Да, ступень не на Олимп, но тоже в гору.
Оно же обычно как? Не донёс тебя аист до города – живи где упала и не лезь своим плебейским рылом в ряды чистокровных лебедей. А вот сумеешь окрутить кого поприличнее, осядешь вместе со штампом о браке на его законных метрах, там уже и корону можно примерить. Чтобы перед роднёй красоваться, да завистникам нос утирать. Мол, гляньте, я сумела пробиться на закрытый парад холостяков и, заметьте, не ушла с пустыми руками. Молодец.
Осуждаю ли я таких охотниц? Ни капли.
Все мы хотим счастья. Только кто-то ждёт его на печи, а кто-то борется, как я.
Новый год принёс с собой чувство удовлетворения. Сессию я закрыла без проблем и вовсю готовилась праздновать Татьянин день. Вечером в общаге планировалась грандиозная вечеринка.
Василиса, каким-то чудом сбросившая за праздники пару лишних кило, счастливая вертелась перед зеркалом.
– Тебе очень идёт это платье. – похвалила я искренне её обновку.
– А ты чего такая хмурая последние дни? – полюбопытствовала Вася. Уже не в первый раз. – Счастливая должна быть, такого парня отхватила. Рома же просто мечта! Ты только не подумай... Я как подруга говорю. Знаешь, на вас со стороны смотришь и... ох! – Она замолчала, пытаясь совладать с эмоциями. – Он так сияет, глядя на тебя.
Мечта... У каждого она своя.
– После сессии голова чумная, – брякнула я первое, что пришло в голову.
На самом деле кожу под халатом жгло подаренное Мартом бельё. Белоснежное из тонкого кружева. Намёк был прозрачнее некуда, мы за прошедшие месяцы сильно сблизились. Пару раз были на грани, но я в последний момент неизменно соскакивала. Как не пускало что-то, не давало расслабиться.
– Вась, – позвала я, набравшись храбрости. – А у тебя уже было? Ну с парнем... то самое...
– Так вот оно что, – рассмеялась подруга. – Было, конечно. Правда я так себя не накручивала, один чёрт не угадаешь, как пойдёт. Если хочешь знать моё мнение: лучшее, что ты можешь сделать – это позволить всему произойти естественно. Не пытайся подгадать правильный момент – только накал собьёшь и перетрусишь. Просто когда почувствуешь искру – не тормози.
– Понятно.
Что там за искру надо ждать я всё равно представляла себе очень приблизительно. Зато сообщение, что вдруг пришло не телефон не то что искру высекло – мозг взорвало:
«Вероника, мне очень нужно тебя увидеть. Понимаю, что вёл себя отвратительно, но для меня это вопрос жизни и смерти. Мы можем где-нибудь встретиться? Артур»
Увидеть Париж и умереть
– Ника, ты куда так подорвалась? Рано ж ещё.
Я неопределённо махнула рукой, ещё раз перечитала свой ответ и нажала «отправить».
В голове билось тупое осознание того, что обещание спуститься через пять минут было поспешным. Эти пару строчек словно душу из меня вышибли, заставляя хаотично перебирать висящую в шкафу одежду. Всё какое-то не то – либо слишком нарядное, либо унылое. А минуты утекали с пугающей скоростью.
– Вероника? – не отставала Вася, следуя за мной по пятам. – Что-то случилось?
– Да нет, – нервно улыбнулась я, шаря невидящим взглядом по комнате. – Подруга школьная здесь проездом. Времени в обрез.
Ложь сорвалась с лёгкостью выдоха и так же легко забылась в суетливой борьбе с колготками, будто назло норовящими перекрутиться. Но Вася, кажется, поверила. По крайней мере, больше не задавала неудобных вопросов.
Нет, я всё понимала. Что вожделеть одобрения пренебрёгшего мной человека – неправильно. Что незаметно для себя подсела на вброс адреналина, неизбежно сопровождающего наши с Артуром случайные встречи. Что у меня есть Рома, в конце концов! Но...
Крылатое выражение «Увидеть Париж и умереть» для меня значило то же, что услышать от Вяземского: «Мне нужно тебя увидеть» и потерять голову.
Я ждала это дня. Готовилась к нему. Придумывала сотни вариантов того, как безупречно буду выглядеть и как неприступно стану вести себя при встрече. В реальности все мечты посыпались прахом. Я выскочила за дверь с облепившими голову влажными волосами, пряча под пальто застиранное домашнее платье. Закон подлости беспощаден: чем сильнее хочется кого-то поразить, тем отвратительнее развиваются события. В общем, наглядная иллюстрация актуального мема «ожидание – реальность».
Вяземский уже ждал перед общежитием.
– Ты выскочила прямо из душа? – Он иронично приподнял одну бровь, исследуя меня своим фирменным бесстыжим взглядом.
Поёжившись от смущения, я принялась нервно заправлять волосы за уши.
– Мне показалось у тебя что-то срочное. – Как могла, попыталась спасти если не ситуацию, то хоть остатки гордости. Он снова решил поглумиться надо мною, видимо. – Выкладывай скорей, чего хотел. Я тороплюсь.
– Март только отъехал закупаться к вечеринке. Не думаю, что вернётся быстро, – парировал Артур с еле заметной усмешкой. – Садись в машину, Вероника. Не хочу, чтобы ты из-за меня простудилась.
Я отвела глаза, сомневаясь, и пожала плечами. В конце концов, не так важно, как именно исполнится моя мечта прикоснуться хоть на короткий миг к кумиру.
В машине тихо играла музыка и громко колотилось моё сердце. Вяземский щёлкал кнопками на панели, бросая на меня непонятные, пристальные взгляды. По-хорошему мне бы стоило начать беспокоиться. Мы ни секунды нормально не общались, а его ко мне отношение ни для кого не являлось секретом. Но волнение, что заставляло сбиваться дыхание было иной природы – что-то и не хорошее, и не плохое. Правильное.
– Кажется, я не соглашалась с тобой куда-то ехать, – попыталась я возразить, когда Артур начал плавно выруливать со двора.
– Ну, это же не помешало тебе сесть в мою машину. – Он приподнял брови, словно намеренно накручивая мою неловкость. – Расслабься, мы просто сделаем круг по городу. Мне так будет проще говорить по душам.
– Так зачем ты хотел меня видеть? – прозвучало слишком устало и слишком смиренно. Почувствовав, как щёки начали заливаться румянцем, торопливо опустила глаза.
– Ты точно внимательно прочитала моё сообщение? – Он криво улыбнулся и свернул к темнеющему у набережной парку. – Я признал, что вёл себя отвратительно. Мне это сложно далось, но видеть тебя с другим стало невыносимо.
– Не понимаю, чего ты хочешь конкретно от меня.
Мы посмотрели друг другу в глаза – Артур растерянно, а я... а я дышала через раз, пытаясь насытить лёгкие его запахом.
– Скажи, что ещё не поздно всё исправить.
Навечно
Легко отвергать человека, когда его нет рядом, отмечать недостатки, улавливать фальшь. Но Артур был близко. Что-то говорил, говорил, говорил... Про сумасшедшую ревность. Про жизнь пустую, в которую я ворвалась вихрем. Про то, как пытался отрицать, злился, искал мне замену. Как разбил кулаки, узнав, что у нас с Ромой серьёзно. В общем, много чего, что в голове отпечаталось только его проникновенным голосом и просьбой дать нам шанс.
Разве так бывает?
Артур же другой. У него возможности, какие мне и не снились, толпы поклонниц, а он... правда выбрал меня?
– Стань моим всем, Вероника. – он перешёл на шёпот, склоняясь к моим губам.
– Но Рома... – сорвалось с моего языка, хотя меньше всего хотелось о нём думать, когда сам Вяземский смотрел на меня, будто бы никогда не знал никого дороже.
В глубине души я всегда понимала, что совершаю ошибку. Ну не ёкает у меня рядом с Мартом сердце! Не дрожат коленки. А с Артуром иначе всё. Искры с самого начала. С Артуром градус моих эмоций – плюс бесконечность.
– Ромы здесь нет, – разбилось теплом о мои губы. – Он когда-нибудь поймёт. Останься.
Я всё же решилась поднять на него взгляд и почувствовала, как сердце сладко сорвалось куда-то вниз. Здравый смысл нашёптывал, что здесь совсем не время и не место. Что моё легкомыслие иначе как дуростью не назвать. Но разве это важно?
Подумаешь, одной ошибкой станет больше в моей посредственной, в общем-то, жизни – возможно, единственной оплошностью, совёршённой сознательно.
И мечты, казавшиеся несбыточными, вдруг оказались так близко, что нестерпимо захотелось к ним прикоснуться, проверить не сон ли. Позволив ему расстегнуть пуговицы на моём платье, змеёй обвила худощавое тело, прижалась к горячему, восхитительному, давно желанному торсу. И замерла, не умея больше ничего.
– Как долго я этого ждал, – шептал он, спуская с меня бельё.
Всё смешалось – поцелуи, одежда, дыхание. Я тянулась к Артуру губами, как умела, конечно, но ведь неопытность – лучшее, что можно подарить мужчине.
Нас связывал только немой диалог тел, но я кожей чувствовала, как часто бьётся его сердце. И сама в опьянении ничем не выказала боли, отдавая ему своё единственное богатство – девичью честь. Жжение от его быстрых и рваных движений растворялось слезами под зажмуренными веками. Я была слишком счастлива, чтобы оплакивать такие мелочи. Мне было слишком страшно его потерять, чтобы быть эгоисткой. Хотелось убедиться, что Артуру со мной хорошо, как ни с кем другим. Что он только мой. Всецело. Навечно.
Я не знала, как правильно назвать то, что происходило между нами двумя. Не понимала разницы между похотью и любовью. Я просто отдала ему всю себя – безоговорочно, без клятв, без оглядки.
Я просто сделала свой выбор, безмятежно целуя губы недавнего врага – своего обидчика, своего кого-то там, кто не покидал моих мыслей с первой встречи и едва не остался недостижимой мечтой.
Спустя какое-то время я с удивлением осознала, что зимние сумерки успели поглотить безлюдную набережную. Кое-как приведя себя в порядок, что под пристальным взглядом Артура стало непростой задачей, попросила вернуться в общежитие. Нужно было объясниться с Мартом. Желательно, не вдаваясь в подробности, со временем он сам бы всё понял. По крайней мере, с моей стороны это было бы честно.
Я, может, и была перед ним виновата, но уже не невинна точно, и от этого за спиной трепетали крылья.