Июля в 1-й день приведены в Стрелецкий приказ Герасим Иванов сын да Василей Казимиров в смертном убивстве, что он, Герасим, убил двоюроднаго своего брата Андрея Иванова сына Казимирова до смерти у церкви в деревне. И роспрашиваны, а в роспросе он, Герасим, в том убивстве не заперся <не отпирался>, что убил ево, Андрея, от себя боронясь <при самозащите>. И по приговору боярина князя Ивана Борисовича Троекурова велено их, Герасима и Василья, в том смертном убивстве пытать, также и людей их.
Июля в 3-й день он, Герасим с братом, пытан, а с пытки тож говорил, что и в роспросе, что убил боронясь один. А брат ево говорил, что он тут не был, а пришол после бою. А то дело в Стрелецком приказе у подьячево у Максима Данилова.
И были у Матвея Непейцына дела с Леонтьем Шеншиным. И он, Леонтей, писал, ево, Матвея, ведомым вором и соседником Прошки Кропотова в приставных памятех <вызовах на суд> и исковых челобитных. А дело у них в Московском судном приказе. И в тех делех помирились. А в записи Леонтей Шеншин написал, что писали ево, Матвея, вором люди ево, а людей он выдал головою, а сам он, Леонтей, писал не осведомясь.
Октября в день из Преображенского послан подъячей в Смоленск по челобитью Смоленск шляхты. Велено из Смоленска взять дьяка да князь Борисова знакомца Долгорукова для того, что на нево, князь Бориса, били челом смольяне в грабительстве и во взятках.
Ноября в день сказано князь Якову Долгорукову в Белгород. А думному дворянину Ивану Цыклеру сказано под Азов, делать городок. И ноября в 19-й день послали стольников походных по городам, недорослей выбирать. Ноября в 22-й день сказана на Постельном крыльце сказка немчином в Азов, а иным в Белгород.
А на Воронеж стругов делать – Кузьме Титову с жалованьем. В Запорожье – Ивану Протопопову. Запасов хлебных принимать – Федор Давыдов.
А спальником обеих комнат сказано в разныя государства учиться всяким наукам. А стольником, и стряпчим, и дворяном сказана служба. Также велено явиться и отставным и подавать сказки, сколько кто служил и что за ним поместья, и вотчин, и всяких доходов.
Федор Логовщиков, тульской воевода, бит батоги вместо кнута. Князь Савин Горчаков в Преображенском вместо кнута бит плетьми. Декабря в 19-й день 205 <1696> году в субботу в Преображенском чинено наказанье бывшему полковнику Алексею Лаврентьеву сыну Обухову. Бит на козле кнутом нещадно за то, что в прошлых годех ево полку стрельцы в Батурине крали гетманския деньги; и пытаны, и с пытки говорили на нево, Алексея, что те деньги краденыя отдали ему. А то дело ныне в Преображенском, и он свобожен.
И по указу великаго государя стольники, и стряпчие, и дворяне московские, и жильцы изо всех городов приехали к Москве и приезды свои записывали в Розряде.
Генваря в 6-й день сказано на службу полковым воеводою боярину Алексею Семеновичу Шеину. А в Азов с пехотою генералу Петру Ивановичу Гордону.
Иван Григорьев сын Овцын был за государем и украл у немчина суды.
Генваря в 10-й день сказано на службу полком стрелецким. Генваря в 22-й день сказана служба всем без выбору под Азов. У сказки стоял сам боярин Тихон Никитич Стрешнев, а сказывал дьяк Иван Кобяков. А отставным стольником, и стряпчим, и дворяном московским, и жильцам велено жить на Москве по четвертям, а иным в деревнях. А из наряду [на артиллерию] принимали деньги по два рубли.
И февраля в 13-й день, в субботу на Сырной неделе, у Краснаго села на пруде сделан был город Азов, башни и ворота, и коланчи были нарядные, и потехи были изрядныя, и государь изволил тешиться.
Февраля в 19-й день сказано в Азов воеводою боярину Матвею Степановичу Пушкину да думному дворянину Ивану Ивановичу Щепину.
А в Московском судном приказе велено сидеть судьею боярину князю Юрью Семеновичу Урусову. А Мастерскую, и Золотую, и Серебреную палаты, и Каменной приказ велено ведать Федору Алексеевичу Головину.
Февраля в 24-й день в Сыскном приказе подымай на виску Петр Иванов сын Яхонтов в том, что он того же приказу у подьячего отнял наказ <инструкцию>, да два воровских дела у нево с родственником ево Яковом Яхонтовым у подьячего, у Самоила Васильева.
Февраля в 24-й день по извету стремянного пятисотного Лариона Елизарьева взяты в Преображенское думный дворянин Иван Елисеев сын Цыклер. И роспрашиван, и в очной ставке пытан. А говорил на товарищев своих, на окольничего на Алексея Прокофьева сына Соковнина и на сына ево Василья, также на боярина на Матвея Степанова сына Пушкина и на сына ево Федора, да на Алексея Обухова, что полковник.
И с очных ставок они пытаны и винились в воростве и в умысле на государское здравие, чево и в мысль человеку не вместится. Также он, Ивашка Цыклер, и преж сего во 190 <1682> году в Хованщине был в умысле, вымышленник и собеседник Федьке Щегловитому.
Марта во 2-й день по указу великого государя в Преображенское велено быть всем боярам, и окольничим и всем палатным людем.
Список с последнева указу, что подписано на жестяных листах на площади у каменного столба:
«В нынешнем 205 <1697> году марта в 6-м да в 9-м числех по указу в. г. ц. и в. кн. Петра Алексеевича (т) и по боярскому приговору воры, и изменники, и крестопреступники: окольничей Алешка Соковнин, думной дворянин Ивашка Цыклер, стольник Федька Пушкин, стрельцы Васька Филипов, Федька Рожин, донской козак Петрушка Лукьянов, – по розыску казнены смертию, а воровство их и крестопреступство явилось.
1 лист
Нынешняго 205 году февраля в 29-й день Стремянного полку пятисотной Ларион Елизарьев в Преображенском великому государю извещал словесно: Ивашка де Цыклер умышляет ево, великого государя, убить; и призывая к себе в дом стрельцов о том убивстве им говорил; а слышал де он про то того ж полку от пятидесятника, от Григорья Силина.
А Григорей Силин сказал: великого государя на пожаре или инде где им, стрельцом, он, Ивашка, убить велел. И он, Ивашка, против того извету в роспросе и с пыток в том повинился и сказал про то именно, что ево, великого государя, на пожаре или на Москве стрельцом ножами изрезать он велел.
2 лист
Он же, Ивашка, сказал: был де он в дому у Алешки Соковнина для лошадиной покупки, и он, Алешка, ево, Ивашку, спрашивал, каково де у стрельцов? И он, Ивашка, ему сказал, что у них, стрельцов, не слыхать ничего. И к тем де ево, Ивашковым, словам он, Алешка, говорил: Где де они, блядины дети, передевались?! Знать де спят! Ведь де они пропали же. Мочно де им ево, государя, убить, что ездит государь один, и на пожаре бывает малолюдством, и около Посольскаго двора ездит одиночеством.
А после де того, в два ево ж, Ивашкова, к нему, Алешке, приезда, он же, Алешка, говорил ему, Ивашке, про государево убивство и про тех стрельцов: Ведь де они даром погибают и впредь им погибнуть же.
А он, Ивашка, ему, Алешке, говорил: Естьли де то учинится, кому быть на царстве? И он де, Алешка, ему, Ивашке, сказал: Царство де без тово не будет; чаю де они, стрельцы, возьмут по прежнему царевну <Софью>, а царевна возьмет царевича; а как она войдет <во власть>, и она возьмет князь Василья Голицына, а князь Василей по прежнему станет орать.
И он де, Ивашка, ему, Алешке, говорил: В них де, стрельцах, он тово не чает, что возьмут царевну. Алешка ему молвил: Если де то учинится над государем, мы де и тебя, Ивашка, на царство выберем! И по тем ево Алешкиным словам он, Ивашка, тем стрельцом о возмущении тово дела к убивству ево, великого государя, и говорил.
3 лист
Да он же, Ивашка, сказал: Научал де он государя убить за то, что ево, Ивашка, он, государь, называл бунтовщиком и собеседником Ивана Милославскаго, и что ево ж, Ивашка, он, государь, никогда в дому ево не посетил. Он же, Ивашка, говорил: Как он будет на Дону у городового дела Таганарогу, и он, оставя тое службу, с донскими козаками хотел итти к Москве для московского разорения и чинить тож, что и Стенька Разин.
Алешка Соковнин у пытки говорил: После де Ивашкова приезду Цыклера приезжал к нему зять ево Федька Пушкин и говорил про великого государя: погубил он, государь, нас всех; мочно де ево, государя, за то убить, да для тово, что на отца ево ево государев гнев.
А Федька де сказал такие де слова, что государь погубил их всех и за то ево, государя, и за гнев ево государев ко отцу ево, и что за море их посылал чтоб ево, государя, убить – он, Федька, говорил. Да он же, Федька, сказал: Накануне де Рождества Христова нынешняго 205 году был он, Федька, у него, Алешки, в дому. И он, Алешка, ему говорил – хочет де государь на святках отца ево Федькина ругать и убить до смерти, а дом ваш разорить. И он, Федька, говорил: Естьли над отцом ево учинится, и он, Федька, ево, великого сударя, съехався убьет.
4 лист
Да он же, Федька, в дому своем стрельцам Ваське Филипову и Федьке Рожину говорил про убивство великого государя: Как бы ему, Федьке, где-нибудь с ним, государем, съехаться, и он бы с ним не разъехался, хотя б он, Федька, ожил <остался жив> или пропал.
А они, Васька и Федька, слыша от них, воров и изменников Ивашки Цыклера и Федьки Пушкина, такие их воровские и умышленные слова про то государево убивство ему, великому государю, не известили. А после тех их воровских слов сами они, и Васька и Федька, да донской козак Петрушка Лукьянов, меж себя говорили о бунте и к московскому разоренью, и как бы к их воровству иной кто пристал, и им было такой бунт и Московскому государству разоренье чинить: козаком было Москву разорять с конца, а им, стрельцом, с другова конца. И в том своем воровстве они, Алешка, Ивашка, Федька и Васька, и Федька Рожин, и донской козак Петрушка Лукьянов, в роспросе, и с пыток, и с огня во всем винились.
И того же числа в. г. ц. и в. кн. Петр Алексеевич (т) со всеми бояры, слушав дела воров и изменников Ивашки Цыклера с товарищи, указал: их за воровство казнить смертью. И на Красной площади по указу великого государя зачат строить столб каменной. И марта в 4-й день тот столб каменной доделан, и на том столбу пять рожнов железных вделаны в камень.