Графиня неловко хлопала глазами, не зная, каким образом прервать этот словесный поток. Но внезапно он прекратился сам по себе.
Это сэр Арчибальд увидел еще одного, а, вернее, одну участницу сцены теплой родственной встречи.
Из-за спины Германгильды Клюге фон Клюгенау выглядывала совсем юная девушка. На вид лет шестнадцати или семнадцати. Густые каштановые волосы обрамляли удлиненный, аристократический овал лица. Смуглая, чуть матовая кожа. Удивленно изогнутые тонкие брови над миндалевидными, стального цвета глазами. Тонкий нос, изящно очерченный рот. Стройная, хотя еще полностью и не сформировавшаяся фигурка.
Девушка стеснительно улыбнулась, обнажив два ряда великолепных белых зубов.
– Да? – вопросительно воззрился на нее дядюшка Арчи, а затем, обернувшись уже к графине, нетерпеливо повторил. – Да?!
– Ах! – закудахтала Германгильда. – Совсем забыла! Позвольте вам представить мою внучатную племянницу, следовательно, твою, Эльза, кузину, баронессу Регентруду фон Айзенштайн. Она сирота и моя воспитанница. Ее бедные родители в позапрошлом году погибли в автокатастрофе.
Тетушка горестно шмыгнула носом.
– Труди, дорогая, поздоровайся со своей кузиной и ее дядей.
Юная баронесса сделала книксен. Прядь волос упала ей на глаза. Быстрым, упрямым кивком девушка отправила ее на прежнее место и оценивающе уставилась на знаменитую родственницу.
Бетси как-то сразу стало не по себе. На миг показалось, что ее просвечивают рентгеном.
В стальных глазах Регентруды блеснули и сразу же потухли озорные бесенята.
«Да, – подумалось мисс МакДугал. – А девчонка-то лишь с виду тихоня!»
С приездом родственников в Пертском имении МакДугалов воцарился настоящий бедлам. Устоявшийся в последние несколько лет распорядок развалился в одно мгновение.
Какая там работа?! Какие там исследования?
Целые дни напролет Бетси приходилось попеременно выслушивать то дядюшку, то тетушку.
– Уинстон Черчилль был величайшим англичанином всех времен? Несомненно!
– Никто до сих пор не сравнился с Лени Рифеншталь в мастерстве показа обнаженной натуры? Естественно! «Олимпия» – неподражаема? О да, конечно, это просто чудо!
Тетка приволокла с собой недавно изданный толстенный альбом своей великой подруги с дарственной надписью: «Элизабет МакДугал от Лени Рифеншталь», и теперь просто не давала Бетси прохода, разбирая с ней все новаторства, внесенные в ню-искусство любимым кинорежиссером фюрера. Делая при этом соответствующие комментарии, направленные на одну цель.
– Нет, ты только посмотри, дорогая, какие парни! Какие парни, говорю! Истинные арийцы. Где еще ты встретишь настоящего мужчину, как не в родном фатерланде? Разве твои вялые соотечественники-англичане могут иметь такое атлетическое сложение? Взять хотя бы твоего давнего воздыхателя, этого, как его, Гора Енски… Что ты говоришь? Ах, женился?! Что ж, это был не самый плохой молодой человек в твоем окружении. Вот видишь! Все вокруг уже переженились. Одна ты в девицах засиделась. Пора, дорогая моя, пора серьезно подумать о будущем! Вот, погляди на этого блондина. У меня на примете есть его точная копия. Мой даже лучше!
К счастью, через пару дней альбом таинственным образом исчез.
Тетку едва удар не хватил. Такой подарок! С дарственной надписью самого автора!! Графиня подняла жутчайший скандал. Поставила на ноги всю прислугу, которой было обещано, что в случае, буде бесценный культурный памятник не отыщется, то обслуживающий персонал имения «в полном составе отправится в концлагерь, то есть, тьфу, на биржу труда». Без выходного пособия и рекомендаций!
Злосчастный альбом искали, но так и не нашли. Пришлось Бетси таки пообещать Германгильде, что в следующем месяце она всенепременно навестит почтенную графиню в ее родовом замке и обязательно познакомится с кем-нибудь из «очаровательных молодых людей», столь превозносимых тетушкой.
Как-то, спасаясь от настырных родственников в одном из отдаленных уголков оранжереи, Элизабет наткнулась на кузину Труди, что-то упоенно рассматривающую. Незаметно подкравшись, мисс МакДугал обнаружила, что юное создание сосредоточенно изучает пресловутую «Олимпию». Маленькие острые грудки девушки учащенно вздымались под топиком.
Так же осторожно хозяйка имения удалилась. Пусть девчонка порадуется.
К слову сказать, свою новообретенную кузину Бетси почти не видела. Разве что за обеденным столом.
«Вот бы и остальные родственники были столь же незаметными», – мечталось ей. Но тщетно.
Несложно представить, с какой радостью Элизабет прочитала письмо, пришедшее к ней по электронной почте в пятницу вечером.
«Леди Элизабет МакДугал.
Госпожа баронесса!
Узнав от своего давнего приятеля Айвена Джункоффски о том, что Вы пару раз помогали ему раздобыть интересные и весьма ценные артефакты, я решился обратиться с предложением, которое, на мой взгляд, не должно не оставить Вас равнодушной.
Речь пойдет о сокровищах императора ацтеков Монтесумы II и, следовательно, о поездке в Мексику.
Если Вас заинтересует мое предложение, то не согласитесь ли Вы встретиться со мной в субботу, 27 мая 199.. года, в Лондоне? Время и место встречи в случае Вашего согласия можно уточнить дополнительно.
С неизменным уважением,
Куда?
В Лондон?
Да хоть к черту на кулички, лишь бы хоть на пару дней вырваться из этой богадельни!
Ответила согласием.
Тем более что господин Джентри упомянул имя ее старого знакомого Ивана Петровича Джунковского, или, как именовался потомок русских эмигрантов в туманном Альбионе, Айвена Джункоффски. Бетси и в самом деле несколько раз за вполне солидное вознаграждение выполняла его задания. Так что рекомендация, на которую сослался ее потенциальный наниматель, была вполне солидной.
Сказать, что заказчик Элизабет не понравился, значит, ничего не сказать.
Мистер Саймон Джентри принял ее в своем особняке, расположенном в районе Бонд-стрит. Бетси по достоинству оценила строгий викторианский стиль здания, выдержанный как во внешней, так и во внутренней отделке. Видно, что у хозяина есть средства для поддержания своего дома в надлежащем состоянии.
Молчаливый дворецкий, чем-то неуловимо похожий на Сэдрика (впрочем, английские дворецкие, как правило, все на одно лицо; что поделаешь, школа), проводил девушку на второй этаж. Распахнув перед нею двери одной из комнат, он слегка поклонился, пропустил Бетси внутрь помещения и, не забыв бесшумно притворить створки, испарился.
В кабинете, а, судя по отделке комнаты, это был именно кабинет, царили холод и полумрак. Тяжелые шторы черного бархата плотно закрывали окна, не пропуская и намека на солнечный свет. Поленья в большом камине вяло поддавались натиску вялого же огня. Не много света давали и три стеариновые свечи, белыми клыками торчащие из старинного бронзового канделябра, стоявшего на большом письменном столе, покрытом все тем же неизменным черным бархатом.
«Только черепа недостает для полноты интерьера», – попробовала пошутить Элизабет.
Но отчего-то веселее ей не стало.
– Мисс МакДугал? – донеслось с той стороны стола.
Какой неприятный, прямо замогильный голос. Или хозяин решил поиграть с ней в «Кошмар на улице Вязов»? Так она, слава Богу, уже давно вышла из того возраста, когда девочки пугаются голливудских фильмов-ужасов.
– Извините меня, госпожа баронесса, что принимаю вас таким вот образом, – в скрипучем голосе личности, сидящей за столом, появился намек на сожаление. – Но я уже давно болен. И не могу оказать вам то внимание, которого вы, безусловно, заслуживаете. Прошу вас, присаживайтесь.
Из полумрака выплыла бледная, с голубоватым оттенком рука и указала на кресло, стоящее перед столом. Бетси подошла и уселась. Положив ногу на ногу, она вызывающе уставилась на визави.
Джентри поднял лицо, до этого низко склоненное, и девушка наконец-то смогла рассмотреть своего собеседника. Молочно-белая кожа, того же синеватого отлива, что и рука. Впалые аскетические щеки. Крючковатый нос, нависающий над тонкими, сжатыми в одну скорбную линию губами. Глаза… Какого они цвета рассмотреть из-за скудости освещения не удалось.
«Хорошо еще, что темных очков нет. А так – вылитый вампир».
– Итак? – вопросительно взглянула на хозяина Бетси.
«Поскорее бы сбежать отсюда».
Ей даже подумалось, что нашествие родственников – это не такая уж и великая напасть. В конце концов, ведь они когда-нибудь да уедут.
– Вы торопитесь? – осведомился Джентри.
– Можно сказать и так.
– Вам неприятно мое общество, – шнурок губ изогнулся в подобие скорбной улыбки.
«Какой догадливый!» – восхитилась мисс МакДугал.
– Нет, что вы!
– Не оправдывайтесь, – вялый жест руки. – Я прекрасно знаю, как выгляжу со стороны. Ладно. Не будем затягивать наше свидание.
Немного помолчал, как бы собираясь с мыслями.
– Что вам известно о последних месяцах правления Монтесумы Второго?
– Ну, – протянула девушка, – в общих чертах. В пределах университетского спецкурса.
– Не стану вас утомлять ненужными подробностями. Скажу лишь, что император ацтеков был страшно подавлен успехами конкистадоров Кортеса. Они ведь шли по территории его государства, практически не встреча сопротивления. Монтесума мучительно искал выход, средство, чтобы остановить нашествие горстки чужеземцев, которых ацтеки почитали богами из-за океана, посланцами Кецалькоатля. Вот тогда-то жрецы и посоветовали ему задобрить богов с помощью щедрого подношения. Было изготовлено огромное сердце из чистого золота, осыпанное драгоценными камнями. Вы, конечно, помните, что ацтекские божества питались человеческими сердцами? Так вот, это сердце после смерти Монтесумы бесследно исчезло. Как будто его и не было.
– Странно! – перебила его Элизабет. – Мне ни разу не попадалась информация подобного рода. Хотя я специально интересовалась началом конкисты в Мексике.