Бернард КорнуэллПеснь меча
Sword Song is voor Aukje,
mit liefde:
Er was eens…
И меч звенит,
И меч поет,
«И вот я здесь», – он говорит…
Bernard Cornwell
Sword Song (Sword Song: The Battle for London)
Copyright © 2007 by Bernard Cornwell
All rights reserved
Серия «The Big Book. Исторический роман»
Перевод с английского Анны Овчинниковой
Оформление обложки и иллюстрация на обложке Сергея Шикина
Карта выполнена Юлией Каташинской
Издательство АЗБУКА®
Географические названия
Написание географических наименований в англосаксонской Англии отличалось разночтениями, к тому же существовали разные варианты названий одних и тех же мест. Например, Лондон в различных источниках называется Лундонией, Лунденбергом, Лунденном, Лунденом, Лунденвиком, Лунденкестером и Лундресом. Без сомнения, у читателей есть свои любимые варианты в том списке, который я привожу ниже. Но я, как правило, принимаю написание, предложенное «Оксфордским словарем английских географических названий» или «Кембриджским словарем английских географических названий». В упомянутых словарях приводятся написания, относящиеся примерно к годам правления Альфреда (871–899), но даже это не решает проблемы. К примеру, название острова Хайлинга в 956 году писалось и «Хейлинсиге» и «Хаэглингейгге». Сам я тоже не был слишком последователен, прибегая к современному написанию «Англия» вместо «Инглаланд», используя «Нортумбрия» вместо «Нортхюмбралонд» и в то же время давая понять, что границы древнего королевства не совпадали с границами современного графства.
Итак, мой список, как и выбор написания мест, весьма нелогичен:
Бемфлеот – Бенфлит, Эссекс
Беррокскир – Беркшир
Веклингастрет – Уотлинг-стрит
Веленгафорд – Уоллингфорд, Оксфордшир
Верхам – Уорегем, Дорсетшир
Вилтунскир – Уилтшир
Винтанкестер – Винчестер, Гемпшир
Воденес-Ай – островок Одни (у города Кукхэма)
Воккас-Дан – Южный Оккендон, Эссекс
Гируум – Ярроу, графство Дарем
Грантакастер – Кембридж, Кеймбриджшир
Данастопол – Данстейбл (римское название – Дарокобривис), Бедфордшир
Дунхолм – Дарем, графство Дарем
Кайр-Лигвалид – Карлайл, Камбрия
Канинга – остров Канви, Эссекс
Кент – графство Кент
Коккхэм – Кукхэм, Беркшир
Колаун – река Колн, Эссекс
Контварабург – Кентербери, Кент
Корнуолум – Корнуолл
Кракгелад – Криклейд, Уилтшир
Лунден – Лондон
Мэйдес-Стана – Мейдстон, Кент
Окснафорда – Оксфорд, Оксфордшир
Падинтун – Паддингтон, Большой Лондон[1]
Пант – река Блэкуотер, Эссекс
Свале – река Свэйл, Кент
Сиппанхамм – Чиппенем
Сирренкастр – Сайренсестер, Глостершир
Скеобириг – Шуберинесс, Эссекс
Скерхнесс – Ширнесс, Кент
Скефтес-Ай – островок Сэшес (у города Кукхэма)
Скэпедж – остров Шеппи, Кент
Стуре – река Стаур, Эссекс
Сутердж – Суррей
Сутриганаворк – Саутварк, Большой Лондон
Темез – река Темза
Тунреслим – Тандерсли, Эссекс
Флеот – река Флит в Лондоне
Франкия – Германия
Фугхелнесс – остров Фаулнесс, Эссекс
Хастенгас – Гастингс, Суссекс
Хвеалф – река Крауч, Эссекс
Хорсег – остров Хорси, Эссекс
Хотледж – река Хадли, Эссекс
Хрофесеастр – Рочестер, Кент
Эксанкестер – Эксетер, Девоншир
Эофервик – Йорк, Йоркшир
Эрвен – река Оруэлл, Суффолк
Этандун – Эдингтон, Уилтшир
Эшенгам – Ишинг, Суррей
Пролог
Темнота. Зима. Морозная безлунная ночь.
Наше судно покачивалось на реке Темез, и я видел, как за высоким носом звезды отражаются в мерцающей воде. Река вздулась от тающего снега, что стекал в нее с бесчисленных холмов. Зима сползала с меловых нагорий Уэссекса. Летом ручьи пересохнут, но сейчас они, пенясь, бежали с длинных зеленых холмов и наполняли реку, текущую к далекому морю.
Наше судно (у которого не было имени) стояло рядом с берегом Уэссекса. На северном берегу находилась Мерсия.
Нос судна смотрел вверх по течению; нас укрывали низко нависшие голые ветви трех ив. Чтобы корабль не унесла река, мы привязали его к одной из ветвей кожаным канатом.
На этом безымянном судне – торговом корабле, трудившемся в верховьях Темеза, – находилось тридцать восемь человек. Хозяина корабля звали Ралла. Он стоял рядом со мной, положив руку на рулевое весло. Я едва видел Раллу в темноте, но знал – он облачен в кожаную куртку, на боку у него висит меч. Все остальные люди на борту носили не только кожаную одежду, но и кольчуги и шлемы; у всех имелись щиты, топоры, мечи и копья. Нынче ночью нам предстоит убивать.
Мой слуга Ситрик сидел на корточках рядом со мной и водил точильным камнем по клинку своего короткого меча.
– Она говорит, что любит меня, – сказал он.
– Само собой, она это говорит, – отозвался я.
Ситрик помолчал, а когда заговорил снова, голос его звучал веселее, как будто мои слова его приободрили.
– И мне, наверное, уже девятнадцать лет, господин! Или даже двадцать?
– Или восемнадцать? – предположил я.
– Я мог жениться еще четыре года назад, господин!
Мы разговаривали почти шепотом.
Ночь была полна самых разных звуков. Журчала вода, голые ветви постукивали на ветру, ночная живность плескалась в реке, лисица выла, как погибающая душа, где-то ухала сова. Поскрипывали доски судна. Точильный камень Ситрика царапал и скреб по железу. Чей-то щит стучал о скамью гребца.
И все равно я не осмеливался говорить громче, потому что выше по течению находился вражеский корабль и люди, что сошли с него на берег, оставили на борту часовых. Возможно, часовые увидели нас, когда мы скользили вниз по реке к мерсийскому берегу, но теперь наверняка решили, что мы уже давно ушли к Лундену.
– Только зачем жениться на шлюхе? – спросил я Ситрика.
– Она… – начал Ситрик.
– Она стара, – прорычал я, – ей, может, уже лет тридцать. И она порченая. Стоит Эльсвит увидеть мужчину, и она тут же расставляет ноги! Если ты выстроишь всех мужчин, которые имели эту шлюху, у тебя наберется такая армия, что с ее помощью ты сможешь завоевать всю Британию.
Ралла захихикал рядом со мной.
– Ты был в этой армии, Ралла? – спросил я.
– Да уж раз двадцать, господин, – ответил капитан.
– Она меня любит, – надулся Ситрик.
– Она любит твое серебро, – ответил я. – Кроме того, зачем вкладывать новый меч в старые ножны?
Странные беседы ведут люди перед битвой. Они говорят обо всем, кроме того, что их ждет. Мне доводилось стоять в «стене щитов», глядя на врагов – яркие клинки, темная угроза, – и слышать, как двое из моих людей неистово спорят о том, кто из них варит лучший эль. Страх висит в воздухе, как туча, и мы болтаем о пустяках, чтобы притвориться, будто этой тучи здесь нет.
– Поищи себе пышную молодуху, – посоветовал я Ситрику. – Дочка горшечника созрела для замужества. Ей, должно быть, лет тринадцать.
– Она глупа, – возразил Ситрик.
– А ты-то? – вопросил я. – Я даю тебе серебро, а ты швыряешь его в первую попавшуюся дыру! Когда я в последний раз видел твою шлюху, она носила браслет, который я тебе дал.
Ситрик шмыгнул носом и ничего не ответил.
Его отец был Кьяртаном Жестоким, датчанином. Ситрик родился от одной из саксонских рабынь Кьяртана и все равно был хорошим мальчиком… Хотя, по правде сказать, уже и не мальчиком. Он превратился в мужчину, который стоял в «стене щитов». В мужчину, который убивал. В мужчину, который нынче ночью снова будет убивать.
– Я найду тебе жену, – пообещал я.
И тут мы услышали вопль. Он был слабым, потому что доносился издалека, – всего лишь скребущий звук в темноте, говоривший о том, что боль и смерть находятся к югу от нас. Снова раздались вопли и крики. Вопили женщины, а мужчины, без сомнения, погибали.
– Будь они прокляты! – горько сказал Ралла.
– Это наша работа, – отрывисто отозвался я.
– Мы… должны…
Ралла выговорил это, запинаясь, – и замолчал.
Но я знал, что он собирался сказать. Что мы должны отправиться в деревню и защитить ее – но Ралла понимал, каким будет мой ответ.
Я бы ответил, что мы не знаем, на которую из деревень напали датчане. Но даже если бы я это знал, то не стал бы ее защищать. Знай мы заранее, куда направляются враги, мы могли бы прикрыть селение. Я мог бы разместить свой небольшой отряд в деревенских домишках, и, когда появились бы викинги, мои воины выскочили бы на улицу с мечами, топорами и копьями и убили бы нескольких противников. Но в темноте многие из врагов спаслись бы, а я этого не хотел. Я хотел, чтобы погиб каждый датчанин, каждый норвежец, каждый пустившийся в набег воин – все, кроме одного. Единственного выжившего я послал бы на восток, чтобы рассказать викингам, разбившим свои лагеря на берегах Темеза, что Утред Беббанбургский их ждет.
– Бедняги, – пробормотал Ралла.
Сквозь путаницу ветвей я увидел на юге красное зарево – горела соломенная кровля. Зарево ширилось, становилось все ярче и, наконец, осветило зимнее небо за рощицей. Огонь отражался в шлемах моих людей, словно покрывая металл красной пленкой, и я велел всем снять шлемы, чтобы вражеские часовые на большом корабле, стоявшем впереди, не увидели этот отраженный блеск.