Мне почудилось, что среди мутных завихрений мелькнули ровные потоки золотистой энергии. В этот момент я вдруг понял: световой столб достиг верхней точки, и хаотичное движение осколков земли прекратилось.
— Вот у меня тоже есть тебе вопрос.
— Готов ответить, если это в моих силах, ваша светлость, — невозмутимо произнёс юрист.
— Как далеко отсюда то место, где Антип спрятал девочку из твоего племени? — внимательно наблюдая за изменениями высоко над нами, поинтересовался я и заметил озадаченное выражение на лице архимага.
— Разве это имеет сейчас какое-то значение, господин? — всё же спросил в ответ Бетюжин. — Мне кажется, что сейчас стоит сосредоточиться на более важных вещах, чем последний ребёнок моего вида. Например, как нам выжить и выбраться отсюда.
— Думаю, последние два вопроса будут решены уже в ближайшее время, — еще шире улыбнулся в ответ я и указал туда, где сменили направление своего танца осколки реальности.
Глава 4
То вмешательство, которое я ощутил в виде смутного беспокойства, стало сильнее. Теперь я ясно ощущал в нём шум множества голосов. Дрейфовавшие высоко над нами осколки пространственного кармана начали стягиваться один к другому, как сложная диковинная мозаика — кусочки стыковались друг с другом, набирая всё большую и большую площадь.
— Если можешь нормально двигаться, помоги мне перетащить всех на этот участок, — указав на основной кусок собирающейся заново реальности, произнёс я.
Григорий Антонович медленно и как-то по-стариковски поднялся. Показалось, что я даже услышал, как оборотень кряхтит, распрямляя спину. Видеть и слышать подобное от молодого на вид юноши было крайне странно, но некоторые привычки, сложившиеся за десятилетия жизни, так быстро поменять было очень сложно.
При этом Бетюжин легко вскинул себе на плечо Ивана и Петра, а потом внимательно посмотрел на меня, ожидая дальнейших приказаний. Я при этом подхватил за пояс Антипа, а в другую руку взял Степана. В принципе, наш отряд был готов двигаться, хоть и осталось у нас четыре рабочих ноги на шестерых.
— Секундочку… — ненадолго прикрыв глаза, произнёс я.
Через несколько мгновений послышался приближающийся визг, а потом неожиданно моргнул поток энергии, бьющий из колодца. Визг унесся куда-то вверх, будто из жерла выстрелили громадным орущим ядром. Я тут же влил остатки сил в ноги и прыгнул следом за уносящимся вдаль артефактом.
После пребывания в объятиях глубинного сплетения мой артефакт сплавился в одну блестящую каплю, но заточенный в нём паразит всё ещё был жив, хотя и крайне недоволен происходящим.
Мы приземлились практически одновременно. Только вместилище паразита улетело по более высокой дуге, а на нас притяжение созданного чьей-то силой осколка реальности подействовало практически сразу.
Мягко приземлившись на шелестящую густую траву, я с удовольствием осмотрелся. Ощущение было такое, будто вокруг меня на каком-то смежном слое реальности пел грандиозный хор из тысячи голосов. Мне казалось, что каждая искра золотистой магии обладала собственным разумом. Но при этом в каждой частице этого хора чувствовалась общая воля, направлявшая и руководившая этой невероятной симфонией. И на мгновение мне показалось, что я этого руководителя уже видел раньше.
— Невероятно… — осматриваясь вокруг, выдохнул Бетюжин. — Ведь здесь нет маны. Как они это делают?
— Сила идёт извне, — наблюдая за тем, как врастает в большую травянистую площадку новый кусок, ответил я. Ту мощь, что двигала золотым вихрем, можно было сравнить только с чистым Эфиром. Но это было что-то совершенно иное и я с удивлением понял, что мне сложно разобраться в этом заклинании.
К этому времени практически все части уцелевшего кармана реальности, дрейфовавшего вокруг, присоединились к единому целому. Как только своё место занял последний кусочек, поток золотистых искр устремился вниз и исчез под нашей поляной.
Бетюжин, ломая недавнее моё о нём впечатление, совершенно по-мальчишески бросился к краю площадки и, по грудь свесившись вниз, охнул.
— Только… — услышал я.
А в следующее мгновение земля под ногами вздрогнула, и от тяжелейшего удара в центре кусочка твёрдой земли вспух небольшой холм. Однако этого оказалось мало, и почти в то же мгновение последовал второй удар.
Над зелёной травой показался край колодца, который создал Олимпий. Я тут же присоединился к Бетюжину и увидел, что сонм золотых огоньков всей своей массой тащит наш небольшой летающий островок вниз. Именно эти странные магические образования практически насадили остров на громадную артефактную структуру колодца.
Для Олимпия это стало последней каплей, и громадная уродливая туша бывшего Ввершителя, медленно ускоряясь, поползла вниз. Притяжение истинного сплетения было огромным, и ничего удивительного не было в том, что моя артефактная пряжка, несмотря на крохотные свои размеры, с таким трудом выбралась из колодца. У Олимпия, учитывая его вес, шансов не было никаких, да и, по большому счёту, ему уже было всё равно.
— Какая досада, — не сдержался Бетюжин. — Столько энергии пропадает! У него же каждый кусок — как накопитель из чистого кристаллида!
— Не пропадает, — спокойно и очень уверенно ответил я. — Просто энергия возвращается туда, откуда пришла.
Григорий Антонович внимательно посмотрел на меня и медленно кивнул.
— Да, — произнёс он. — Всё, что взято, необходимо вернуть, иначе баланс пошатнётся. Это основа, прописанная на полях памяти.
— Эта истина была прописана на полях памяти, и эти поля погибли вместе с их создателем, — кивнул я.
Бетюжин испуганно округлил глаза и недоверчиво посмотрел на удаляющееся тело грандиозного чудовища. Спросить, как подобная тварь могла создать удивительнейшее хранилище информации, оборотень не решился. А я не стал ему говорить о том, что когда-то Олимпий выглядел совсем иначе.
— Думаю, пора приводить в чувство твоих сородичей, — произнёс я, наблюдая, как облака оранжевых искр стремительно уносятся куда-то вверх.
Понятие сторон в этом месте было крайне условным. И, насколько я знал условия создания карманов реальности, задать эти направления обязан был новый владелец. Вот только владельца пока что не было.
Несмотря на то, что я запитал своей силой связь с истинным сплетением и глубинной энергосистемой планеты, этого было мало. Нить должна была признать нового владельца. А я сейчас не был уверен, что мне хватит сил на ещё одну синхронизацию.
Однако, главный эффект был достигнут. Та буря, которая бушевала за пределами кармана реальности, тот шторм, что угрожал уничтожить сотни тысяч жизней в окрестностях Тверской аномальной зоны, развернулся на сто восемьдесят градусов и теперь двигался в сторону ядра. Вероятно, через некоторое время он достигнет этого участка скрытой реальности и уничтожит здесь всё. Но и дальше двинуться не сможет. Просто разные магические силы взаимно уничтожат друг друга, как встречный пал, которым гасят степные пожары.
— Вероятно, они будут счастливы увидеть, что вы справились, господин, — согласился со мной Бетюжин.
Мы принялись приводить оборотней в чувство, и оказалось, что выносливость собратьев юриста действительно находится на каком-то запредельном уровне. Все четверо выглядели помятыми, измотанными, но о каком-то критическом истощении или близкой смерти речи не шло. Если дать оборотням доступ хотя бы к тоненькому ручейку энергии, то через несколько часов все они будут в полном порядке.
Пока пострадавшие приводили себя в порядок, я отправился на поиски артефактной пряжки. В той чехарде, которая закрутилась после нашего переноса, я потерял оба клинка, и у меня был только один шанс их найти. После глубинного изменения составного артефакта, связь паразита с моим оружием могла ослабнуть или вовсе прерваться. Но я ни о чём не жалел. Представься ещё один случай — повторил бы весь свой путь точно так же.
Однако, мои тревоги оказались напрасными. Как только я нашёл в густой траве идеально гладкую, будто стеклянную каплю, из неё вырвался паразит, который жадно впился в мою ладонь.
Поморщившись, я поднял руку на уровень лица, рассматривая присосавшееся ко мне существо. Внешне монстр не особенно изменился и напоминал хищного магического червяка. Только теперь создавалось впечатление, что это не он заточен в артефакте, а вся задняя часть этого чудовища представляла собой изящную стеклянную каплю, на манер панциря улитки. Но, присмотревшись чуть лучше и проникнув в те части сознания магического существа, которые сложно рассмотреть снаружи, становилось понятно, что монстр сохраняет свою форму больше по привычке.
Те мыслительные процессы и логические цепочки, которые теперь мог выстраивать обитатель моего артефакта, превышали возможности даже современных компьютеров. Перед глазами у меня поплыли круги. Несмотря на небольшой диаметр пасти паразита, кровь из меня он качал, как настоящий насос.
Видящий всё это Бетюжин даже шевельнулся с намерением оторвать хищного монстра. Но я только покачал головой. Этого оказалось достаточно, но долго терпеть не пришлось.
Спустя ещё пять-десять секунд челюсти магического создания разжались, и оно упало вниз. Но ещё раньше, чем капля коснулась земли, в ней скрылся без следа её обитатель.
— Плата получена, господин, — прозвучало в моём сознании. — Я готов служить.
— Отдыхай, — мысленно ответил я. — Пока что нет возможности восстановить твои силы.
На что способно это существо, я бы сказать не взялся. Требовалась серьёзная проверка, но эти мысли я невольно отбросил прочь. Когда я смогу сделать подобную проверку и смогу ли вообще выбраться из этого места, сказать было невозможно. Значит, стоило сосредоточиться на более важных делах.
Мысли стали вялыми, и я вдруг понял, что кровопотеря и головокружение вызвали такую слабость, что я с трудом держался на ногах. В обычное время подобные мелочи я компенсировал подпиткой маны из окружающего пространства. А сейчас организму просто нечем было восстанавливаться.