Луч в капле, как пролом в стене.
И – словно решена задача:
Вот здесь, не где-то вдалеке,
Сверкнула радость среди плача,
Как крошка золота в песке.
След потаённый мной замечен.
Мне в этой жизни суждено
Здесь, в смертной мгле, увидеть вечность —
В сплошной стене найти окно.
«Здесь все – одно. Здесь нет другого…»
Здесь все – одно. Здесь нет другого.
Здесь суть бессмертная моя,
Миров священная основа,
Первооснова бытия.
Звучанье тихого органа,
Как шелестение зыбей.
Неизмеримость океана
Души очнувшейся моей.
Неслышимое стало слышным,
О нём архангелы трубят.
Здесь все – одно. Здесь нету лишних.
Здесь возвращение в себя.
«Я чувствую Тебя во всём…»
Я чувствую Тебя во всём,
Я чувствую Тебя повсюду.
Ты – Зодчий, превративший в дом
Камней разбросанную груду.
Я вижу взмах Твоей руки.
Лишь только сердце, а не разум
Способно различить мазки
Картины, не объятой глазом.
И замолкая вновь и вновь
Перед пронзившим мрак светилом,
Я чувствую Твою любовь,
Что б в мире ни происходило.
«И насмотреться не могу…»
И насмотреться не могу
На облако, на ель в снегу.
Вот досмотреть бы до конца,
Вот так, чтоб встретить взгляд Творца, —
Земные просквозить границы
И наконец осуществиться.
«Я оторвусь от ваших истин…»
Я оторвусь от ваших истин,
Я не услышу ваш вопрос,
В моей душе простор расчистят
Вершины сосен и берёз.
И обнажится промежуток
Меж тем, что не имеет дна,
И нами, – полая минута,
Которая полным-полна.
И хлынет вдруг душе навстречу
Лавина полнобытия.
Та к вот что значит бесконечность,
Та к вот откуда родом я.
Ещё не появились лица,
Лишь трепет духа, шелест вод.
Я жажду заново родиться,
Сейчас Господь меня зачнёт.
«Всё это было, было, было…»
Всё это было, было, было:
Берёз высоких полукруг,
Спокойный дуб ширококрылый,
Сто лет стоявший здесь, – и вдруг…
Какой порыв, какая сила
Раскрыла полусонный глаз,
И всё, всё это появилось
В миг этот в самый первый раз?
Ветвей разросшиеся сети,
Дрожащих листьев решето,
И там, меж ними, там, в просвете,
На самом дне покоя – что?
Что размывает все границы,
Всё, что стоит, сбивает с ног?
………………………………..
Та к не застыло, а родится,
Как лист весенний, слово «Бог»?
«Мой Бог внутри. Та к это значит, есть…»
Мой Бог внутри. Та к это значит, есть
Внутри меня возможности такие,
Каких бы мне извне не мог принесть
И сам с небес спустившийся Мессия.
Дел никаких вершить я не должна,
Хоть их на свете бесконечно много.
Но у меня задача есть одна:
Раскрыть в душе сокрывшегося Бога.
И шум страстей, вопросов гул исчез,
И стали тихо отступать тревоги,
Когда в душе моей поднялся лес,
И день и ночь чуть шепчущий о Боге…
Раздел III. Я знаю, вы перемолчите все крики наши
«Я знаю, вы перемолчите…»
Я знаю, вы перемолчите
Все крики наши, шум людской.
Вся суета мирских событий
Не потревожит ваш покой.
К вам не пристанут комья грязи.
Невозмутима и чиста,
Переглядит всё безобразье
Немая ваша красота.
Иконным золотом окрашен
И взгляду Божьему открыт
Осенний лес. Недвижность ваша
Бег всех времён перестоит.
«Перемолчать кромешный ад…»
Перемолчать кромешный ад.
Перемолчать разгул стихии.
Как сосны древние молчат,
Немеют горы снеговые.
И будет слышно наконец
Среди глубокого молчанья,
Как несмолкающий Творец
Созиждет наше мирозданье.
«У ног Христа, а может быть, у ног…»
У ног Христа, а может быть, у ног
Осенней липы, обронившей листья…
Кто может знать, где воплотится Бог?
Вот там, где место для Него расчистят.
У ног Христа, заслушавшись Его,
А может, заглядясь на лес осенний
И разделив немое торжество, —
Души незримой зримое горенье.
О, эта святость лёгкого листа,
Ложащегося плавно на дорогу!..
У ног Христа, всегда у ног Христа,
В самозабвенье узнавая Бога…
«Небо учит меня молчанью…»
Небо учит меня молчанью,
Лес – в безмолвье души дорога.
В затихающем мирозданье
Ясно слышится голос Бога.
Нет ни звуков, ни слов, ни лика —
Только целостность мирозданья,
Только стала душа великой,
Погрузясь в полноту молчанья.
«Бессчётность километров тишины…»
Бессчётность километров тишины
И сотни метров высоты древесной
Моей душе измученной нужны,
Чтоб было ей не больно и не тесно.
Ведь Господом задумана она
Такой, чтоб мир сумел в неё вместиться.
Дорогу ввысь прочертит ей сосна,
А вширь – простор, не знающий границы.
«Это плавно на лес нисходящее небо…»
Это плавно на лес нисходящее небо,
Это магия белого-белого снега,
Это сказ о зависшей в пространстве минуте,
Это правда о нашей светящейся сути,
Это ангельских крыльев нежнейшая ласка,
Это тихая-тихая зимняя сказка.
«Мне хорошо, мне тихо с вами…»
Мне хорошо, мне тихо с вами.
День серый, пасмурный, сырой.
Бреду меж мокрыми стволами,
Вбирая внутрь ваш лад и строй.
Померкло небо голубое,
Под серой тучей я бреду,
Но я в ладу с самой собою,
Я с каждым деревом в ладу.
«Ты ничего не говоришь…»
Ты ничего не говоришь,
А только сердцу предстаёшь.
И вот – разлившаяся тишь
И эта световая дрожь.
Не скажешь ничего уму —
Ни полсловечка, ни звучка,
А только вдруг раздвинешь тьму,
Вот так, как солнце – облака.
И объяснений – никаких.
Для них местечка не нашлось,
А лишь – картина или стих.
Лишь только то, что вглубь и сквозь.
Как вспышки молний – напрямик,
Посредников – ни одного.
Дохнул – и этот мир возник.
А Ты сокрылся внутрь него.
«И никто не знает – почему…»
И никто не знает – почему.
И никто не ведает – откуда.
Непонятно нашему уму,
Что это такое – Божье чудо.
Отчего так нежен небосвод
И так чаща хороша лесная?
Кто-то видит это и поёт,
А о чём поёт, и сам не знает.
«Небо в ранний час заголубело…»
Небо в ранний час заголубело,
Нежностью пространство залило.
И на голубом прозрачно-белый
Дымный росчерк – ангела крыло.
Этот невесомый росчерк дыма
Вправду крыльям ангельским сродни.
Господи, храни мой мир любимый,
Хрупкий мир свой, Господи, храни…
«Небо нежнейшее… Нежность какая!..»
Небо нежнейшее… Нежность какая!
Сердце Создателя не умолкает.
Сердце Создателя настежь открыто —
Чистого неба размотанный свиток.
К нам наклонился седой небосвод,
Сердце своё нам Господь отдаёт.
«Голубизна, голубизна…»
Голубизна, голубизна.
О, Боже, как она ясна!
И кажется, что боль моя
Есть лишь описка бытия,
Но этот ясный взгляд вот-вот
Её заметит и сотрёт.
«И не надо ни слов, ни событий…»
И не надо ни слов, ни событий.
Сосны тихие дышат кругом…
Подымите меня, подымите!
В вашей жизни есть только подъём.
Только ввысь, точно голос в осанне,
Развернувший небесную гладь.
Нет, не голос – Дух Божий – Дыханье,
То, что мёртвых способно поднять.
«А деревья молчат, ни о чём не судачат…»
А деревья молчат, ни о чём не судачат.