Рюрик перевёл взгляд на Хельгу, и на мгновение в его глазах промелькнуло удивление. Возможно, он не ожидал увидеть рядом с Хотеном девушку настолько нордической внешности. Унаследовав от отца светлые волосы и голубые глаза, а от матери — славянские черты лица, Хельга была необычным смешением двух народов.
— Рад познакомиться, — сказал Рюрик, слегка склонив голову. — Наслышан о твоём мастерстве переводчицы и знании торговых путей.
Хельга почувствовала, как краска приливает к щекам. Она не ожидала, что известный конунг будет знать о ней.
— Люди преувеличивают мои таланты, — ответила она по-варяжски, но с лёгким славянским акцентом. — Я просто помогаю отцу в его делах.
— И делаешь это превосходно, судя по тому, что говорят купцы с востока, — улыбнулся Рюрик. — Твоё знание славянских и финских наречий очень ценится в торговых кругах.
Хотен покашлял, явно недовольный тем, что Рюрик обращается напрямую к его дочери, минуя его самого:
— Что привело тебя в наше скромное поселение, конунг? Сомневаюсь, что ты проделал весь этот путь только для того, чтобы похвалить языковые навыки моей дочери.
Рюрик снова перевёл внимание на Хотена:
— Ты прав, я пришёл поговорить с тобой о делах. О возможности нашего сотрудничества на восточных путях.
— Тогда давай не будем обсуждать это на пристани, — предложил Хотен. — Моя жена приготовила обед, и, думаю, твои люди тоже не откажутся от горячей пищи после морского путешествия.
— С радостью принимаю твоё гостеприимство, — кивнул Рюрик. — Мои люди могут расположиться на берегу или в деревне?
— В деревне найдётся место для всех, — ответил Хотен. — Мы не такие подозрительные, как некоторые другие поселения.
Они двинулись в сторону посёлка. Хельга шла чуть позади мужчин, наблюдая за Рюриком. Было что-то особенное в его манере держаться, в том, как он говорил, как двигался. Не просто уверенность в себе, но и какое-то внутреннее достоинство, не свойственное большинству варяжских вождей, которых она встречала ранее. Те обычно пытались компенсировать неуверенность излишней бравадой или жестокостью. Рюрик же, казалось, не нуждался в подобных демонстрациях силы.
По пути к дому Хотена они проходили через небольшой рынок. Торговцы и ремесленники с любопытством глазели на прибывших варягов. Кто-то кланялся, узнавая Рюрика, кто-то настороженно отступал, но большинство просто с интересом наблюдали за процессией.
В одном из углов рынка Хельга заметила двух бородатых мужчин, яростно споривших о чём-то. Обычное дело для торгового места, но что-то в их позах и взглядах привлекло её внимание. Она замедлила шаг, стараясь прислушаться.
— ...не сегодня, глупец, — долетел до неё обрывок фразы на северном наречии с сильным датским акцентом. — Нужно дождаться сигнала от Ингвара.
Второй мужчина что-то тихо ответил, но Хельга не смогла разобрать слов. Затем они заметили её взгляд и резко прекратили разговор, один из них даже демонстративно показал какую-то шкуру, словно они торговались о цене.
Имя Ингвара эхом отозвалось в её памяти. Она слышала об этом конунге — жестоком и амбициозном сопернике Рюрика, контролирующем северные торговые пути. Что его люди делали здесь, в поселении, дружественном Рюрику?
Хельга ускорила шаг, нагоняя отца и гостя. Стоит ли рассказать им о подслушанном разговоре? Или сначала выяснить больше?
— Отец, — тихо сказала она по-славянски, которого Рюрик, возможно, не знал так хорошо, — ты не говорил, что в посёлке есть люди Ингвара.
Хотен бросил на неё быстрый взгляд:
— Я не знал об этом. Ты уверена?
— Слышала имя и датский акцент, — так же тихо ответила она. — Говорили о каком-то сигнале.
Хотен нахмурился, но ничего не сказал. Лишь слегка замедлил шаг, пропуская Рюрика немного вперёд, и прошептал дочери:
— Пока ничего не говори. Я узнаю, кто эти люди и что они здесь делают. Возможно, обычные торговцы, а не шпионы.
Хельга кивнула, но внутренне не была так уверена. Что-то в тех двоих кричало об опасности. А учитывая амбиции Рюрика, о которых говорил отец, и присутствие его главного соперника Ингвара в этих краях, вряд ли это было простым совпадением.
Дом Хотена был одним из самых больших в поселении — двухэтажный, с просторным залом для приёма гостей и отдельными комнатами для семьи и торговых дел. На крыше развевался флаг с символом его торгового дома — волком, держащим в пасти ветвь дерева, символизирующим союз силы и мудрости.
У входа их встретила мать Хельги, Ярослава — статная женщина с тёмными, как вороново крыло, волосами, заплетёнными в сложную косу. Её тёплая славянская красота когда-то покорила сердце сурового северянина и до сих пор заставляла его смягчаться при одном взгляде на жену.
— Добро пожаловать в наш дом, конунг Рюрик, — приветствовала она гостя на почти безупречном варяжском. — Надеюсь, морской путь не слишком утомил тебя?
— Благодарю за гостеприимство, хозяйка, — с почтением ответил Рюрик. — Море было благосклонно к нам, особенно когда мы убедили нескольких данов одолжить нам их корабль.
Ярослава улыбнулась, оценив шутку:
— Тогда вам особенно понравится наш обед. После морских приключений ничто не сравнится с горячей пищей у домашнего очага.
Они прошли в главный зал, где слуги уже накрывали длинный стол. Рюрик с интересом оглядывался вокруг. В отличие от большинства варяжских домов, здесь чувствовалось славянское влияние — яркие ткани, расписная посуда, особый уют, которого часто не хватало в суровых северных жилищах.
— Прекрасный дом, — искренне сказал он. — Видно, что здесь удачно соединились две культуры.
— Как и во мне, — неожиданно для самой себя произнесла Хельга, и тут же прикусила язык. Не стоило вмешиваться в разговор старших.
Но Рюрик, казалось, не был оскорблён её самоуверенностью.
— Именно так, — кивнул он. — И, думаю, в этом твоя сила. Видеть и понимать обе стороны, быть мостом между мирами.
Хотен хмуро посмотрел на дочь, но ничего не сказал. Вместо этого он пригласил гостя к столу и хлопнул в ладоши, подзывая слуг с питьём.
— Пока готовится обед, может быть, ты расскажешь нам о своих планах, конунг? — предложил он. — Что именно привело тебя к нам, помимо нашего скромного гостеприимства?
Рюрик принял кубок с медовухой и сделал небольшой глоток, словно собираясь с мыслями. Затем прямо посмотрел на Хотена:
— Я хочу, чтобы ты присоединился к моему походу на восток, — сказал он без обиняков. — Не просто как торговый партнёр, а как часть нового предприятия. Предприятия, которое может изменить наше будущее.
Хотен приподнял бровь:
— Продолжай. Я слушаю.
— Ты знаешь земли словен и кривичей лучше многих, — сказал Рюрик. — Торгуешь с ними годами, говоришь на их языке, понимаешь их обычаи. Но ты также знаешь и наши, северные пути. Ты — мост между двумя мирами, как и твоя дочь.
Он сделал паузу, словно обдумывая следующие слова:
— То, что я хочу предложить, не просто торговый союз. Я собираюсь основать новое государство на восточных землях. Государство, где варяги и славяне будут жить вместе, под справедливыми законами и сильной властью. Где торговля будет процветать без страха перед постоянными набегами и междоусобицами.
Хотен медленно отпил из своего кубка, не сводя глаз с Рюрика:
— Смелые слова, конунг. И амбициозные планы. Но почему ты думаешь, что местные племена примут чужака-правителя?
— Потому что они устали от хаоса, — ответил Рюрик. — От постоянных стычек между родами, от отсутствия единой власти, способной защитить торговые пути и границы. Я уже получил известия, что некоторые старейшины словен подумывают о приглашении варяжского конунга для наведения порядка.
— И ты хочешь стать этим конунгом, — это был не вопрос, а утверждение.
— Да, — просто ответил Рюрик. — И я хочу, чтобы ты помог мне. Стал моим советником по делам восточных земель, моим представителем при переговорах, человеком, который поможет соединить два мира.
Хельга затаила дыхание, наблюдая за реакцией отца. Это было намного больше, чем простое торговое предложение. Рюрик предлагал Хотену и его семье стать частью новой истории, нового государства.
Хотен молчал, обдумывая услышанное. Наконец он произнёс:
— Многие пытались сделать то, о чём ты говоришь. Создать государство на восточных землях. Все они либо погибли, либо бежали, преследуемые местными племенами. Почему ты думаешь, что тебе удастся то, что не удалось другим?
— Потому что у меня есть то, чего не было у них, — ответил Рюрик. — Знания, союзники и подход. Я не собираюсь грабить и покорять. Я собираюсь строить и объединять. И я приглашаю тебя стать частью этого строительства.
Хотен посмотрел на свою жену, затем на дочь. На его лице отразилась внутренняя борьба.
— Мне нужно время, чтобы обдумать твоё предложение, — наконец сказал он. — Это решение затронет не только меня, но и мою семью.
— Конечно, — кивнул Рюрик. — Я останусь здесь на пару дней. Этого времени достаточно?
— Да, — ответил Хотен. — А пока давай отложим серьёзные разговоры и насладимся обедом. Моя жена будет обижена, если мы продолжим говорить о делах за её столом.
Ярослава благодарно улыбнулась мужу, и разговор перешёл на более лёгкие темы. Рюрик рассказывал о своём последнем морском походе, о торговых новостях из разных земель, о музыкальном состязании скальдов, которое видел в земле данов.
Хельга внимательно слушала, отмечая, как умело Рюрик поддерживал беседу, проявляя искреннее уважение к хозяевам и интерес к местным обычаям. В отличие от многих варяжских вождей, он не кичился своими подвигами и не пытался доминировать в разговоре. Когда он говорил о своих планах на востоке, в его глазах загорался особый огонь — не жажда добычи или власти, а нечто более глубокое, похожее на настоящее вдохновение.
Но мысли Хельги всё время возвращались к тем двум подозрительным мужчинам на рынке. Если они действительно люди Ингвара, что они делают здесь? И какой сигнал они ждут?