— Занят пока, — пробормотал я, изо всех борясь с болью в покалеченной коленке, осколки костей в которой сейчас напоминали пазл.
На ногах остались зажимающая левый бок Кассандра, причем пальцы обеих ее рук были разбиты в кровь, видимо, пришедшимся плашмя ударом, и два наемника, тоже потерявших пару клочков шкуры. Один из бандитов, кажется, пока жив, но потерял сознание от кровопотери. А против них твердо держались пятеро легионеров плюс поднимающиеся на ноги священник и маг. Вот только двое последних не знали о том, что все мои усилия сосредоточены на контролере полета крылатых диверсантов, наконец пришедших в себя и уже заходивших в атаку. Вокруг мага, к сожалению, оказался еще один слой защиты, не оставивший от хитиновых телец даже пепла, но три осы, забравшиеся в шлем священника, вонзили жала в заранее намеченные для них цели — оба глаза и левую барабанную перепонку. Последнюю насекомому отыскать было сложнее всего, ибо монах на одних инстинктах начал мотать головой внутри своей железной кастрюли и едва не придавил хрупкое оранжево-черное тельце, да и ухо человеческое оказалось тесноватым, но тем не менее ведомое магией крови существо безжалостно нашло свою цель. А оса — это ведь не пчела, погибающая после единственного в своей жизни укуса. Жало у нее гладкое, яда, правда, хватает лишь на три-четыре раза, но просто втыкать его она может, пока не надоест.
Жуткий вой ослепляемого и оглушаемого человека, донесшийся сзади, заставил вздрогнуть легионеров. Монах сорвал с третьей или четвертой попытки с себя шлем и, раздавив насекомых, добравшихся до его глаз через тонкие веки, заколотил себя по уху, пытаясь избавиться от источника жуткой боли, буравящего его мозг практически изнутри, и забыв про всякую магию. Но усилия оказались бесполезны. Мизинцы взрослого мужчины куда толще, чем вытянутое тело осы. А насекомое, напитанное моей жизненной энергией и от того ставшее куда сильнее сородичей, пробиралось все дальше и дальше, попутно жаля все подворачивающееся на пути. Внезапно его затопило потоком крови, а священник, оборвав очередной вопль, упал на землю — то ли потерял сознание, то ли умер.
— В стороны, — сплюнул на землю чародей, поднимая руки, между которыми воздух задрожал, пошел волнами и стал превращаться в плазму. — Сейчас я их поджарю!
Минутой раньше ему бы это удалось без малейших усилий. Но сейчас вокруг меня плескалась кровь, вытекшая из полутора десятков человек. А раздробленная коленка — рана хоть и крайне неприятная, но не слишком опасная. От большого оттока жизненных сил с такой не умирают. Алая, исходящая паром жидкость, обильно разлитая на мерзлой земле, плеснулась вверх, нарушая все законы физики и обволакивая собой летящий фаербол как раз тогда, когда он находился ближе всего к легионерам. Кассандру и наемников опрокинуло взрывной волной, а вот солдатам совсем не так повезло. Огонь, лизнувший их доспехи, явно оказался не простым, иначе чем объяснить тот факт, что плоть из лат двоих бедолаг буквально испарилась.
— Но я же убил вашего колдуна! — успел возмутиться чародей всемирной несправедливостью, после чего Сандра метнула в него один за другим три дротика, которые, несмотря на пробитую грудь, успела собрать с земли, куда те воткнулись после неудачных бросков в самом начале. Две палки с железными наконечниками волшебник сжег, но третья, распавшаяся пеплом лишь до середины, саданула его обуглившейся деревяшкой в лоб, вызвав кратковременную потерю ориентации.
— Ну хоть самому с Гларком разбираться не придется, — порадовался я, создавая из покорной моей воле крови копье. Алая жидкость, местами уже успевшая свернуться, ударила мага в грудь и мгновенно испарилась безвредным паром, оставив после себя лишь неглубокую ссадину.
— Хватит, — закашлялся волшебник, сплевывая на землю темную слюну. Видимо, удар сломал ему ребра. — Прекратите! Бой закончен!
— Да-да! — поспешил подтвердить его слова один из последних легионеров. — Мы сдаемся!
— Кассандра, — строгим тоном произнесла мутантка. — Вставай, дрянная девчонка, и помоги мне!
— Как скажешь, мамочка, — фыркнула клейменая аристократка, поднимая с земли мой кинжал и внезапно кидаясь одним рывком на успевшего лишь вскрикнуть волшебника. Жиденькая струйка пламени отлетела от нее в сторону, вероятно, отраженная каким-то защитным амулетом, а вот стальное острие располосовало горло армейского волшебника от уха до уха, после чего вонзилось куда-то в левую сторону груди, чтобы гарантировать смерть.
— Черт, ну и кровь у него! — аж вздрогнул в каком-то странном мучительно-блаженном состоянии я, когда попытался впитать жизненную энергию, выпущенную армейским колдуном в агонии. — Жжется!
И, шалея от полученной на время силы, за которую очень скоро придется расплачиваться, послал в легионеров по магическому импульсу, которые слишком грубо впитались в их ауры, вызвав тем самым разрыв сердца.
— Хм, мы же все равно их в живых оставлять не собирались? — Вопрос пришел в голову только тогда, когда исправлять что-то стало уже поздно.
— Разумеется, — кивнула Сандра, обессиленно развалившаяся на земле в позе морской звезды. — Жрец, ты лечить еще можешь? Я-то выдержу, а вот если кто тяжелораненый есть, то их до лагеря вряд ли дотащим.
— Давайте всех наших сюда, — обратился я к оставшимся на ногах наемникам, не желая куда-то перемещаться с раздробленным коленом и чувствуя, как понемногу приближается откат, обещающий быть очень жестоким. — Будем смотреть, может, кого и успею реанимировать раньше, чем вырублюсь.
ГЛАВА 7
— Даже не знаю, радоваться мне или горевать. — Глай Цекус был задумчив и имел красные глаза, принадлежавшие то ли вампиру, то ли человеку, который целую ночь не спал. — Ваша вчерашняя победа заставила говорить о себе всю армию. И большинство легионеров смерти своих товарищей отнюдь не обрадовались. Да и начальство их тоже в восторг не пришло.
Мы находились в его рабочем кабинете, по совместительству являющимся личными покоями, и поедали скорее ранний ужин, чем поздний обед. Хотя, должен сказать, особых отличий между блюдами, приносимыми в барак для ждущих схватки насмерть, и пищей главы лагеря не отмечалось. Видимо, нас уже давно подкармливали с его стола.
— Это мы и сами видели, — мрачно хмыкнула Кассандра, дотрагиваясь до синяка под глазом, которого вчера на момент окончания схватки не было.
Впрочем, лично я очнулся относительно недавно и все события, связанные с триумфальным возвращением заключенных, пропустил. Откат от перенапряжения, вызванного магией крови, оказался ужасающим и настиг еще в лесу. Во всяком случае, на руках обнаружились следы от веревок, которыми бьющееся в агонии тело связывали, чтобы хоть как-то его транспортировать к теплу, еде и друиду, неплохо разбирающемуся в целительстве.
— Виконт Саурен не достоин своего звания дворянина, — пожал плечами центурион. — И лишний раз подтвердил этот факт, сорвав свой гнев на вас раньше, чем его успели остановить. Хотя, конечно, срыв командира, потерявшего лучшего мага своего подразделения и более десятка ветеранов, составляющих костяк любого отряда, понятен.
— Нечего было на золото, которое ему обещали за мою голову, рот разевать, — фыркнула девушка. — Если бы не охрана, я бы ему ноги вырвала и вместо рук вставила. Хм, у вас будут проблемы из-за того, что за меня заступились?
— Большие, чем уже есть? — скептически поднял одну бровь Амвросий. — Едва ли. Тем более дальше идет только возможность встать в учебном легионе плечом к плечу с заключенными, отстаивая свою жизнь с деревянным оружием в руках.
— Это не так маловероятно, как кажется. — Леди Мейр дотронулась до клейма на своем лице. — Доказательство сидит перед вами.
— В истории полно примеров, когда вассалы поднимали мятеж за меньшие оскорбления, чем то, которое стерпел Глай и его солдаты всего лишь за выполнение своего долга, — вздохнул друид. — Может, нам тоже стоило бы так сделать? Хоть внимание народа и нобилей к проблемам страны привлечем.
— Волиус! — возмутился центурион. — Хватит молоть чепуху!
— Вот только сил маловато, — продолжал нести крамолу маг природы. — Даже если удастся заключенных сделать настоящими бойцами и привить им верность присяге. И потом, расположение неудобное, кругом стоят верные регенту легионы, а ближайшая часть, командир которой еще помнит смысл слова «честь» и тот факт, что служат солдаты все-таки императору, находится едва ли не на границе.
— Замолчи! — вскочил толстяк, пошатнув пузом тяжелую столешницу и вызвав обрушение на прикрытые грубой тканью доски пары бокалов, подсвечника и блюда с остатками куриных косточек. Мясо с них уже успела обглодать мутантка, работающая челюстями со скоростью пары пираний.
— И не подумаю! — не пожелал останавливаться друид. — Каждый из нас не жалея своей жизни служил стране почти три десятка лет, а теперь с нами поступают, как с псами, загрызшими хозяйскую индейку!
— Давно хотел спросить, — осторожно толкнул я локтем сидящую с закрытыми глазами Сандру, прислушиваясь к разгорающемуся скандалу. — А что они натворили-то такого, что их отправили сборищем каторжников командовать, да еще, судя по некоторым обмолвкам, с понижением в звании и прочими прелестями, сопровождающими гнев высоких чинов.
— Ты про болота ящеролюдов, расположенные почти у самых стен столицы, слышал? — тихо ответила мне воительница, отвлекаясь от трапезы, при помощи которой, очевидно, набиралась сил для регенерации.
Вчера я рану ей затянул, впрочем, вряд ли особо хорошо, все-таки там очень уж громадная дырка была после двуручника-то, и теперь измененный магией организм как мог возвращался в норму. Кстати, количество фурункулов на лице женщины, если меня не обманывают глаза, возросло раза в два, видимо, из-за ускорившегося обмена веществ. Еще удалось вырвать из лап смерти раньше, чем погрузился в пучину боли из-за отката, одного из наемников и, как ни странно, пирата. Этот белобрысый детина, судя по всему действительно являющийся берсеркером, оказался на удивление вынослив, да к тому же стал первым обычным подданным морской богини, который попался мне на пути. Стоило лишь положить руки на его порядком обескровленное и раскуроченное, но все же каким-то чудом живое тело, как татуировка на щеке буквально взорвалась потоками странной силы, отдающей утренним бризом. Она, фактически перехватив контроль над аурой, окутала нас двоих, меня и бойца, настоящим облаком, а когда оно спустя пару секунд исчезло, то попавший на сушу морской волк оказался цел, невредим и даже без новых шрамов, а раздробленное дротиком колено само собой пришло в норму. Причем заметил это, лишь когда собрался все-таки его полечить, и обнаружив, что уже давно являюсь симулянтом. Жаль, от отката дар покровительницы не помог. Или просто еще недостаточна ее поддержка, чтобы лечить травмы не только физического, но и энергетического тела?