— Вот твои деньги, ты их честно заработал, — сказал первый из ученых, — но нам бы хотелось продолжить. Ты как — еще подзаработать?
— А сколько я спал? — Роду стало почему-то интересно, а может, это было скрытой формой подхалимажа...
— Два дня, если это можно назвать сном.
— А мне кажется, что я заснул всего пять минут назад!
— Прекрасно! Так как, не против — поспать еще недельку-другую? Платить будем поменьше, ты сам ведь знаешь — оптом дешевле!
— Оптом-то дешевле, — Род как-то машинально начал торговаться, — но, наняв другого, вы снова потратите время и деньги на обследование, а я уже готов!
— Ладно, одна монета за два дня! — усмехнулся ученый, — Я бы и не стал уступать, да ты мне понравился, ведь какой аргумент привел в споре! Молодец!
— Тогда накинь еще!
— Ну, и у меня тоже кое-какие доводы имеются, — усмехнулся экспериментатор, — ты ведь спишь, ничего не ешь, таким образом, экономишь. И немало! Еще не известно, кто кому должен останется в нашем случае!
— Но и жизнь у меня проходит, — не сдавался Род, — во сне я старею...
— А вот это, как раз, и неизвестно, — по блеснувшим зрачкам ученого Род понял, что попал не в бровь, а в глаз!
Подготовка ко второму эксперименту была дольше и короче одновременно. На этот раз мальчика «вычищали» куда как тщательней, заодно залечив все слабые места в организме — подлечили зубы, ликвидировали гнойнички и так далее. Зато не проводили новых обследований общего характера, не было и длительных съемок кардиограмм да энцефалограмм.
Роду дали посмотреть на аппаратуру. Вернее, на часы. Возможно, просто не перед кем было похвастать, вот беспризорник и сошел за слушателя. Тем более что ему и так многое известно.
— Вот это — те самые часы, что отсчитывают время, — экспериментатор показал мальчику на закрытую коробку с простой клавиатурой, — когда их механизм срабатывает, начинается работа весьма простой системы. Собственно, надо просто снизить... — ученый замялся. — Ну, да тебе и не нужно знать эти детали. Короче, ты сразу же проснешься!
— А если часы не сработают?
— Тогда тебя разбудим мы сами! Достаточно просто открыть...
И на этот раз все прошло на удивление легко и безболезненно. Мальчик заснул, как будто провалился, потом очнулся с ощущением, что проспал всего пять минут. Но опомнился он вновь, как и в первый раз, на хорошей, чистой постели. На этот раз Род поинтересовался сразу:
— Сколько я спал?
— Тридцать дней, — последовал ответ.
Через несколько дней Роду был предложен третий эксперимент. На этот раз ему предстояло проспать целый год. Мальчик задумался. Ответить было не просто. Конечно, сумма денег, которую обещали, могла бы надолго обеспечить сытую жизнь. Но не до совершеннолетия. Это, во-первых. А во-вторых, на эти деньги не снимешь жилье. Да еще и регистрация постоянно проживающих — вот задача. Начать жизнь вне системы приютов он пока не в силах, а в приют путь ему может быть закрыт. Почему?
Система приюта для беспризорников задумывалась не только и столько, чтобы помогать им, сколько для контроля. Были времена, когда часть беспризорников, довольно малую часть, держали в приютах постоянно. А на остальных — не обращали внимания, пока они не попадались — на каком-нибудь преступлении. Когда же вторых, живших вне приютов, стало слишком много, их попросту начали отстреливать. Сперва давали разрешение добровольным помощникам Охраны Порядка. Потом — начали организовывать специальные отряды стрелков. Первое время обыватели с воодушевлением шли в такие отряды, но затем энтузиазма поуменьшилось. Против были и жены добровольных «чистильщиков», и просто большинство людей. Волонтеры-убийцы сами оказывались изгоями, и проблему стали решать, нанимая профессионалов.
Профессионал — дело известное, он как умный кот, не станет душить сразу всех мышей, а ловит по одной в день — покажет хозяину, потом съест мышь и то, чем хозяин угостит. И так далее... И не дай бог, истребить этих самых мышей, они — его хлеб. Когда затея с профессиональными стрелками провалилась, стали придумывать еще разные штучки, вплоть до применения роботов...
Но среди тех, кто управлял людьми, появились мнения, противные и такому порядку. Причины были следующие. Первая — не слишком большая эффективность стрелков. Вторая — отсутствие учета и наблюдения за беспризорниками, которая не могла быть налажена, пока они, эти дети, считали себя дичью. Была и третья причина — люди стремительно вырождались. В семьях росли «законные» дети, выращенные искусственным способом. Когда этот способ «беременности» входил в массы, считали, что детей будут получать, используя искусственное оплодотворение. С энтузиазмом заводили банки семенных продуктов известных людей, преимущественно красивых артистов да выдающихся спортсменов. Но дело пошло по совсем другому пути и почти сразу же. Было открыто клонирование людей. И внедрено.
В результате большинство предпочитало получать искусственных детей не методом оплодотворения, а клонируя самих себя. А любой клон — это уже подпорченная генная структура. В процессе жизни на клетки воздействуют различные «портящие» факторы. При нормальном оплодотворении испорченные участки уходят в рециссив, рекомбинации генов как бы излечивают больную ДНК. А вот клонирование, особенно многократное — это верный путь к вырождению. Дело еще более ухудшилось, когда стала популярной генная инженерия. Причем не только популярной, но и общедоступной. Процесс порчи наследственного материала человечества пошел еще быстрей.
Вот тут-то и вспомнили о беспризорниках. Среди них было очень много рожденных проститутками, бродяжками, да и просто бедными женщинами. Рожденными от секса, в результате — со сравнительно здоровым генным аппаратом. Суровые условия жизни отсеивали в первую очередь дефектных. И, вот, в глазах тех, кто управляет, беспризорники из паразитов стали превращаться в запасник генофонда. Прельщала и простота отбора — с беспризорниками никто не церемонился! Так детям представился шанс выжить. И даже более того — после соответствующих отборов стать полноправными гражданами. Которые дадут хорошее потомство...
Оставалось наладить систему. И тут кому-то пришла в голову простая мысль. И экономная такая... Летом беспризорники могут прекрасно жить на воле, проходя школу выживания. А вот зимой — зимой те, кто не имеют жилья, обречены. Сделаем так — откроем двери приютов осенью, пусть идут на государственный паек! Кто не захочет — загнать силой! Там же сразу — обследование, уродов можно отсеять. Остальных следует даже поучить, выявить наиболее способных, которые смогут потом принести пользу новому обществу. Посему — обратили внимание и на образовательную систему приютов. Детям предоставлялись и книги, и компьютеры... А весной — пинком под зад и на улицу. Пусть проходят естественный отбор да жизни учатся! И какая экономия получается!
В приютах, разумеется, существовала единая система регистрации. Вот этого и испугался наш герой. Если он проспит целый год, а следующей после сна осенью явится в приют — что тогда будет? Во-первых, где зимовал? Допросы — вещь малоприятная. Им не нужно знать, почему он не пришел в приют, им бы адресок тайного убежища беспризорников! А объяснения на счет экспериментов сочтут обманом. Или психической ненормальностью, а это — сразу же отсев. Ребята иногда говорили на эту тему, ходили жуткие рассказы. Про опыты без наркоза, про банк органов и так далее...
Была и другая опасность, которую сразу же осознал Род. Ученый говорил, что в таком сне человек не стареет. Но, тогда он и не растет. Если, спустя год, Род заявится в приют, совершенно не подросший, не сочтут ли его после этого больным? Или, того хуже — «подменышем».
Но, с другой стороны, Род может неплохо заработать? А в приютах тоже берут взятки. Или, все-таки, попробовать пожить самостоятельно?
Род обдумывал свое положение и так, и этак. А потом решился, и рассказал все это тем, кто его нанимал.
Род был, разумеется, очень умным мальчишкой. Но в данном случае он не учел одного козыря в своей колоде. А экспериментаторы усекли сразу! Коли Род сейчас откажется, то где они найдут другого здорового беспризорника зимой? Они — все в приютах!
Дело разрешилось просто — Роду предложили, на этот раз, огромную сумму. Для него огромную...
Мальчик согласился сразу же... А потом уже начал думать!
Случайно подслушанный мальчиком разговор многое прояснил.
— Надо форсировать программу, — говорил один из экспериментаторов, — у меня уже есть заказчики.
— Как ты себе это представляешь? Ведь опыты не закончены? — сомневался второй.
— Почему же? Капсула готова. Пригласим заказчиков сюда, продемонстрируем мальчика, капсулу, уложим в нее, запечатаем...
— А потом, при заказчиках, вскроем и разбудим мальчонку?
— Да.
— А если не получится?
— Тогда не судьба, — говоривший помедлил, — но, на всякий случай, надо быть готовыми.
— Точнее, вооруженными?
— Оружие не помешает. На всякий случай...
— А если все-таки узнает Охрана Порядка?
— Ну и что, подумаешь — стычка. Ведь у нас дома, следовательно — мы правы!
— Я не о том. Путешествия по времени запрещены.
— Как так? Не понял...
— Около ста лет назад был принят закон, запрещающий бегство в будущее любым, не санкционированным властями способом. Тогда еще появились первые книги и фильмы по этой теме. Сразу и закон приняли. Чтобы дела не путались. И, вообще...
— Я не знал об этом законе. Значит, мы — преступники?
— Пока нет. Преступниками станем, когда отправим первого клиента в будущее. А пока бояться нечего!
— А если продать изобретение?
— Тоже вариант. Продать и сразу же скрыться...
— Тогда новые документы и запасные личные дела в Большом Компьютере нам нужнее, чем портативное оружие.
— Не помешает ни то, ни другое.