Ширина тропы позволяла им ехать не друг за другом, а рядом, и Стив, поглядывая время от времени в сторону своего попутчика, всякий раз с трудом превеликим сдерживал улыбку – уж больно комично выглядел гном верхом на лошади.
Там, на поляне, по окончании погребальной церемонии, Стиву удалось-таки уговорить Аверзагара пересесть с неуклюжего и плохо управляемого своего «скакуна» на освободившуюся лошадь Бара. Правда, не сразу – гном долго не соглашался, но, в конце концов, Стив своего добился. Он также внёс предложение (и довольно разумное, с его точки зрения) пустить освободившегося буйвола на мясо, но с этим предложением Аверзагар не согласился категорически. Буйвола пришлось отпустить на все четыре стороны, причём Стив был полностью уверен, что они совершают большую глупость, и что ещё сегодня днём буйвол будет сожран какими-либо неведомыми лесными тварями. Но переубедить упрямого гнома молодой воин так и не смог.
Поэтому, мысленно выругавшись, Стив принялся за подгонку седла и стремян, сообразуя их длину с длиной коротких, кривых ножищ Аверзагара. В конце концов, он справился-таки с нелёгкой этой задачей и даже помог приземистому гному вскарабкаться в слишком высокое для него седло. После этого всадники тронулись, наконец, в путь.
Пробираясь вслед за Аверзагаром сквозь густые, колючие заросли кустарника, Стив не имел возможность в полной мере насладиться таким исключительным зрелищем, как гном верхом на лошади. А вот теперь, выехав на тропу, он наконец-таки обратил на это внимание и, наверное, расхохотался бы во весь голос, если бы не опасался этим своим смехом окончательно разъярить и без того раздражённого сверх всякой мере Аверзагара.
Вообще-то, гному, если он и впрямь родился и вырос в Северных скалах, сидеть верхом на лошади должно бы быть не в новинку. Но мохнатые коротконогие пони гномов – это одно, а боевые лошади воинов – нечто совершенно другое! К тому же лошадь Бара была, кажется, самой долговязой из всех лошадей, когда-либо встречавшихся Стиву. Бедняга Аверзагар чувствовал себя весьма неуютно и, кажется, уже успел не один раз пожалеть, что так опрометчиво послушался Стива и променял удобного низкорослого своего «скакуна» на это долговязое чудовище. Лошадь тоже была не в восторге от нового седока, она выражала своё возмущение негодующим фырканьем и частым мотанием головой… в ответ на это Аверзагар тоже фыркал и тоже мотал головой ничуть не хуже лошади.
Впрочем, гном на удивление быстро приспособился к новому своему положению, лошадь тоже постепенно успокоилась. Да и сам Стив перестал улыбаться всякий раз, когда взгляд его останавливался на попутчике. Тоже привык, что ли…
В правой руке юноши был арбалет, заряженный длинной стрелой с серебряным наконечником. В лапище гнома тоже был зажат взведённый арбалет, Аверзагар обращался с грозным оружием так сноровисто и умело, что Стив даже удивлялся поначалу. Потом он вспомнил о происхождении всех, без исключения, арбалетов и удивляться перестал.
Оборотень, приходивший ночью, ушёл именно в эту сторону, об этом сообщил Стиву Аверзагар, а он не мог ошибиться. Чудовище могло быть на расстоянии десяти миль отсюда, но могло оказаться и совсем неподалёку, так что Стив предпочёл за лучшее не рисковать. Немного успокаивало его клятвенное уверение гнома в том, что ни один оборотень не сможет подкрасться к ним незаметно… уж он-то, Аверзагар, непременно почует приближение любой твари, живой или мёртвой, за добрую сотню шагов, а то и за все двести.
Сомневаться в правдивости слов гнома у молодого воина вроде бы не было никаких оснований, тем не менее, он и сам старался всё время держаться настороже и не терять бдительности ни на мгновение. Чёрный лес не то место, где ты можешь расслабиться, наивно полагаясь на кого-либо, кроме себя самого.
Хоть гном и был довольно неважным наездником, следопытом он оказался отменным. Поэтому он первым обнаружил на тропе почти неразличимые отпечатки конских копыт. Здесь проехал Люк, даже не проехал – он мчался во весь дух, очевидно опасаясь погони. Лошадь Люка – это было заметно по следам – шла то рысью, то крупным аллюром… время от времени всадник пускал её даже галопом. Между тем Стив с гномом продолжали продвигаться вперёд неспешно, со всеми предосторожностями – нагнать с таким темпом передвижения убийцу становилось весьма проблематично, но когда Стив заикнулся только, что неплохо было бы немного прибавить в скорости, Аверзагар решительно мотнул своей лохматой башкой в знак полного несогласия с юношей.
– Лес нельзя быстрый движение! – наставительно произнёс он, в голосе гнома послышалась даже лёгкая укоризна. – Лес опасность много. Быстрый движений – шанс жить не иметь.
Всё это Стив знал и без гнома. Но вот Люк мчался по лесу очертя голову, и пока что жирному ублюдку удивительно везло!
– Насколько он нас опережает? – спросил Стив Аверзагара, и вдруг заметил, что гном очень уж внимательно всматривается в следы на тропе.
Не отвечая, гном вдруг с силой натянул поводья, останавливая лошадь. Ещё ничего не понимая, Стив, тем не менее, тут же последовал его примеру.
– Что произошло?
По-прежнему молча гном всё всматривался и всматривался в почти неразличимые для Стива отпечатки на тропе.
– Да что произошло-то?!
Аверзагар вытянул вперёд руку, указывая толстым пальцем на какую-то вмятину на тропе.
– Он тут упасть, – угрюмо заметил гном. – Лошадь тоже упасть, прижать ему нога.
– А потом? – спросил Стив, тревожно озираясь по сторонам. – Потом что?
Вокруг было тихо и спокойно, но юноша знал, как обманчива бывает порой тишина.
– Потом он бежать, – угрюмо пояснил Аверзагар, озираясь по сторонам. – Бежать без лошадь. Лошадь просто исчезать.
В ровном голосе гнома Стив расслышал нотки недоумения, даже тревоги. Неведомая опасность страшна именно своей неопределённостью, непредсказуемостью. Здесь что-то произошло, но ни Стив, ни даже Аверзагар, не знали пока, что именно.
– Может её унёс какой-нибудь хищник? – предположил, было, Стив, но Аверзагар протестующе мотнул головой.
– Хищник запах оставлять – запах нет совсем! Кровь нет, след хищник нет!
Гном, оказывается, не только хорошо слышал, но и обоняние имел – ни чета человеческому.
– Может, лошадь в лес убежала? – внёс Стив новое предположение, и снова Аверзагар начисто отмёл его предположение.
– Лошадь упасть, больше не встать, – сказал он. – Лошадь исчезать просто.
– Вот это да! – Стив поднял голову вверх. – Не на небо же она улетела!
В это время он заметил, как ветка одного из деревьев, стоящих впереди, чуть шевельнулась, хоть стояло полное безверие.
– Бродячее дерево! – Стив указал рукой на притаившегося хищника. – Так вот кто утащил лошадь!
Приглядевшись, гном согласно кивнул. Дерево было не из больших, примерно в четыре человеческих роста… это и объясняло, каким образом самому Люку удалось остаться в живых, пожертвовав лошадью.
Некоторое время всадники внимательно наблюдали за притаившимся хищником, но дерево больше никак себя не выдавало.
– Надо сторона обходить, – сказал гном. – Прямо ехать нельзя. Смерть ожидать прямо.
Стив был с ним полностью согласен. Повернув лошадей в сторону, они принялись с превеликим шумом и треском продираться сквозь сплошные заросли низкорослого и неколючего, к счастью, кустарника. Стив отчаянно молил Небо и всех его небожителей, чтобы поблизости не оказалось ещё одного древесного хищника, ибо сжатые со всех сторон кустарником путники не имели ни малейшего шанса остаться в живых при подобной встрече.
Небо ли помогло или просто счастливое стечение обстоятельств, но, в конце концов, измотанные донельзя Стив с гномом вновь очутились на тропе, покинув далеко позади себя, своевременно обнаруженного, древесного убийцу. Дальше двинулись с прежней скоростью и с удвоенной осторожностью.
– Он устать сильно, бежать последний сил, – сообщил гном, в очередной раз внимательно исследовав тропу. – Он хромать одна нога.
«Это хорошо! – злорадно отметил про себя Стив, поглаживая левой рукой рукоятку меча. – Это замечательно просто!»
– Тут он упасть… снова встать… – сообщал между тем Аверзагар. – Дальше уже не бежать, идти просто. Хромать ещё сильнее. Его дерево зацепить щупальце, наверное.
– Может быть, – согласился Стив.
Он вспомнил вдруг, что совсем недавно Люк уже имел дело с ядом бродячего дерева, и в приличной даже дозе, а, значит, теперь даже самая незначительная порция яда для него смертельно опасна. Поёжившись, Стив представил вдруг, как ненавистный толстяк, задыхаясь от боли и ужаса, медленно бредёт по враждебному, страшному этому лесу… как всё труднее и труднее тянуть ему онемевшую ногу. Как напряжённо оглядывается он, стараясь и, одновременно, опасаясь услышать за собой приближающийся топот погони… как страшен ему малейший шорох в чащобе, со всех сторон окружающей тропу… как мысленно прощается он уже с жизнью, и, одновременно, всё ещё надеется на что-то…
Да, как бы не относился Стив к убийце Бара, в данный момент толстяку не позавидуешь!
– Сюда посмотреть желать? – Аверзагар ткнул пальцем куда-то себе под ноги. – Видеть что?
Стив присмотрелся.
На влажной, вязкой глине, чуть в стороне от цепочки, виляющих из стороны в сторону, беспорядочных следов Люка, явственно виднелся ещё один след – отпечаток огромной, когтистой лапы, нечеловеческой… и в то же время, отдалённо напоминающей отпечаток изуродованной человеческой ступни увеличенного размера.
– Оборотень? – прошептал Стив, чувствуя, как по спине побежали холодные мурашки. – Тот самый?
Гном пожал плечами.
– Может тот, другой тоже может. Мой точно не определить.
Оборотень шёл за Люком. Теперь, когда местность стала более низкой и влажной, и редкий травянистый покров почти полностью исчез с тропы, даже Стив отчётливо различал на податливой глинистой почве – и неровные, вихляющие из стороны в сторону, отпечатки разношенных, старых сапог Люка, и, прямо