о заклинание, тоже был разорван. Соран пригляделся, используя неловкие серебряные ладони, чтобы сдвинуть порванную кожу, соединить слова. Нужно было залатать или переписать эту часть, чтобы виверна полетела.
У локтя мага ждали чернильница и перо. Ему нужно было написать чары заново, начисто. Даже не все заклинание, только порванную часть. Когда-то он мог сделать это за один вечер, не вспотев.
Соран нахмурился сильнее. Он уже пытался несколько раз помочь виверне, знал, что будет, если он попробует снова. Его неуклюжие ладони надавят или слишком много, или слишком слабо. Перо будет дрожать в руке. Чернила будут капать и ставить кляксы. Магия будет вылетать из него вспышками. Он мог все ухудшить.
— Прррлт? — виверна подняла голову, моргнула, глядя на него, веки двигались не одновременно.
— Знаю, дружок, — Соран отклонился на стуле. — Знаю, ты хочешь к товарищам в воздухе. Хотел бы я тебе помочь.
Виверна склонила голову и показала ему язык, как змея. Ее взгляд был с обвинением.
Соран нахмурился.
— Думаешь, я не думал об этом? Но риска много. И она может не смочь понять магию, — он опустил капюшон на плечи и провел рукой по волосам. — Тебе лучше принять, что ты уже не будешь такой, как раньше. Не сможешь снова летать близко к солнцу…
Виверна заурчала и склонила голову. А потом, фыркнув, повернула голову и стала чистить гребень на спине. Наверное, ей было плевать, полетит ли она снова. Она была не самой умной в стае, и за дни у камина она растолстела на блюдах девушки.
Соран склонился над крылом и заклинанием. Он не ради виверны вытащил инструменты своего искусства. Он хотел доказать себе, что не боялся попробовать и стараться, пока усилием воли не заставит навыки вернуться в пострадавшие ладони, одолев проклятие Лодираля.
Это была глупая мечта. Он знал это.
Он уткнулся лицом в ладони, холодные на его недавно побритом лице. Он провел долгий день, шагая по берегам Роузварда, проверяя все камни защиты. Три были испорчены, но не так, как первый, ближе всего к маяку. Так через пару циклов в море остров окажется на милости любого голодного или любопытного зверя фейри. Он скоро лишится оружия против них.
Ситуация не была отчаянной. Пока что. Но скоро будет плохо.
Он поднял голову, посмотрел на окно высоко в стене. Небо потемнело с тех пор, как он вернулся в маяк. Близились сумерки.
— Где она?
Соран повернулся на стуле, посмотрел на дверь. Поняв, что он сделал, он выругался и повернулся к крылу виверны. Он не должен был переживать. Не его делом было, когда она приходила и уходила. Им обоим было бы лучше, если бы она опомнилась и покинула Роузвард. И даже не попрощалась бы.
Но он снова смотрел на дверь. Ждал, гадал… надеялся…
Виверна подняла голову, сосредоточила взгляд, насторожившись. Она что-то услышала.
Соран отказывался разворачиваться. Он взял перо, опустил в чернила, стал снова писать. Он заставлял руку не дрожать, заставлял голову сосредоточиться. Он мог сделать ровную черту.
Но не видел. Он прислушался, затаил дыхание.
Наконец, раньше, чем он сделал кляксу и все испортил, он поднял перо и сидел, ждал. Слушал ее шаги.
— Ты дурак, Сильвери, — прошептал он.
Но когда он услышал, как она постучала и повернула ручку двери, он не смог не улыбаться уголком рта.
* * *
Тучи собирались, когда Нилла стала видеть маяк. Новые сапоги терли пятки, но хотя бы были прочнее туфель, в которых она ходила. Упали первые холодные капли дождя, она укуталась в водонепроницаемый плащ, надеясь, что он защитит ее красивое сиреневое платье — будет обидно испортить его в первый день.
Она замерла на утесе над пляжем виверн, ее дыхание вырывалось облачками, которые тут же уносил ветер, дующий так, что сбил капюшон ей на плечи, жалил ее щеки, трепал ее волосы, которые она смогла закрепить парой десятков шпилек. Виверны кружились сверху, пели жуткую песнь, которая подходила настроению и пейзажу.
Она отвернулась от зрелища, посмотрела на маяк. Свет сиял в нижних окнах. Маг Сильвери уже развел огонь. Он ждал ее возвращения на закате?
Он… скучал, пока ее не было?
Нилла стиснула зубы. Она не должна была думать о таком, она этого не хотела.
Тряхнув головой, она быстро пошла по тропе к маяку, с ее руки свисала корзинка с вещами, которые она украла. Она подошла к двери, перевесила корзинку с правой руки на левую и громко постучала в дверь.
— Эй, маг Сильвери! — позвала она. Она прижала ладонь к двери, и та поддалась от небольшого давления. — Это я, сэр, — она открыла дверь и вошла в комнату, озаренную огнем в камине. — Ох, холодный ветер дует всюду! Ночью будет ужасно, это точно. Вряд ли вы подумали поставить чайник, сэр? Я промерзла до костей… Семь богов, что это?
Она застыла, дверь осталась открытой за ее спиной, она смотрела на тусклую комнату. Нилла глядела на виверну на столе, ее нос был между передних когтей с перепонками, длинный хвост свисал с другого конца, слабо подрагивая. Сильвери сидел на своем месте, перед ним были склянки и перья. Рукава его мантии были закатаны выше локтей, и было видно, где нилариум сменялся человеческой плотью выше запястий.
От восклицания Ниллы он обернулся, на лице не было эмоций, почти как у виверны.
— Мисс Бек, — холодно сказал он.
Нилла скривилась и захлопнула за собой дверь.
— Не мисс-Бекайте мне! — прорычала она, шагая по комнате. Она опустила тяжелую корзину со стуком рядом с хвостом виверны. Та подняла голову и показала язык с вялой угрозой. — Что червяк делает на столе? Мы тут едим. Хоть я и девка с Драггс, но даже у меня есть стандарты.
Маги Сильвери бесстрастно моргнул и склонился над своей работой. Он держал нечто, похожее на старое гусиное перо, неловко поддерживал его пальцами, пока делал отметки вдоль дыры в крыле виверны.
— Тихо, мисс Бек, — сказал он. — Тут нужно… сосредоточиться…
Его голос утих, словно он не мог удержать поток мыслей, сосредоточившись на задании. Виверна опустила голову, жалобно урча.
— Фу, — Нилла вскинула руки, прошла к своей кровати в маленькой нише и расстегнула плащ. — Гадкая виверна, — буркнула она. Сбросив плащ с плеч, она бросила его кучей на кровать. — Смотрите, еще принесет заразу! Не вините меня, если окажетесь в крапинку с лихорадкой, или если начнут гнить пальцы…
Она развернулась. И застыла.
Плечи Сильвери были еще склонены над работой. Но его голова была поднята, он смотрел на нее между прядями белых волос. Его рот был приоткрыт, он был удивлен.
Жар вспыхнул в ее животе, добежал до шеи. Это было глупо, и Нилла быстро скрыла это хмурой гримасой.
— Что? — осведомилась она.
Его ладонь, неловко сжимающая перо, застыла в воздухе над крылом виверны. Виверна недовольно посмотрела на него и вздохнула. Звук заставил мага очнуться. Он моргнул и покачал головой.
— Мисс Бек, — он грубо кашлянул. — Я, кхм… Вы выглядите…
— Мокрая, как котенок, упавший в лужу? Да, знаю.
Жуткие шрамы вокруг его рта натянулись, словно он подавлял улыбку.
— Я хотел сказать, мило.
Нилла раскрыла рот. Ее разум искал ответ. Ее называли по-разному, чаще всего пошло. Она знала, какой эффект оказывала на противоположный пол. И она ненавидела это. Мама знала, как использовать влечение, как оружие, но Нилла ощущала себя уязвимо из-за того, что ее внешность делала ее мишенью для испорченных людей.
Ни один мужчина еще не смотрел на нее так.
Ни один мужчина еще не звал ее милой.
— Пф! — она опустила взгляд. — Это просто нарядное платье, которое я забрала из поместья. Видите подол? Уже испорчен грязью, уверена. Но вряд ли леди, которой принадлежало платье, будет против.
— Она не будет против. Ни капли.
Голос Сорана был таким мягким, что Нилла невольно взглянула на него. Он перевел взгляд на виверну, но рука не двигалась в воздухе. Капля темной жидкости капнула с кончика пера на стол. Сильвери заворчал и поспешил вытереть ее, но его ладони были неуклюжими, и он выронил тряпку. Он зарычал, мягкость пропала из его голоса. Он бросил перо кончиком вперед в открытую баночку красноватых чернил.
— О, дайте мне! — быстро сказала Нилла и пробежала по комнате. Она пригнулась и подняла тряпку, поспешила вытереть пятно на столе. При этом она заметила крыло виверны. Дыра стала лучше, чем три дня назад. Крыло все еще не могло летать. Но стало лучше.
Но ее больше интересовал узор из символов вдоль шрама, тянущийся с обеих сторон. Она почти узнавала буквы, но не до конца. Но она ощущала… мерцание. Гул энергии напоминал то, что она чувствовала от гримуаров в кабинете с перьями Гаспара.
— Что это? — она указала на дыру. Виверна щелкнула зубами у ее пальца без угрозы. Она щелкнула виверну по носу. — Лежать! — Нилла повернулась к магу и поняла, как близко стояла к нему, ее рука почти задевала его. Она поежилась и отступила на шаг. — Вы делаете магию, сэр?
Он хмыкнул и кивнул, его серые глаза скользнули по ее лицу и сосредоточились на виверну.
— Я пытаюсь, да.
— Как это работает?
Он рассмеялся, гул был теплым в его груди.
— Я не могу начать объяснять, как именно.
Нилла нахмурилась. Фыркнув, она щелкнула его по уху с той же силой, что виверну по носу. Он вздрогнул, но не успел возмутиться, Нилла прошла к своей стороне стола, схватила стул и подтащила его к магу, опустилась там на стул, уперла локти в стол и опустила на ладони подбородок.
— Хорошо, — сказала она. — Не объясняйте подробно. Объясните просто. И простыми словами, — она моргнула, глядя на него заинтересованно.
Он изобразил огорчение.
— Простите, мисс Бек. Я не хотел оскорбить.
— Снисхождение ведь не оскорбляет, да?
Он чуть склонил голову и потер лоб серебряным пальцем.
— Теория за тем, что я пытаюсь делать, сложная. Но словами дилетанта, если позволите, виверна — существо из пергамента и чернил. Она не создана из пергамента и чернил, это был проводник, через который она родилась. И через него ее можно исцелить.