Ровно в семь я, вся такая нарядная, вызвала такси. Чувствовала себя на миллион, а потому расщедрилась на бизнес-класс, да и ехать было недалеко.
В ресторан явилась с небольшим опозданием – все по методичке, Андрей уже был на месте. Увидев меня, встал, прилип глазами к моим ногам, которые почти не скрывались за распущенной тканью штанов и прохрипел:
– Ты убить меня решила?
– Ага, пиф-паф, – довольная, я уселась за стол.
Заглянуть в меню мне Измайлов не дал и по традиции сделал заказ на свой вкус. Первым подали салат с голубым сыром и, что неожиданно, персиками.
– Ладно, это неплохо, – оценила я, хотя поначалу орудовала вилкой с осторожностью.
Вторым шло мясо с аппетитной корочкой. И опять начальник угадал: никакой крови или баранины, которую я категорически не ем. На десерт он выбрал сочный, влажный брауни со смородиной, и он, опять же, зашел мне идеально.
За ужином Андрей рассказывал о себе, сыпал шутками и открылся мне как легкий в общении, приятный мужчина. Похоже, самодурские замашки он оставил на работе, что не могло не порадовать. Что скрывать, я хорошо провела время, вкусно поела и даже сумела не вспоминать о расследовании. Было приятно представлять нас просто парой, которую объединяет лишь только взаимная симпатия и желание составить компанию друг другу, безо всяких принуждений, обязательств и хитрых расчетов.
– Ты специально меня так откормил, чтобы я больше никогда в эти в штаны не везла, – я сыто откинулась на спинку кресла и положила ладонь на чуть округлившийся живот.
– Хороший план, – оценил Измайлов и прожег меня взглядом. – Но я всего лишь хотел доставить удовольствие понравившейся мне женщине.
– Ты тут уже бывал? – поспешила я сменить тему, что получилось не очень-то гладко, но меня спас пиликнувший телефон Измайлова.
Тот вчитался в сообщение и коротко скомандовал:
– Поехали, у нанятого детектива для нас есть кое-что интересненькое.
Весь романтический флер тут же слетел с начальника, оставив сидеть напротив привычного уже мне деятельного Директора с немного бесцеремонным поведением в отношении меня. Он жестом подозвал официанта и расплатился, этого времени мне хватило, чтобы отлучиться в дамскую комнату и в превентивных мотивах наглухо застегнуть штаны по бокам. Контора частного детектива – не то место, где я бы хотела щеголять обнаженными бедрами. Уже через несколько минут Андрей накидывал пальто мне на плечи.
Детектив, который по поручению Измайлова следил за телодвижениями аспиранта, несмотря на поздний час, ждал нас в офисе, что расположен был на первом этаже жилого дома. Домчала нас до туда «Ауди» Измайлова минут за пятнадцать, благо ехать оказалось недалеко. Мы вошли в приемную, и навстречу нам из-за двери в соседнее помещение вышел мужчина. Невысокий, подтянутый брюнет лет сорока пяти-пятидесяти в классических джинсах и неброской темной водолазке. «Интересно, он нормы ГТО сдает?» – подумалось почему-то мне при взгляде на него.
Глава 20
Мужчина поздоровался, пожал руку Директору, мне же представился Владимиром, я назвалась в ответ. Краткое приветствие состоялось, и мужчина жестом пригласил нас в кабинет, из которого совсем недавно вышел нас встречать.
– Секретаря я уже отпустил, но могу предложить чай или кофе, – детектив вопросительно уставился на нас. Я отрицательно качнула головой, Измайлов же отказался вслух. – Отлично, – продолжил Владимир. – Тогда предлагаю перейти сразу к делу, – он протянул Андрею черную пластиковую папку, когда мы устроились возле рабочего стола и пояснил: – Тут материалы дела, описано все подробно, ознакомитесь позже. Сейчас же я вам расскажу на словах и покажу фотографии. Распечатанные копии вы также найдете в папке.
– Слушаем, – коротко кивнул Измайлов, после чего детектив продолжил:
– Объект наблюдения покинул здание университета около семи вечера, – открыл детектив первую фотографию на ноутбуке и повернул тот экраном в нашу сторону. Мы увидели, как вполне безмятежный на вид аспирант спускается по ступеням с крыльца, закинув уже знакомый нам рюкзак на плечо. – Пешком добрался до метро. Контактов по пути с кем-либо не было, по телефону не говорил. В метро нигде не задержался, без пересадок и странностей доехал до нужной станции, затем пересел на трамвай и уже на нем добрался до Цветочного бульвара. До дома под номером семь, – на фотографии я увидела знакомую уже пятиэтажку. – Я проводил его без проблем и подозрительных происшествий. Внутри он пробыл не более получаса, на улицу вышел с велосипедом, на нем и поехал в парк, находящийся в паре кварталов от дома. Я чуть его не потерял, – с усмешкой признался детектив, сбившись с официального тона. – Хорошо, помощник успел к тому моменту на автомобиле приехать, а там у меня в багажнике всегда самокат лежит. Выйди объект из дома минут на пять пораньше, и я бы его упустил. А в парке началось самое интересное, – детектив сменил изображение, и мы увидели спину химика, прикрытую рюкзаком. – Парень заехал вглубь, спустился к ручью и прикопал сверток, упакованный в полиэтилен, рядом с огромным валуном. Сфотографировал место, навернул еще пару кругов и вернулся домой. И грош мне цена как специалисту, если ваш мальчик не приторговывает на досуге наркотиками. В крупных размерах, заметьте. Покупателя мы, кстати, тоже дождались, – детектив показал фотографию паренька лет двадцати в спортивном костюме, каких можно встретить в каждом дворе. – Уехал на такси, адрес, по которому вышел, найдете в папке.
– Спасибо, – Андрей встал, сгреб папку со стола и помог подняться мне.
Расплатился карточкой и вновь пожал руку детективу. Тот проводил нас до двери и распрощался. В машине Измайлов не спешил трогаться с места и барабанил длинными пальцами по рулю. Я сбивать человека с мысли не стремилась, а потому смиренно помалкивала, ожидая, когда тот сам начнет диалог. Может и мне поведает, по какому поводу его так разобрало. Наконец, Директор очнулся, вернул осмысленность во взор и перевел его на меня.
– Домой? – спросил он.
– Ко мне домой, – занудно уточнила я. Все-таки у нас было свидание, и мало ли что он там мог себе напридумывать…
– Помню, моя пуританская спутница, – поддел начальник. Я же решила быть мудрой, а потому направила разговор в совсем другое русло:
– Тебя можно поздравить? Источник наркотиков найден, доказательства на руках – самое время отправиться в полицию.
Измайлов отвечать не спешил. Включил поворотник, встроился в поток автомобилей и только потом раскрыл рот:
– Мы не выяснили главного, – удивил он. Я вопросительно уставилась на Директора, тот «разжевал»: – А именно – кто организовал всю эту грязь.
Вообще-то он был прав, но так уже хотелось вернуться к обычной жизни, оставить интриги позади, а вместе с ними сопутствующие скандалы и расследования… На свидания опять же начать ходить вместо того, чтобы торчать по кладовкам или подслушивать учащихся.
– Так может, пусть специальные люди и выясняют? – внесла я робкое предложение.
– Не очень-то я в их рвение верю. Это мы с тобой на чистом энтузиазме, а там люди за оклад трудятся… Попробуем для начала сами, посмотрим, как пойдет. Ты, кстати, с понедельника отправляешься на больничный в превентивных мерах. Завтра на Дне первокурсника отработаешь, а дальше я своими силами, – поставил перед фактом Директор.
– Да пожалуйста! – сложила я руки на груди и отвернулась.
Почувствовать себя отработанным материалом, выкинутым за ненадобностью, при достижении чужой высокой цели, оказалось обидно. Таскал с собой, чтобы в одиночку не напрягаться, а как только потребность в девочке на побегушках отпала, тут же поспешил отослать под благовидным предлогом, даже свидание прощальное организовал! И не то чтобы я хотела обязательно засветиться на передовой, но ощутить себя вместо боевой подруги вдруг ненужным балластом в самый напряженный момент – согласитесь, уязвляет в самую сердцевину. Слезы так и норовили пролиться позорными ручейками на горевшие от гнева и обиды щеки, но я упорно твердила про себя аффирмации, как учил Игорь Семенович. Раза с пятидесятого смысл повторяемой фразы потихоньку начал доходить до раненного глубочайшей обидой сознания.
До моего дома доехали молча. Измайлов негромко включил радио, и песни на иностранном языке наполняли салон ложным впечатлением безмятежности. Нетрудные техники помогли успокоиться, но задетые за живое чувства требовали сатисфакции и просто так улегаться не спешили, так что на любую попытку Измайлова заговорить я с гордым видом бурчала что-то невразумительное.
– Что не так? – он заглушил мотор напротив моей десятиэтажки и повернулся ко мне, расположив правую руку на спинке пассажирского сиденья и нагло нарушив границы моего личного пространства.
– Все так, – вздернула я подбородок, в глазах же у меня явно плясал огонь, что и не позволило начальнику поверить в произнесенную с равнодушным видом ложь.
– Ты из-за отпуска, верно?
– Нет. Наоборот, с удовольствием отдохну от твоей компании, – сложила я руки на груди, и, чувствуя себя до ужаса глупой, разозлилась еще сильнее.
– А ты сильно устала?
– Еще как, – продолжала держаться я выбранной линии. – Спасибо, что довез, – не дожидаясь ответа, я схватила сумочку и выскочила из машины, потопала к подъезду на пример сильной и независимой, не оборачиваясь и расправив плечи.
Далеко уйти не успела – уже через пару мгновений раздался короткий писк сигнализации и меня в несколько широких шагов нагнал Измайлов. Подхватил под локоток и процедил:
– Провожу до квартиры.
Спорить, как и вырывать руку не стала: не люблю привлекать лишнее внимание, а уж со стороны соседей – тем более. В звенящей тишине начальник довел меня до двери, подождал, пока отопру замки и вместе со мной протиснулся внутрь. Дальше придверного коврика я не собиралась его пускать, а потому, как только поставила сумочку на трюмо, сложила руки на груди и с апломбом заявила:
– Можешь уже идти.