льную женщину с яркими фиалковыми глазами, одетую в несколько старомодное длинное, но очень ей идущее бежевого цвета платье.
Заметив, что она также испытующе смотрит на меня, ожидая ответа, как-то скомкано произнесла:
— Да я даже и не знаю, что выбрать! Всё нужно! И я не знаю, что из этого нужнее. — Закусив губу, я неуверенно подняла на женщину глаза и тихо спросила:
— А можно загадать, чтобы все мои желания исполнялись? — и с надеждой посмотрела на женщину.
— Все? — повторила она задумчиво. — А вдруг они исполнятся?
Я удивленно захлопала глазами.
— Ну это ведь прекрасно! — всплеснула я руками.
— Хорошо! — как будто с трудом на что-то решившись, согласилась незнакомка и резко поднялась с лавочки. Я тут же стрельнула глазами ей за спину и, ожидаемо, никакой скамейки не увидела. Удовлетворенно кивнув своим мыслям, встретилась взглядом с женщиной, та явно от меня чего-то ждала.
Я замерла. Затем неуверенно произнесла:
— Ну так что, теперь все мои желания будут сбываться!?
— Да, девочка, все! — кивнула женщина.
— А что мне нужно для этого сделать? Какие слова сказать? По моему хотению?
— Ну, можно и так, — улыбнулась волшебница. — Но, думаю, простого желания, искреннего, от души, будет достаточно!
— А если я сейчас загадаю, чтобы прям сию секунду оказаться дома!? — воскликнула я и оказалась у себя дома, в деревне. Я стояла посреди птичьего двора, а под моими ногами деловито копошились несушки.
Слева от меня звякнуло жестяное ведро, и голос матери, охнув, произнес:
— Ой, мамочки! Напугала-то как! Манюнь, откуда ж ты взялась!?
Я, с трудом сбросив с себя оцепенение, изобразила улыбку и повернулась к маме.
Глава 2. Волшебство — первые шаги
Убедить родительницу, что я только что с автобуса, проблем не составило вовсе из-за отсутствия вариантов.
Мама суетливо вытерла покрытые цыпками руки о передник и поспешила в дом, чтобы накормить нежданно-негаданно нагрянувшее чадо.
В нашем старом доме всё было по-прежнему: нуждающиеся в капремонте полы и трубы, стены, змеившиеся глубокими щелями, старые растрескавшиеся деревянные оконные рамы, да мало ли! Перечислять можно было бесконечно, проще сказать, что в капитальном ремонте нуждалось в доме всё!
Пока я с грустью разглядывала это запустение, которое мой замылившийся глаз раньше не особо и воспринимал, мама позвала меня обедать.
Маленькая и тесная кухонька своей облупившейся краской на стенах и потемневшей от времени старой мебелью производила такое же удручающее впечатление.
— Так ты что, приехала посреди недели? — прервала мама мои мысли вполне логичным вопросом и тут же всплеснув руками испуганно на меня посмотрела: неужто отчислили?
Я проследила траекторию вылетевшего из ее рук бутерброда и удивленно подняла бровь, когда он шлепнулся маслом вверх. Не упустив подобную оказию, кошка Мурка мгновенно материализовалась рядом с потеряшкой и шустро принялась слизывать с него сливочную вкуснятину.
— Да что ты, мам! Просто соскучилась! — поспешила я ее успокоить.
— А где ж твоя сумка?
— В спальне стоит. Кстати, у меня для тебя кое-что есть! — Боясь, что мое нежданно обретенное волшебство также неожиданно исчезнет, я с колотящимся сердцем шмыгнула в свою комнату.
Минуту назад представленный мною темно-синий объемный чемодан на колесиках ждал меня у письменного стола, радуя взгляд уже одним своим присутствием. Я же с облегчением вздохнула, попутно ловя себя на мысли, что забыла поинтересоваться у баб… женщины о сроке действия моего волшебства. То, что это навсегда, верилось с трудом. Вообще, во все происходящее с трудом верилось, но остановиться и подумать, пока мне не давали обстоятельства. В данный момент на кухне меня ждала мама.
Опустившись коленями на затертый ногами и временем ковер, попыталась открыть чемодан. Но ни молнии, ни любой другой застежки я на нем не обнаружила.
Да уж, а загадывать желания — та еще работенка, оказывается! Для четкого исполнения детали требуются. Немного помечтав над чемоданом, мне все же удалось извлечь из него модный кардиган крупной вязки нежного бирюзового цвета. «Наколдовать» что-то еще я не рискнула, и так достаточно просидела у сумки.
На кухне я торжественно вручила обновку маме, поздравив ее с недавно прошедшим днем рождения! Мамуля ожидаемо прослезилась и восхищенно заохала, примеряя, и вправду, шикарную вещь!
Наконец она успокоилась, и мы с аппетитом поужинали жареной картошкой с малосольными огурцами, зеленым луком и чудесно посоленным мамой салом! Всегда любила такую простую еду! Это было то, что никогда не надоедало.
Во время обеда я коротко рассказала ей о моем житье-бытье и учебе, потом мы помыли посуду и отправились на огород. Набрав в ведро порезанные на три части картофельные клубни с «глазками», мы больше двух часов сажали картошку.
В изнеможении усевшись на грядку и вытирая тыльной стороной ладони со лба пот, я подумала, что ведь можно было как-то упростить сей тяжелый крестьянский труд. «Можно, но, как говорится, осторожно». Ведь я еще не освоила свою новую способность и уж тем более пока не сумела бы ее скрыть. И ладно уж от мамы, так ведь кругом полно любопытных глаз, еще бы, это же деревня, а не город, где никому ни до кого нет дела.
Словно в доказательство моих слов из-за забора из сетки-рабицы со стороны соседки донеслось ее протяжное:
— Машенька, деточка, как же я рада тебя видеть!
Хотя пока она могла видеть лишь мой затылок с всклокоченным на самой макушке «конским хвостом».
Пока я с кряхтением разворачивалась к ней, соседка продолжала разоряться:
— Ой, какая же ты умничка! Помогла матери такую работу проделать! — закачала она своими спиралевидными блондинистыми кудряшками и слишком аппетитной грудью. Но это на мой женский вкус, конечно. — Вот бы мне такую помощницу! — подпустила она слезу в голос.
— Здравствуйте, теть Маш! — поприветствовала я свою тезку. — Так у вас же сын есть! Он куда лучше вам в хозяйстве поможет, чем слабая девушка.
— Так такому хлопцу нужна в пару гарна дивчина! — вновь завела свою старую песню соседка, буквально повиснув на сетке. — Варь, а Варь, я верно говорю-то? — а это она уже моей маме кричит, с которой мы украдкой переглянулись и тихо прыснули со смеху.
В принципе, и тетя Маша, и ее сын Гришка были неплохими людьми. Только вот если природа наделила фигуристую, пышущую здоровьем сорокапятилетнюю женщину неистребимым оптимизмом, волчьей хваткой и лисьей изобретательностью, то ее двадцатипятилетнего сыночка богатырского сложения и такой же силищей, пожалуй, только качеством характера от телка. А именно послушанием, неразговорчивостью и добрым нравом.
Поэтому мать на нем без зазрения совести буквально пахала, при этом понимая, что ее чадо не проживет без чуткого руководства инициативной и мудрой женщины, коей являлась сама, подыскивала ему жену себе под стать, давно и безуспешно пытаясь нас сосватать.
Когда она снова завела свою шарманку по поводу дивчины для ее сыночка, я закатила глаза и пробурчала себе под нос:
— Тетя Маша, у вас дома столько дел, что совершенно нет времени для разговоров!
— Ой! — тут же послышалось от забора. — Что-то я с вами совсем заболталась! У меня дома столько дел! Побежала я. — Освободив крякнувший от счастья забор от своего немалого веса, соседка убежала в дом.
А моя мама удивленно покачала головой и позвала меня освежиться в летнем душе. И то сказать, погода сегодня оказалась практически летней. Еще с утра я выходила в институт в пальто, а обратно уже шла, его скинув. Сейчас же, посреди дня, было даже жарко! Надеюсь, после долгой работы на солнце голова у нас с мамой не заболит. И тут же проскользнула предательская мыслишка, а сумею ли я при помощи своего волшебства лечиться от болезней, да и других лечить? Поскорее бы вернуться в съемную квартирку и как следует разобраться со своими возможностями…
На крыше тесного деревянного строения, сильно напоминавшего домик задумчивости, стояла огромная, нагретая солнцем ржавая бочка, полная воды, изображая из себя удобства городской квартиры.
Быстро по очереди смыв с себя пыль и пот, мы с мамой вернулись в дом. Выпив прохладного компота, я засобиралась назад, в город. Сбивчиво промямлив ей про то, что утром автобус будет набит битком, чмокнула родительницу в щеку и, пообещав приезжать почаще, подхватила пальто, сумочку и туристический чемодан на колесиках, направилась на остановку.
Моя хваленая реакция снова спасла меня от чудовищного позора, так как, едва дойдя до калитки, я услышала противный, манерно пискливый голос Ритки с соседней улицы и, быстро присев на корточки, скрылась под жидкой молодой листвой куста смородины.
Прикинувшись продолжением этого куста, я вся обратилась вслух. Судя по трем голосам, моя заклятая подруга прогуливалась со своими новыми подпевалами, Олькой и Иркой. Обе подружки были чуть ли не отражением друг друга, настолько они оказались похожи между собой, что все, кто видел их в первый раз, принимали за двойняшек бледных таких, на мучную моль похожих.
На фоне тускло-белых волос, белобрысых бровей и ресниц подружек, Риткина платиновая длинная волнистая грива смотрелась очень выигрышно. Плюс к тому же умелый макияж и модные шмотки от «мама мне из-за границы привезла» — и всё, первая девушка на деревне перед вами!
Риткина мама была бизнесвуменшей и жила в Москве, а свою дочку, как только той исполнился месяц, отправила матери в деревню на воспитание. Правды ради, она не бросила ее совсем, наезжала не реже раза в месяц и привозила целую кучу подарков. Поэтому снобизм девушка впитала с импортной молочной смесью и экзотическими фруктами, названия многих из них я даже не слышала.
Как-то так получилось, но мы с Риткой сидели в первом классе за одной партой. И я, сама не заметив как, оказалась в услужении местной «Снежной королевы». Мелкие поручения типа: подай, принеси, дай списать, даже не в счет. Я для нее шпионила за самыми красивыми мальчиками нашей школы, узнавала, что они любят, какие девочки им нравятся, а потом еще и «служила» им любовным почтальоном, таская записочки.