Песни Шираза — страница 9 из 29

* * *

Куда ты, красавица, сердце мое унесла?

Куда ты исчезла? Утрата моя тяжела.

Прекрасная и сладкогубая! В день, как вернешься

И сердце отдашь мне, скажу я: «Аллаху хвала!»

* * *

За голову твою, мой друг, свою отдам,

Луна ты иль звезда, увы, не знаю сам,

Но с помощью Творца моей ты скоро станешь,

Хоть на небо взойди, тебя найду и там.

* * *

Закуталась Ниса в атласный свой наряд,

И украшения как звездочки горят,

Сидит красавица с надменным мужем рядом,

За ней, как за луной, служанки-звезды в ряд.

* * *

Я пустыню верхом пересек в этот вечер,

Я увидел прекрасный цветок в этот вечер,

Чтоб ослеп я! Ведь это подруга моя!

И ее не узнать как я мог в этот вечер?

* * *

Ты изменила мне, и в том сомнений нет,

Я понял: верности в тебе и тени нет,

Собака, та за хлеб и ласку благодарна.

Неужто повод я давал к измене? Нет!

* * *

О красный мой цветок, о белый мой цветок!

Из сотни юношей лишь ты меня привлек,

Из сотни юношей лишь ты принес мне горе,

Не вспомнил обо мне, не написал двух строк.

* * *

Волк овечку темной ночью уволок,

Распусти косу и выйди, мой дружок,

А проснутся ненароком домочадцы —

Скажешь: нищий приходил, мол, на порог.

* * *

Ворон черноголовый и ширококрылый,

Все на родине, мы на чужбине постылой,

Ворон черноголовый, крылами взмахни,

Полети и привет передай моей милой.

* * *

Шахиня всех девиц, краса вселенной всей,

Ты сладостно поешь, совсем как соловей,

Ты в чащах юности — прекраснейшая роза,

Не мажешься сурьмой, однако всех милей.

* * *

Я голову твою благословляю ныне,

Ты сердце радуешь, скорбящее в пустыне,

И если навсегда ты клятву сохранишь,

Считай, что вольную ты дал своей рабыне.

* * *

Опять весна пришла, и я от солнца пьян,

Как старый бактриан, ведущий караван,

На всех верблюдах груз за двести манов[29] весом,

Один я налегке, несчастный бактриан.

* * *

Эх, обзавелся бы я кобылицей

Масти соловой, с крутой поясницей,

Плетью б хлестнул и — как вихрь — по следам

Сладкоречивой моей, яснолицей.

* * *

Стократно салам! Куропатка хмельная моя!

Шутя, ты платок носовой унесла у меня,

Шутя унесла, но теперь уж храни его свято,

К тебе мое сердце привязано с первого дня.

* * *

В златотканой чадре ты на крыше стоишь, мое диво,

Твоя шея и лик — все достойно любви, все красиво,

Твоя шея и лик безупречны, не знают пороков,

Есть один лишь порок у тебя: неверна ты и лжива.

* * *

Ни пред кем не открою души в чужедальном краю:

Ну кого я там встречу, кто понял бы душу мою?

Друг один у меня сокровенный — замочек на сердце,

Ключ давно я запрятал, его никому не даю.

* * *

Та черноглазая, что глазки строит мне,

Дала мне с ранних лет беды вкусить вполне,

Еще я был юнцом, мальчишкой желторотым:

Она меня зажгла — с тех пор горю в огне.

* * *

Прекрасна ты, мой свет, как серна на скале,

О, станом тонкая, ты куришь наргиле.

Бессонные глаза совсем ты сна лишила,

Так обними ж меня, раз держишь в кабале.

* * *

От унынья и горести сердце во прахе опять,

Тяжело на душе, и ношу я печали печать,

Никаких нет желаний во мне, никаких упований,

У дворцов есть желанья. Что могут руины желать?

* * *

На проклятую жизнь я махнул бы рукой,

Но нельзя, дорогая, расстаться с тобой,

Мое сердце с любимой, как быть мне — не знаю,

Как же в путь мне пойти без моей дорогой.

* * *

Погляди-ка, что небо со мной сотворило,

Горе мира всего мне оно подарило,

Горя в мире, увы, — как в пустыне песку,

Горсть в лицо мне швырнула недобрая сила.

* * *

Красотка, мне беда и срам с ней вместе — от тебя,

За годом год теряю счет бесчестий от тебя,

За годом год и день за днем я жду тебя напрасно,

Но ни привета нет, увы, ни вести от тебя.

* * *

Мысль моя в бирюзовой стране, о Аллах,

От любви я сгораю в огне, о Аллах,

Страшно мне, что однажды умру на чужбине,

Кто же саван там сделает мне, о Аллах.

* * *

Облачна ночь, тучи черные, как воронье,

К милой иду, я сережки купил для нее,

Если она надевать не захочет сережки,

Станет кровавою раною сердце мое.

* * *

У всех подружки есть. Одни, о боже, мы.

Кто на базар идет в дрянной одеже? Мы.

Все в платье щегольском, ну впрямь молодожены,

На нищих в рубище, увы, похожи мы.

* * *

Лишь взгляну я — горю от любви и тоски, дорогая,

Разрывается сердце мое на куски, дорогая,

Я схватил бы в охапку тебя и умчал далеко,

Раз тебя не хотят мне отдать по-людски, дорогая.

* * *

Золотые сапожки куплю — пригодится.

Не пойдут ли в посланники рыба иль птица?

Если да, то отправлю я их за тобой,

О красотка, когда соизволишь явиться?

* * *

Красавица, забыла ты о боге,

Совсем, видать, ушла с моей дороги,

Ты держишь пса. Откуда знать ему,

Свой или посторонний на пороге?

* * *

Твои пальцы сродни сердоликам, алмазам сродни,

То ли сладкие, то ли соленые — губы твои,

Дай к рубиновым этим губам прикоснуться губами,

Неужели их черви источат, съедят муравьи?

* * *

Словно два голубка на балконе, мы жили на свете,

Пили влагу, клевали зерно, беззаботны, как дети.

Всемогущий Аллах! Накажи тех, кто ставит силки,

Голубок мой в далекой степи угодил в чьи-то сети.

* * *

Позапрошлую ночь я, как водится, спал,

Снилось мне, что владыкою мира я стал,

Снилось мне: твои губы нашел я губами,

А проснулся — все губы себе искусал.

* * *

Мне надо бы ночь и луну, что еще?

Красавицу надо жену, что еще?

На нежную, в родинках, грудь мне прилечь бы,

Прилягу — и тут же усну, что еще?

* * *

Сына муллы мне в друзья, чтоб он был грамотей,

Книгу любви, чтобы мог прочитать без затей,

А как помру я, как в землю останки зароют,

Чтоб он с молитвой стоял над могилой моей.

* * *

По ущельям пойду я, по гребням высот,

Ткань возьму, пусть подруга рубаху сошьет,

Ну а если откажется шить мне рубаху,

Запалю-ка огонь, пусть весь мир он сожжет.

* * *

Взгляни, подруга, полночь настает,

На ветке соловей хмельной поет,

Он тайну сердца поверяет розе,

Никто их и водой не разольет.

* * *

На высокой горе плач и стоны, похоже,

Как, скажи, без тебя я возлягу на ложе?

Если буду лежать на пуху и шелках,

Все равно стану плакать и сетовать тоже.

* * *

Ты уехал далеко, уехал в чужие края,

В растревоженный улей душа превратилась моя,

В растревоженный улей душа превратилась. Что делать?

Ты хотел, чтоб была погребенною заживо я.

* * *

Вечно зелен твой сад, в нем листва пожелтеет едва ль,

Как стеклом, ты изрезал мне сердце, неужто не жаль?

О друзья, о родные мои, берегите друг друга:

Ангел смерти — булыжник, а жизнь человека — хрусталь.