Лейф даже не шевельнулся. Хотя уйти от удара был готов в любой момент, очень уж жгучая ненависть горела в глазах Торсвега.
– Я о тебе вообще не думаю.
– А стоило бы.
– Тебе же сошло с рук убийство его матери, – Лейф кивнул на Торна.
– А ты докажи.
– А мне и доказывать не придется… сам знаешь.
Торсвег зарычал от злости.
– Погоди… попомнишь ты меня еще…
– Ты забыть-то вначале дай.
Торсвег плюнул со злости в костер, развернулся и ушел в темноту.
Торн посмотрел на Лейфа, как на самоубийцу.
– Он опасен.
– Да, я знаю.
– И он захочет отомстить.
– Боишься, что опередят? – поддел мальчишку Лейф.
И маневр сработал на все сто. Юный Торсвег прищурился.
– Чего там бояться… Эльг в шестой сотне?
– Ага. Секретарю сказать?
– Что сказать?
– Чтобы он тебя за Эльгом записал.
Торн засопел и сунул в рот хлеб. Лейф довольно улыбнулся.
Вот так.
Он отлично понимал, что Эльг Торсвег человек опасный, и собирался спать вполглаза, в кольчуге и в обнимку с оружием. Но за предупреждение – отдельная благодарность. Если что – убью не больно, одним ударом. А мальчишка хороший, правильный мальчишка. Глядишь – и получится из него глава клана Торсвег?
Поживем, посмотрим…
***
Никто не удивился бы, увидев этих двоих вместе. Беседуют почтенные и уважаемые люди, что такого?
Но о чем беседуют! Вот вопрос!
– … обязательно было убивать эту ативернскую шлюху?
– Да.
– А ты уверен, что у нее ничего не осталось?
Мужчина замялся. Собеседник это заметил и нахмурился.
– Я все обыскал. Или она спрятала так, что не найти, или уничтожила. Одно из двух.
– Но ты не нашел?
– Нет.
– Тогда надо поторопиться. Ты сам понимаешь, чем это пахнет, Бран, гадина скользкая, тянет Олава в короли.
– Не справится Гардрен, такое даже ему не под силу.
– А он Олава и не королем назовет. Придумает что-нибудь, а через пару поколений все привыкнут, что Хардринги главные.
– Это мы еще посмотрим…
Море слушает людей и морщится от отвращения. Вот ведь странные твари?
Казалось бы, недавно на сушу выползли, а ходить так и не научились. Все бы им ползать, подличать, пакостить, изворачиваться… так и порадуешься, что избавилось. Морю определенно не нравились собеседники.
Уэльстер, где-то в дороге.
– Мам, такого не бывает! Ты все придумала!
– Ну, не все.
– А что?
– Если я тебе расскажу, что именно – это будет интересно?
– Нет… – сникла Мири.
Лиля легонько растрепала ей челку.
– Обещаю, я тебе еще дорасскажу сказку. Дай время. Она длинная…
– Да и мне хотелось бы послушать, – улыбнулся Джерисон.
Менестрель ничего не сказал, но руки сложил в умоляющий жест и смотрел глазками недобитой собачки. И было отчего.
Лиля рассказывала «Хромого беса».
А что? Самая та книга и самое то время. Лессаж своего «беса» написал в 1707 году, а читать его было интересно и триста лет спустя. В библиотеке Скороленков он, кстати, был. То ли в библиотеке обменяли, то ли подарил кто – родители уж и забыли, но маленькая Аля книжку прочитала с громадным удовольствием. Правда, беса пришлось заменить на слугу Альдоная, который с первым лучом солнца должен попасть к своему господину, а до той поры показывает бедному лэйру чудеса на земле. Не было здесь бесов, как таковых, разве что шильду приплести, но это уж чревато.
Вот и старалась Лиля, адаптируя новеллы и истории человеческих жизней под реалии Ативерны. Но это было несложно.
– Очень интересные истории, – согласился граф Элонт. Присцилла улыбнулась мужу, а потом, подумав, и Лилиан. Она-таки получила от графини рецепт мороженого, уже опробовала его, и была вполне счастлива. Такое угощение!
Эрмина Ройвель прищурилась.
В силу своего природного ехидства, признать, что Лилиан Иртон ей симпатична, она не могла. Но и сплетен больше не распускала.
А у Лилиан было замечательное настроение вот уже третий день.
Лэйра Энтони Сиврала оставили в городке с красивым названием Аларон. Сидеть бедняга не мог, лежать только на пузе – Нанук постарался от души. Если Джес что-то такое и подозревал, то держал свои сомнения при себе. Собака – умная, и плохого человека не покусает.
Про всех собак такого сказать нельзя, но про Нанука – точно можно. И умная, и воспитанная…
Так что будет лэйр лечить сломанную руку и покусанную попу. Выживет – хорошо. Нет? Тоже неплохо, не будет к чужим женам приставать по ночам. И теперь кортеж двигался в сторону Кардина.
Дней десять, может, пятнадцать, чуть больше, чуть меньше, и они окажутся на месте.
Потом еще дней двадцать разных праздников и обрядов, они забирают невесту – и в обратный путь. Интересно, как там строительство?
И как Лейф?
И…
Изобретатели телефона – вот кто достоин памятника в золоте. Может, даже с бриллиантовой отделкой. Голубиная почта – плохая замена сотовой связи, право слово. Но Лилиан в физике понимала чуть меньше, чем ничего, а потому телефона в Ативерне до-олго не появится.
Даже самого паршивого.
Даже телеграф Лилиан был не под силу, разве что самый простой, с лапами и азбука Морзе. Но электричество? Никогда!
Подобно героям известного анекдота, она совершенно не могла понять, как это совместимо. Провод же гладкий, а волна – она такая… волнистая. И где это там помещается?
Нет, не понять…
Физика – это совершенно не ее. То ли дело химия, биология, особенно анатомия. Аппендикс либо есть, либо его нет. И третьего тут не дано.
Ртуть либо есть, либо нет.
А с кошками Шредингера девушка никогда разобраться не могла, и про себя считала бедолагу тайным вивисектором. Увы…
Солнце грело, но не обжигало, настроение было замечательным, и Лиля кокетливо поглядела на Джерисона.
– Наперегонки?
Господин граф согласился.
За время путешествия он лучше узнал свою супругу, чем за несколько лет «семейной жизни». То он в отъезде, то супруга в провинции, то он при дворе, то она занята… а лет в шестьдесят так сядешь друг напротив друга, поговоришь и ужаснешься.
Альдонай милосердный, на ком я женился-то? Вот ведь кошмар!
Определенно, король знал, что делал, когда отправлял их обоих в путешествие. Хоть пообщаются нормально.
Джерисон пришпорил коня, и понесся вслед за хохочущими амазонками. Лиля и Миранда смеялись, летя навстречу ветру. И так все было замечательно… как же хорошо – жить!
Глава 2Встречи и речи
Уэльстер, замок графа Эрана Корвуса.
– День добрый, граф.
– Альтрес, рад вас видеть.
– И я вас, Корвус…
Поклоны, потом улыбки, даже дружеские… ну, почти дружеские объятия. И приглашение гостя в ту же залу с камином.
Все то же самое, те же ковры, тот же огонь, то же вино.
То, да не то. Потому что лицо графа Эрана… что-то сильно беспокоит старика.
Получив письмо от графа Эрана, Альтрес решил поехать. А что ему дома делать?
Убийца хоть чуток развеял скуку, но главного Альтрес так и не узнал. Кто послал?
Кто стоит за покушениями, хоть по дороге, хоть здесь… хотя Альтрес допускал многое. Стоять мог кто угодно, он за время своего «шутовства» столько мозолей отдавил, не сосчитать.
А люди не знают об их договоренности с Гардом, люди думают, что отставка – настоящая, что немилость и ссылка – навсегда. Ну ничего, вот он вернется, и будет всем весело и интересно.
Но что же так мнется господин граф?
– Корвус?
Эран мастерски вилял и ускользал от темы разговора минут двадцать, обсуждая то озимые, то урожай, то улов у рыбаков, а потом махнул рукой и решился.
– Альтрес, я не знаю, как лучше начать этот разговор.
– Как можете.
– В прошлый раз мы об этом уже заговаривали. О его величестве, о его женах…
– Да.
– До меня дошли слухи, которые меня действительно встревожили.
Альтрес сам обратился в слух. Такими словами старый граф не бросался никогда.
– Я даже не знаю, как лучше начать… третья жена его величества родила ему четверых дочерей. Марию, Джейн…
– Кати и Лиззи. Потом получила развод и уехала.
– Беременной. Пятым ребенком.
Альтрес замотал головой так, что едва вино из кубка не расплескал. Вот уж странная сплетня.
– Нет. Гард никогда бы не поступил так, будь она беременна, я сам лично к ней повитух приводил, четырех…
– Тем не менее. Беременной пятым ребенком, мальчиком, а потом ей удалось бежать, и она родила малыша. Так что есть у Гардвейга законный старший сын.
– Невозможно.
Корвус вздохнул.
– А откуда сплетня?
Альтрес задумался. И был вынужден признать очевидное.
– Я таких не слышал.
– Тем не менее. Я сам не придумываю. Есть даже баллада о несчастной королеве Алли, которую предали, но сын обязательно отомстит за мать.
– Да не была она беременна… – Альтрес махнул рукой, а потом насторожился. Имя… царапнуло. Сильно царапнуло. – Алли? Именно так, королева Алли?
– Да. Что-то не так, Альтрес?
Это верно. Не так.
– Полное ее имя было Альбита, Гард звал ее Бетти, а она сердилась, просила называть ее Алли. Об этом мало кто знал.
– Я уж точно знать не мог.
Альтрес вздохнул, зарылся пальцами в волосы.
– Это не может быть ребенок Гардвейга.
Корвус пожал плечами.
– Это младенца можно различить доношенного или недоношенного. А мальчишку? Пусть ему десять лет, а ему скажут – десять с половиной? Он может быть крупнее или мельче, а уж подделать записи в храмовных книгах, и вообще – делать нечего.
Альтрес скрипнул зубами. Спорить с этими постулатами было сложно.
– Да. Это возможно. Но я же сам…
– Лично видел тело? – прищурился Корвус. – Скажи честно, видел?
– Н-нет… – выдавил Альтрес. Не до того ему было, поручил своим людям, а уж кто там, как там… убили – и ладно.
– Она сейчас где похоронена? – продолжал червяком в яблоко въедаться в мятущуюся душу шута голос графа.