. Его аал-стойбище начиналось у скалы Чангыс-Хая и заканчивалось у скалы Чавыс-Хая[18] — такое было большое. И были у него два стеклянных дворца, упиравшихся в небеса, и три могучих коня: Улут-Билек, Биче-Билек и Хан-Шилги[19]. Был у него также пёстро-золотой орёл Алдын-Ала, который сторожил его аал с задней стороны, и был сильный серый ястреб Начын-Бора, который охранял его аал с передней стороны. А ещё были у Хан-Хулюка шестивершинная тайга[20], где он добывал зверя шесть месяцев, и семивершинная тайга, где охотился семь месяцев.
Жену богатыря звали Сай-Куу[21]. Была у него также младшая сестра по имени Алдын-Оюу[22] и мать-шивишкин[23] Шивегей.
Вот однажды Хан-Хулюк ходил на свою шестивершинную тайгу и добыл так много зверя, что не уместилось в поклаже, — очень устал. Вернулся домой и лёг спать на целый месяц, на все тридцать дней. Но не дали ему поспать — проснулся богатырь от громких криков своей жены Сай-Куу и сестры Алдын-Оюу:
— Ой-ой-ой, милый брат! Около следа твоего коня Хан-Шилги на земле ещё какой-то след! Он намного больше! Чей это след?!
Вскочил Хан-Хулюк, налил холодной воды в свой огромный кувшин, который с трудом поднимали девяносто человек, умылся, взял свою девятисуставную подзорную трубу, взобрался на серый холм Болчайты и внимательно осмотрел всё вокруг. Но нигде ничего не было слышно и нигде ничего не было видно…
Тогда вернулся Хан-Хулюк домой и принялся за еду. Жене с сестрой он сказал:
— Наверное, вы специально водили здесь моего коня Хан-Шилги, чтобы подшутить надо мной?!
Потом взял с собою упругий чёрный лук, чёрные стрелы и снова поехал охотиться. И увидел, что у подножия шестивершинной тайги ждёт его огромный богатырь в белом шёлковом тоне, а рядом с ним — его соловый[24] конь Ак-Сарыг.
Громко закричал Хан-Хулюк:
— Эй, откуда ты взялся? Что ты такое — гниль земли или плесень воды? Всаднику помеха, пешему — препятствие!
Поднял Хан-Хулюк свой маленький золотой кнут так высоко, что закрыл солнце, и ударил им между рёбер коня.
Ответил ему незнакомец:
— Я — Алдай-Мерген, а это мой конь Ак-Сарыг. Мы приехали сюда за добычей: хотим отнять аал-стойбище и весь скот Хан-Хулюка. Я вижу, что ты и есть богатырь из богатырей Хан-Хулюк. Может, станем братьями, рождёнными от одной матери?
— У меня нет брата, который родился раньше меня и заступился бы за меня, у меня нет брата, который родился после меня и защитил бы меня. Я единственный в роду мужчина. Скажи, что ты хочешь: рождённый матерью горячий крепкий кулак или выкованную кузнецами холодную сталь? — грозно спросил Хан-Хулюк.
— Померимся богатырской силой, которую дали нам мать и отец, друг мой, — предложил Алдай-Мерген и стреножил своего коня Ак-Сарыг. Тогда Хан-Хулюк спутал железными путами своего коня Хан-Шилги. Посмотрели богатыри друг на друга грозно, исподлобья, будто два разъярённых быка, и исполнили танец орла[25].
Выдернул один себе тяжёлую гору и поднял её. Выдернул и второй такую же. Побежали богатыри наперегонки вниз по реке. Стесняясь ударить друг друга, столкнули они две горы так, что те разлетелись вдребезги. В середине жёлтой степи так исполнили богатыри танец орла, что синее небо заволновалось и чёрная земля задрожала… А потом началась схватка!
Шестьдесят дней — два месяца, девяносто дней — три месяца боролись. Боролись так, что лето узнавали по росе, зиму узнавали по инею. На спине Алдай-Мергена, из-под лопаток, бурно поднялась белая пена величиною с горный хребет, а из подмышек стала падать чёрная пена, хлопьями величиною с гору.
Хан-Хулюк, который был ловок, как ястреб, и увертлив, как сокол, увидел это и спросил:
— Что с тобой, почему на спине у тебя белая пена, а из подмышек падает чёрная?
— Это тело моё богатырское разогрелось, дружище! Теперь держись! — ответил Алдай-Мерген.
Пока так боролись, и у Хан-Хулюка на спине появилась белая пена величиною с горный хребет, из подмышек стала падать чёрная пена хлопьями величиною с гору…
Никто не знает, сколько времени боролись богатыри, но вот Хан-Хулюк, широко замахнувшись, схватил, наконец, Алдай-Мергена и закружил его так, что синее небо заклубилось, а потом бросил на чёрную землю так, что земля дрогнула.
— Когда зверя убивают — кровь берут, когда человека убивают — слово берут! Говори своё слово, Алдай-Мерген, — сказал Хан-Хулюк.
— Пощади меня, старший брат Хан-Хулюк. Давай будем братьями, как два уха коня, как два соска кобылы! Я буду лизать копыта твоего коня, остриё твоей стрелы! — лёжа, поклялся Алдай-Мерген.
Поднял Хан-Хулюк Алдай-Мергена и сказал ему:
— Будешь моим табунщиком, брат. Станешь ухаживать за моим серым табуном величиной с Овюр[26] и за моим чёрным табуном величиной с Каргы[27].
Потом Хан-Хулюк отправил Алдай-Мергена в свой аал, а сам принялся охотиться. Добыл великое множество разного зверя, наполнил всю поклажу и очень усталый вернулся домой. Здесь отпустил своего коня пастись и лёг спать на целый год и ещё на один месяц, чтобы хорошенько отдохнуть.
Но снова не удалось Хан-Хулюку выспаться. На следующее утро его разбудили крики Алдын-Оюу:
— Где же ты, брат мой Хан-Хулюк?! Я вижу конские следы, и эти копыта намного больше, чем копыта твоего коня: они с нижнюю полосу маленькой юрты, с большой обруч наверху большой юрты.
Поднялся сердитый Хан-Хулюк, умылся и поехал охотиться на свою шестивершинную тайгу. У подножия шестивершинной тайги его уже поджидал богатырь Когээдей-Мерген со своим конём Кок-Шокар.
— Откуда ты пришёл, плешивый синий барсук? — закричал ему Хан-Хулюк.
— А сам ты откуда пришёл, неуклюжий чёрный медведь? — закричал ему в ответ Когээдей-Мерген.
— Не будь помехой всаднику, не будь препятствием пешему, говори скорее, что хочешь сказать! — потребовал Хан-Хулюк.
— Ты скажи, что выбираешь: рождённый матерью горячий крепкий кулак или выкованную кузнецами холодную сталь? — спросил Когээдей-Мерген, всадник коня Кок-Шокар.
— Если хочешь рождённый матерью горячий крепкий кулак, есть у меня горячий крепкий кулак, если хочешь выкованную кузнецом холодную сталь, есть и холодная сталь; нет у меня никого, кто бы заступился за меня, а если и заступится, то, может быть, только конь мой Хан-Шилги, — сказал Хан-Хулюк, потом стреножил своего коня Хан-Шилги железными путами и спустился вниз с одной стороны реки, исполняя танец орла.
И Когээдей-Мерген, стреножив так же своего коня Кок-Шокара, спустился вниз с другой стороны реки, исполняя танец орла. Сблизились два могучих богатыря и схватились друг за друга, начали бороться. Боролись так, что синее небо колыхалось, чёрная земля дрожала, и на спине Когээдей-Мергена, между лопатками, разбушевалась белая пена величиной с горный хребет, а из подмышек начала падать чёрная пена хлопьями величиною с гору.
Хан-Хулюк был проворнее ястреба, неуловимее сокола. Так разгорячился Когээдей-Мерген, что нельзя было до него дотронуться голой рукой. Но не поддавался ему Хан-Хулюк, боролся, разорвав потник своего коня и обхватив им разгорячённое тело Когээдей-Мергена. Увидев это, фыркнул конь Хан-Шилги — издал особое чат-фырканье[28], и пошёл дождь, остудив разгорячённое тело Когээдей-Мергена. Наконец, разгорячился и Хан-Хулюк — закружил он Когээдей-Мергена так, что синее небо заколыхалось, чёрная земля задрожала, и, бросив на землю, сказал:
— Когда зверя убивают — кровь берут, когда человека убивают — слово берут! Говори своё слово, Когээдей-Мерген.
— Пощади меня, Хан-Хулюк. Давай будем братьями, как братья от одного отца. Я буду лизать остриё твоей стрелы, копыта твоего коня! — лёжа, поклялся в верности Когээдей-Мерген.
Тогда Хан-Хулюк сказал ему:
— Оберегайте моё стойбище, стерегите мой скот вместе с Алдай-Мергеном.
Отправив Когээдей-Мергена в свой аал, Хан-Хулюк принялся за охоту. Добыл великое множество разного зверя, наполнил всю поклажу и очень усталый вернулся домой. Здесь отпустил своего коня пастись и лёг, чтобы как следует выспаться.
Наутро его жена-красавица Сай-Куу и младшая сестра Алдын-Оюу снова стали будить его своими криками:
— Ой, брат Хан-Хулюк, теперь вокруг нашего аала оставил следы всадник на коне, копыта которого ещё больше, чем в прошлый раз!
— Это, наверное, бездомный бродяга, гниль земли или плесень воды, — проворчал Хан-Хулюк. Поднялся он, умылся, позавтракал и отправился охотиться на свою шестивершинную тайгу.
Пока ехал, поджидал его богатырь Морулдай-Мерген со своим конём Бора-Шокар, огромным, словно холм.
— Откуда едешь и куда направляешься? — спросил богатыря Хан-Хулюк.
— Если ты — удалой богатырь Хан-Хулюк, то хочу стать твоим братом, а если слабый паренёк, то пришёл, чтобы победить тебя и завоевать всё, что у тебя есть. Скажи мне, каково твоё прозвище, данное тебе матерью, каково твоё имя, данное тебе отцом? — спросил в ответ Морулдай-Мерген.
— Я — Хан-Хулюк, женатый на красавице Сай-Куу, владеющий конём Хан-Шилги, родом из Чангыс-Хая, Чавыс-Хая. И ты скажи мне, как твоё имя-прозвище?
— Я Морулдай-Мерген, владеющий конём Бора-Шокар. Нужен рождённый матерью горячий крепкий кулак! Кто за тебя заступится? — продолжил Морулдай-Мерген.
— Есть у меня мать-шивишкин, жена Сай-Куу, младшая сестра Алдын-Оюу. Кроме моего коня Хан-Шилги, некому за меня заступиться! А кто за тебя заступится? — спросил в ответ Хан-Хулюк.