Целостность против фрагментации (проституция, смешанные браки, мастурбация, половые изъяны и нечистота)
Положительные утверждения райского идеала сексуальной целостности
Ветхозаветные тексты за пределами Быт 1–3 позволяют выделить четыре главных аспекта сексуальной целостности, утверждающие и развивающие базовые контуры, намеченные в Эдеме.
Прежде всего, целостная/холистическая концепция человека, обозначенная в первых главах Бытия, характерна и для последующих текстов ВЗ. В еврейском менталитете, стоящем за ВЗ, люди не наделены душами: они и есть души.[1097] В ветхозаветном каноне нет места платоновской дихотомии, делению человека на тело и душу. Сексуальность носит целостный характер, охватывает все существо. Когда Иосиф столкнулся с искушением совершить прелюбодеяние с женой Потифара, он понял, что такой акт имел бы и физические, и духовные, и социальные последствия: «Как же сделаю я это великое зло и согрешу пред Богом?» (Быт 39:9). Повествователь помещает этот достойный поступок в хиастический центр второй половины Книги Бытия, вместе с сексуальными грехами Иуды в предыдущей главе.[1098] Соседство Быт 38 и 39 противопоставляет сексуальную целостность в жизни Иосифа – сексуальной фрагментации у Иуды. Сексуальная целостность (или ее отсутствие) говорит нечто важное о духовности и нравственности человека. Как и в Эдеме, целостная/холистическая сексуальность не только включает секс, но и проявляется в каждом аспекте человеческого существования: физическом, ментальном, социальном и духовном.
Целостную/холистическую концепцию подтверждают многие образы ветхозаветных персонажей. Библия приписывает им как физическую красоту, так и мудрость (например, Рахиль, Иосиф, Авигаиль). Песнь любви в Псалме 45 (СП 44) (см. надписание) возвещает царской невесте, что царь «возжелает красоты» ее [45:12 (СП 44:12)], но сразу вслед за этим: «Вся слава дочери царя – внутри» [45:14 (СП 44:14)].[1099] Целостный подход к сексуальности особенно подчеркивается в Книге Притчей. Притч 5:19 упоминает о физической привлекательности секса в браке, а Притч 31 вводит тему «доблестной жены». Как отмечает Альберт Уолтерс, «героическая поэма» в конце Притчей призвана исправить сильнейший перекос в сторону физической стороны в другой древней ближневосточной литературе, где «особенно ценились внешние данные (в эротическом смысле)… Напротив, героическая поэма в Книге Притчей славит добрые дела, которые женщина совершает в домашнем быту, в обществе и деловой жизни».[1100] Мать царя Лемуила в Притч 31:30 подчеркивает, что физическая красота преходяща, а вечны лишь духовные качества.
Второй аспект целостной/холистической сексуальности: важна не только супружеская пара, но и вся семья. Хотя еще в раю человеку было заповедано оставить отца и мать и прилепиться к жене (Быт 2:24), это не означало, что на родителей надо махнуть рукой или что их мнение не стоит учитывать при выборе партнера. Ведь пятая заповедь («почитай отца твоего и мать твою») не перестает действовать после того как человек вырос и вступил в брак! Родительский совет в выборе супруга чрезвычайно ценен. Согласно Торе, патриархи учили сыновей выбирать себе благочестивых жен, а Авраам даже послал слугу найти жену для Исаака.
Но не всегда в Пятикнижии родители участвовали столь активно. Нельзя на основании одного рассказа делать вывод, что родители должны выбирать сыновьям невест, – тем более что Исаак жил на чужбине, где рядом не было богобоязненных женщин, и из Быт 24 ясно, что он особый сын обетования, и посольство к родственникам Авраама имело особое покровительство Божье (стих 7: «пошлет ангела своего перед тобою»), и по воле свыше же была выбрана невеста (стихи 12–28). И даже здесь Ревекка получила от семьи не только совет, но и право выбора: принять или отвергнуть брак (стих 58). Тем самым Тора включает семью в богословие сексуальной целостности.
Аналогичную картину мы видим у Пророков: мужчины и женщины общаются со своими родителями (и родителями супругов) до и после брака: например, Иосиф и Иаков, Моисей и Иофор, дети Давида с их отцом. Эта богословская мысль также акцентируется рассказом о трагедии людей, которые не искали родительского совета в сексуальных вопросах или не ценили его (Самсон, Исав).
Писания подчеркивают данный аспект целостной/холистической сексуальности, прежде всего в Книгах Руфь и Есфирь. В отношениях с Воозом Руфь часто ищет совета у своей свекрови по имени Ноеминь. Есфирь слушает совета Мордехая в отношениях с царем. Аналогичным образом, в Книге Притчей увещания по сексуальным вопросам (да и не только сексуальным) неоднократно передаются отцом (Соломоном)[1101] детям (выражение «дитя мое» или «дети» использовано в этой книге более 20 раз);[1102] дети получают совет внимать учению (tōrâ) своих родителей (Притч 1:8; ср. 4:1; 23:22, 25).
Третий аспект сексуальной целостности вне Быт 1–3 – взаимодополняемость полов (как и в рассказах о сотворении мира). Исследуя повествования о матриархах (см. главу 6), мы видели, сколь многообразными способами Бытописатель подчеркивает взаимодополняемость матриархов и их мужей. Взаимодополняемость подразумевается и в рассказах о других брачных парах времен Исхода и скитаний в пустыне.
У Ранних Пророков этот тезис живо иллюстрирует история Маноя и его жены. В своем глубоком литературном анализе Черил Эксам показывает, что композиция повествования подчеркивает значимость жены Маноя, но, «высказав мысль о ключевой роли этой женщины, повествование настаивает и на значимости мужа. Никогда оно не позволяет ему обрести эту значимость за счет женщины».[1103]
В разделе Писаний активно утверждает взаимодополняемость Книга Руфь, описывая характеры героев. Как показал Ричард Бокэм, для этого текста характерна «стратегия дополнения андроцентризма гиноцентризмом»: «Мужские и женские ракурсы сознательно сопоставляются, и задача состоит в том, чтобы дополнить, а не отвергнуть первый из них. Женская точка зрения показывает, что мужская – односторонняя, относительно истинная для мужчин, но не способная постигнуть, что важно для женщин».[1104]
Книга Притчей также отмечает гендерную взаимодополняемость. Она учит, что муж и жена необходимы друг другу, делая особый акцент на том, насколько сильно влияние жены на мужа. Жена может вознести мужа или погубить. Достойная и благоразумная жена – «венец» для мужа (Притч 12:4), источник Божьего благоволения (18:22) и семейной стабильности (14:1). Вместе с тем:
Позорная жена – как гниль в костях мужа…
Лучше жить в углу на кровле,
чем со сварливой женой в пространном доме…
Лучше жить в земле пустынной,
чем с женой сварливой и сердитой.
Взаимодополняемость полов играет особую роль в браке, но, как мы уже отмечали в связи с Быт 1–2 (см. главу 1), браком не ограничивается. Христиане считают, что образ Божий означает еще и способность людей устанавливать между собой взаимоотношения «я – ты» (как отношения «Я – Ты» существуют среди Лиц Святой Троицы). Но образ Божий человечество несет лишь в целокупности мужского и женского начал.[1105] Взаимность полов в более широкой сфере межличностных отношений доступна и одиноким людям до вступления в брак, и даже если они вовсе не вступят в брак, или после смерти супруга.[1106]
В Библии мы находим возможные примеры людей, которые никогда не состояли в браке: Мариам, Авдемелех (Иез 38–39), Нефан-мелех (4 Цар 23:11), Даниил (и его друзья – Анания, Мисаил и Азария), Иеремия, Неемия, Мардохей, не говоря уже о множестве безымянных евнухов (см. главу 11). Как минимум одному человеку (Иеремии) Бог запретил жениться – из-за бедствий, которые ожидали Иерусалим (Иер 16:1–3). Иногда одиночество было обусловлено обстоятельствами: вспомним хотя бы Агарь, изгнанную Авраамом и Саррой. Когда Бог призывает к безбрачию или когда к безбрачию толкают жизненные условия (так могло быть и с Даниилом и его друзьями, и с Неемией или Мардохеем, если они, подобно многим другим царским чиновникам неовавилонской и мидо-персидской империй, подверглись кастрации),[1107] Он дает достаточно благодати и полноценности, а часто поручает особое служение (как было со всеми вышеназванными безбрачными персонажами).[1108] Особо отметим одиночество Агари, которой Бог помог в трудных обстоятельствах: дважды Он приближался к ней, чтобы подбодрить и благословить в пустыне (Быт 16:8–12; 21:14–21). Неслучайно она сказала: «Ты Бог, видящий меня» (Быт 16:13).
Тем, кто хотел жениться, но из-за кастрации был вынужден вести одинокую жизнь, Бог дал особое эсхатологическое обетование: «…и да не говорит евнух: «…вот я сухое дерево». Ибо ГОСПОДЬ так говорит о евнухах: которые хранят Мои субботы и избирают угодное Мне, и крепко держатся завета Моего, – тем дам Я в доме Моем и в стенах Моих место и имя лучшее, нежели сыновьям и дочерям; дам им вечное имя, которое не истребится» (Ис 56:3–5).[1109]
Четвертый аспект сексуальной целостности содержится в повелении блюсти половые органы невредимыми и свободными от ритуальной нечистоты. Этот момент столь важен, что участие в храмовом ритуале было возможно лишь при соответствии нормам сексуальной «целостности» (например, Втор 23:1 (СП 22:30); Лев 15).[1110] Он станет яснее далее, когда у нас речь пойдет о заповедях Пятикнижия, призванных сохранить такую целостность, и о повествованиях и пророческой литературе, упоминающих данные заповеди.
Каждый из четырех аспектов целостности был искажен за пределами Эдема. К этим послеэдемским рассказам и релевантным заповедям мы и обратим сейчас внимание.
Фрагментация сексуальной целостности
Райский образец предполагал целостность на всех уровнях сексуальности – физическом и умственном, социальном и духовном. После грехопадения произошла фрагментация. Одним из ее проявлений стал блуд. О сексуальных обрядах мы уже говорили (глава 3), а здесь коснемся проституции, не связанной с культом: секса за плату. (Впрочем, грань между проституцией обрядовой и не обрядовой провести не всегда возможно). В зависимости от контекста глагол zānâ (см. главу 3) может относиться и к незаконному сексу в целом, и к проституции/сексу за плату. Сейчас мы обсуждаем второй из этих вариантов. Проститутку обычно обозначало еврейское слово zônâ (причастие женского рода в породе каль от zānâ), иногда во фразе iššâ zônâ (буквально «женщина блуда»). Поскольку проституция предполагает внебрачный (в том числе добрачный) секс, ее можно обсудить в связи с прочими внебрачными половыми связями (см. главу 8). Однако, в отличие от других форм внебрачного секса, проституция обычно превращает сексуальность в деловую сделку и почти всегда сосредоточена на физическом акте как таковом, теряя целостность интеллектуального, эмоционального и особенно духовного аспектов взаимоотношений. Тем самым сексуальность «проституируется», используется в низменных и недостойных целях, утрачивая свое глубокое и целостное предназначение. Соответственно, о проституции/блуде мы поговорим именно здесь в связи темой фрагментации сексуальности.
Древний ближневосточный контекст. Есть серьезные данные, литературные и археологические, которые свидетельствуют о том, что в Египте существовала нерелигиозная проституция.[1111] Например, в Дейр эль-Медине, деревне ремесленников, многочисленные документы сообщают о «женщинах, которые не были ни женами, ни матерями, но принадлежали к числу “других”».[1112] Среди этих документов найден был также и ряд изображений – на осколках известняка – полунагих женщин с татуировкой на бедре: видимо, это проститутки с оберегом от венерических болезней.[1113] Другой пример: в Абидосе (Средний Египет, период Рамессидов) было особое кладбище для женщин и детей, причем эти женщины назывались «певицами бога» и, скорее всего, являлись проститутками.[1114] Согласно историку Геродоту, царь Хеопс, строитель Великой пирамиды, также заставил свою дочь быть проституткой.[1115]
В древней Месопотамии к проституции относились терпимо и даже узаконили ее как социальный институт. Показательна уже вводная сцена эпоса о Гильгамеше. Дикого Энкиду соблазняет блудница, а он приходит к мысли, что «боги в начале установили, что в человеческом обществе должна существовать проституция, поскольку существует сексуальная связь».[1116] Права и ограничения проститутки прописаны в правовом своде Липит-Иштара и среднеассирийских законах. § 27 из свода Липит-Иштара гласит: «Если жена человека не родила ему ребенка, а проститутка с публичной площади родила ему ребенка, он должен обеспечить проститутку зерном, маслом и одеждой; ребенок, которого родила ему проститутка, станет его наследником, но, покуда жива его жена, проститутка не может проживать в доме с его женой».[1117] В релевантных среднеассирийских законах читаем:
§ 40:… Проститутка не должна быть закрыта, ее голова должна быть открыта. Тот, кто увидел закрытую проститутку, должен ее схватить, представить свидетелей и притащить ее ко входу во дворец. Не должно забирать ее украшений, но схвативший ее может забрать ее одежду. Ей должно дать 60 палочных ударов и облить ее голову смолой. Но если человек увидел проститутку закрытой и отпустил ее, не привел ее ко входу во дворец, этому человеку должно дать 50 палочных ударов, донесший на него может забрать его одежду, ему должно проткнуть уши, пропустить через них веревку и завязать ее на его затылке, и в течение месяца он должен исполнять царскую работу.
§ 49: […] подобно брату […]. И если проститутка мертва, потому что (?) ее братья так говорят, они разделят долю (с?) братьями своей матери (?).
§ 52: Если человек ударил проститутку и причинил ей выкидыш, должно нанести ему удар за удар, и он должен возместить жизнь за жизнь.[1118]
Проституцию у вавилонян (вкупе с верой в ее богоугодность) иллюстрирует молитва, которую читали проститутки в местных харчевнях и которая содержит просьбу об удовлетворении клиента.
Иштар земель, героиня богинь,
вот – твоя кладовая: ликуй и веселись!
Приди и войди в наш дом,
и да придет с тобой твой красивый спутник,
твой любовник, и твой муж удовольствия.
Мои уста да будут чистым медом;
мои руки да будут прелестными;
моя вульва (?) да будет устами медовыми.
Как птицы щебечут и собираются над змеей, выползающей из норы,
да собираются вокруг меня люди!
Ухватись за него в кладовой Иштар, в… обители Нинлиль,
среди стада Нингиззиды,
приведи его ко мне, сделай его желающим!
Да придет ко мне далекий от меня,
да придет ко мне разгневанный.
Да будет снова его сердце (нераздельно)
преданным мне, подобно чистому золоту.[1119]
Таким образом, на древнем Ближнем Востоке относились к проституции терпимо, узаконивали ее и даже верили, что боги покровительствуют ей. Обратимся теперь к теме проституции в древнем Израиле и соответствующим заповедям.
Повествования Пятикнижия. Быт 34:31 содержит первое в Торе упоминание о «блуднице» (zônâ). Чрезвычайно показателен возглас Симеона и Левия: «Разве можно поступать с нашей сестрой, как с блудницей?» Контекст его следующий: Дина, их сестра, была изнасилована хиввеем Сихемом (подробнее см. главу 12). Сыновья Иакова уподобляют изнасилование сексу с проституткой. По-видимому, аналогия подчеркивает грубость (и даже жестокость?) секса при проституции, который лишь снимает сексуальное возбуждение у мужчины, но не создает душевных и духовных уз.
Ущербность такого секса и связанную с ним фрагментацию сексуальности можно видеть и в рассказе об Иуде и Фамари (Быт 38). Иуда встречает Фамарь на открытом месте на пути в Тимну; она выдает себя за проститутку. Искусными штрихами повествователь рисует сцену, в которой Иуда поддается похоти (38:15–16): «И увидел Иуда и почел ее за блудницу, потому что она закрыла лицо свое. Он поворотил к ней и сказал: «Войду я к тебе». Ибо не знал, что это невестка его. Она сказала: «Что ты дашь мне, если войдешь ко мне?»…» Они договариваются о цене и совершают своего рода деловую сделку: «И дал он ей (залог) и вошел к ней, и она зачала от него» (стих 18). Лаконизм повествования намекает на неполноценность связи, о которой идет речь. Красноречиво в этом смысле и выражение wayyābō ēlêhā («вошел к ней» или даже «вошел в нее») вместо «познал (yāda) ее». Реальной близости не случилось: лишь сексуальное проникновение.[1120]
Судя по данному отрывку, в те времена проституция была не в диковинку, а у ханаанейских соседей Иуды представляла собой приемлемый социальный институт (возможно, связанный с культом плодородия: ср. использование ханаанеем в стихах 21–22 слова qĕdēšâ).[1121] Возможно, проститутка носила определенный наряд с головным убором (стих 15).[1122] И как видим, разговор с местными жителями о проститутке в тамошних краях идет без всяких экивоков (стихи 20–23). В то же время из текста ясно, что для израильских женщин такое поведение было неприемлемым. Когда Иуде сказали, что его невестка «впала в блуд» (zāntâ) и «беременна от блуда» (hārâ liznûnîm), его реакция была немедленной и недвусмысленной: «Выведите ее, и пусть она будет сожжена» (стих 24).[1123]
Иуда не раскаивается в своих сексуальных действиях, а лишь в том, что не сдержал слова, данного невестке. Однако повествователь «явно не одобряет Иуду и сочувствует Фамари»; «в подтексте звучит моральное осуждение Иуды».[1124] Неодобрение явствует из поведения Иуды: ему явно стыдно. Неслучайно ведь он посылает приятеля получить назад залог. И особенно показательно, что когда попытка заканчивается неудачей, Иуда предпочитает оставить вещи у проститутки, «чтобы только не стали над нами смеяться (bûz, «презирать», «издеваться». – Р. Д.)».
Осуждение поступка Иуды богодухновенным рассказчиком явствует также из контраста с сексуальной чистотой Иосифа (Быт 39) в центре хиастической структуры Быт 25–50. Впрочем, судя по дальнейшим событиям, Иуда впоследствии духовно изменился. Он пришел к покаянию и стал ответственнее (44:18–34), а в конце концов получил великие обетования, изреченные Иаковом перед кончиной (49:8–12).[1125]
Законодательство Пятикнижия. Если за пределами Израиля проституция была узаконена (см. выше), заповеди Пятикнижия категорически запрещают ее.
Намек на осуждение проституции содержится уже в повествованиях Книги Бытие (см. выше). Далее мы находим запреты на секс за плату. Лев 19:29 дает общее правило: «Не оскверняй (al-tĕḥallēl) дочери твоей, допуская ее до блуда (lĕhaznôtāh), чтобы не блудодействовала (tizneh) земля та и не наполнилась земля развратом (zimmâ)». Судя по упоминанию о социальных последствиях проституции («чтобы… не наполнилась земля развратом»), заповедь не только адресована родителям, но и оберегает социальное устройство общества в целом.
Левит 21:9 повторяет базовый запрет (добавляя кару за непослушание) в связи с дочерью священника: «Если дочь священника осквернит себя (tēḥēl) блудодеянием (liznôt), то она бесчестит (mēḥallelet) отца своего; огнем должно сжечь ее». Если учесть возможный более широкий смысл слова zānâ (в зависимости от контекста оно указывает либо на проституцию, либо на сексуальный разврат в целом), данная заповедь может содержать запрет не только на секс за плату, но и вообще на любой добрачный секс дочери священника.
Хотя Закон Моисеев строго возбраняет проституцию, из Лев 21:7 видно, что проституция оставалась реальным искушением. Она существовала и у языческих соседей Израиля, и даже в самой общине Завета. Поэтому Всевышний вводит следующий запрет: «Они (священники. – Р. Д.) не должны брать за себя блудницу (zōnâ) или оскверненную (ḥălālâ)». Запрещалось и приносить в святилище – в качестве приношения Богу – заработок блудниц (zōnâ) и блудников (keleb, буквально «пес») [Втор 23:19 (СП 23:18)].[1126]
Закон Моисеев не устанавливает смертную казнь за проституцию и вообще не оговаривает наказание за нее (за исключением случая с дочерью священника). Почему? Возможно, учитывается, что иногда в проститутки фактически вытеснялись женщины изнасилованные. А спрашивать с них по всей строгости было бы несправедливо.
Однако Закон Моисеев никому не попускает заниматься проституцией. Высказывалось мнение (на основании вышеприведенных стихов), что в Израиле проституция была признанным социальным институтом. Однако факты указывают в другую сторону: признанным социальным институтом она была у соседей Израиля, а в самом Израиле запрещалась, хотя израильтяне зачастую и впадали в этот соблазн. Иными словами, «какой бы ни была ситуация де-факто, де-юре проституция находилась под запретом».[1127]
Пророки/Писания. Разрозненные упоминания о проститутках и проституции в ВЗ, особенно в Пророках и Писаниях, проливают свет на статус блудниц. У проституток была дурная репутация.[1128] Показателен параллелизм в рассказе о гибели Ахава: «Псы лизали кровь его, и здесь же омывались проститутки» (3 Цар 22:38). Возможность, что жена станет блудницей в результате падения Самарии, считалась одним из самых трагических последствий (Ам 7:17). В блудницах видели женщин бесстыжих и беззастенчивых (Иер 3:3; Иез 16:30).
Именно в свете этого стереотипа столь необычен рассказ о Рахав (Нав 2; 6). Без сомнения, она была проституткой: в 2:1 (ср. 6:17, 25) она названа iššâ zônâ («проститутка), и лазутчики находят ее в «доме проститутки» (буквально «доме» iššâ zônâ) – тогда, как и сейчас, так говорили о трактирах и кабаках. Конечно, речь не идет о ее семейном доме, поскольку дальше по ходу событий она приводит туда семью (2:18). В соответствии со статусом проституции, дом находился на внешней периферии города, «на внешней стороне городской стены» (2:15), – видимо, в иерихонском квартале красных фонарей. Описывая посещение лазутчиками Рахав, рассказчик делает сексуальные намеки, внося ауру неопределенности относительно намерений этой отнюдь не почтенной героини.[1129]
Поскольку Рахав – проститутка, «читатель ничего от нее не ожидает, и уж точно не нравственной силы, отваги и проницательности. Ибо Рахав – внизу низов». Однако это усиливает элемент неожиданности: «Выказывая верность, мужество и альтруизм, она действует не в соответствии с предполагаемым характером блудницы и являет свой подлинный характер как личности».[1130] Отверженная блудница оказывается героиней веры. Она бросает занятия проституцией, входит в народ Израилев и становится прародительницей Мессии (см. главу 6). Данное повествование несет весть о божественной милости и божественном исцелении. Ах, если бы все библейские рассказы о проституции имели столь счастливую концовку!
Книга Судей придает большое значение истории Иеффая: согласно одной из гипотез, она даже находится в хиастическом центре книги.[1131] Иеффай назван «сыном проститутки» (Суд 11:1). Из-за его сомнительного прошлого единокровные братья выбрасывают его из дома (стих 2), лишая отцовского наследства. Впоследствии, когда галаадским старейшинам нужна помощь в битве, Иеффай отвечает: «Не вы ли возненавидели меня и выгнали из дома отца моего?» (стих 7). Судя по всему, выгоняя его, братья заручились судебной поддержкой местных старейшин. Должно быть, Галаад, отец Иеффая, признал сына, хотя и рожденного от проститутки, но братьям удалось добиться в суде объявления Иеффая незаконным сыном, не имеющим права на отцовское имущество. Иеффай соглашается возглавить галаадитян при одном условии: старейшины вернут его домой (стих 9), то есть восстановят в правах наследства.[1132] Таким образом, рассказ иллюстрирует низкий статус проститутки и ее потомства.
Книга Судей также содержит рассказ о Самсоне с его многочисленными любовными увлечениями и потаканием необузданным и незаконным страстям. Здесь есть тема внебрачной похоти: в ходе интрижки, далекой от возвышенной любви, Самсон занимается сексом с блудницей из Газы (16:1–3). Эротические подвиги Самсона отражают деградацию сексуальности и безнадежную фрагментацию райского идеала. От целостной сексуальности остаются лишь чувственность и сентиментальность. Духовой близости нет места, а важно лишь, что женщина «понравилась» (14:3).[1133]
В 3 Книге Царств мы находим рассказ о проститутках (см. главу 6). Видимо, обе они жили в борделе: отметим упоминание об одном доме и о «чужих» (zār) (3:18). Опять же видно, что проститутки обладали «маргинальным статусом и считались склонными ко лжи и корыстными».[1134] Однако одна из проституток любит свое дитя: профессия не угасила ее нежности к ребенку.
Переходим к разделу Писаний. Если брать литературу Премудрости, несколько предупреждений о проститутках (zōnôt) содержатся в Книге Притчей. Эти советы – часть призывов не соблазняться «чужой женщиной» (2:16), то есть, видимо, замужней женой-прелюбодейкой (см. главу 8 о прелюбодеянии и главу 12 о пародии на красивый и целостный секс). Притч 6:26 можно понять как синонимический параллелизм или противопоставление проститутки и блудной жены: «…потому что цена блудницы (iššâ zônâ) – кусок хлеба, а чужая жена забирает саму жизнь мужчины». На мой взгляд, сходные конструкции в других текстах свидетельствуют в пользу синонимического параллелизма.
Книга Притчей описывает прелюбодейку (7:19), «одетую как проститутка (zônâ)» (стих 10). Эта женщина приближается к ничего не подозревающему юноше. «Она хватается за него и целует его, и с бесстыдным лицом говорит ему: «Я должна приготовить жертвенную трапезу, / сегодня я должна исполнить (šillamtî) свои обеты»» (стихи 13–14).[1135] По словам прелюбодейки, ее муж захватил кошель с деньгами (стих 20). По мнению Карела ван дер Тоорна, имеется в виду следующее: «У нее нет денег, необходимых для выполнения религиозных обязательств. И якобы единственный выход – проституция. Еще бы: ведь она не какая-нибудь шлюха! В обычных обстоятельствах ей бы и в голову не пришло так себя вести. Однако необходимость заставила».[1136]
Притч 23:27 явно помещает «проститутку» и «прелюбодейку» в синонимический параллелизм, хотя и не отождествляет их: «…потому что проститутка (zônâ) – глубокая пропасть, и чужая жена (nokriyyâ) – тесный колодец». А вот последнее упоминание о проститутках в Притч: «Человек, любящий мудрость, радует отца своего; а кто знается с блудницами (zônôt), тот расточает имение» (29:3).
Образные отрывки. Ветхозаветные упоминания о блуде, распутстве и проституции (глагол zānâ плюс образованные от него существительные, включая zônâ) чаще всего носят образный характер. А именно духовное отступничество Израиля понимается как «блуд» с другими богами и/или другими народами. В разговоре о культах плодородия мы уже касались этой метафорики, которая характерна для всего ВЗ, но чаще всего используется Поздними Пророками. Как мы помним, в Израиле «образный» блуд был неотделим от физического, ибо обряды культов плодородия включали секс с храмовыми проститутками. Но если в главе 3 некоторые из данных отрывков нас интересовали в связи с культами плодородия (и уподоблением Бога мужу), здесь мы разберем ключевые места с целью понять, как проституция осмысливалась богословски. Отрывки, касающиеся духовной (образной) проституции Израиля, проливают свет на искажение сексуальности в проституции физической. В своем анализе мы уделим главное внимание трем библейским пророкам: Осии (особенно Ос 1–3), Иеремии (особенно Иер 2–3) и Иезекиилю (особенно Иез 16; 23). У них эта тема наиболее заметна.[1137]
Осия, Иеремия и Иезекииль называют отступничество Израиля «блудом» (zānâ) и «прелюбодеянием» (nāap), причем первый из этих вариантов у них (да и вообще у Пророков) встречается чаще.[1138] Элейн Гудфренд убедительно объясняет, почему пророки обычно пользовались словом nāap, хотя по логике вещей речь шла об измене «брачному завету» с Яхве. Дело в том, что, в отличие от nāap, zānâ предполагает: (1) регулярные незаконные действия, (2) мотив личной выгоды, (3) многочисленность партнеров, (4) коварство и ожесточенность женщины, (5) незаконный секс лишь со стороны женщины. «Корень znh более эффективен с риторической точки зрения, хотя и не столь прямо указывает на нарушение завета».[1139] Добавлю шестую причину: как мы уже отметили, проституции свойствен ущербный акцент на физической стороне отношений: животных страстях, грубой и даже вульгарной сексуальности, лишенных целостности, верности и любви. Все шесть аспектов «блуда» (zānâ) раскрывают у Пророков тему отступничества Израиля. Кроме того, интенсивность увеличивается по мере того, как мы переходим от Осии (VIII век до н. э.) к Иеремии (VII век до н. э.) и Иезекиилю (VII–VI века до н. э.).
Первое. Все эти пророки отмечают, что Израиль впадал в духовный блуд снова и снова. Бог дает это понять Осии, когда просит его взять себе «жену блуда (zĕnûnîm)» (Ос 1:2): множественное число намекает на повседневный характер поведения. Это подтверждается следующим объяснением: «…ибо сильно блудодействует эта земля» (1:2). Отметим также погоню за любовниками (2:7) и наличие в Израиле «духа блуда» (4:12; 5:4), который «завладел сердцем» народа (4:11), в результате чего блудить для ефремлян стало в порядке вещей (4:18). Иеремия также констатирует, что Израиль блудодействовал «на всяком высоком холме и под всяким ветвистым деревом» (2:20; 3:6), причем делал это бессчетное число дней (2:32). Сильнее всего выражается Иезекииль. Аллегорически описывая блуд Иерусалима, Яхве отмечает, что этот блуд «умножился» (16:25), стал ненасытным (стих 28) и неспособным удовлетвориться (стих 29). В аллегории о сестрах Оголе (Самария) и Оголиве (Иерусалим) Яхве свидетельствует, что блудить они начали с юности (23:3), причем Огола «не переставала блудить» (стих 8). Оголива же была еще порочнее, «и блужение ее превзошло блужение сестры ее» (стих 11).
Второе. Осия и Иезекииль упоминают о «плате проститутке», то есть мотиве личной выгоды в духовной проституции Израиля/Иудеи. У Осии читаем: «Израиль… блудодействуешь, удалившись от Бога твоего; любишь блудодейные дары (etnan) на всех гумнах» (Ос 9:1). И еще: «Ефрем покупал любовников» (8:9). Осия также говорит: «Ефрем покупал любовников за деньги» (8:9). Есть упоминание о дарах [2:7–8 (СП 2:5–6)] и «плате» (etnâ) [2:14 (СП 2:12)] любовников Израиля. Аналогичным образом Иезекииль упоминает о заработке проститутки, но усиливает образ: если обычная блудница получает деньги за услуги, иудейская столица «отвергала подарки (etnan)» и даже сама «давала подарки всем любовникам и подкупала (šāḥad) их, чтобы они со всех сторон приходили» к ней «блудить» с ней (Иез 16:31, 33). Поэтому Яхве говорит Иерусалиму: «У тебя в блудодеяниях твоих было противное тому, что бывает с женщинами: не за тобой гонялись, но ты давала подарки (etnan), а тебе не давали подарков (etnan); и потому ты поступала в противность другим» (16:34).
Третье. По свидетельству Поздних Пророков, у Израиля/Иудеи было множество сексуальных партнеров. Осия неоднократно использует множественное число – «любовники» [Ос 2:7, 14–15 (СП 2:5, 12–13)]. Иеремия говорит, что любовниками были «чужие» (Иер 2:25). Говорит он и о «многих любовниках» (3:1), «всех твоих любовниках» (30:14). Ситуация была следующей: «и явным прелюбодейством она осквернила землю» (3:9); «толпами ходили в дома блудниц» (5:7). Опять же наиболее резко о разврате высказывается Иезекииль: «Но ты (столица – Р. Д,)… расточала блудодейство твое на всякого мимоходящего… раскидывала ноги твои для всякого мимоходящего и умножила блудодеяния твои» (Иез 16:15, 25). Среди (политических) постельных партнеров (Израиля/Иудеи) были египтяне (16:26; 23:3), ассирийцы (16:28; 23:5–10, 2) и вавилоняне (23:14–21). В пророческих обличениях рефреном звучит фраза: «…умножала блудодеяния» (16:25, 26, 29; 23:14, 19). Она подчеркивает мерзость разврата.
Четвертое. «Блудница» Израиль/Иудея описывается как женщина коварная и ожесточенная. В первых трех главах Осии это еще не столь заметно, поскольку в них не используется слово «блудница» (zônâ). Однако у Иеремии данная тема очень существенна. Блудница столь нечестива, что наставляла своим путям даже женщин нечестивых (Иер 2:33). Это не мешало ей утверждать, что она не грешила (2:35). Пророк описывает, как она сидит у дороги, хитроумно завлекая жертв в свои сети (3:2). О ее упрямой и нераскаянной беззастенчивости Бог говорит следующее: «У тебя лоб блудницы, ты отбросила стыд» (3:3). Лишено прикрас и описание у Иезекииля: «Как истомлено должно быть сердце твое, говорит ГОСПОДЬ Бог, когда ты все это делала как необузданная блудница!» (16:30). Пророк останавливается на ее броской внешности: «Ты для них (любовников. – Р. Д.) умывалась, сурьмила глаза твои и украшалась нарядами, и садилась на великолепное ложе» (23:40–41).
Пятое. Образы пророческих книг подчеркивают в данном случае совершение незаконного секса женщинами. Ведь Яхве – муж верный и чистый. Напротив, его жена (Израиль/Иудея) стала развратной блудницей. Многие отрывки говорят о блуде Израиля: «сильно блудодействует эта земля» (Ос 1:2), «блудодействовала» (Ос 2:7 [СП 2:5]; ср. 4:12, 15; 9:1; Иер 2:20; 3:1, 8; Иез 16:15–16; 23:5, 44), «совершала блуд» (Ос 4:13–14, 18; 5:3; Иез 16:26; 20:30; 23:3, 7, 43), «блудодейства» (Иез 16:22, 25). В одной только главе Иез 16 глагол zānâ или производное от него существительное встречается двадцать раз (плюс еще двенадцать – в Иез 23). Без сомнения, блуд – ключевое понятие и ключевая тема этих аллегорий.
Шестое. Эти описания подчеркивают животные страсти, стоящие за сексом. В них часто используются грубые и даже вульгарные выражения, чтобы обратить внимание на ущербность блуда: важно лишь удовлетворить инстинкт. Не исключено, что эти выражения (особенно у Иезекииля) позаимствованы из тогдашнего «арго»; пророки мастерски создают новые образы и приспосабливают уже имеющиеся, чтобы «поразить» слушателей.[1140]
Осия уподобляет Израилю в его духовном блуде «дикому ослу», который бродит сам по себе (Ос 8:9). Иеремия также сопоставляет ненасытную похоть Израиля с «привыкшей к пустыне дикой ослицей, в страсти души своей глотающей воздух; кто может ее удержать?» (2:24). Предыдущий стих сравнивает стремление Израиля к Баалам с поведением верблюда: «Ты резвая верблюдица, рыщущая по путям твоим» (2:23). Есть аналогия и с лошадями: «Это откормленные похотливые жеребцы» (5:8); «видел Я… прелюбодейства и ржание твое, твои бесстыдные проституции» (13:27). Похоть проститутки напоминает необузданную животную страсть: огненный жар и никакой любви.
Самые яркие образы грубого секса при проституции мы находим у Иезекииля. Весьма возможно, что Иезекииль использует сленг, на котором говорили в борделях его времени. Блудница же, описанная в Иез 16 и 23, не просто блудница, а настоящая нимфоманка.[1141] Согласно буквальному смыслу Иез 16:25, блудница «открывала (pāśaq) ноги» свои (Гринберг) перед каждым прохожим. В следующем стихе сказано: «Блудила с сыновьями Египта, твоими соседями с большими членами (gidlê bāśār)» (стих 26, Гринберг). Сексуальное возбуждение проститутки описывается весьма наглядно: «Твой сок (nĕḥuštēk, «твое женское генитальное выделение») изливался» (стих 36, Гринберг).[1142] Тот же стих описывает «неприкрытую наготу (таргум: pudendum. – Р. Д.)» проститутки во время секса. Интересно, что божественная кара соответствует преступлению: «Я (Яхве. – Р. Д.)… раскрою перед ними (любовниками. – Р. Д.) наготу твою, и они будут глазеть на твою наготу» (стих 37, Гринберг).
В Иез 23 описаны совсем уж гиперсексуальные особы. Согласно стиху 3, блудить с Египтом Огола и Оголива начали еще в юности: «Там сжимали груди их (šĕdêhen) и мяли девственные соски их (daddê bĕtûlêhen)» (Гринберг). Стих 8 показывает, что ласки пробудили сексуальность девушек и соблазнили их заняться сексом: «Они (египтяне. – Р. Д.) ложились с ней (šākab + прямое дополнение, буквально «укладывали ее») в молодости ее и мяли девственные соски ее, и изливали (šāpak) свою похоть (taznûtam) на нее» (Гринберг). Последняя фраза («изливали свою похоть») явно намекает на излияние семени. Сказано в аллегории и о начале проституции: «Так ты вернулась к распутству молодости твоей, когда твои соски мяли в Египте из-за молодых грудей твоих» (стих 21, Гринберг). После брака Оголы с Яхве она снова «воспылала похотью (āgab) к любовникам» (стих 5, Гринберг). Глагол āgab, использованный здесь (и еще пять раз в стихах 7, 9, 12, 16 и 20), – редкий и означает «иметь недолжное влечение», «плотски вожделеть», «пылать похотью». (Образованное от него существительное ăgābâ использовано лишь в стихе 11 и означает «похотливость».) Его повторение в этой аллегории подчеркивает низменность сексуального желания без любви.
В стихах 14–16 «пророк усиливает непристойность развратницы: если поначалу она вожделела ассирийцев во плоти, на следующей стадии вырождения она воспылала страстью к вавилонянам, глядя лишь на их изображения и зовя их на оргию»[1143] К проституции добавляется порнографический вуайеризм. Стихи 17–18 описывают последующую оргию: «И пришли к ней вавилоняне на любовное ложе (dōdîm), и осквернили ее блудодейством своим… Она выставила напоказ блуд свой и открыла наготу свою». И снова «умножала блудодеяния свои» (стих 19), опять же с египтянами. Пожалуй, самый грубый образ содержится в стихе 20: «Она вожделела сожительствовать с ними (египтянами. – Р. Д.), у которых члены (bāśār, «плоть», т. е. пенисы. – Р. Д.) – как у ослов, и у которых выделения (zirmâ, семя от эякуляции. – Р. Д.) – как у жеребцов» (Гринберг). Гигантские гениталии египтян сопоставляются с гениталиями похотливых жеребцов (ср. выше Иер 5:8), и фраза построена очень грубо и прямолинейно. Впрочем, самый шокирующий образ появляется в конце. По Божьему приговору блудница должна быть передана в руки любовников: «И поступят с тобой с ненавистью, и отнимут у тебя все, ради чего ты трудилась, и оставят тебя абсолютно нагой. Обнажится твоя блудная нагота, и разврат твой, и блудодейство твое» (Иез 23:29, Гринберг). В «пароксизме отвращения к себе» посрамленная проститутка будет «увечить себя».[1144] В этом смысле шокирует стих 34: «И груди твои вырвешь, ибо Я сказал это, говорит ГОСПОДЬ Бог».
Получается печальный парадокс: «Женские груди становятся органом совращения, а в итоге объектом самоизувечивания».[1145] Можно ли более жуткими образами описать ущербность случайного секса без любви?[1146]
Милость. Не будем, однако, заканчивать разговор о проституции в ВЗ на мрачной ноте. Удивительным образом все три ветхозаветные аллегории, посвященные проституции, завершаются вестью о милости Божьей (Ос 2:14–15; Иер 3:11–18; Иез 16:53–63). Бог обещает принять обратно свою заблудшую жену, простить ее и восстановить целостный брак. Проститутка может уповать на милосердие Творца.
Божественному замыслу о духовной целостности в браке угрожали во времена патриархов и Моисея браки между единобожниками и людьми, которые не боялись истинного Бога. Рассмотрим ветхозаветные примеры смешанных браков и предостережения против них.
Во времена Потопа (Быт 6:1–4). В главе 5 я объяснил, почему думаю, что «сифианская» гипотеза лучше всего соответствует композиции и литературному контексту первых глав Бытия. Согласно данной интерпретации, «сыны Божии» (bĕnê hāĕlōhîm) – это благочестивые потомки Сифа (см. генеалогию в Быт 5); они вступали в браки с «дочерями человеческими» (bĕnôt hāādām), то есть женщинами (преимущественно из нечестивого рода Каина), которые не почитали истинного Бога. Как показал наш анализ в главе 5, Быт 6:1–4 описывает практику многоженства (стих 2: «сыны Божии… брали их себе в жены, какую кто избрал»). Здесь же отметим, что основной акцент отрывка в другом: совершались смешанные браки между богобоязненными потомками Сифа и теми, кто не поклонялся Богу. Пользуясь терминологией Ездр 9:2, можно сказать, что «святое семя» «смешалось» с идолопоклонниками.
Получается, что нечестивые жены «сыновей Божиих» отвращали сердца супругов от почитания истинного Бога. В данном отрывке запреты отсутствуют, но в свете скорого возмездия и последующих прямых запретов Пятикнижия на межрелигиозные браки народ Израилев должен был понять: «Смешанные браки сифян с нечестивцами привели к вырождению богобоязненного рода. Здесь предупреждение: святому семени Израилеву нельзя пренебрегать Божьими запретами».[1147]
Как мы отметили в главе 5, рассказ о «сынах Божиих» (Быт 6) содержит аллюзии на сцену искушения Евы (Быт 3). Ева «увидела» (rāâ), что плод хорош (ṭôb) и взяла (lāqaḥ) его (3:6). «Сыны Божии» «увидели» (rāâ), что дочери человеческие хороши/красивы (ṭôb), и брали (lāqaḥ) себе в жены стольких, скольких хотели (6:2). С точки зрения Кеннета Мэтьюза, здесь предполагается концептуальная параллель: «Ева поверила змею и потому незаконно вкусила запретный плод. Аналогичным образом «сыны Божии» претыкаются, беря жен из запретного рода».[1148]
Сразу за Быт 6:1–4 идет рассказ о Потопе. Тем самым Бытописатель показывает, что Потоп стал наказанием человечеству, в том числе наказанием за нарушение райского замысла о браке. Ведь этот замысел предполагал взаимодополняемость и целостность двух партнеров в духовной вере, а также в других ключевых ценностях (см. главу 1).[1149]
Предостережения патриархов. Глубокая забота о физической и духовной целостности брака лежит в основе твердой позиции патриархов: их дети должны жениться не на язычницах, а на служительницах истинного и живого Бога. На сей счет Авраам дал ясные указания своему слуге и даже потребовал от него поклясться (коснувшись его «бедра»), что тот не позволит Исааку вступить в смешанный брак: «Ты не возьмешь сыну моему жены из дочерей ханаанеев, среди которых я живу, но пойдешь в землю мою и возьмешь жену сыну моему Исааку» (Быт 24:3–4). Бытописатель всячески подчеркивает этот момент, отводя несколько глав описанию поиска богобоязненной жены. Рассказ о том, как Элиэзер по поручению Авраама искал жену Исааку, занимает шестьдесят семь стихов!
Аналогичным образом Исаак просил Иакова жениться лишь на женщине, которая чтит Яхве: «Не бери себе жены из дочерей ханаанских. Встань, пойди в Месопотамию, в дом Вафуила, отца матери твоей, и возьми себе жену оттуда, из дочерей Лавана, брата матери твоей» (28:1–2). За тем советом следует поэтическое благословение (28:3–5). Рассказ же о том, как Иаков послушался отца, занимает целую главу (Быт 29). Разительный контраст представляли собой браки Исава с ханаанеянками, весьма огорчавшие его родителей (26:34; 28:6–9). Исаак выказывал неудовольствие смешанными браками Исава: «И увидел Исав, что дочери ханаанские не угодны Исааку, отцу его» (28:8). Повествование об изнасиловании Дины в Быт 34 (см. главу 12) не только отражает мерзость изнасилования в глазах Бога и общества: когда семья Дины отказывается выдать Дину за насильника Сихема, она тем самым решительно говорит «нет» смешанным бракам между израильтянками и язычниками.[1150]
Другие браки с чужеземцами, описанные в Пятикнижии, могли предполагать компромисс с почитанием Яхве (хотя повествование содержит недостаточно деталей, чтобы быть в этом уверенным): Иуда женился на ханаанеянке (38:2; 1 Пар 2:3); вероятно, ханаанеянкой была и Фамарь, жена Ира (и невестка Иуды) (38:6). Генеалогические списки данного периода содержат и другие упоминания о чужеземных женах и наложницах (1 Пар 2:34–35; 7:14).
Встречаем мы и примеры благословенных экзогамных браков, то есть браков с людьми не из потомства Авраама. Среди них Кетура, вторая жена Авраама (Быт 25:1, 4; 1 Пар 1:32–33), которую Авраам взял после смерти Сарры; Асенет, египетская жена Иосифа (Быт 41:45, 50; 46:20); Циппора, мидьянитянская/кушитская жена Моисея (Исх 2:21; 4:25; 18:2; Числ 12:1). Однако все это случаи, когда мужчины очень долго жили в чужеземной стране, а женщины, видимо, почитали истинного Бога. Дело ведь не в этнической чистоте, а в верности Яхве. Были и чужеземцы, которые уверовали в Яхве, вошли в общину Завета и стали полноправными членами израильского этноса.[1151]
Законодательство Моисеево. В заповедях Пятикнижия мы видим ситуацию, аналогичную предостережениям патриархов: израильтянам нельзя жениться на окружающих их язычницах. Исх 34: 11–16 перечисляет народы, которые Бог изгонит из Земли Обетованной, и запрещает Израилю заключать договоры с ними (чтобы они не зазвали израильтян на идолопоклоннические праздники). «И не бери из дочерей их жен сынам своим, дабы дочери их, блудодействуя вслед богов своих, не ввели и сынов твоих в блужение вслед богов своих» (34:16). Сходные вещи сказаны во Втор 7:1–4. Моисей перечисляет семь народов, населяющих Ханаан, которые Израилю надлежит изгнать (7:1), а затем добавляет божественный запрет (7:3–4): «И не вступай с ними в родство; дочери твоей не отдавай за сына его, и дочери его не бери за сына твоего; ибо они отвратят сынов твоих от Меня, чтобы служить иным богам, и воспламенится на вас гнев ГОСПОДА, и Он скоро истребит тебя».
Основной упор здесь сделан не на этническую сторону вопроса, а на то, что нельзя жениться на идолопоклонницах. Дело не в том, что смешанные браки запрещены в принципе: важно лишь предотвратить браки с язычниками, которые совратят своих супругов, верующих в Яхве, к почитанию чужих богов.[1152]
Пророки. С запретами Пятикнижия на смешанные (межрелигиозные) браки перекликаются некоторые тексты Пророков. Согласно Суд 3:5–6, Израиль не исполнил заповедь Божью, последствия чего были бедственными: «И жили сыны Израилевы среди ханаанеев, хеттов, аморреев, периззеев, хиввеев и евусеев, и брали дочерей их себе в жены, и своих дочерей отдавали за сыновей их, и служили богам их». Книга Судей также рассказывает о филистимской жене Самсона и отношениях Самсона с филистимской проституткой,[1153] – судя по всему, обе женщины не верили в Яхве, и эти экзогамные связи (Суд 14–16) разрушительно сказались на жизни самого Самсона и на жизни народа в целом.
Как минимум две жены Давида не были израильтянками (2 Цар 3:3; 1 Пар 3:2). Вполне возможно, они внесли свою лепту в нравственный упадок Давида и его семьи. Например, в плане гордыни и бунта, на Авессалома могла повлиять его мать Мааха (жена Давида и дочь Талмая, царя Гешура). Много чужеземных жен было у Соломона (см. главу 5). Текст прямо говорит: «И полюбил царь Соломон многих чужестранных женщин» (3 Цар 11:1). Мало того, что у него было много жен: это были «чужестранные женщины» (nāšîm nokriyyôt). Сбылось библейское предостережение (Исх 34:16; Втор 7:3, 4): чужеземки «склонили сердце его к иным богам» (3 Цар 11:4).
Дальнейшие примеры смешанных браков мы находим во времена разделенной монархии.[1154] Наибольшего упадка ситуация достигла в Иудее в правление финикийской царицы Гофолии (4 Цар 8:26; 11), а в Израиле – с женитьбой Ахава на Иезавели, дочери сидонского царя (например, 3 Цар 16:13). Почитание божеств из культов плодородия, которое вводили эти языческие царицы, практически нейтрализовало религию Яхве, а на севере увенчалось столкновением Илии с жрецами Баала. Культ Баала и Ашеры/Астарты не был успешно искоренен ни в Северном, ни в Южном царстве, и в результате оба народа попали в плен.
Опять-таки основная проблема состояла не в чужеземцах как таковых. Если чужеземец отождествил себя с Израилем, уверовал в Бога Израилева и вошел в общину Израилеву, в подобном браке нет ничего худого. Пророки упоминают о людях, этническое происхождение которых не было израильским, но которые стали полноправными членами Израиля: например, Рахав из Иерихона или хетт Урия. Показателен эсхатологический устав о чужеземцах в Иез 47:21–23: «…и они среди сынов Израилевых должны считаться наравне с природными жителями, и они с вами войдут в долю среди колен Израилевых» (47:22). Если человек считает Бога Израилева своим Богом и вошел в израильское общество, на него не распространяется запрет на браки с чужеземцами.
Писания. По одной из гипотез «чужой женой» (nokriyyâ) названа в Притч 1–9[1155] чужеземка, ибо сходная терминология (nāšîm nokriyyôt) использована в рассказе о браках Соломона с «чуже-странными женщинами» (ср., например, 3 Цар 11:1 и Притч 2:16). Однако, как мы покажем в главах 8 и 12, понятие nokriyyâ («чужая») применительно к безнравственной особе из Книги Притчей имеет в виду не ее этническое происхождение, а ее измену Богу, Закону Божьему и завету с мужем, а также ее следование неприемлемым в нравственном смысле обычаям. «В контексте Книги Притчей ни из чего не видно, что эти еврейские понятия указывают на чужую национальность… Да, nokriyyâ – «аутсайдер», но не на национальном уровне, а на уровне брака. Чужой делает ее не страна, в которой она родилась, а желание изменить мужу».[1156]
Писания рассказывают как минимум об одном человеке, этническое происхождение которого не было израильским, но который стал полноправным членом израильского общества. Это – Руфь. Она прямо заявила о своем желании войти в Израиль и чтить Яхве: «Народ твой будет моим народом, а твой Бог – моим Богом» (Руфь 1:16). Она стала одной из прародительниц царя Давида и Мессии.
Среди людей, которые предпочли остаться в Персии после вавилонского плена, мы находим яркий библейский пример экзогамного брака: Есфирь была замужем за царем Артаксерксом.[1157] Это случилось, когда народ Божий уже долго находился в чужой земле, и среди иудейских изгнанников, которые не вняли провиденциальным возможностям и пророческим призывам вернуться на родину. Да, Есфирь – человек замечательной веры и мужества (см. главу 6). И через ее не вполне идеальные обстоятельства Бог спас свой народ. Однако экзогамный брак Есфири с языческим царем – отнюдь не образец для всеобщего подражания.
То, что Есфири в данном отношении не следовало подражать, явствует из рассказов о репатриантах. Книга Малахии (2:10–12) описывает ситуацию в послепленной Иудее, где иудеи вступали в брак с язычницами: Иуда «женился на дочери чужого бога». Тем самым Иуда «осквернил (ḥālal) святилище (qōdeš) ГОСПОДА, которое Он любит» (стих 11). Малахия говорит о богопротивности браков с идолопоклонницами и возвещает суд: «Да истребит ГОСПОДЬ в шатрах Иакова всех, кто так поступает» (с. 12).
Последние две главы Книги Ездры описывают сходную (или даже идентичную) ситуацию. После возвращения из плена летом 457 года до н. э. Ездра выступил против видных иудеев, взявших себе языческих (nokrî, «чужих») жен. Интересно, что его внимание обратили на это не религиозные, а гражданские вожди – вскоре после того, как он пришел из Вавилона. Их отчет перед Ездрой кратко резюмирует положение дел:
Народ Израилев и священники и левиты не отделились от народов иноплеменных с мерзостями их, от ханаанеев, хеттов, периззеев, евусеев, аммонитян, моавитян, египтян и аморреев, потому что взяли дочерей их за себя и за сыновей своих, и смешалось семя святое с народами иноплеменными, и притом рука знатнейших и главнейших была в этом беззаконии первой.
(Ездр 9:1б–2)
Среди послепленных иудеев имело место вопиющее пренебрежение прямыми установлениями Торы (см. выше Втор 7:1–5). Вожди здесь полностью цитируют Книгу Второзаконие, включая слова о «мерзостях» языческих народов. Значит, основную проблему они видят не в этнической нечистоте, а в искажении истинной веры языческими культами. Очевидно, языческие жены иудеев были не из числа тех иноземцев, которые отвергли идолопоклонство, уверовали в Яхве и вошли в общину Завета. Это были именно идолопоклонницы. И вероятно, они составляли часть группы с синкретической религиозностью, с которой Ездре и Неемии также пришлось бороться.[1158]
Ездра видит, что «смешалось семя святое» (народа Божьего в послепленном иудействе) с языческими женами, разрывает на себе плащ и рвет на себе волосы (Ездр 9:3). Затем он произносит покаянную молитву от лица всего народа (стихи 6–15), в которой цитирует заповедь Втор 7:1–5 (Ездр 9:11–12) и тревожится: «Неужели мы опять будем нарушать заповеди Твои и вступать в родство с народами, которые делают эти мерзости?» (9:14). Шехания, один из светских вождей, советует: «Заключим теперь завет с Богом нашим, что, по совету (ēṣâ) Господа[1159] и благоговеющих пред заповедями Бога нашего, мы отошлем (yāṣā в породе гифиль. – Р. Д.) всех жен и детей, рожденных ими, – и да будет по Закону!» (10:3).
Втор 7:1–5 не объясняет, что делать, если человек уже женился на чужеземке/язычнице. Фраза «да будет по Закону», видимо, подразумевает, что отослать жен значит поступить в соответствии с Законом. Ездра согласился с данным советом и велел всем поклясться, что «они сделают так» (10:5). Дождливым зимним днем (457 год до н. э.) народ собрался на площади перед домом Божьим и слушал проповедь Ездры: «Вы сделали преступление, взяв себе жен иноплеменных, и тем увеличили вину Израиля. Итак, покайтесь пред ГОСПОДОМ Богом отцов ваших, и исполните волю Его, и отделите (bādal в породе нифаль, возвратное значение. – Р. Д.) себя от народов земли и от жен иноплеменных». Собравшиеся воскликнули: «Как ты сказал, так и сделаем!» Потом началось трехмесячное расследование, и те, у кого нашлись языческие жены, «дали руки свои во уверение, что отошлют (yāṣā в породе гифиль. – Р. Д.) жен своих» (10:10–12, 19).
В этих отрывках из Книги Ездры развод обозначается иначе, чем в других местах ВЗ. Нигде больше в библейском каноне глаголы yāṣā (в породе гифиль: «отсылать») и bādal (в породе нифаль: «отделять себя») не указывают на развод. Может, в V веке просто так говорили? Заметим, однако, что пророк Малахия, живший в ту же эпоху, описывает развод вполне стандартным образом. Поэтому создается впечатление, что эти браки, вопиюще нарушающие Тору, не считались легитимными. Без сомнения, Ездра, «книжник, сведущий в Законе Моисеевом» (7:6), был в курсе правильной терминологии. Значит, он специально использовал необычные формулировки, говоря о «женитьбе» (nāśā и yāšab)[1160] и «отсылании» жен. «Отослать» жен значило не развестись, а расторгнуть незаконный брак.[1161] «В глазах Ездры речь шла не о разрушении легитимных браков, а об аннулировании браков, запрещенных законом».[1162]
Такие действия со стороны послепленного Израиля «были больше чем расовыми или культурными мерами; без них не сохранилось бы духовное наследие Израиля».[1163] Эдвин Ямочи обращает внимание на элефантинское поселение евреев в Египте (как раз времена Ездры и Неемии!): элефантинцы разрешали браки с язычниками как священникам, так и мирянам. Результат: вскоре появилась синкретическая религия, в которой вместе с Яхве почиталась его языческая супруга Анат.[1164]
Согласно Ездр 10:11, в данной конкретной ситуации «отослать» языческих жен значило поступить по «воле Его (ГОСПОДА Бога. – Р. Д.)».[1165] Поскольку Тора не оговаривает, как вести себя в подобных случаях, пожалуй, не стоит спешить с обобщениями. Не стоит брать крайние меры Ездры за образец на все будущие случаи брака между верующими и неверующими. «Имела место особая ситуация. Мессианской линии («святому семени». – Р. Д.) угрожало уничтожение, и Бог заповедал суровые и решительные действия».[1166] Однако опасность нависла не только над мессианской линией. После возвращения из плена риску подверглась чистота всего народа Божьего.
Еще одно свидетельство проблемы межрелигиозных браков в послепленном иудаизме мы находим в рассказе о реформах Неемии в Иерусалиме. По-видимому, дело было после ситуации, в которой оказался Ездра. (Здесь все зависит от того, как соотносятся хронологии Ездры и Неемии.[1167]) Последняя реформа, описанная у Неемии, касалась иудеев, взявших себе языческих жен: «Еще в те дни я видел иудеев, которые женились на женщинах из Ашдода, Аммона и Моава» (Неем 13:23). Неемия взял быка за рога: «Я сделал за это выговор и проклинал их, и некоторых из мужей бил, рвал у них волоса и заклинал их Богом, чтобы они не отдавали дочерей своих за сыновей их и не брали дочерей их за сыновей своих и за себя». Он не ссылается на Второзаконие, а приводит в пример браки Соломона с язычницами: «Не из-за них ли грешил Соломон, царь Израилев? У многих народов не было такого царя, как он. Он был любим Богом своим, и Бог поставил его царем над всеми израильтянами; и однако же чужеземные жены ввели в грех и его». Неемия заключает: «И можно ли нам слышать о вас, что вы делаете все это великое зло, грешите пред Богом нашим, принимая в сожительство чужеземных жен?» (13:25–27). На язычнице женился сын первосвященника Иоиады, один из вождей послепленной общины. Неемия описывает свою реакцию на эту ситуацию: «Я прогнал его от себя». Неемия не объясняет, как он поступал в случае с уже существующими браками. Не исключено, что подобные отношения были аннулированы (как поступил и Ездра), но прямо об этом не сказано. А сказано Неемией лишь следующее: «Так очистил я их от всего языческого» (13:28, 30).
Новозаветный подход к бракам с неверующими супругами отличается от подхода Ездры и Неемии. (См. 1 Кор 7 и послесловие к данной книге.) Однако фундаментальная библейская истина незыблема: браки с неверующими несут с собой проблемы и опасности.
Милость. Божья милость, о которой изобильно свидетельствуют ВЗ и НЗ, помогает тем, кто состоит в браке с неверующим, сохранять верность Богу и супругу, невзирая на беды и тяготы, которые могут сопутствовать такому браку. Уже ВЗ намекает (см., например, Ос 1–3), а НЗ прямо говорит (см. Послесловие), что кротость верующего супруга, вдохновленная Духом Божьим, способна смягчить сердце неверующего и привести его к Богу.
О мастурбации мы поговорим в этой главе, поскольку (во всяком случае, в обычном понимании) она предполагает стимуляцию собственных гениталий с целью получения оргазма. А это опять-таки не соответствует целостному райскому образцу, который возможен лишь при гетеросексуальном сексе между супругами.
Судя по всему, ни в Египте, ни в других странах древнего Ближнего Востока мастурбация как таковая не запрещалась. В древнеегипетской мифологии гелиопольская космогония предполагала создание мира путем мастурбации Атума (Ра), гермафродитного бога солнца: «Атум – тот, кто сам себя породил, извергнув семя в Гелиополе. Он взял свой член в руку свою, вызвав извержение семени, и так родились близнецы – Шу и Тефнут».[1168] Согласно более позднему папирусу (IV век до н. э.), это включало эякуляцию в собственный рот с последующим выплевыванием.[1169] Не исключено, что в египетских обрядах жрецы инсценировали подобные действия, но мне не известны бесспорные свидетельства, которые подтверждали бы эту возможность. Вероятно, на это намекает признание фараона в «Книге Мертвых». Оно содержит загадочную фразу: «Я не мастурбировал в храмах бога моего города».[1170] Уверенности нет, но может подразумеваться следующее: фараон участвовал в обрядовой мастурбации в храме Ра, высшего бога, но не в святилищах местных божеств.
Что касается Библии, комментаторы усматривали указание на мастурбацию в нескольких отрывках, но аргументы в каждом случае неубедительны. Например, 2 Цар 3:29 упоминает о людях, «держащих веретено». Выдвигалась гипотеза, что это намек на мастурбацию.[1171] Однако, скорее всего, имеются в виду (женоподобные) мужчины, которые не могут или не хотят делать «мужскую» работу. Другой вариант: речь идет о «калеках».[1172]
Иногда намек на мастурбацию (или сексуальную игру детей) видят в Быт 21:9, где Измаил «играет» (ṣāḥaq) в присутствии Исаака. По мнению Джонатана Кирша, глагол ṣāḥaq означает здесь «ласкать», и Сарра увидела инцестную «сексуальную игру между Измаилом и его маленьким братиком», причем Измаил склонял Исаака к мастурбации.[1173] Филлис Трибл переводит это слово как «играть» и также допускает, что имеется в виду мастурбация.[1174] Однако это маловероятно. Хотя глагол ṣāḥaq может иметь сексуальные коннотации в некоторых контекстах (Быт 26:8; Исх 32:6), в данном случае наиболее вероятный смысл – «насмехательство» (без сексуальной подоплеки).[1175]
В связи с мастурбацией чаще всего вспоминают рассказ об Онане (Быт 38:9). Детально о нем мы поговорим в главе 11, в связи с темой левиратного брака, но сразу скажем, что речь идет не о мастурбации, а о прерванном половом акте: Онан уклонялся от своего левиратного долга (родить детей для умершего брата).[1176]
Одним словом, в ВЗ нет бесспорных упоминаний о мастурбации. А поскольку о ней явным образом не говорят ни повествования, ни заповеди, библейская точка зрения по данному вопросу не вполне ясна. Однако седьмая заповедь запрещает как нечистые сексуальные поступки, так и нечистые сексуальные мысли (см. главу 8), а значит, сексуальные фантазии о ком-то ином, кроме супруга/супруги, должны быть исключены. Мастурбация, если ей сопутствуют незаконные сексуальные фантазии, противна воле Божьей. Кроме того, замена мастурбацией регулярных сексуальных отношений с супругом/супругой (в ситуации временного отсутствия партнера), также не соответствует высокому идеалу сексуальной целостности в браке.
Половые изъяны и ритуальная нечистота, связанная с сексуальностью
Законодательство Пятикнижия. Пятикнижие запрещает вступать в собрание Господне человеку, у которого «раздавлены яйца (peṣûa-dakkā) или отрезан детородный член (šapkâ)» [Втор 23:2 (СП 23:1)]. Почти все ученые согласны, что имеется в виду не только травма, но и кастрация.[1177] С чем связан этот запрет? Быть может, он нацелен против актов членовредительства, принятых в культах плодородия.[1178] Есть и еще одна вероятная причина, сходная с мотивом запрета наносить себе порезы (Втор 14:1): «Сознательно калечить природу, которую Бог дал человеку, невозможно для народа Господня».[1179] Непосредственный контекст обоих запретов содержит ясное обоснование: «…ибо ты народ святой (qādôš)… поэтому стан твой должен быть свят (qādôš)» [Втор 14:2; 23:15 (СП 23:14)]. Святость (еврейский корень qdš) – многие ученые считают, что она означает не только отделенность для Бога, но и целостность для Бога[1180] – требовала в древнеизраильском культе конкретного выражения целостности в неизувеченных членах племенной ассамблеи. Как обобщает относительно 23:15 (СП 23:14) Джанет Эверхарт, «интенция отрывка понятна: в собрание ГОСПОДНЕ не допускаются мужчины, лишенные физической целостности из-за увечья половых органов».[1181]
Эта заповедь в богословском плане указывает на призыв к святости и может рассматриваться как ритуальное установление, неразрывно связанное с присутствием святой Шехины среди Израиля. Нарушение влекло за собой исключение из собрания Яхве, которое, видимо, собиралось при святилище. Когда же святилище и Шехина перестали существовать на земле, данный устав утратил силу.[1182] (Напротив, заповеди Лев 18–20, имеющие отношение к сексу, универсальны и не ограничены Израилем и израильским культом.)
Некоторые уставы Моисеевы затрагивают сексуальную тематику в контексте ритуальной нечистоты. Например, как мы уже сказали, Лев 12:1–5 предписывает промежуток времени, в течение которого мать остается ритуально нечистой после рождения ребенка (сорок дней после рождения сына и восемьдесят дней после рождения дочери). Ключевой момент здесь состоит не в разнице в сроках нечистоты, а в самой крови как источнике ритуальной нечистоты.
Прежде всего, подчеркнем: нечистота, описанная в Лев 12 (а также истечения из гениталий – Лев 15), носит ритуальный, а не моральный характер.[1183] Нравственной скверны, то есть греха, в этих выделениях нет. «Еврейский текст не использует в связи с физической ритуальной нечистотой понятия, обозначающие нравственные изъяны [например, ḥaṭṭāt («грех»), peša («преступ-ление»), awōn («вина»)] или прощение (например, глагол slḥ [ «прощать»]».[1184] Гейн, вослед Мильгрому, показывает, что жертвоприношения, приносимые женщиной по окончании срока нечистоты (12:6, 8), как и жертвоприношения за выделения из гениталий (Лев 15), не являются «жертвами за грех» (вопреки многим переводам!), очищающими от нравственной скверны. Это «очистительные приношения», удаляющие физическую ритуальную нечистоту.[1185]
Лев 12:2 показывает, что нечистота после родов – того же плана, что и во время месячных («…как во время ее месячных, она будет нечиста»). Поэтому понимание природы ритуальной нечистоты в Лев 12 зависит от понимания месячных и соответствующей нечистоты, описанной в Лев 15. Лев 15 рассматривает пять основных видов нечистоты: (1) затянувшиеся выделения из гениталий мужчин (стихи 2б–15); (2) поллюции у мужчин (стихи 16–17); (3) излияние семени во время секса между мужчиной и женщиной (стих 18); (4) женские менструации (стихи 19–25); (5) не прекращающиеся истечения крови у женщин (стихи 25–30). Лев 18:19 и 20:18 основываются на базовых уставах о ритуальной нечистоте, которые содержатся в Лев 15, запрещая секс во время месячных; 22:4–6 применяет заповеди Лев 15 в контексте священства, описывая обрядовую нечистоту («до вечера») священника после секса.
Без сомнения, Лев 15 – ядро законодательства, на котором основаны другие законы о ритуальной нечистоте. Поэтому именно на этой главе следует сосредоточить основное внимание, изучая богословие ритуальной нечистоты, связанной с сексуальностью. Заповеди о нечистоте, возникшей в результате телесных истечений (Лев 15), образуют тщательно выстроенную хиастическую структуру. Ричард Уайткеттл кратко описывает это хиастическое расположение осквернений и способов культового очищения:[1186]
А. Стихи 2б–15: ненормально долгие истечения у мужчин – следует омыться и принести жертву.
B. Стихи 16–17: типичные кратковременные дисфункциональные истечения у мужчин – следует омыться.
C. Стих 18: нормальные истечения при сексе – обоим партнерам следует омыться.
B'. Стихи 19–24: типичные кратковременные дисфункциональные истечения у женщин – следует омыться.[1187]
A'. Стихи 25–30: ненормально долгие истечения у женщин – следует омыться и принести жертву.
Отметим несколько особенностей этого хиазма. В каждом случае речь идет лишь об истечениях, связанных с половой сферой, а не с какими-либо другими истечениями вроде кровотока из раны и не с отправлением естественных нужд. Более того, по мере приближения к центру хиазма степень нечистоты убывает. Крайние члены хиазма (А и A') говорят о ненормальных патологических состояниях, требующих жертвоприношения по их окончании. Следующие члены хиазма (B и B') касаются истечений вполне нормальных (менструаций и поллюций): физиологическая система временно дисфункциональна. На сей раз жертву приносить не нужно. Центральная часть хиазма (C) посвящена излиянию семени во время обычного секса. Опять же жертвоприношения не требуется.
Расположение нормального секса в центре хиазма не есть отвлеченный риторический прием. «Лишь ситуация в стихе 18 – сродни идеальным сексуальным отношениям, описанным в Быт 2:20–25».[1188] Структура собрания заповедей, связанных с половой сферой, возвращает читателя к райскому идеалу сексуальности, который есть как бы точка опоры. И в этой точке опоры – а заповеди о мужских (стихи 2–18) и женских истечениях (стихи 19–30) сгруппированы вокруг стиха 18 как вокруг стержня – еврейский оригинал содержит удивительную грамматическую перестановку, при которой первой именуется женщина, а не мужчина. Стих 18 «связывает мужчину и женщину, а не просто ставит их друг подле друга. Эта структура отражает идеал равной ответственности в половом акте»[1189] и доносит до нас «в литературной форме единение мужчины и женщины в единую плоть (Быт 2:24)».[1190]
Но почему генитальные выделения, описанные в Лев 12 и 15 (и связанных с ними отрывках), оскверняют? И почему даже нормальный секс, ближе всего стоящий к райскому идеалу, делает обоих партнеров «нечистыми» (ṭāmē) до вечера? На сей счет существуют разные теории,[1191] и ответить в двух словах не получится.
Прямой ответ мы находим в завершающем резюме (Лев 15:31): «Так отделяйте (nāzar в гифиле. – Р. Д.) сынов Израилевых от нечистоты их, чтобы они не умерли в нечистоте своей, оскверняя (ṭāmē в пиэле, сопряженный инфинитив. – Р. Д.) скинию Мою, которая среди них». Мотив «отделения» и «осквернения святилища» помогает понять, зачем нужна святость. И Библия дает несколько объяснений. Первое строится на смысле святости как «отделения (от чего-то и для чего-то)».[1192] Как мы отметили в главе 3, Бог решительно отделяет сексуальность от любых культовых обрядов. В ходе полемики с обожествлением секса в культах плодородия Бог четко и ясно разграничивает секс и святилище. Таким образом, даже абсолютно естественные и нормальные генитальные функции и действия, связанные с сексом и деторождением, дистанцировались от святилища. Секс – одно, а культ – другое. Судя по всему, именно поэтому воздержание от секса требовалось от входящих в святое присутствие Яхве на Синае и в сердцевину святилища (Исх 19:10–11, 14–15; ср. 1 Цар 21:4–7; 2 Цар 11:11). Это также объясняет, почему даже ночная поллюция делала воинов ритуально нечистыми в присутствии Божьем: Бог «ходит среди стана твоего, чтобы избавлять тебя и предавать врагов твоих в руки твои, а посему стан твой должен быть свят, чтобы Он не увидел у тебя чего срамного и не отступил от тебя» [Втор 23:15 (СП 23:14); ср. стихи 11–14 (СП 10–13)]. «Из культа и религиозного опыта были устранены любые намеки на сексуальность. Размежевание сексуальности и культа также присуще уставам о ритуальной нечистоте. Эти уставы Израилевы задуманы с тем, чтобы поддерживать барьер между ключевыми началами: священным и профанным, жизнью и смертью».[1193]
С точки зрения Хайама Маккоби, в полемическое ограничение входил весь цикл рождения и смерти.
Из Храма Бога, который не умирает и не рожден, должно быть изгнано все, связанное с циклом рождения и смерти. И дело не в том, что в рождении и смерти есть нечто греховное: Бог дал людям рождаться и умирать. Однако единственное место в мире, отведенное для Божественного Присутствия, должно быть сохранено от смерти. Входя в Храм, человек входит в сферу вечности.
Этот цикл рождения и смерти… является основой хтонической религии, в которой само Божество участвует в цикле рождения и смерти, тем самым давая спасение верующим (они обожествляются). Низводя Бога в мир рождения, смерти и перерождения, верующий надеется уйти от этого цикла, пересечь барьер между человеческим и божественным, достичь бессмертия.
…Иудаизм лишил цикл рождения и смерти божественной значимости и тем самым освободил людей от попытки обрести божественность. Они приняли рождение и смерть как свою участь и взялись за решение человеческих задач, освященных Богом Небесным, который не просил их перестать быть людьми, но заповедал поклониться Себе как единственному трансцендентному Существу.[1194]
Это подводит нас ко второму аспекту: «целостности»[1195] или «полноте жизни».[1196] «Контраст между святостью и нечистотой особенно заметен в противопоставлении жизни и смерти… Согласно культовому кодексу, жизнь и смерть – полюса существования».[1197] Кровь есть символ жизни: «Жизнь человека в крови» (Лев 17:11). Жизнь несет и семя (zera). Разные ученые говорили о следующей связи генитальных выделений со сферой жизни: «Потеря вагинальной крови и семени означает уменьшение жизни, а если она серьезна – разрушение и смерть. Этому процессу всегда противостоял Бог Израилев, источник жизни (цитируется 18:5. – Р. Д.)».[1198] «Приступать к Богу, который есть совершенная жизнь и совершенная святость, могут лишь люди, сами имеющие полноту жизни. Нечисты те, вокруг кого так или иначе распространяется аура смерти, ибо им недостает физической целостности. Поэтому людям, у которых была частичная потеря «жизненных соков» (крови или семени), нельзя участвовать в богослужении, пока они не оправились от этой потери».[1199]
Оппозиция «жизнь – смерть» не только связана с мотивом святости, но и восходит к событиям в первой главе Бытия и созданию границ между жизнью (творением) и смертью (не-творением). Это показал Иржи Москала в связи с заповедями о чистой и нечистой пище.[1200] Однако следует иметь в виду важное различие между заповедями о нечистоте, связанной с половой сферой, и заповедями о чистой и нечистой пище. Все уставы Лев 12–15, касающиеся нечистоты из-за генитальных выделений (а также проказы и «чешуи»), предполагают нечистоту временную, а уставы о чистой и нечистой пище – нечистоту постоянную.[1201] Заповеди Лев 12–15 о временной нечистоте (в отличие от заповедей Лев 11 о чистой и нечистой пище) также неразрывно связаны с запретом входить в святилище до окончания нечистоты. Эту нечистоту можно называть «ритуальной»:[1202] она мешала участвовать в храмовых обрядах. Такая ситуация, видимо, предполагала, что ряд ограничений утрачивали силу, когда народ лишался святилища (а с ним и обитавшей в нем Шехины).
Тот факт, что перед нами заповеди о «ритуальной нечистоте», не обязательно означает, что для современных христиан они неактуальны. Третий аспект обоснования «святости» показывает, что как минимум некоторые из них потенциально важны. Дело в том, что в древнем иврите не было слова, которое обозначало «здоровье», но слово qōdeš («святость») включает идею «целостности» в смысле «доброго здравия».[1203] Забота Всевышнего о святости Израиля – это и забота о здоровье, благополучии народа (ср. Исх 15:26; Втор 7:15). Как минимум некоторые заповеди о сексуальной нечистоте могли быть продиктованы соображениями гигиены и гуманности. (Современные научные исследования отчасти пролили свет на данный вопрос, но многое остается не раскрытым.)[1204]
Одна из заповедей, касающихся менструаций, вполне универсальна и не ограничена ритуальным контекстом. А именно, согласно Лев 18:19; 20:18, мужчине запрещается вступать в сексуальные отношения с женщиной, когда у нее менструации. Этот запрет соседствует с другими универсальными уставами, применимыми равно к израильтянину и «пришельцу» (gēr; см. главу 4). На случай сознательного нарушения не предусматривается ритуального очищения, и вообще связи с ритуальной нечистотой здесь нет.[1205] Как мы отметим в связи с темой нечистоты у Пророков, отрывки Иез 18:6; 22:10 помещают данный запрет в список этических/нравственных, а не ритуальных законов.
Согласно Лев 20:18, «если кто ляжет с женой во время ее месячных и откроет ее наготу, то он обнажил истечения (буквально «источник». – Р. Д.) ее, и она открыла течение (буквально «источник». – Р. Д.) кровей своих». Уайткеттл считает, что упоминает об «источнике» неслучайно: в левитской мысли чрево воспринималось как физиологический микрокосм первичной космологии.[1206] Однако более вероятно другое: перед нами эвфемистическое обозначение секса (что характерно для данной главы), и «источником крови» названа менструальная кровь (ср. 15:19–24). Библия приписывает семидневное воздержание. Иными словами, в отличие от последующей раввинистической литературы, лишняя неделя (по окончании менструаций) не добавляется.[1207]
Судя по всему, запрет на секс с женщиной во время месячных обусловлен заботой о ее физическом и психологическом здоровье. На эту мысль наводит Лев 20:18, где женщина с генитальными выделениями названа dāweh («болезненная»). Имеется в виду, что перед нами «вопрос женских прав. Закон защищает «женщину от нежелательных посягательств со стороны мужа в период ее слабости» (Р.Гейн)».[1208] «Лиминальный статус дает ей возможность отдохнуть – и от работы, и от мужских прикосновений, и от супружеских обязанностей».[1209]
Сейчас появляется все больше научных данных, которые показывают, что эти заповеди пронизаны заботой о здоровье (то есть святости/целостности). Неслучайно ведь благочестивые еврейки, воздерживающиеся от секса в период менструации, гораздо реже страдают раком шейки матки, чем прочие женщины.[1210] Но каковы бы ни были главные мотивы этих уставов, библейское богословие сексуальности подчеркивает то, что часто забывается в современной сексуальной этике: запрет на секс с супругой, когда у нее менструация, помещен в один ряд с запретами на инцест и многоженство, гомосексуальные отношения и скотоложство.[1211]
Пророки/Писания. Как мы уже сказали, в нескольких отрывках у Ранних Пророков упоминается о воздержании от секса при вступлении в святилище, вкушении от его запасов или в ходе священной войны. Давид приходит к Ахимелеху с просьбой дать часть хлеба, находящегося в святилище, его воинам. Священник соглашается при условии, что «люди воздержались от женщин». Давид заверяет: «Женщин при нас не было ни вчера, ни третьего дня, со времени, как я вышел, и сосуды молодых людей чисты» [1 Цар 21:5–6 (СП 21:4–5)]. Воздержание от секса в ходе богоугодной войны, упомянутое во Втор 23:10–14 (СП 23:9–13), подразумевается и в отказе хетта Урии спать со своей женой, – ведь шла война с аммонитянами (2 Цар 11:11). Во всех этих случаях ритуальные запреты мешают сексу оказаться вблизи Шехины (либо в святилище, либо в военном стане). Такова предупредительная мера против культов плодородия. Христианам наших дней необязательно вести себя подобным образом. Вопреки утверждению некоторых проповедников не стоит запрещать секс перед посещением церкви или участием в Евхаристии.
Книги Поздних Пророков содержат несколько упоминаний о ритуальной нечистоте. В основном они ограничены священническими трудами Иезекииля и, как правило, соотносятся с заповедями Пятикнижия, касающимися менструации. Согласно Иез 18:6, справедливый и законопослушный человек, среди прочего, «к своей жене во время очищения нечистот ее не приближается». Согласно Иез 22:10, иерусалимские мужи грешили совокуплением с женщинами во время менструаци. [В обоих случаях имеются в виду заповеди в Лев 15:24; 18:19 и 20:18 (см. выше).] Иез 36:17 сопоставляет духовное осквернение Израиля с осквернением женщины в период месячных: «Сын человеческий! Когда дом Израилев жил на земле своей, он осквернял ее поведением своим и делами своими; путь их перед лицом Моим был как нечистота женщины во время очищения ее». Другие возможные упоминания об осквернении через менструацию содержатся в Ис 30:22; 64:5 (СП 64:6) и Иез 7:19–20; 36:7. И наконец, Иез 44:25 заново утверждает заповедь Пятикнижия, касающуюся осквернения священника через приближение к трупу (Лев 21:1–4): «К мертвому человеку никто из них (священников. – Р. Д.) не должен подходить, чтобы не сделаться нечистым; только ради отца и матери; ради сына и дочери, брата и сестры, которая не была замужем, можно им сделать себя нечистыми».
Как мы уже отметили, упоминания о сексуальной нечистоте имеют своим контекстом вопрос о нечистоте ритуальной и связаны со зримым присутствием Шехины. (Единственное исключение – универсальный и неритуальный запрет на секс с женщиной, когда у нее менструация.) Каждому из этих установлений присущи свои ограничения. С исчезновением земного святилища и уходом Шехины они утрачивают актуальность.
Милость. В предыдущих разделах главы мы уже касались темы милости Божьей в связи с проституцией и экзогамными браками. Здесь мы скажем о том, как действует небесная милость по отношению к половым изъянам и ритуальной нечистоте, связанной с сексуальностью. Что касается половых изъянов (в частности, мужской кастрации), пророк Исайя предрекает эсхатологическое время спасения, когда евнухи будут приняты в общину Господню и даже удостоятся особой чести и особого признания в доме Божьем.[1212]
Уставы о ритуальной нечистоте, связанной с сексуальностью, носили временный характер (см. выше), и Бог милостиво позволял удалять эту нечистоту путем обрядов. Запрет на секс с женщиной во время менструации содержится в контексте универсальной тематики, а значит, не обусловлен соображениями ритуальной чистоты и по-прежнему актуален. Однако, как часть списка незаконных сексуальных связей в Лев 18, этот запрет сопряжен с теми же проявлениями милости, что и другие запреты в Лев 18, исследованные нами в других главах книги. Всевышний являет людям свою волю в отношении сексуальности, но милостиво продолжает работать с ними, даже если они претыкаются, – призывая к более высоким нормам поведения, к божественному идеалу. Хотя Иезекииль в контексте обличения Израиля за грехи упоминает универсальный и неритуальный запрет на секс с женщиной во время менструации (Иез 18:6; ср. Лев 18:19; 20:18), в заключении этой главы содержится одно из самых удивительных высказываний о милости Всевышнего к кающемуся грешнику: «Отвергните от себя все грехи ваши, которыми согрешали вы, и сотворите себе новое сердце и новый дух! И зачем вам умирать, дом Израилев? Ибо Я не хочу смерти умирающего, говорит ГОСПОДЬ Бог; но обратитесь и живите!» (Иез 18:31–32). Велика милость Божья!