— Ты сам сказал, что мы не знаем что это. Так почему бы не верить древним сказкам?.. Стоп, — внезапно насторожился я, — что значит — продолжающих искажать?
— Местные твари… — поморщился Энно, — они появляются, словно из ниоткуда. Раньше считалось, что всему виной стихийные, самопроизвольно открывающиеся порталы. Но это лишь объясняет, как крупные твари могут оказаться в давно очищенной от них Вольной марке. Большинство из них явно относятся к боевым химерам и естественным путем размножаться не могут. Но вместе с тем их число в пустошах за Сухой рекой не опускается ниже определенного уровня. И это не теория, а результат многолетних наблюдений.
— Это не ответ, — еще больше насторожился я и многозначительно добавил: — Продолжающих искажать все живое.
Энно поморщился, недовольно поджал губы. Играет? Или правда сболтнул что-то не то? С этим многоликим типом ни в чем нельзя быть уверенным.
— Есть теория, что все живое, долго обитающие в Пепельных землях рано или поздно начинает меняться.
— Все живое включая людей? — похолодел я, страстно давя в себе приступ паники и желание рвануть к ближайшему дирижаблю.
Сколько людей сейчас проживает в Вольной марке? Десятки тысяч? Или уже и сотня наберется?
— Не напрягайся ты так, — посоветовал Энно, спокойно потягивая воду. — Как видишь, третья рука и рога у тебя пока что не выросли. Если эти изменения и есть, то проходят крайне медленно. Должно смениться несколько поколений, чтобы они стали заметны. Кстати, далеко не факт, что это будет опасно. Польза так же не исключается. Да и вообще, все это только ничем не подтвержденная теория.
— Которую сейчас старательно подтверждают, — мрачно отозвался я, отыскав еще одну причину появления этого странного образования, под названием Вольная марка. И почему империя и фольхи не очень-то и рвутся устанавливать на этих землях свои порядки, оставив их наемникам и прочим маргинальным личностям.
Эксперимент! Вот что это такое! Огромный, рассчитанный на несколько поколений эксперимент, в котором обитатели Вольной марки — подопытные кролики. Вроде тех, на которых юные маги отрабатывают простейшие исцеляющие заклинания.
Назад в номер я возвращался одолеваемый не самыми приятными мыслями.
Умеет Суман Энно испортить настроение! Может все это полная ерунда? Одна из многочисленных пустых теорий. Но что если все правда?
Хотя, смотри на мир веселей, Гарн. Через несколько лет придут альвы и вырежут всех «ненавистных хомо». Так что и изменяться станет некому.
Должен признать, родная империя и фольхи вновь сумели меня неприятно удивить. В который раз… Возможно, маги даже знают, как сделать эти земли безопасными, но им интересно посмотреть, что произойдет с людьми, которые проживают в Вольной марке. Да не год-другой, а десять лет, двадцать — всю жизнь. Какие у них родятся дети, внуки, правнуки?
Империя умеет ждать. Она равнодушна к жизни простого человека и терпелива. Раз в деле замешана магия, то изменения ведь могут быть и положительными. А вдруг среди местных процент рождения сильных магов будет больше? И не третья рука вырастет, а срок жизни станет как у альвов?
Ради такого куша можно рискнуть и подождать. А не получится, начнут местные дохнуть или в монстров превращаться, то что с того? Это всего лишь кучка не нашедшего места в империи отребья.
— Империя превыше всего, — мрачно выплюнул я из себя старый девиз.
В такие моменты меня посещает кощунственная мысль — может альвы были правы, пытаясь нас уничтожить? Знали, что мы можем натворить дел?
— Делай, что должно и будь что будет! — пробормотал я, с трудом поднимаясь на второй этаж. Еще одна простая истина, которой и буду следовать.
Проблемы несправедливости этого мира, несовершенства устройства империи и далекого будущего заботят меня меньше всего. Мне бы с настоящим разобраться.
Чувствовать себя подопытным кроликом неприятно, да. Но смертнику ли об этом волноваться? Да и альвы что-то не горят желанием объяснять в чем мы неправы. Просто страстно хотят уничтожить.
Распахнув знакомую дверь с семеркой, я зашел в номер и на короткий миг замер на пороге, осторожно подцепив большими пальцам ремень с револьверами.
Что-то было не так. Чувствовалась неуловимая, но едва ощутимая неправильность. Угроза. Но откуда она исходит? Или всему виной очередной приступ паранойи?
После таких новостей оно и неудивительно.
Запах! В номере чувствовался слабый, но все же отлично уловимый запах душистой воды. А я ей не пользовался! И кресло стоит неправильно! Точно помню, когда я уходил, оно смотрело в сторону окна, а сейчас развернуто аккурат в направлении входа. И подушка смята, словно в нем кто-то…
Аккуратно, как ни в чем не бывало, закрываю дверь, повернувшись полубоком к подозрительному креслу, чтобы кобуру со «Стражем» не было видно. Щелкаю замком, маскируя звук взвода курка.
Одним резким движением выхватываю «Стража», целясь в кресло. Но выстрелить не успеваю — тело вновь скручивает уже знакомый паралич.
— Отличная реакция, — донеслось из пустоты. Воздух у кресла пошел волной искажения и на нем появился незнакомый маг. Вру… Очень даже знакомый! Мэтр с дирижабля, угостивший меня пулей. Вот и встретились.
Мысли лихорадочно метались. Он пришел меня убить? А зачем? Да и когда хотят убить — убивают. А не устраиваются с комфортом в номере жертвы.
Значит, переговоры. Пусть и в агрессивной форме. А эффектное появление — разъяснение позиций и демонстрация силы.
— Расслабься, — маг мерзко ухмыльнулся, продемонстрировав открытую ладонь. Словно ему оружие нужно, чтобы меня прихлопнуть. — Хотел бы убить — убил.
Он щелкнул пальцами и я понял, что вновь могу двигаться. Аккуратно крутанув барабан, чтобы пуля была рунной, небрежно пихаю «Стража» обратно в кобуру. Надеюсь, не выдохлась еще, давненько я их маной не напитывал. Вечером хотел заняться. Увы, не успел.
Ненавижу магов! Любить их можно, только когда они на твоей стороне или в прицеле голема. Хотя во втором случае кто кого в итоге полюбит — большой вопрос. Против этого мэтра я бы и на рыцаре выступить не рискнул. Всем копьем надо бить! Чтобы наверняка!
— И что же вас останавливает? — настороженно поинтересовался я, упав на второе кресло. — Пропало желание?
— Необходимость. Я пришел с предложением…
— От которого я не могу отказаться? — Похоже, убивать меня не будут, значит можно слегка подерзить. Знаю, что это мальчишество — защитная реакция на собственную слабость перед магом. Но ничего не могу с собой поделать.
— Отказаться ты от него можешь, но не станешь этого делать. Суть моего предложения проста — имя моего господина не должно упоминаться.
Про долину и руины древних он ничего не сказал. Оно и понятно. Это не та тайна, которую можно спрятать.
Что же, чего-то такого я и ожидал. Приятно оказаться правым.
— Я не могу запретить родовитым моего отряда рассказывать о случившемся, — признал я. Заверять об обратном было бы лицемерием. Да и маг это отлично понимает. — Направо и налево болтать они не станут, но своих родичей точно поставят в известность.
— Род Вегейр, род Ранк и род Готмал, — терпеливо перечислил маг, кивая на каждую известную всей империи фамилию. — Мой господин решит этот вопрос.
Ничуть в этом не сомневаюсь. Фольхи умеют договариваться. В сущности, ничего особо страшного, с точки зрения самих фольхов, и не произошло. Крови их родичей первый принц не пролил — мстить не за что. А его развлечения в Вольной марке… на то она и Вольная марка. Подкинет Сандор Олн денег, поделится добытыми артефактами древних, может еще чего предложит в компенсацию, и фольхи сделают вид, что ничего не было. А если что и было, то претензий они не имеют.
Несмотря на произошедшее, первый принц все еще имеет все шансы стать императором. Так стоит ли с ним ссориться из-за подобной мелочи?
В теории северяне, с подачи третьего принца, могут поднять шум. Но во-первых, кто им скажет? А если кто и скажет, то без поддержки юга и пограничных марок они не наберут нужного числа голосов.
— Так что молчать должны другие твои друзья, — продолжил маг. — Ты же не хочешь чтобы с ними что-нибудь случилось?
— Это угроза? — ровно поинтересовался я, вновь положив руку на рукоять револьвера. Знаю, что и зачарованная пуля тут не поможет, но желание попробовать больно велико.
— Угроза — оружие слабых, — небрежно отмахнулся маг, с интересом наблюдая за моей рукой. — Сильные лишь честно предупреждают о последствиях.
Кто тут кто, можно не уточнять.
Я отпустил рукоять револьвера. Мои потуги его только смешат, а в шуты я не нанимался.
— Первый… — начал я, но под осуждающим взглядом мэтра замолчал. — Твой господин… — На это исправление маг поощрительно кивнул, вызвав во мне очередную волну бессильной злости. Ладно, сам влез в дела сильных мира сего, так чего теперь морщиться? Глаза зажмурил, нос зажал и ныряй. Не первый раз. Последним он тоже не станет. — Твой господин может спать спокойно — мои друзья не станут болтать. Мы обсудили это заранее, до «честного предупреждения о последствиях», — я позволил себе ввернуть очередную колкость.
— Умный ты парень, но какой-то слишком дерзкий. Сложно тебе в жизни придется, — вздохнул мэтр, поднимаясь с кресла. — Моя миссия закончена. Позволь откланяться. Провожать не нужно.
— А я и не собирался, — мрачно огрызнулся я, заработав в ответ взгляд полный насмешливого снисхождения. Так матерый волкодав смотрит на мелкого, но драчливого щенка, мелькающего где-то под его ногами и грозно скалящего свои до смешного маленькие зубки.
И малыш не понимает, что волкодаву стоит только лапой махнуть…
Мэтр не стал утруждать себя навешиванием полога невидимости. Просто вышел, словно вся гостиница ему принадлежит. Или он может разнести ее одним щелчком пальцев. Последнее утверждение не такое и преувеличение.
Даже Энно ему не соперник. Да и делить им нечего. Встретятся — разойдутся бортами, словно броненосцы империи и островитян. Пока войны нет — пушки молчат. А тайные игры, на то и тайные.