«Разведчик» неспешно зашел туда с фронтальной стороны и осмотрелся. Почти сразу же вскрылась еще одна ячейка «Гарда», который неплохо окопался в сыпучем грунте, прикрываясь искрящимся и дымящимся всего в паре метрах поваленным «Стражем». Вражеского дрона сдало слишком громкое копошения и окапывание в мягкий и крошащийся сухой грунт марсианской земли. Еще одна позиция «Гарда» оказалась рядом нетронутой ответным огнем «Стражей». Ее пилот разведывательной машины вычислил при помощи ИИ по данным предыдущего скоротечного боя. Закончив работу «Разведчик» отправился на базу тем же обходным путем, но уже огибая ее с другой стороны.
Проделанной работой Пол остался доволен. Рисковать своими людьми и боевыми машинами он больше не собирался, а покончить с угрозой надо было как можно быстрее. Подозрения на присутствие тяжелого и очень опасного робота класса «Гигамункул» он принял настороженно. Прямых улик не было, но косвенно данные подтверждались и его ИИ на основании анализа боя. К полученным целеуказаниям он добавил и предполагаемые координаты «большуна». Жалеть снаряды Пол не собирался.
С характерным харкающим и посвистывающим звуком заработали средние калибры орудий «Штурмов». Они стреляли прямо с открытого плаца парадного построения внутри периметра защищенной стенами базы, как приказал сам Пол. Били при этом, сильно задрав орудия к небу. Расстояние до целей было в пределах одного двух километров, что слишком мало. Пол улыбнулся, подумав об этом и прикинув траектории полетов боеголовок.
«Удар возмездия Небес! Хотя ваши железные головы даже не смогут осознать всю глубину и смысл моей метафоры!».
Его взор переключился на проекционный дисплей в подземном командном центре базы, где ИИ наносил данные о поражении. Пол использовал дорогие снаряды с сенсорикой, дабы гарантировать уничтожение промаркированных разведкой целей. Сейчас экран осыпался многочисленными кадрами и короткими записями поражаемых «Гардов» и «Гомункулов». Очередная порция крупных роторных стержней ударила и пропахала грунт предполагаемого нахождения самой опасной цели. Зато заключительная 5-ка снарядов наткнулось при ударе на нечто невидимое. Рассмотреть то, что стало причиной преждевременной детонации, Пол на экране не смог даже на максимальном покадровом замедлении. Зато ИИ уверенно определил это, как тот самый камуфляж «Хамелеон».
Радарная башни на стене уловила «краем уха» нечто очень крупное, которое, поймав на свой «горб» 5-ку раскаленных увесистых стрел, резко дернулось, устремилось вдаль и скрылось за холмами севере-восточнее базы. Шанс нанести фатальный урон 5-кой снарядов среднего калибра, если и был, то скорее на уровне статистической погрешности. Преследовать же «монстра» Пол не собирался, хотя саму систему активного камуфляжа «Хамелеон» он наверняка повредил. Это было и опасно и бессмысленно. Он уже прекрасно знал, с кого спросить за все случившееся и, в том числе, за этого «большуна».
Вибрация от залпов прекратилась. Пилоты арт-машин отчитались о расходах снарядов и пораженных целях. Пол остался доволен. Все цели на радаре были успешно поражены, а наиболее опасная при этом сбежала.
«Вот теперь можно заняться и зачисткой!».
Он улыбнулся и отдал распоряжения на выдвижение группы из 5-и 32-тонных гораздо лучше вооруженных и бронированных «Воинов» под прикрытием все тех же «Стражей».
Разбор полетов
Пол Тоггер быстро понял, что сильно просчитался в своих догадках. Все и ГЛТК и Патруль и местная администрация были против него. Он и не сразу понял, за что его гневно обвиняли все вокруг. Театром абсурда под названием переговоры правил вездесущий на Марсе ГЛТК. Их представитель по имени Айзек умело нагнетал и сгущал краски. Большой 3-мерный экран живописал изуродованные и обожжённые тела переселенцев подтверждая и усиливая сказанное. Пол, будучи на пути сюда в Сида-Тауэр совершенно уверенным, что призовет ГЛТК к ответу за провокацию, внезапно осознал, как неприглядно выглядит со своей инициативой по разгону контейнерного поселения у стен базы. Он только и успел, что обвинить ГЛТК в организации засады на его бойцов в передаче оружия беженцам, которым оно не положено по законам Марса и Федерации, как тут же получил весьма красноречивый логичный и, видимо, заранее заготовленный ответ:
– Помня про инцидент в космопорте годичной давности мы обеспечили беженцев охраной от посягательств. Вы же решили снова применить силу в отношении и без того обездоленных и несчастных людей… Как у вас язык поворачивается предъявлять претензии нам, когда ваше собственное правительство на Би-Проксиме отказалось от этих людей, бросив Марс один на один с проблемами!?
Презрительные и осуждающие взгляды Айзека, Гельмута, Берримора и Тины Пол ловил теперь уже постоянно. Ему оставалось лишь внутренне возмущаться. Однако он не собирался быть все заседание мальчиком для битья. У него была своя правда, которую он не намеревался скрывать.
– Я человек службы! У меня есть обязанности и протоколы по безопасности вверенной мне базы, расположения полка! Согласно правилам безопасности, нельзя располагать жилые постройке ближе, чем на километр от стен форта! Это не моя прихоть, а правила, единые для всех! … Потому-то и Сидауен в полутора километрах от нас, а не ближе!
– Это слабо тянет на оправдание, Пол – с грустью пояснил представитель Патруля. – Мы еще тогда во время инцидента имели к вам некоторые претензии на счет явного превышения полномочий в отношении беженцев.
Пол же, видя, что он по сути окружен недоброжелателями даже в лице марсианской администрации, и не думал сдаваться:
– Внутренние дела планеты Федерации вообще не в вашей компетенции, Берримор! … Ваше дело космос, вот и следите за ним, а на Марс не лезьте!
– Ошибаетесь, Пол, согласно договору о беженцах, который подписала Би-Проксима, мы так же в ответе за переселенцев с Земли – пояснил Берри.
Пол нервно рассмеялся и, грубо тыча пальцем на представителя Патруля, громко сказал:
– Подлые лицемеры! Год назад именно вы умыли руки, выгрузив несколько тысяч беженцев сюда на Марс! И никакая проблема с безопасностью вас не волновала! Что!? Может я не прав!? … Тогда спросите у нее!?
На последней фразе он указал рукой на Тину, которая сидела как бы в стороне и не вмешивалась в «разборки». Теперь же, услышав свое имя, она заметно заволновалась и даже покраснела.
– Что было тогда, осталось тогда! – нашлась она.
– Ха! Удобно устроились! – снова нервно рассмеялся Пол. – Нашли крайнего!
Снова взял слова Айзек:
– А вы, Пол, по чьему приказу действовали? Ведь вы обязаны были связаться с Би-Проксимой и обрисовать им проблему, так?
Пол кивнул головой и, уже успокоившись, пояснил:
– А это уже я должен у вас спросить или точнее у тех-поддержки вашей хитро-сделанной конторы: почему ГЛТ-спутник которые сутки с неполадками?
Все удивленно переглянулись, а Гельмут пояснил:
– Нет никаких проблем со связью, Пол. Если у вас на базе проблемы, можете воспользоваться узлом связи тут в Сида-Тауэр.
И тут Пол кое-что понял. Внутри у него все похолодело. Он презрительно посмотрел на представителя ГЛТК, но Айзек лишь высокомерно и ехидно улыбнулся ему в ответ. Пол почему-то сразу все понял. «Принцип прозрачности и открытости, да!? Ну и что вы подбросили мне в антенну? Клеща? … Ублюдки!».
Относительно своей участи Пол теперь уже не питал иллюзий. Его развели красиво и элегантно. Он повелся на технические работы и даже не удосужился перепроверить собственное оборудование связи в располаге. В итоге по разгону лагеря беженцев отдавал приказ без оглядки на начальство, по собственной инициативе. Был малюсенький шанс, что Би-Проксима одобрит его решение, но он отчего-то совсем не питал иллюзий, понимая, как этой его ошибкой воспользуется ГЛТК.
– Надеюсь, эта трагедия не попадет в новостные ленты до окончания наших прений и разбирательств? – закинул он удочку с последней надеждой, в которую, по правде говоря, и сам не верил.
Айзек самодовольно улыбнулся и тут же ответил взглядом на экран. Там сменилось изображение на репортаж какого-то совсем молодого хронографа, сопровождаемый кадрами разрушенных контейнеров и телами обгоревших людей, сделанными в тот злополучный вечер.
– Пол, тяжелые разрывы снарядов и зарево видел весь северный Сидауен – грустно пояснил Гельмут. – Сообщения на горячую линию администрации и службы охраны приходили до самого утра.
Он был единственным, кто пытался сочувствовать Полу. Хоть и делал это как-то пугливо и неохотно. Зато Айзек «рубил сплеча»:
– Принцип открытости и прозрачности, провозглашенный на Марсе, требует незамедлительного освещения всего, а уж тем более такого грубого и вопиющего нарушения Конвенции!
Пол тут же прервал его и встрял со своим видением:
– Никакой Конвенции мы не нарушали! Ублюдочное вы племя! В этом репортаже все неправда! Мои ребята использовали свето-шумовые гранаты и газ для оттеснения землян! Дроны охраны атаковали нас из засады! А еще эта тяжелая машина!
– Что!? Что за буйная фантазия!? Какая тяжелая машина! … Дроны охраны – да! … Они выполняли протокол защиты населения, Пол! Это твои вояки принялись уничтожать контейнеры с людьми пушками! – грубо перебил его Айзек.
Пол умолк. Ему по нейро-обручу пришел приказ от Би-Проксимы, в котором его отстраняли от командования силами Федерации на Марсе и предписывали незамедлительно прибыть на орбитальную станцию в ожидании шаттла в столицу. «Ну, вот и все! Моя карьера на задворках окончилась! Радуйтесь, ублюдки! Только что вы будете делать, если у вас снова случится непредвиденное!? Кто прикроет вашу убогую службу охраны, обеспечит порядок и поддержит вас при очередном обострении!? Мои ребятки без нового командования теперь даже пальцем не пошевелят!». Пол улыбнулся, при этом все так же презрительно поглядывая на представителя ГЛТК и других присутствующих тут. Он, не желая больше ничего слушать, встал и вышел вон, не проронив и слова.