать на моём месте, а я посплю в тюрьме.
- А мы не можем вместе спать в тюрьме?
- Не вопрос, - сказал комиссар.
Они перетащили кровать комиссара в тюрьму. А потом улеглись каждый в своей постели. Комиссар потушил свет.
- Спокойной ночи, - сказал он.
- Спокойной ночи, - сказала Жаби.
Комиссар лежал и думал, какая кошмарная выдалась ночь. Сперва ему пришлось выйти на дело, хотя все в лесу уже спали. Потом он не смог залезть на дерево и осмотреть место преступления. Жуть как досадно! И в довершение всего он замёрз в снегу. Ужасная ночь, что и говорить.
Комиссар Гордон терпеть не мог всё ужасное. Он любил горящий камин, чай и кексы, особенно со смородиновым джемом. Он бы предпочёл, чтобы вообще ничего не происходило.
Хотя, конечно, он был первоклассный комиссар. Он отлично умел выслушивать белок и писать отчёты. И мозг у него работал хоть куда. Но, может, подумал он, будет неплохо, если кто-то подсобит ему с тяжёлой работой - лазить по деревьям и сторожить дупла? Кто-то постройнее и помоложе?
Комиссар уже почти уснул, но тут его посетила прекрасная мысль.
- А ты бы не хотела стать полицейским? - спросил он Жаби.
- Чем?
- Полицейским!
- Да! - не раздумывая сказала Жаби.
- Тогда я беру тебя на работу.
- Да, да! - ответила Жаби в темноте.
- Но должен предупредить тебя, - продолжил комиссар и прокашлялся. - Не забывай, что я - шеф. А ты - мой помощник.
- Да, шеф! - ответила Жаби.
Они помолчали. Комиссар слышал, как Жаби хихикает от счастья.
- Завтра у нас с тобой сложное дело, возможно, самое сложное из всех на моей памяти. Мы должны выследить вора и поймать его. Или её. Или их.
- Поймаем, шеф, - сказала Жаби.
Они долго молчали.
- А это правда, что я теперь полицейский, шеф? Комиссар зажёг лампу и удалился в тёмный
кабинет. Подошёл к письменному столу, слабо освещённому лунным светом.
Жаби слышала, как скрипит кресло. Потом она услышала, как комиссар поднёс к бумаге печать, чуть сдвинул её вправо, потом обратно влево. Ка-данк!
Жаби ликовала.
- Спокойной ночи, шеф!
Комиссар вернулся в тюрьму и лёг под одеяло.
- Спокойной ночи.
И они тут же уснули.
ГЛАВА 5
Новые следы.
Утром комиссар Гордон проснулся прямо посреди сновидения. Ему снилось, что он бежит по тропинке. Бежит быстрее косули. А потом карабкается на дерево - проворнее белки.
«Мерзкие воры! - кричал кто-то дрожащим голосом. - Верзкие моры! Кошмар!»
Комиссар не сразу открыл глаза. Он хотел ещё немного побыть в приятном сне. Кто это решил его разбудить?
«Подлые хулиганы! - кричал зверь. - Ходлые пулиганы!»
Должно быть, это бельчонок, подумал комиссар. И открыл свои большие круглые глаза.
Это действительно был бельчонок!
- Доброе утро! - сказал комиссар.
- Воры опять побывали в моей кладовке! - возмущённо пожаловался бельчонок.
Комиссар вспомнил о слежке и о пойманной мышке Жаби.
- Да нет же, - сказал он. - Всего один жалкий орешек для голодной…
- Шаром покати, паром щекоти! - воскликнул бельчонок. - Доброе утро, кстати сказать.
Тут бельчонок заметил Жаби. Из-под пухового одеяла торчали только нос и усики. Жаби спала.
Бельчонок уставился на неё во все глаза.
- Это вор? Ты его поймал? И посадил в тюрьму? И теперь сторожишь?
Комиссар объяснил, что нанял помощника, дабы поскорее раскрыть дело. И что они придут, как только позавтракают.
Бельчонок уходить не собирался. Он явно решил ждать тут. Но комиссар не хотел при нём вылезать из постели.
- Немедленно отправляйся на место преступления и сторожи вещественные доказательства, - строго велел он бельчонку. - Ничего не трогай!
И бельчонок ушёл. Комиссар с трудом поднялся. Он стоял, склонившись над кроватью, и тяжело дышал. А каким ловким он был во сне… Он оделся и поставил чайник,
- Проснись и пой, Жаби. Мы идём на де…
Но не успел он договорить, как Жаби выскочила из-под одеяла и отдала честь. Она была уже одета.
- Доброе утро, шеф! - бодро сказала она.
- Доброе утро. Сейчас мы перекусим. На завтрак у нас утренние кексы. Они лежат в другой банке, утренней.
Он открыл крышку и достал четыре кекса. Это были ванильные кексы с клубничным джемом.
- А что хранится в третьей большой банке, шеф?
- Увидишь, всему своё время.
Они неспешно позавтракали - джем, к слову, был отменный - и отправились в путь.
- А пистолет брать будем, шеф? - спросила Жаби.
- Нет, - быстро ответил комиссар. - Только не пистолет!
Они шагали вперёд по сугробам. Светило солнце, но было холодно, и комиссар пожалел, что не взял перчатки.
Все животные уже проснулись. Вон сорока ругается с вороной. Вон синицы ищут пропитание в кронах деревьях. Вон кролики что-то роют в снегу. Проходя мимо, комиссар и его помощник всем отдавали честь.
Они подошли к сосне, и комиссар строго взглянул на дупло. Бельчонок уже сидел внутри и причитал. Жаби быстренько вскарабкалась наверх.
Какой у меня бодрый и смышлёный помощник, гордо подумал комиссар.
- Браво! - крикнул он, когда малышка добралась до дупла.
Бельчонок и Жаби удивлённо посмотрели на комиссара. Что тут такого? - подумали они.
- Дупло совсем пустое, шеф, - доложила Жаби.
- Вот как? Орехи кончились?
- Орехи совсем кончились, шеф!
Жаби слезла, и полицейские принялись изучать следы. Это была типичная кража со взломом и бегством по свежевыпавшему снегу.
Следы вели к основной тропинке и там терялись в других следах. Кто-то ходил с орехами взад-вперёд от дупла к тропинке. Но кто? И если он был не один, то сколько их было? Комиссар Гордон опустился на колени и пригляделся внимательнее.