— Типа его паспорта, — подсказал Вадик.
— Нет. Типа чека из ресторана гостиницы, где он остановился.
— А мне что делать?
— А ты поговори с шофером. Узнай, куда ездил Кролл, с кем встречался. Шофер, понятно, откровенничать с тобой не станет, но по мелочам может проболтаться.
Приятели вышли на остановке возле длинного забора, опоясывающего территорию гаражного комплекса. Дождь кончился. Миновав открытые металлические ворота, они оказались на просторной асфальтированной площадке, в центре которой расположилось массивное здание четырехэтажного гаража.
Над одной из множества дверей красовалась вывеска: "Суперкар". Прокат лимузинов". Рядом с металлической дверью стоял "Линкольн Навигатор" кофейного цвета. Поодаль от него, на скамейке под навесом, скрестив вытянутые ноги, отдыхал шофер лимузина. Он смотрел на тучи и курил, расслабленно откинувшись на спинку скамьи. Форменная фуражка с кокардой лежала у него на коленях.
— Здрасте, — подойдя к нему, сказал Пузырь. — Моя фамилия Пузыренко. Мы договорились с вашим начальством, что вы разрешите сфотографировать "Линкольн". Снаружи и внутри.
— Для выпускного бала? — уточнил шофер.
— Ага, — сказал Пузырь и достал из кармана цифровой фотоаппарат.
— Дверца не заперта. Открывай и фотографируй, — разрешил шофер.
Пузыренко полез в салон, а Вадик, усевшись рядом с мужчиной, спросил:
— Вы меня помните? Вы сегодня днем остановили меня в центре.
— Помню, — взглянув на подростка, сказал шофер. — Тебя караулил чудаковатый старикан.
— Почему вы называете его чудаковатым? По-моему, старик выглядел очень солидно.
— Знаешь, мое дело — возить, а не болтать. Мое мнение о клиенте — это мое мнение о клиенте, оно тебя не касается. Клиент не просил сливать о нем информацию, а желание клиента — закон.
— Понимаете, старик предложил мне интересную работу и дал свою визитку. А я ее потерял. Ну, такое с каждым иногда случается. Не могли бы вы сказать, как его найти?
— Вообще-то, это не входит в мои обязанности.
— Вы же сами сказали, что желание клиента для вас — закон. Старик искал меня по всей Москве и нашел. Но я потерял его телефон. Если вы заботитесь о клиентах, значит, должны помочь мне найти старика. Иначе где логика? Какая же это забота о клиенте?
— Я бы рад помочь, раз такое дело, но как? — смилостивился шофер. — Я ни телефона, ни адреса его не знаю.
— А где вы его ждали, ну, к какому дому подгоняли свой лимузин? Вспомните адрес.
— Лично я первый раз такого чудака возил. Обычно просят подать лимузин к выходу из аэропорта, к подъезду жилого дома или солидного учреждения. А тут велели ждать клиента возле станции метро "Домодедовская", рядом с автобусной остановкой.
— Он что, на автобусе к лимузину подъехал?
— На рейсовом. Из Подмосковья. Смех, да и только. Зачем ему лимузин понадобился — ума не приложу. Кроме тебя, он ни с кем не встречался, никуда не ездил.
— Вы не запомнили номер автобуса, на котором он приехал?
— Зачем мне? — пожал плечами шофер и, посмотрев на лимузин, в котором хозяйничал Пузырь, крикнул: — Эй, толстый, ты там не уснул?!
Витя Пузыренко выбрался из автомобиля с раскрасневшимся довольным лицом. Сунув в карман фотоаппарат, он поблагодарил шофера и, позвав Вадика, поспешил к троллейбусной остановке.
— В салоне под креслом я нашел автобусный билет. Вот, смотри…
Пузырь показал Вадику обрывок узкой бумажной ленты был один из тех билетов, которые обычно продают пассажирам маршрутных такси и приго- родных автобусов. В отличие от картонных проездных талонов, где указываются число, время и номер маршрута, на таких билетиках печатают лишь номер типографской серии.
— Если это билет Кролла, то я знаю, где он его купил, — заметил Вадик.
— Где?
— В подмосковном рейсовом автобусе, — и Ситников пересказал Пузырю слова шофера.
Через полчаса приятели вышли из павильона станции метро "Домодедовская". Узнав, где паркуются пригородные автобусы, ребята подошли к ним и, задрав головы, принялись читать на вывесках названия конечных остановок: "Москва — Рязань — Москва", "Москва — Кли- мовск — Москва", "Москва — Старопьяново — Москва".
— Старопьяново! — воскликнул Пузырь, увидев знакомое название за лобовым стеклом пыльного "Икаруса", от которого пахло бензином и луговыми травами. — Я думаю так: старик Кролл поехал в Старопьяново, чтобы побродить в каменоломне, типа, разведать обстановку. Потом вернулся в Москву, встретился с тобой, а когда ты отказался на него работать, он вернулся в Старопьяново и нанял там подрывника, чтобы взорвать пещеры.
— Раньше ты говорил, что у таких крутых дедов, как Кролл, полно помощников. Зачем тогда он лично мотался в Старопьяново? Не проще было бы послать туда своего слугу? Может, это не его билет?
— Это я сейчас выясню, — сказал Пузырь и решительно постучал в дверь автобуса.
Он поговорил с водителем, показав ему мятый билет, затем, ни слова не говоря Вадику, забрался в кабину другого автобуса, который курсировал между Рязанью и Москвой. Вернулся Пузырь с кислым лицом.
— Понимаешь, такие билеты шоферы отрывают от огромных рулонов. Билеты пронумерованы, первые три числа — это серия, а другие числа обозначают номера билетов. Серия билета из лимузина не совпадает с сериями ни одного из этих маршрутов. Короче, я поговорил с водилами, они сказали, что у них никогда не было билетов с такой серией.
— Получается, что с этим билетом старик Кролл не мог ездить ни в Старопьяново, ни в Рязань? — спросил Вадик.
— Вот именно.
— Ты пробил только два маршрута, а почему не проверил рейс до Климовска?
— Какая может быть связь между иностранным кладоискателем и Климовском?
— А какая связь может быть с Рязанью? Никакой. На всякий случай надо и маршрут до Климовска проверить.
— Ладно. Сейчас.
Пузырь подошел к третьему "Икарусу" с правой стороны, похлопал по водительской двери и, подняв руку, показал шоферу билет. Затем он обогнул капот, поднялся в кабину, а через несколько секунд вышел из автобуса и сказал:
— Представляешь, водила признал билет по серийному номеру и вспомнил старика в костюме и с "бабочкой". Короче, Максимилиан Кролл ездил в автобусе не в Старопьяново, как мы думали, а совсем по другому маршруту. Он прибыл в Москву из Климовска. Это маленький городок на юго-востоке области.
— Зачем кладоискателю Климовск?
— Глубокомысленный вопрос, — произнес Пузыренко, посмотрев на часы. — Чтобы на него ответить, надо сгонять туда на разведку. Сейчас уже поздно ехать, а вот завтра — в самый раз.
ГЛАВА IV. Мы за вами наблюдаем
Вернувшись домой, Вадик сбросил кроссовки, снял куртку и вспомнил, что надо покормить отцовских аквариумных рыбок. Он достал из нагрудного кармана плоскую баночку с кормом и вдруг увидел, как вслед за ней из кармана выпала белая бумажка. Вадик поднял ее. Это оказался сложенный вчетверо листок писчей бумаги, на котором четким черным шрифтом было напечатано следующее: "Здравствуйте, Вадим Андреевич Ситников. Мы четырнадцать лет наблюдаем за Вами и знаем, кто Вы такой. Ваша жизнь так дорога нам, что мы готовы приложить все силы к тому, чтобы спасти Вас от грозящей Вам смертельной опасности. Напоминаем, что завтра наступает тридцатое апреля. Наши технические возможности невелики, но они в Вашем полном распоряжении. Ждем Вас завтра в полдень на скамейке возле кинотеатра "Время".
"Пузырь прикалывается", — сразу подумал Вадик, так как более странного и нелепого текста раньше не читал и даже предположить не мог, кто, кроме Пузыря, сообразил бы напечатать эту бессмыслицу и сунуть ему в карман. Он взял телефон и, позвонив соседу, сказал:
— Это снова я. Ты зачем мне в карманы мусора напихал? Тебе что, делать нечего? По-твоему, это очень остроумно? На фига ты бумажку сунул, чудила?
— Каку таку бумажку?
— Обыкновенну! С текстом безбашенным. Небось незаметно вложил ее мне в карман, пока я репу ел. Нехорошо совать руки в чужие карманы.
— Типун тебе на язык, супостат. Знать не знаю, ведать не ведаю, про каку бумазею ты молвишь.
— Кончай придуриваться, Пузырь. Я серьезно. Меня напрягает, когда залезают в мои карманы.
— Расслабься, дурила. Как я мог залезть в твой карман, если куртка все время была на тебе? Раскинь мозгами, если они у тебя есть, — рассердился Пузырь. — А что там за бумажка? Объясни толком.
— Да вот… Полез в карман, а там… Я сейчас тебе покажу.
— Заходи.
Вадик положил трубку и снова пошел в соседнюю квартиру.
— Хм, забавное послание, — пробормотал Пузырь, внимательно перечитывая письмо. — Интересно, кто бы это мог написать?
— Я думал, что ты.
— Какой мне смысл?
— Чтоб ржачно приколоться.
— Нет, это не я. У меня принтер лазерный, а этот текст напечатан на матричном, — сказал Пузырь, возвращая Вадику листок. — Когда у тебя появилась эта бумажка?
— Когда появилась, не знаю, но обнаружил я ее минуту назад. Случайно. Из кармана выпала.
— Из кармана, говоришь? — задумался Пузырь. — А несколько часов назад у тебя была нежданная встреча с пацаном-карманником, да?
— Да.
— По-твоему, это совпадение?
— Что?
— Ну, карманник и странное письмо в твоем кармане. Карман, карманник — в карман, из кармана. Не въезжаешь? По-моему, два часа тому назад у тебя случилась аберрация.
— Ты все-таки фильтруй базар, Пузырь, — посоветовал Вадик. — Я спокойный человек, но всему есть предел.
— А что я такого сказал? — откровенно удивился круглый отличник Пузыренко. — Аберрация — это неправильное отношение к реальности, искаженное восприятие фактов. Такое с каждым случается. Например, парикмахерам кажется, что люди только и делают, что стригутся и бреются, стригутся и бреются. Врачам чудится, что кругом одни больные. Менты уверены, что они живут в окружении сплошного криминала. И с тобой такая же пурга произошла — ты лоханулся, когда решил, что карманники только вытаскивают что-то из карманов. Если бы у тебя на плечах была голова, а не кастрю