Режиссер кивнул.
— Будут большие проблемы…
— Конечно, — согласился Юсеф. — Они всегда были и есть…
Винсент нахмурился.
— Будет трудно получить релиз. В кинобизнесе много евреев.
Юсеф улыбался.
— Об этом мы станем беспокоиться, когда придет время… — сказал он мягко. — Не исключено, что мистер Аль Фей купит одну из крупных компаний и станет прокатывать фильм сам.
Винсент сделал еще глоток виски.
— Должно быть, он вполне серьезный малый, этот ваш мистер Аль Фей.
— Мы думаем, что так оно и есть, — спокойно отозвался Юсеф.
Он глядел на кинодельца и думал, сохранилось бы такое впечатление у этого человека, знай он, как тщательно его изучали, прежде чем выбор Бейдра пал на него. Все, чем занимался Винсент со времени своего детства, заключалось в досье на столе у Бейдра. Не было ни одного элемента личной жизни этого мужчины, который не был бы известен. Его девушки, его женщины, что и как он пил, даже членство в тайном обществе Джона Бёрча и в некоторых иных антисемитских группах, — все было отражено в досье. Вплоть до анализа причин, почему он был персона нон грата в киноиндустрии. Антисемитизм трудно было прятать в столь чувствительном деле, как кинобизнес. С тех пор когда был сделан «Ганди», прошло пять лет, и картина все еще не была допущена к показу в западном мире. И с тех пор ни один из проектов этого человека не был реализован. Последние несколько лет он держался благодаря приятелям и обещаниям. И бутылке виски.
Юсеф не стал ему говорить, что Бейдр подкатывался ко многим, прежде чем обратился к нему. Но все отвергали это предложение не потому, что Пророк не был бы хорошим героем для кинофильма, но они считали: назначение картины в настоящее время — скорее пропагандистское, нежели философское и просветительское. Все это понимали — и боялись евреев; евреи главенствовали в бизнесе, и они боялись настроить их против себя.
Юсеф взглянул на часы и встал.
— Прошу извинить, но я должен уйти. Есть кое-какие важные дела.
Винсент посмотрел на него.
— Да, конечно, я понимаю. Спасибо, что навестили.
— Был весьма рад… Яхта в заливе, напротив отеля. Начиная с десяти тридцати в конце Карлтон-пирса ожидает флотилия моторок для перевозки на борт яхты. Милости просим в любое время после десяти тридцати.
Подошел официант с чеком. Юсеф подписывал его, когда Винсент встал из-за стола. Мужчины на прощанье обменялись рукопожатием, и Юсеф покинул бар.
Он заметил, что машины Джорданы уже не было, когда он вышел из отеля. Взглянул на «пьяже», украшавшие его запястье: несколько минут девятого. Спустился по лестнице и свернул к отелю «Мартинэ». Любопытные уже собирались. В течение нескольких недель здесь предстоит ежевечернее безумное столпотворение — люди понаехали отовсюду поглазеть на знаменитостей и кинозвезд. Он быстро прошел через толпу, не глядя по сторонам. Можно было выкроить еще часок до возвращения на яхту и встречи с Бейдром.
В вестибюле «Мартинэ» народу было поменьше, чем в «Карлтоне». Он прошел прямо к лифту и поднялся на верхний этаж. Из лифта прошел до конца коридора в уютный пентхауз. Нажал кнопку. Внутри послышался мягкий звон. Он подождал секунду и позвонил еще раз.
За дверью раздался сиплый голос:
— Qui est la?[1]
Раздался звук отодвигаемой цепочки, затем дверь распахнулась, представив взору высокого молодого блондина. Он посмотрел на Юсефа довольно злобно.
— Ты опоздал, — упрекнул он. — Говорил, будешь здесь еще час назад.
— Я же предупредил: у меня дела, — объяснил Юсеф, проходя за ним в комнату. — Ведь знаешь: я должен зарабатывать на жизнь.
— Все ты врешь! — Голос молодого человека был злой, он громко хлопнул дверью. — Ты был с Патриком!
— Я тебе сказал: Патрик в Париже, — оправдывался Юсеф. — Я совсем не хочу, чтобы он приезжал сюда.
— Он здесь, — сухо сообщил молодой блондин. — Я видел его в самолете сегодня днем. Он был с англичанином, владельцем универсального магазина.
Юсеф молчал, подавляя нараставшее чувство гнева. Он категорически приказал Патрику сидеть в отеле и не высовывать оттуда носа до завтра.
— Вот же сука! — выругался он. — Я ему покажу!..
Он прошел через комнату к столу со встроенным баром. Там была начатая бутылка «Дом Периньон» в ведерке со льдом. Он налил бокал себе и повернулся к молодому человеку:
— Выпьешь шампанского, мой милый?
— Нет, — капризно отказался молодой человек.
— Брось, Жак. Ну не будь же таким! Ты ведь знаешь, что я запланировал для тебя.
Впервые после прихода Юсефа Жак посмотрел на него.
— Когда я должен с ней встретиться?
— Сегодня вечером. На яхте, — объяснил Юсеф. — Я все устроил.
— Я пойду с тобой? — спросил Жак.
Юсеф покачал головой.
— Нет. Мы с тобой даже не знакомы. Если она заподозрит, что мы дружим, у тебя не будет никаких шансов. Я пристроил тебя в свиту принцессы Мары. Хозяйке тебя представит она.
— Почему вдруг Мара? — запротестовал Жак. — Ты же знаешь, я ее терпеть не могу.
— Потому что она будет делать то, что скажу я, — ответил сухо Юсеф. — Она найдет момент, чтобы отвести Джордану в сторонку и рассказать, какой ты потрясающий в постели и что за колоссальные у тебя причиндалы.
Жак посмотрел на него недоверчиво.
— И это заставит леди влюбиться в меня?
— Нет, — ответил Юсеф. — Это ваше дело. На то Джордана и американка, чтобы на нее произвела впечатление рекомендация такой опытной женщины, как принцесса Мара. А кроме того, Джордана большая любительница хороших елдаков.
Молодой человек прошел к бару и налил себе бокал шампанского.
— Буду надеяться, что ты во всем прав, — сказал он и сделал глоток. — Но что, если есть еще кто-то, кем она интересуется?
— Был, — сказал Юсеф. — Я слышал об этом от команды яхты. Но я же знаю Джордану: она от него отделалась, чтобы не иметь сложностей, когда муж поблизости.
— А что, если я ей не понравлюсь?
Юсеф улыбнулся и поставил свой бокал. Подошел к молодому человеку и потянул за кушак, стягивавший полы купального халата. Халат раскрылся. Юсеф взял фаллос молодого блондина в руку, легонько сжал, а когда тот возбудился, взвесил его на ладони.
— Очень недурные дюймы, — проворковал он. — Как ей устоять и не прийти в восторг? Немыслимо!
Глава 3
Телетайп застучал, как только самолет остановился у западного края летного поля, неподалеку от складов. Дик Кэридж отстегнулся, встал и прошел к аппарату. Подождал, покуда телетайп умолк, затем оторвал ленту с депешей, сел к столу и раскрыл шифровальную книгу, которая была всегда при нем.
Бейдр поглядел на него и пошел обратно к тем двум девчонкам. Они отстегнули ремни и подымались с кресел. Он остановился рядом с ними и улыбнулся.
— Надеюсь, вы получите колоссальное удовольствие, побывав на Ривьере.
Блондинка улыбнулась ему в ответ.
— Ой, мы так волнуемся! Мы первый раз здесь. Единственно, что нас огорчает, это что мы не увидимся с вами.
Ом повел рукой.
— Бизнес. Всегда бизнес… — Он думал о депеше. Что-то важное, раз телетайп ожил в уикенд. — Но если вам что-то потребуется, звоните Кэриджу, он все уладит.
— Хорошо, мы позвоним, — сказала темненькая. Она корректно протянула руку: — Спасибо вам большое за приятное путешествие.
Блондинка рассмеялась.
— Да уж, действительно, путешествие!
Бейдр засмеялся вместе с ней.
— Спасибо вам за компанию.
К ним приближался Рауль.
— Машина ожидает леди у ворот!
Бейдр проводил взглядом девушек, направившихся за стюардом к выходу, и затем повернулся к Кэриджу. Вскоре молодой человек закончил расшифровку телекса. Оторвал листок от блокнота и вручил Бейдру.
ОДИН МИЛЛИОН ФУНТОВ СТЕРЛИНГОВ ДЕПОНИРОВАН ВАШ СЧЕТ БАНК ДЕ СИРИ ЖЕНЕВА СООТВЕТСТВИИ СОГЛАШЕНИЕМ. СВЯЖИТЕСЬ АЛИ ЯСФИР МИРАМАРОМ ОТЕЛЬ КАНН ДЛЯ УТОЧНЕНИЯ ДЕТАЛЕЙ.
Бейдр бесстрастно проглядел телекс, затем старательно разорвал листок на мелкие клочки. Кэридж сделал то же самое с телетайпной лентой и рваные бумажки сложил в конверт. Вернулся к письменному столу и достал из-под него нечто похожее на мусорную коробку с крышкой, в которой имелась щель. Он открыл устройство, опустил туда конверт с обрывками и нажал маленькую кнопку сбоку. Кнопка вспыхнула ярко-красным светом, затем померкла. Он открыл контейнер и заглянул внутрь. От бумаги остался лишь серый сморщенный пепел. Он вернулся к Бейдру.
— Когда вам будет угодно увидеть мистера Ясфира? — спросил Кэридж.
— Вечером. Пригласи его на прием.
Кэридж пошел к своему столу. Бейдр откинулся на спинку кресла и стал думать. Всякий раз получалось одно и то же. Как бы тщательно он ни планировал свой отпуск, всегда что-нибудь да мешало. Но это дело было важное, и необходимо им заняться. Абу Саад был финансовым агентом «Аль-Ихва» — «Братства», одной из более мощных дочерних группировок федаинов, и денежные суммы, которыми он ворочал, были просто астрономические. Перечисления поступали от правителей богатых нефтью княжеств и королевств, таких как Кувейт, Дубай и Саудовская Аравия, весьма озабоченных тем, чтобы их имидж в мусульманском мире сохранялся безупречным. И с типичными для Ближнего Востока предосторожностями часть денег откладывалась для инвестирования и сбережения на тот случай, если движение потерпит неудачу. Пожалуй, не более пятидесяти процентов полученных сумм расходовались на борьбу за освобождение.
Бейдр тихо вздохнул. Неисповедимы пути Аллаха. Свобода всегда была иллюзорной мечтой арабского мира, но, наверно, было на роду написано так этому и оставаться навеки — мечтой. Конечно же, Он благоволил счастливцам, подобным ему, Бейдру, но зато прочим оставалось лишь скудное существование и борьба. Райские же врата были распахнуты настежь для всех, кто верует: когда-нибудь они приблизятся к этим вратам. Быть может.