— Кто идёт? — окликнул Олег, положив руку на рукоять меча.
— Друг, — ответил спокойный голос. — Тот, кто хочет предупредить тебя об опасности.
Человек подошёл ближе, и свет костра упал на его лицо. Олег увидел перед собой мужчину средних лет с правильными чертами лица и поразительно голубыми глазами — теми самыми, которые только что привиделись ему в пламени.
— Кто ты? — повторил Олег, не убирая руки с оружия.
— Меня зовут Мирослав, — ответил незнакомец. — Я был с твоим отцом при взятии Саркела, а до этого — с твоим братом Ярополком в Киеве.
— Что тебе нужно здесь, в древлянской земле? — Олег оставался настороженным, хотя что-то в облике и голосе пришельца внушало странное доверие.
— Предупредить тебя, — просто ответил Мирослав. — В Киеве зреют планы, которые могут стоить тебе власти и жизни.
Олег нахмурился:
— Ты говоришь о моём брате Ярополке?
— Не о нём самом, а о тех, кто его окружает, — уточнил Мирослав. — Бояре и воеводы, оставшиеся в Киеве, видят в разделе державы ослабление власти. Они хотят объединения земель под единым правлением — киевским.
— И Ярополк слушает их? — Олег почувствовал, как его сердце сжимается от тревоги.
Мирослав подошёл к костру и протянул руки к огню, словно желая согреться:
— Ярополк молод и неопытен. Он мудр не по годам, но слишком доверчив к тем, кто льстит его самолюбию. — Он поднял взгляд на Олега. — Особенно сейчас, когда княгиня Ольга при смерти.
— Бабушка умирает? — Олег был потрясён этой новостью. Несмотря на преклонный возраст Ольги, он никогда не задумывался о её смерти. Она казалась вечной, как сам Киев.
— Дни её сочтены, — кивнул Мирослав. — А с ней уходит последний сдерживающий фактор для киевских бояр. Они будут подталкивать Ярополка к объединению земель под его властью. И первой целью станут древлянские земли — ближайшие к Киеву.
Олег сел на камень, пытаясь осмыслить услышанное. События развивались слишком быстро — вчерашние знамения, сегодняшние вести от отца, и теперь этот таинственный посланник с пророчеством о грядущей опасности.
— Откуда мне знать, что ты говоришь правду? — спросил он, внимательно глядя на Мирослава. — Может, ты сам один из киевских бояр, посланный посеять раздор между братьями?
Мирослав улыбнулся, но его голубые глаза остались серьёзными:
— Разумное сомнение, князь. На твоём месте я бы тоже не доверял незнакомцу с такими вестями. — Он достал из-за пазухи свёрток. — Но вот доказательство моих слов.
Олег развернул ткань и увидел письмо, запечатанное печатью киевского тысяцкого Блуда, одного из ближайших советников Ярополка.
— Откуда это у тебя? — спросил он, разглядывая нетронутую печать.
— Я умею быть невидимым, когда нужно, — пожал плечами Мирослав. — Прочти. Это послание тайному гонцу, который должен встретиться с одним из твоих бояр.
Олег сломал печать и развернул пергамент. По мере чтения его лицо мрачнело. В письме Блуд прямо обсуждал возможность тайного соглашения с некоторыми древлянскими боярами, недовольными правлением Олега. Им предлагалось поддержать Ярополка, когда тот решит «восстановить единство русских земель».
— Предательство, — тихо произнёс Олег, сжимая пергамент в руке. — Но кто из моих людей замешан в этом?
— Имя не названо, — ответил Мирослав. — Блуд слишком хитёр, чтобы доверить такие сведения бумаге. Но это кто-то из близких к тебе людей, кто-то, кого ты считаешь верным.
Олег поднял взгляд на своего собеседника:
— Почему ты помогаешь мне? Если ты был с Ярополком в Киеве, почему не на его стороне?
Мирослав долго смотрел на огонь, прежде чем ответить:
— Я не на чьей стороне, князь. Я видел слишком много войн и междоусобиц, чтобы желать ещё одной. — Он перевёл взгляд на Олега. — Особенно братоубийственной. Такие войны оставляют раны, которые не заживают поколениями.
— Ты говоришь как старец, проживший сотню лет, — заметил Олег. — Но выглядишь не намного старше меня.
— Возраст не всегда измеряется годами, — загадочно ответил Мирослав. — Иногда он измеряется опытом и знаниями. — Он присел рядом с Олегом. — Я пришёл не только предупредить, но и посоветовать. Есть способы избежать войны, если действовать мудро.
— Я слушаю, — кивнул Олег, ощущая, что слова этого странного человека стоит принять всерьёз.
— Укрепляй связи с местными племенами, — начал Мирослав. — Древляне уважают тебя за почитание их обычаев. Используй это. Проводи больше обрядов, подобных сегодняшнему, приглашай старейшин на советы. Пусть видят в тебе не только киевского ставленника, но и своего природного князя.
Олег кивнул — это совпадало с тем, что он и сам планировал делать.
— Второе, — продолжил Мирослав. — Найди предателя в своём окружении. Не действуй открыто, но наблюдай внимательно. Кто слишком часто ездит в Киев? Кто получает оттуда дары? Кто настраивает тебя против брата?
— Таких немало, — мрачно заметил Олег. — Древлянские бояре до сих пор помнят месть моей бабки и не любят киевлян.
— Тогда ищи того, кто изменил своё мнение недавно, — посоветовал Мирослав. — Предатели часто стараются скрыть измену чрезмерным усердием.
— А третий совет? — спросил Олег, уже догадываясь, что будет дальше.
— Ищи союза с Владимиром, — подтвердил его догадку Мирослав. — Твой младший брат в Новгороде может стать противовесом растущей власти Ярополка. Вместе вы сильнее, чем поодиночке.
Олег задумался. Он не был близок с Владимиром — разница в возрасте и расстояние между их уделами мешали установлению тесных связей. Но в словах незнакомца была логика.
— Я пошлю гонцов в Новгород, — решил он. — Предложу Владимиру союз против любого, кто нарушит отцовский раздел земель.
— Мудрое решение, — кивнул Мирослав. — Но будь осторожен с гонцами. Они не должны привлекать внимания киевских лазутчиков.
Олег почувствовал, как в нём растёт уважение к этому странному человеку с голубыми глазами. Его советы были разумны, а предостережения своевременны.
— Ты говоришь, что был с моим отцом при взятии Саркела, — сказал князь. — Каков он сейчас? Здоров ли? В силе?
— Великий князь полон энергии и планов, — ответил Мирослав. — Победа над хазарами окрылила его. Но… — он сделал паузу. — Я вижу в нём опасную беспечность. Как будто успех убедил его в собственной неуязвимости.
— Отец всегда был таким, — вздохнул Олег. — Он верит только в свой меч и в удачу.
— Иногда даже самый острый меч бессилен против судьбы, — тихо произнёс Мирослав, и в его голосе прозвучала странная нота — словно он говорил о чём-то, что уже видел. — Но не будем о грустном. Твой отец сейчас на вершине славы, и это главное.
Они замолчали, глядя на догорающий костёр. Вечерняя прохлада усиливалась, но Олег не замечал холода, погружённый в свои мысли.
— Что ты собираешься делать дальше? — спросил он наконец. — Возвращаешься в Киев?
Мирослав покачал головой:
— Нет. Моё присутствие там может вызвать подозрения. Я направляюсь в Новгород.
— К Владимиру? — догадался Олег.
— Да, — подтвердил Мирослав. — У меня есть вести и для него. — Он встал, собираясь уходить. — Я пробуду с тобой ещё день или два, если позволишь. Хочу увидеть, как ты отреагируешь на мои советы.
— Будь моим гостем, — кивнул Олег, тоже поднимаясь. — В тереме найдётся место для мудрого человека.
Они спустились с холма в наступившей темноте. Звёзды ярко светили на чистом небе, указывая путь. Олег чувствовал странное умиротворение, несмотря на тревожные вести. Присутствие Мирослава действовало успокаивающе, словно он был не просто советником, а неким защитником, посланным высшими силами.
— Знаешь, — сказал Олег, когда они были уже у подножия холма, — сегодня, перед твоим приходом, я видел твоё лицо в пламени костра. Как будто огонь показал мне твой образ.
Мирослав остановился и внимательно посмотрел на князя:
— Это хороший знак. Значит, боги благословляют нашу встречу. — Он помолчал, а затем добавил: — Иногда они посылают вестников тем, кто в опасности. Особенно если эта опасность может нарушить равновесие в мире.
— Ты говоришь о себе как о вестнике богов? — Олег не знал, шутит Мирослав или говорит серьёзно.
— Я всего лишь путник, который видел многое, — улыбнулся тот. — Но иногда даже простой путник может оказаться там, где он нужнее всего. — Он положил руку на плечо князя. — Доверься своим инстинктам, Олег. Они редко обманывают.
Следующие два дня Олег провёл в обществе своего таинственного гостя. Мирослав не стремился выделяться, держался скромно, но к его словам прислушивались все, от слуг до бояр. Было в нём какое-то внутреннее достоинство, которое невозможно подделать.
Они много говорили о положении дел в державе, о планах Святослава на дунайские земли, о настроениях в Киеве и Новгороде. Мирослав обладал удивительной осведомлённостью для человека, который, по его словам, был всего лишь странствующим купцом.
— Как тебе удаётся знать так много? — спросил однажды Олег, когда они были одни в княжеских покоях.
— Я умею слушать, — просто ответил Мирослав. — Люди рассказывают больше, чем сами осознают, особенно если чувствуют, что их действительно слушают.
— И всё же, — настаивал Олег. — Ты знаешь вещи, которые не расскажет любой встречный. Тайные планы, замыслы князей и бояр… Кто ты на самом деле?
Мирослав долго смотрел на него своими необычными голубыми глазами, словно решая, сколько можно открыть:
— Я человек, который живёт дольше, чем должен, и видит больше, чем хотел бы, — наконец ответил он. — Остальное не имеет значения.
Эта загадочная фраза только усилила любопытство Олега, но он понял, что более ясного ответа не получит. Было что-то в лице Мирослава, что останавливало дальнейшие расспросы — какая-то древняя печаль или усталость, проступавшая сквозь обычно спокойное выражение.