Брут краем глаза заметил, как одна из горилл потянулась рукой к оружию.
– Я понимаю, Горман, – отчетливо произнес он, пристально глядя на гориллу, которая опустила руку и расслабилась. – У нас мирные намерения.
– Как и у нас. Мы Дети Бога, – сказал Горман.
– Меня зовут Брут, и я пришел из Города обезьян, чтобы пригласить вашего предводителя на встречу с нашим. Мой отец Цезарь желает заключить мир между нами.
– Понятно, – кивнул Горман. – А ты, Брут, желаешь того же самого?
– Я следую указаниям своего отца. Он верит, что наша дружба – во благо обеим сторонам. Пожалуйста, передай это сообщение Мендесу от имени Цезаря.
Горман несколько секунд пристально изучал шимпанзе, ничего не говоря. От немигающего взгляда человека Бруту было немного не по себе, но он постарался отогнать от себя неприятные мысли.
– Пойдем, – произнес наконец Горман. – Расскажешь об этом Мендесу сам.
– Благодарю, – ответил Брут, потирая затылок, чтобы ослабить боль в голове.
Он и его сопровождающие последовали за людьми в самое сердце развалин.
Когда путешественники вернулись, занятия были в самом разгаре. Учительница постаралась сохранить внимание учеников на задании, но поняла, что дело это безнадежное, особенно после того, как прошел слух о необычной внешности незнакомцев. Карне с другими детьми подбежали к окну, пытаясь разглядеть въезжающую в город процессию. Близнец Джерика, Меган, умоляюще посмотрел на учительницу.
– Ну ладно, ступайте, – вздохнула она. – Все равно скоро обед. Но не задерживайтесь. Мы еще не разобрали сегодняшнее задание.
Ученики выбежали наружу. Утром шел сильный дождь, и теперь лошади ступали по лужам, разбрызгивая грязь. Сын Цезаря ехал бок о бок с пожилым человеком. Он и его спутники были облачены в какие-то странные одежды, похожие на балахоны с накидками разного цвета. Накидка пожилого, как и более молодого человека позади него, была фиолетовой. За ними ехал Горман в темно-синей накидке. Рядом с Горманом ехала женщина средних лет, одетая в серовато-зеленую накидку.
Зрелище впечатляло, хотя, как заметил Цезарь, некоторые жители Города невольно морщились при виде шрамов и язв на лицах незнакомцев. Его и самого немного беспокоила их болезненная внешность.
Всадники остановились на площади. Брут слез с лошади и подождал, пока Цезарь спустится с дома на дереве вместе с женой и их четвертым ребенком. Для этого его отцу понадобилось немного больше времени, чем раньше.
– Сын мой, – обратился Цезарь к Бруту негромким голосом. – Как прошла экспедиция?
– Она была долгой и утомительной, словно проповедь орангутана, – ответил Брут. – Хорошо вернуться домой.
Понизив голос, он предупредил отца:
– Не все из них относятся благосклонно к твоему предложению. Не ожидай чудес… особенно со стороны сына. Впрочем, поездка выдалась весьма любопытной.
С этими словами он потер затылок.
Лиза оставила юного Арманда с его сестрой Зоей и ее напарником, и присоединилась к Макдональду и Верджилу, стоявшим рядом с Цезарем. Гориллы вытянулись по стойке «смирно», направив оружие вниз. Генерал Атен по просьбе Цезаря приказал им выглядеть как можно менее воинственными, и, к чести их будет сказано, они старались, как могли.
– Его Святейшество Мендес Первый, – провозгласил Горман, после чего молодой человек спешился и помог слезть с коня пожилому.
Несмотря на сутулость, повелитель мутантов выглядел достаточно крепким для того, кто несколько десятилетий прожил в радиоактивных пустошах. Цезарь подумал, что и все эти незнакомцы, несмотря на кожные болезни, выглядят на удивление неплохо.
– Добро пожаловать, – сказал предводитель обезьян. – Для меня честь встретить вас.
Пока он представлял своих советников и родных, пожилой человек кивал каждому и улыбнулся Макдональду, словно признавая его за своего. Макдональд глянул на Верджила, который многозначительно приподнял бровь.
– Благодарю вас за ваше любезное приглашение, Цезарь, – сказал Мендес.
– Добро пожаловать в Город обезьян, – ответил Цезарь.
Мендес взмахом руки показал на своих сопровождающих.
– Мои кардиналы, Ван-Нга Альма и Род Горман, а также мой сын Стивен, который в свое время примет бразды правления Братством.
– Значит, у нас кое-что общее, – сказал Цезарь. – Я тоже готовлю своего сына Брута в преемники.
– Пусть они и наследуют нам, но мне больше по нраву мысль о том, что мы незаменимы, – сказал Мендес.
– Да, уж это точно, – усмехнулся Цезарь. – Но, кстати, я как раз хотел поговорить о том, что можно заменить. Заменить обиду друг на друга за прошлые конфликты надеждой на совместное будущее. Мне не дают покоя потери, которые понесли обе стороны. Я искренне надеюсь, что наши дети будут жить в более безопасном мире.
– Я тоже на это надеюсь, Цезарь, – согласился Мендес. – Война очень сильно повлияла на всех нас, но Бог указал нам другой путь. Возможно, когда-нибудь мы с вами пойдем по нему вместе.
– Мне это нравится, – снова улыбнулся Цезарь и взмахом руки показал на установленную поблизости палатку. – Прошу пройти сюда, мистер Мендес.
– Можно просто Мендес, – сказал предводитель мутантов. – Нам уже доводилось встречаться, хотя и при гораздо менее приятных обстоятельствах. Это не первый мой визит в Город обезьян.
Когда Мендес со своими спутниками направился в палатку, по толпе пронесся шепот. Цезарь, приподняв бровь, вопросительно посмотрел на Лизу. Та пожала плечами.
– Встречались? – пробормотал он, почесывая нос. – Х-мм.
В палатке установили длинный деревянный стол с сушеными фруктами, свежим хлебом и кувшинами с водой и сладкими соками. Цезарь и Мендес Первый уселись за противоположные концы стола. Стивен, Альма и Горман сели в ряд с одной стороны, другие члены их делегации заняли второй ряд, почти у стены. Напротив главных помощников Мендеса сидели Макдональд, Лиза, Верджил и Брут.
Генерал Атен и два солдата-гориллы стояли у входа в палатку. Лейтенант Квай заметил, что Карне с дружками снаружи пытаются подслушивать у полотняной стены палатки, и, топнув ногой, прогнал детей.
Молчание прервал Макдональд.
– Мендес, надеюсь, вы не поймете меня неправильно, но я вынужден признаться, что крайне удивлен этой нашей встрече. Когда Цезарь рассказал мне о своей затее, я был настроен скептически.
– Отчего же, мистер Макдональд? – спросил Мендес.
– Макдональд тревожился о том, что экспедицию моего сына могут встретить недружелюбно, – объяснил Цезарь. – Его советы бесценны, но, боюсь, он иногда беспокоится сверх меры.
Макдональд искоса бросил взгляд на шимпанзе.
– Да, у людей к этому склонность, – улыбнулся Мендес.
– Я рад, что ошибался, – сказал Макдональд.
– Ну что ж, а я рад, что ваши опасения не оправдались.
– Да, мне в голову пришла та же мысль, – признался Цезарь. – Мы не вступали в контакт вот уже два десятилетия. Я даже не знал, чего ожидать от попытки установить связь.
– И при этом вы послали своего сына на радиоактивную территорию, где проживают ваши враги, – заметила Альма, сохраняя невозмутимое выражение лица.
– Мой отец не стал бы просить меня сделать то, чего я сам бы не захотел, – сказал Брут, все еще размышляя о причине своей головной боли и о том, не недооценил ли Верджил опасность.
– Возможно, обезьяны ценят своих детей не так высоко, как мы, – предположил Стивен.
Брут устало протер глаза.
– Любопытное замечание…
Мендес сердито посмотрел на своего сына.
– Твои слова вовсе не помогают снять напряжение, Стивен. Мы здесь гости.
– Конечно, мы ценим своих детей, – сказала Лиза, выпрямляясь. – Цезарь любит своего сына. Более преданного отца не найти. И вообще он высоко ценит весь свой народ.
– Если это так, то почему это поселение называется Город обезьян? – спросил Стивен. – Сдается мне, кое-кого здесь все-таки ценят больше.
– Погодите-ка минутку… – начал Брут.
– Прошу вас извинить моего сына за плохой выбор слов, – вмешался Мендес. – Поездка была долгой, и все мы устали. Он не хотел вас обидеть.
– При всем к вам уважении, осмелюсь заметить, что смысл его слов понятен всем, – сказал Брут. – Как был понятен и вчера.
– Попрошу всех не забывать, зачем мы тут собрались, – спокойно произнес Цезарь и повернулся к Альме. – Я отослал своего сына в Запретный город не со спокойным сердцем, поверьте мне. Но я считал, что риск оправдан, потому что мы могли бы начать переговоры… вроде этих.
– Запретный город, – повторил Стивен. – Это название унижает нас. Мы зовем его Священным городом. Это дом нашего Бога. Вы говорите о мире, но все же оскорбляете нас каждой своей фразой.
– Я не хотел оскорблять вас, – поспешил сказать Цезарь. – Просто я, наверное, плохо подобрал слова.
– Цезарь считает, что добиться прочного мира можно только благодаря сотрудничеству, а не изоляции, – сказал Верджил.
– Как будто то, что думает орангутан, для меня значит больше, чем то, что считает шимпанзе.
– Стивен, – резко прервал его Мендес. – Хватит.
Наступила неловкая тишина.
– Возможно, на это потребуется некоторое время, – произнес Макдональд.
Верджил одобрительно кашлянул.
– Я думаю, Ваше Святейшество, что нам лучше сменить тему, – предложил Горман.
– Неплохая идея, – согласился Мендес.
– Да, – кивнул Цезарь, радуясь подвернувшейся возможности. – Мендес, вы сказали, что нам уже доводилось встречаться. Боюсь, что не припомню той нашей встречи.
– Меня это тоже заинтересовало, – сказал Верджил. – Простите меня за прямоту, сэр… но не было ли вас среди выживших солдат Кольпа?
– Нет, я не принимал участия в том сражении. И я не был согласен с Кольпом, – сказал Мендес. – Я не думал, что вы хотели причинить нам зло, когда увидел на мониторах, как вы проникаете в архивы, и посоветовал губернатору встретить вас мирно. Тем не менее Кольп решил напасть на вас. На время похода он оставил за главных меня и Альму. В его рассуждениях не было рационального зерна. Повлияли ли на его решение радиация или скука, но в результате той операции многие погибли. Нам он приказал стереть с лица земли ваше поселение, если он не вернется, но мы предпочли этого не делать. Нужно было положить конец убийствам. В тот день мы поняли замысел Бога.