– Тебе же понравилось, как тебя тогда этот старый хрен отымел, так и я тоже понравлюсь, – продолжал он.
Я изо всех сил пыталась взять себя в руки. Очевидно ведь, он хотел этим спровоцировать меня, вынудить совершить ошибку, потому что иначе найти меня среди иллюзий не получится.
И мне ни в коем случае нельзя поддаваться. И вслушиваться нельзя. И думать нельзя. И ни в коем случае нельзя вспоминать!
– Он ведь рассказал, все рассказал. Что ты там ему шептала? «Пожалуйста, не надо»? – кривляющимся голосом изобразил он, бредя по лабиринту. – Чтобы никто не услышал, да? Хотелось ведь, и сейчас хочется! Все вы такие, жалкие шлюхи, все до единой! И ты, и мамаша твоя, и все остальные… Помнишь, как она визжала? А ты, наверное, такая же вкусная! Что за… – испуганный возглас оборвался грубым ругательством.
А я просто не смогла больше слушать. Что угодно, лишь бы он замолчал, лишь бы заткнулся!
И, наплевав на все запреты, возведенные в сознании и наставниками, и законом, и собственной моралью, ударила в полную силу. Нет, убить я не могла: сейчас во мне слишком много было нерешительной, испуганной и слабой меня настоящей, чтобы отважиться на такой шаг. Но заставить забыть о себе – совсем другое дело.
Что может сделать с неподготовленным человеком Иллюзионист, доведенный до отчаяния? Мешок Караванщика покажется лучшим местом на земле в сравнении с тем кошмаром, в который способен повергнуть отдельно взятого несчастного воля этого мага.
И через мгновение повисшую тишину разорвал нечеловеческий, полный отчаяния вой. Почему-то подобные нелюди, наслаждающиеся муками заведомо более слабых, часто сильнее всего боятся обычной физической боли.
Потом вой сорвался на противный жалобный скулеж, а чьи-то сильные руки вцепились в мои плечи. Я вскрикнула, забилась, пытаясь вырваться, но рядом прозвучал хорошо знакомый тихий хриплый голос:
– Все в порядке, Лель, все закончилось.
Я сделала судорожный глубокий вдох и распахнула глаза. И почти сразу столкнулась со встревоженным взглядом теплых карих глаз.
– Все в порядке, – повторил сыскарь, прижимая практически парализованную ужасом меня к себе. – Ты молодец, просто умница. Все правильно сделала. Все закончилось.
Однако Разрушитель не угадал. Дом вздрогнул, кажется, до самого основания, и через пару мгновений в сопровождении сухого грохота от падения чего-то большого и тяжелого до нас докатился звук топота множества ног и неясных возгласов-команд.
Но я даже не шелохнулась. Все это происходило где-то бесконечно далеко, а меня окутывали вязкая тишина и тепло, давящее на плечи, стесняющее дыхание, но почему-то совсем не раздражающее этим. Руки мужчины сжимали меня крепко, почти до боли, и это неожиданно успокаивало.
Еще через мгновение тяжесть стала почти нестерпимой, и если бы не Дагор, я бы, наверное, упала. А Разрушитель упавшую на нас сетку, такую же, какую я видела вчера, будто не замечал.
– Не смотри, – тихо проговорил он. – И не слушай.
Сетка в считаные мгновения осыпалась хлопьями пепла. Я уловила чей-то удивленный возглас, потом Разрушитель крепче стиснул объятия, будто боялся, что я попытаюсь вырваться. Аккуратно прижал мою голову ухом к своей груди, одной ладонью накрыв второе ухо.
Я почувствовала, как пространство вокруг нас будто бы вздыбилось волной, и та через мгновение плеснула во все стороны подобно кругу на воде.
Крик ударил со всех сторон одновременно, будто кричал сам воздух, стены, пол и потолок.
Предпринятая мужчиной попытка закрыть меня от него, – теперь я поняла, что именно он просил «не слушать», – провалилась. Я все равно слышала. Крик пробирался под кожу, звенел в ушах, катался по полу, бился об стены. Ледяными когтями он продирал по спине, вцеплялся в волосы и вяз в зубах. И я не слышала – скорее, ощущала, – как Разрушитель тихо, будто заговор, бормочет: «Все хорошо. Главное, не слушай. Все закончилось…»
В какой-то момент, – я не сразу это поняла, – общий крик разбился на множество отдельных стонов, всхлипов и хрипов.
Господин подполковник не шевелился и не спешил выпускать меня из рук, хотя и ослабил хватку. Как будто чего-то ждал. Чего именно он ждал, я поняла буквально через несколько мгновений, если, конечно, можно было доверять моему восприятию времени.
– Кхм, – прозвучало совсем рядом. Я вздрогнула и попыталась оглянуться, но Разрушитель не дал мне посмотреть, продолжая удерживать мою голову у собственного плеча и закрывая запястьем обзор. – Я, конечно, тоже Разрушитель, но тебя я уже начинаю бояться, – проникновенно проговорил этот новый голос. – Что ты с ними сделал, чудовище?
– Жить будут, – мрачно проговорил Зирц-ай-Реттер. – Хорошему Целителю работы на полчаса. С каждым. Приберите тут, и побыстрее.
– А все-таки? – насмешливо поинтересовался все тот же незнакомец, а мир наполнился тихими голосами, шагами и шорохами.
– Просто уничтожил суставы. Локтевые, коленные, запястные и в фалангах пальцев. Других способов быстро обездвижить семнадцать человек я не нашел, уж извини, – огрызнулся Дагор. – Первой мыслью было лишить их рук и ног, но я решил проявить гуманность.
– Твоя гуманность… – Незнакомец не договорил, только многозначительно вздохнул. – Зачем тебе боевая группа, я только не понял, если ты добрался сюда раньше нас и всех… изолировал.
– Я мог не успеть, у меня могло не получиться, я мог не справиться, – невозмутимо пояснил следователь. – К тому же грузить и развозить эти тела тоже кто-то должен. Все? – обратился он куда-то в сторону.
– Да, господин подполковник, – спокойно ответил кто-то третий. – Мы займемся остальными.
– Сейчас погрузят, поедем допрашивать. Лейла, – обратился ко мне Разрушитель, аккуратно беря за плечи и немного отодвигая. Я и не заметила, когда успела обхватить его руками за пояс. – Как вы? – внимательно разглядывая меня, осторожно уточнил он.
– Пока не знаю, – так же тихо и неуверенно ответила я, пожимая плечами. – Кажется, все в порядке.
По-моему, сыскарь не поверил, но настаивать не стал. За локоть подвел к дивану, усадил, сам устроился рядом. Махнул рукой своему собеседнику, чтобы тоже присаживался, а я наконец-то смогла его рассмотреть. Это действительно был еще один Разрушитель. Высокий и худощавый, с болезненно бледным узким лицом, он мало подходил на роль мага самого грозного направления, а типичная униформа (наверное, это действительно нечто обязательное к ношению всеми Разрушителями) сидела на нем очень неаккуратно и некрасиво, совсем не придавая мужественности. Он скорее напоминал книготорговца или какого-нибудь библиотекаря: чуть сутулый, с собранными в низкий хвостик не очень длинными волнистыми рыжими волосами с проседью, с толстыми очками на носу. При всей силе наших Целителей некоторые заболевания и проблемы со здоровьем даже им не по зубам. И если обычно исправить зрение может любой более-менее грамотный Целитель, то здесь, видимо, имели место какие-то мудреные осложнения.
Кстати, еще один пример бессилия Целителей – нога, горло и шрамы господина подполковника. Тоже ведь не вылечили.
– Дагор, ты второй раз за неделю калечишь толпу людей, – с усмешкой проговорил незнакомый Разрушитель. – Не стыдно тебе, чудовище? Ведь могут и заинтересоваться.
– Не смешно, Кадир, – недовольно скривился хозяин дома. – На меня второй раз нападают. Ладно, пусть в первый раз просто не опознали, но во второй – вломились в мой дом, причем совершенно не рассчитывая на встречу со мной. Ты вообще понимаешь масштабы проблемы и наглости этих людей? Они среди дня врываются в мой дом. Это даже не провокация, это оскорбление в чистом виде. Я не просто был вправе их покалечить, я все еще имею право их очень медленно и мучительно убить, и такое решение одобрит Его Величество лично.
– Ладно, не заводись, – миролюбиво попросил второй. – Я просто пошутил, а наглость на самом деле вопиющая. Мне кажется, большинство обывателей просто забыло, кто мы такие и что мы можем. Нами пугают детей, да, но никто ни одного из нас не знает в лицо и, пожалуй, всерьез не верит в реальность наших сил. – Кадир философски пожал плечами. – Слишком мы осторожничаем, уже лет пятьдесят не было ни одного срыва. Во всяком случае, из тех, что становились бы достоянием широкой общественности.
– Предлагаешь организовать? – хмыкнул Дагор. – И еще меня чудовищем называешь.
– Я просто поясняю, почему они почувствовали свою…
– Дагор, киначий клык тебе в задницу! – С этим возгласом на пороге возник взъерошенный и запыхавшийся… Тахир? – Что тут у тебя произошло, во имя всех богов? Я чуть с Караванщиком не ушел, когда сначала с Лейлой не пойми что, потом ты еще со своими приживалами… – на ходу произнося эту речь, он двинулся к нам. А я инстинктивно дернулась, вжимаясь в сидящего рядом Разрушителя и глядя на Целителя с недоверием и, наверное, страхом.
– Что такое? – обратился ко мне господин следователь, растерянно переводя взгляд с меня на Тара и обратно.
– Ты приехал только что? – напряженно уточнила я у Тахира. – И где ты был до этого?
– Дома я был, – возмущенно фыркнул Целитель. Игнорируя мою настороженность и страх, подошел ближе, опустился на корточки и вцепился в мое запястье. На мгновение прикрыв глаза, нахмурился, но руку убрал. – Что случилось, Лель?
– Тот, первый. Он был настолько похож на тебя, что обманул защиту. Сказал, что господин подполковник попросил его зайти по поводу моих кошмаров. Он выдал себя Ильде странным поведением, она насторожилась и предупредила меня. Он действительно вел себя… непохоже, – вкратце пересказала я. Мужчины переглянулись и сильно помрачнели. Кажется, они поняли что-то, чего не поняла я.
Тахир задумчиво потер подбородок, поднялся на ноги и сел в ближайшее кресло.
– Какая у вас жизнь увлекательная, – вдруг весело хмыкнул Кадир. Тар вздрогнул и вскинулся, будто до этого момента не видел Разрушителя.
– А, и ты тут, – расслабившись, махнул рукой Целитель. – Погодите-ка. Что значит «первый»? – опомнился о