Воин привязал уставшую, покрытую потом и коркой пыли лошадь под чахлым деревом-сайгир с облезшей корой, почти не знавшего периода зеленения. И принялся взбираться по скале.
Он прошел достаточно хорошую школу в обществе Ин-Циня и многое умел, а лазить по отвесным скалам ему было не впервой, и здесь пригодилось все его мастерство. Скала была достаточно гладкой и вздымалась высоко. С трудом находя опору или зацепы для рук и ног, воин медленно поднимался, распластавшись на плоти скалы подобно насекомому. Липкий пот покрывал все его тело, мышцы дрожали, в голове монотонно гудело.
Несколько часов без остановки на отдых он взбирался вверх, и не находил ни единого места, где бы мог передохнуть, собраться с силами или хотя бы замереть на миг, чтобы перевести дыхание. Нет, опасный карниз был местом, которое осилит лишь самый смелый и сильный. И поэтому у воина не оставалось ничего иного как стремится все вперед и вперед, пусть руки почти уже не держат его тело и багровый свет заливает глаза. Но когда луна выскользнула на небо из-за далеких холмов, окружавших пустыню, Джирхан с трудом, захлебываясь пылью, набившейся в рот, перенес свое тело через парапет и тяжело дыша рухнул на каменные плиты. Он долго лежал так в тени высокого дерева, приютившегося почти на краю площадки, приходя в себя, осторожно глотая сухими губами тепловатую воду из привязанной к поясу фляги, восстанавливая силы и дыхание. Вскоре дрожь в натруженном теле улеглась, сердце перестало бешено бить в ребра, а гул в ушах стих. Тогда Джирхан приподнялся с земли и огляделся вокруг.
Он находился на большой площадке, выложенной мраморными плитами темных цветов, без бортов или каких либо перил, прямо обрывающейся с краев вниз. Посреди нее, словно вырастая из самой скалы, стоит обтесанный камень и на нем покоится чаша полная голубого огня. Лишь легкий дым, клубясь, стремится в небо, исчезая во мраке ночи.
Позади камня узкие длинные ступени вели прямо к воротам храма. Тускло блестело золото на плитах, что покрывали их. На резных постаментах с обеих сторон лестницы стояли на квадратных колоннах черные чаши, в которых разжигают огонь — сейчас они были пусты. А над площадью возвышалось само древнее, величественное здание — серое в лунном свете, мощные стены убегают вверх, несколько башен перстами чертят темное небо. И нигде не было видно ни одного окна, и ни один лучик света не вырывался наружу. Лишь не колеблющийся огонь, пылающий в чаше на площади, отбрасывал тусклое свечение, даже не разгоняющее мрак.
Странные чувства наполнили душу воина или что там еще осталось от нее после колдовства старика. Страх не страх, но что-то нехорошее терзало его, и это было очень неприятно. Словно ты не видишь и не чувствуешь угрозы, но она незримо пока еще присутствует в окружающих предметах и воздухе.
Решив побыстрее разобраться со всем этим, Джирхан, привязав обратно к поясу флягу с остатками воды, метнулся по дальнему краю площадки, скрываясь по возможности среди теней, перемахнул через низкие кусты, росшие около лестницы, и замер у ворот, скрывшись за выступом колонны с чашей наверху. Он внимательно прислушался — тишина. Проверил оружие — кинжал и короткий меч на ремне за спиной — хорошо ли укреплено и свободно достается из ножен, и осторожно приблизился к створкам ворот.
Настороженно оглядываясь во тьму, он ухватился за круглую ручку, вдетую в нос странному клыкастому существу, и потянул за нее, напрягая все свои силы. Тяжеленная с виду дверь медленно приоткрылась без единого постороннего звука. Наполненный дымом курений воздух вырвался с шелестом в ночь, а воин, затаив дыхание, неслышно юркнул внутрь. Через миг ворота тихо закрылись за ним.
То, что встретило воина внутри, заставило его замереть от неожиданности. Одинокий огромный зал предстал его глазам. Источников огня не было видно, но все помещение внутри было залито тусклым голубым светом. Черные масляные стены, покрытые толстым слоем какого-то вещества, похожего на смолу, отливали в сумраке синевой. Странные отростки, похожие на гнилые корни, стелились, извиваясь, по полу, заляпанном чем-то вязким и дурно пахнущим. По углам зала громоздились кучи сверкающей, словно змеиная чешуя субстанции, переливающейся бликами красных и синих цветов. Внутри нее под своеобразной броней что-то шевелилось, и скрипуче-шипящий звук стелился над полом, словно трется острый металл о хитиновую поверхность.
С высокого, теряющегося во мраке потолка свисают толстые стебли растений, украшенные острыми шипами и поникшими цветами с лепестками темных оттенков. Они изредка подергиваются, издавая сухой противный звук. Черные тяжелые капли стекают по стеблю и капают на грязный пол. А посреди зала, украшенный странными фигурами извивающихся в диком танце неведомых животных и плотоядных цветов, высится еще один камень, выше и намного больше того, что стоит на площади. Над ним в душном воздухе висит синее облачко дыма и в недрах его мелькают свободно паря ярко-синие символы, собираясь из ничего и вновь распадаясь на мелкие частицы. И каждый раз символы были иные и никогда не повторялись.
Джирхан осторожно вытащил нож и медленно, стараясь не наступать на змеящиеся по полу корни растений, двинулся вперед. Там, в противоположной входу стене, он различил еще одну дверь — иных больше в зале не было, не считая ворот, через которые он попал внутрь. Значит туда ему и нужно.
Вот он достиг камня-алтаря, изучающее вглядываясь в мелькающие в дыму символы. И волна страха окатила все его тело. Он не ведал этого — или этих? — языка, но странное чувство неземного окатило его словно холодной водой. Что же здесь происходит? Уж не в обитель ли Тьмы он попал?
И странное чувство возникло у него в мозгу. Словно магнит оно потянуло его руку вперед, еще миг и он почти дотронулся до странных летающих огней средь дыма и тумана. Но тут яркий свет озарил все помещение, ослепив на время воина. То открылись дальние двери, впустив в зал свет сотен золотых огней, осветив мрачное убранство.
Джирхан прикрылся от света рукой и попытался разглядеть там хоть что-нибудь. И спустя лишь мгновение он понял, что в открытых дверях кто-то стоит. Огромное тело увито десятками извивающихся щупалец, мощные ноги уверенно попирают черный камень пола, четыре сильные руки сжимают в ладонях странные большие несимметричные предметы, мигающие разноцветными огоньками. И все это украшает голова жуткой твари — покрытая шипами и жестким волосом, огромные кривые рога выступают из мощного черепа, а красные глаза под толстыми бровями бьют взглядом прямо в сердце, пронзая душу. И аура злости окутывает пришельца, словно незримым покрывалом.
Джирхан не был уверен, но возможно за спиной первого существа толпились и другие, не менее страшные. Он не успел их рассмотреть, как следует, как вдруг яркий зеленый свет ослепил его, заполнив собой зал, и все пространство вокруг потонуло в безумном хороводе блестящих искорок, возникших, словно из небытия. Сознание помутилось, голова пошла кругом, мир завертелся, разлетаясь на мелкие куски. Лишь зеленое пламя бушевало еще вокруг, и он находился в самом центре этого вихря. И жуткие тени наполнили собой пространство, и противный протяжный визг впился в мозг, разрушая его. Но вот свет стал ярче, цвет насыщеннее, вот он сменился на ярко-желтый, пронзительно оранжевый, а потом полыхнул багрянцем. Толстая черная молния прочертила горизонт, разрушая иллюзию. Что-то сильно ударило воина в голову, и мрак завладел им, сознание отключилось и растаяло в темноте.
Джирхан очнулся внезапно: сознание будто бы вырвалось с большой глубины в привычный мир и резко наполнило тяжестью воспоминаний человеческий мозг, — воин пришел в себя. Он лежал на холодном камне пола пещеры. И мрак царил кругом. Холод камня успокаивал, но не приносил облегчения. Где же он? Что с ним приключилось? И что за демонов он видел? Но все его вопросы остались без ответа. Хорошо хоть оружие осталось с ним — так он чувствует себя увереннее — верный кинжал приятно утяжелял ладонь. Джирхан осторожно, почти не глядя сунул его в ножны и с неудовольствием отметил, что меча он все таки лишился. И тут полностью прояснилось сознание, мрак отошел на дальний план и воин понял, что тьма, окружающая его, наполнена светом. Он поднес к лицу ладонь и смог различить очертания пальцев. Рядом сквозь мрак проглядывали изломанные линии каменных стен. Осторожно он поднялся на ноги, оглядываясь по сторонам. И его взору предстало нечто.
Узкая пещера выходила на небольшой скальный карниз, обрывающийся во мрак неизвестности. Прямо на краю воин разглядел серый обработанный постамент из плит известняка, странные письмена покрывали всю его поверхность и были выложены серебряной проволокой. А в локте над поверхностью постамента застыл прямо в воздухе искрящийся огненный шар, величиной с голову слона. Странные облака плыли у него внутри, словно шар был сделан из стекла и наполнен ими. Яркое пламя ласкало его плоть, скользя по гладкой поверхности, и непонятное монотонное гудение наполняло пещеру. Казалось, звук вырывается из недр странного предмета. Но вот только предметом он не был.
— Ты незваным явился в мой дом, — вдруг наполнили мозг воина слова, и Джирхан с ужасом понял, что это вещает этот самый шар. — Никто с самого моего появления в этом мире не отважился на это. Поэтому ты видишь меня. Мне интересен ты. Но что делать с тобой, я не знаю.
Воин молчал. Кто же перед ним? Бог или демон? Хотя разницы сейчас не было никакой. От любого из них в данной ситуации можно ожидать лишь смерти.
— Ты пришел убивать. И это очень плохо. Но я не чувствую эфира твоей души — она где-то далеко, лишь луч энергии соединяет вас. Ты пришел сюда не по своей воле. Но все же пришел. Судьба решила остальное за тебя. Эта пещера — моя обитель, мой дом. И огонь здесь хозяин. Как бы тебе не хотелось, ты не сможешь покинуть это место. Ты не выберешься в свой мир…
Тишина окутала пещеру. Джирхан устало облокотился о стену, силы покинули его, страх и боль сильным водопадом нахлынули на него. Он был обречен. И ничто не могло ему помочь. Иного быть и не может — здесь все и закончится…